Чересчур жестокая личность.

Что-то я сегодня долго спал. И как назло, мне ни чего не приснилось! Хотя может быть это и к лучшему. Уже принесли завтрак.

- Похоже, они хотят свести меня с ума этими макаронами! – возмутился я шёпотом, начиная, есть эти дурацкие макароны.

- Ты прав. Они специально. - Безразлично прокомментировал моё возмущение номер сорок.

- Похоже, здесь всё делают для того, что бы свести с ума!

- Естественно! А ты думал, что мы торты каждый день есть будем?!

- Э... Ну... Не совсем так, конечно, но думал, что с нами будут получше обращаться!

- А кто мы для них? Правильно – НИ - КТО.

- Но...

- Лучше просто ешь. А то услышат, что мы здесь ругаемся и... - недоговорил номер сорок.

- Что - и? - спросил я.

- И тогда нам будет больно - быстро ответил номер сорок.

- А разве нам нельзя разговаривать? - спросил я, настойчиво продолжав беседу.

- Конечно можно! Только не об этом. Есть, как я понял, правило: "Если один пони, будет рассказывать другому пони про то, что происходит на Фабрике радуги, то их обоих подвергнут наказаниям".

- А разве тут есть правила?! - я искренне удивился.

- Конечно, есть! - странно на меня посмотрел номер сорок. - Они везде есть.

- А расскажешь...

- Потом... Не сейчас. Потом спросишь то, что нужно. А сейчас - * тише воды, ниже травы!

- Хорошо - тихо сказал я.

За двадцать минут, в этой скучной фабрике ни чего не изменилось. Хотя нет, кое-что изменилось... Вы спросите: - "что именно?"? ЗВУК! Опять эти крики, что доносились из-за двери в "конце тоннеля" и неслись по коридору, отражаясь от его стен жутким эхом. Меня всё больше удивляет номер сорок. Ведь он прожил... То есть просуществовал здесь уже 6 месяцев. И все шесть месяцев он слышал эти крики, подвергался наказаниям, был подопытным кроликом и так далее. А, посмотрите, каким он остался! Весёлым, добрым и лысым понём.

- Сорок восемь, о чём ты хотел меня спросить? - послышался знакомый голос из соседнего угла.

- Расскажи мне какие здесь наказания и правила - сказал я ему и уселся поудобнее.

- Ну, хорошо, слушай - начал свой монолог номер сорок. - Здесь есть разные, очень разные и жесткие правила. Кстати, когда меня вели сюда, в коридоре висела табличка с правилами. Её сейчас убрали, поэтому ты её не видел. Я расскажу тебе только основные правила и наказания к ним:

Первое правило: не оскорблять работников и высших лиц этой фабрики. Наказание: 25 ударов плетью.

Второе правило: не рассказывать об этой фабрике подробно любым существам, даже если это существо - ваш сокамерник. Наказание: 35 ударов плетью и день без еды.

Третье правило: не применять насильственные методы и не причинять физический ущерб пони, работающим на фабрике. Наказание: 50 ударов плетью, метка на выборочную часть тела и два дня без еды.

Четвёртое правило: Не причинять материальный ущерб Фабрике. Наказание: 45 ударов плетью, соль на раны, метка на лоб и два дня без еды.

Пятое правило: не пытаться убежать с Фабрики и даже не разговаривать на эту тему. Наказание: 50 ударов плетью, соль на раны, заклеенный рот, метка на лоб и шею (с задней стороны) и два с половиной дня без еды.

Тут он рассказал оставшиеся 15 правил, с очень жестокими наказаниями.

- Святая Селестия... Это только основные правила? - спросил я его удивлённо-ошарашеным голосом.

- Ага. А знаешь, кто придумал эти наказания?

- Откуда ж мне знать!

- Ну а вдруг.

-...

- А придумал эти наказания... - тут номер сорок тихо пробарабанил. - Штолцмёрдер!

-...

- Тьфу! Ты же его не знаешь... Это в общем одно из главных лиц, который выбился в вверх, из работников. Кстати, должен сказать, это чересчур жестокая личность.

- А... Ясно - сказал я, ничего не поняв. - А расскажи ещё про кого ни будь?

- Хм... Я знаю только гвардсона Гудонкеля...

- Это тот, что меня притащил?

- Да. И вообще, вопросы потом! Не перебивай.

- Хорошо.

- Так вот. Гвардсон Гудонкель на самом деле добрый. Просто он это редко показывает. Боится потерять место и жизнь. Есть ещё одна жестокая личность - Томас Шёпферлейд. Томас был заключённым, но он сошёл с ума и продался фабрике. Он автор многих пыток звуком. Это его... Хобби! Его жестокость можно сравнивать с жестокостью Штолцмёрдера. Кого ещё знаю? Директора фабрики - Хауптфати. Он не злой и не добрый. Он жестокий, но не настолько. Он более-менее нормальный. Как физически, так и морально. А с одной стороны даже не плохой. Всё, я закончил.

- А почему Гудонкель притворяется?

- Я же сказал! Он боится потерять место и жизнь. Тут сильная помощь и сострадание к заключённым - презирается.

- А когда Томас Шопрф... Шфопр...

- Шёпферлейд.

- Да, этот. Когда он потерял рассудок?

- Относительно недавно. Четыре с половиной, пять месяцев назад. И даже не спрашивай, КАК он стал рабочим!

- Ладно. Думаю, что нам пора закруглятся. Спасибо, номер сорок.

- Сочтёмся.

Весь остаток дня я просто сидел на своей кровати и думал... Думал о будущем и настоящем. Мечтал. И, в конце концов, уснул...

Дата добавления: 2015-09-03