ГЛАВА 23. Война продолжалась

Война продолжалась. На Плаза танк стоял грудой бесполезного металла, несмотря на все старания военных механиков. Летер и снег, словно сговорившись, накрыли его пушистым белым одеялом. Первые дни солдаты счищали с грозного оружия снег, потом махнули рукой.

Солдаты, спасаясь от холода, совершили набег на магазины, и армия генерала приобрела вид несколько разношерстный и легкомысленный. По улицам бродили патрули, состоящие из нервных людей в ярких лыжных куртках, фланелевых пальто и «алясках». Все разговаривали полушепотом, который все равно казался слишком громким, и вздрагивали от каждого шороха.

Джекс проводила большую часть времени на улицах, выслеживая патрули и дожидаясь случая подстрелить зазевавшегося часового. Как правило, случай не заставлял себя долго ждать – как ни крути, Город огромный, рано или поздно кто‑нибудь обязательно отставал от остальных и становился ее добычей.

Ночевала она где придется, иногда возвращаясь в штаб, но чаще засыпая в подземных туннелях Города или в раскидистых ветвях деревьев парка Золотые Ворота. Сон Джекс был хрупок и неспокоен. Даже в объятиях Сан‑Франциско она больше не чувствовала себя в безопасности.

Однажды она задремала в одном из ливнестоков. Наверху, прямо на решетке над ее головой, остановился патруль. Джекс слышала их голоса, усиленные эхом подземелья. Солдат с грубым голосом глумился над одним из своих товарищей, который, не справившись с собственными нервами прошлой ночью, открыл огонь по заброшенному зданию.

– Рэнджер, дружок, да ты просто изрешетил его! Ты прострелил в том чертовом доме каждое окно! Можно подумать, ты не знаешь, что главный бесится оттого, что мы зазря тратим патроны! – заливался басом патрульный.

– Я видел их там! – глухо ответил виновник, в его голосе Джекс уловила нотки паники. – Я видел, как они надвигаются. Чертовы призраки, мать их!

– Рэнджер, малыш, привидение нельзя пристрелить! Ему не больно!

– Долбаный город! – выругался Рэнджер. – До хрена теней!

Джекс закрыла глаза и представила его себе. Наверняка совсем молоденький, не старше ее; прыщеватый, розовая кожа черепа просвечивает сквозь короткую стрижку «ежиком». Когда он говорит, засовывает руки в карманы и выставляет плечи вперед, как будто чтобы защитить себя. В последние дни часто загнанно оглядывается и вздрагивает. Жалко его.

– А ты слышал о собаках? – спросил солдат, отрицающий возможность застрелить призрак. – Уилсон видел их у океана. Огромные псины со светящимися глазами рыщут по побережью.

Она припомнила, как Тигр предлагал Рэнделлу разрисовать его стаю фосфоресцирующей краской. Что ж, оказывается, Рэнделл все‑таки согласился.

– Он пристрелил хоть одну из этих тварей?

– Придурок, сказано же тебе – нельзя убить привидение!

– Ну должен же быть какой‑то способ! – не успокаивался Рэнджер.

– А обезьян вы видели? – продолжал делиться новостями обладатель роскошного баса. – Говорят, это те самые мартыхи, что принесли сюда Чуму! А может быть, тоже привидения.

– Вы совсем обалдели, парни, – вмешался кто‑то третий. – Тоже мне, призраки! Это просто тени, как в любом заброшенном городе.

– Ага, точно! – угрюмо отозвался пугливый Рэнджер. – Поэтому никто никогда не видел ни Джекс, ни этого Дэнни, вообще никого из них!

– Ты просто боишься, что Джекс распишет твою мордашку!

– Как раз это волнует меня меньше всего!

Джекс представила, как Рэнджер потирает шею – в последнее время она взяла за обыкновение рисовать на шеях солдат красные полосы от уха до уха; ей казалось, что выглядит это весьма наглядно и устрашающе.

– Да что там говорить, я бы просто пристрелил эту бабу, и все дела! – пробасил охотник за привидениями.

– Ну да, точно, ты бы пристрелил! Ты же у нас такой крутой, круче всех! Только вот морда у тебя уже разрисована! Хотя тебе же нечего бояться – вот ты бы и пошел как‑нибудь ночью в центр, поохотиться на Джекс, а мы бы посмотрели, что с тобой сталось бы!

– Иди ты! Делать мне больше нечего, дерьмом всяким заниматься! – пробурчал Маркое, удаляясь.

– Придурок, – пробормотал третий солдат. – Уже покойник, а туда же, с советами своими вшивыми лезет. Надо взорвать здесь все к чертям и убираться поскорее.

– Как же холодно! Такого просто не может быть! – Джекс представила, как Рэнджер ежится, кутаясь в куртку. В его голосе снова прозвучали истеричные нотки. – Черт, надо сваливать отсюда, пока не поздно! Валить, пока живы!

– Ты поаккуратнее высказывайся, Рэнджер, – мягко посоветовал патрульный. – Генералу такие разговоры не нравятся.

– Да я разве что говорю. Домой просто охота. Не место нам здесь.

На шестой день войны (а может, и седьмой, Джекс уже запуталась) они совершили нападение на патруль, используя бомбы, которые смастерил Тигр. Вместо дыма при взрыве такой бомбы в воздухе распространялся легкий аромат жасминовых духов, смешанный с одной из разновидностей ЛСД. Ближе к вечеру Робот сбросил бомбы на патруль в западном районе. Джекс и весь ее отряд были снабжены респираторами; солдаты Майлза возможность газовой атаки не предусмотрели. Девушка тихонько лежала в укрытии, пока патруль расстреливал собственные галлюцинации. Затем помогла Змею, Затчу и Гамбиту связать впавших в транс солдат и пометить их одного за другим.

Последнего патрульного из отряда ей удалось отловить почти на закате. Он умудрился забрести достаточно далеко от места, где было совершено нападение, и шел, размахивая руками и что‑то беспечно напевая, по Хайт‑стрит. Юноша то и дело спотыкался, застенчиво при этом хихикая. Оружия у него не было. Когда Джекс выросла перед ним невесть откуда, он улыбнулся ей светлой улыбкой ребенка.

– У тебя все в порядке, солдат? – спросила девушка, еле сдерживая смех.

– Просто отлично! – простодушно поделился тот. – Представляешь, только что видел ангела. Золотой ангел летел над Городом.

– Я тоже его видела.

– А ты, наверное, Джекс?

– Точно.

Он счастливо засмеялся. У солдата были каштановые волосы и карие глаза. Симпатичный парень.

– Ты так похожа на мою девушку! Будешь рисовать у меня на лбу?

– Думаю, что надо.

– Ну, хорошо. – Он серьезно кивнул.

Солдат прислонился спиной к стене и послушно повернул лицо к свету. У Джекс была уйма времени, поэтому надпись «УБИТ» она постаралась вывести как можно красивее. В рогатке «У» изобразила черный череп; «И» обвивала извилистая виноградная плеть. Во время работы девушка общалась с патрульным.

– Как тебя зовут, солдат?

– Рядовой Дэвис. Но все зовут меня Дэйв.

– Не хмурься, Дэйв. Краску размажешь.

Дэйв постарался прекратить хмуриться и принялся хихикать. Это был самый счастливый военный, которого ей приходилось видеть.

– Ну и когда ты собираешься бросить эту войну? Не кажется, что уже пора? – полюбопытствовала Джекс.

– Ой, да я разве против! Мне‑то все равно, я бы бросил хоть сейчас! Но вот генерал… Он никогда не сдастся!

– Откуда ты знаешь?

Дэйв торжественно посмотрел на нее.

– Уж кто‑кто, а я точно знаю! Я ведь был одним из его телохранителей. Теперь меня, конечно, выгонят, потому что генерал никогда не будет доверять солдату, который получил отметину.

– Ясно, – пробормотала девушка, прорисовывая виноградную плеть. – Ну а почему бы тебе не бросить своего генерала и не уехать домой, к твоей девушке?

Солдат закусил губу и сразу стал очень серьезным и очень юным.

– Генерал расстреливает дезертиров.

– Как он тебя расстреляет, если ты дезертируешь? Ты же будешь далеко? Как он тебя найдет, он же обычный человек.

– Нет, неправда. – В глазах Дэйва появился страх. – Он не просто человек. Он найдет меня, куда бы я ни убежал. В точности как ты.

– Что значит, как я?

Солдат не отвечал. Он пристально разглядывал собственные пальцы, словно удивляясь, как хитро они устроены. Послышалась отдаленная пальба и взрывы дымовых шашек. Надпись была закончена. Пора уходить. Прикоснувшись к руке Дэйва, Джекс прошептала:

– Прощай. Береги себя.

В последний раз взглянув на него, девушка развернулась и побежала по пустой улице.

Дата добавления: 2015-09-03