V. Слово обличительное против еллинского заблуждения.

Обличив, при помощи Божией, иудейское против Христа Спасителя беснование, обратимся теперь, душа, про­тив еллинского злого мудрствования и против их дерзких речей: ибо и они не меньше иудеев мечут богохульные стрелы против нашей христианской веры. И если бы кто спросил их, почему вы так сильно ненавидите честнейшую веру христианскую и поносите ее всегда по причине поруганий, оплеваний, ударений по ланите, креста и бесчестной смерти (которые претерпел Христос), то они надругаются над нами и поносят нас, говоря, что всем этим доказывается немощь Бога нашего. Жалкие, поистине, и неразумные, не понимают они, что тем самым, чем они думают уничтожить Его Божественную славу и царственную над всеми державу,—этим самым они, и против своей воли, являют в Нем единого Царя, всесильного и премудрого Бога, ибо претерпев такие страдания и бесчестную смерть, как они говорят, Он возмог в короткое время низложить гордыню и дерзость пресловутых богов, уничтожить по всей земле служение им и разорить окончательно повсюду их вол­шебные храмы. И совершил Он это не посредством многочисленного войска, не храбрыми вооруженными людьми и не посредством стреляния молниями с неба, но кроткими словами и приятными поучениями отвлек всех от мрачной прелести идолослужения и привлек к неложному свету Своего благоверия, и при этом не славу земную, не наслаждение пищею обещал им, и ничто другое прекрасное в этой жизни, а напротив, как всякому известно, предсказывал им скорби и множе­ство всяких злоключений; почесть же за это и воздаяние обещал—царство Божие. И если поищешь, то найдешь, что ради этого царства бесчисленное множество людей разного звания и состояния по всей земле отверглись всех своих стяжаний,—и одни из них похвально провели всю жизнь в пустынях, а другие были замучены огнем и мечем и многими другими мучениями, и так расстались с этою жизнию. Какой же когда нибудь от начала века бог ваш, или сильный царь, или ритор и пре­мудрый законоучитель, возмог когда сделать что-либо подобное, хотя бы даже среди своих единоплеменников, и увещать их не радеть обо всех, вообще, удовольствиях этого мира—так, чтобы дерзнуть на самую смерть и ра­доваться о скорбях, претерпеваемых за благоверие. Не найдешь ни одного, сколько бы ты ни трудился в искании, ибо это совершенно не возможно для человеческой силы и премудрости. А Распявшийся возмог совершить это в короткое время по всей земле посредством немногих неученых людей. И что всего удивительнее, это то, что такая быстрая перемена произошла, не взирая на то, что вера наша повсюду подвергалась сильнейшим гонениям со стороны самых суровых мучителей, также была обуреваема и наветуема бесчисленными треволнениями ересей, и однако пребывает доселе непоколебимою, подобно высочайшему камню или неподвижной горе; враждебные же ее и богомерзкие гонители обрели злой конец жития своего.

Если ты, действительно, рачитель этой священной мудрости и приобрел твердый и трезвенный ум, то хотя бы никакое другое боговдохновенное писание не могло убедить тебя отстать от нечестивого прекословия, которым недугуешь,—пусть, по крайней мере, самое поражение и окончательная погибель почитаемых тобою вели­кими, а в сущности ложных, богов, и внезапное обращение всех народов от идолослужения к святой вере во Христа, докажет тебе непобедимую силу Распятого и заставит отложить всякое безумное прекословие. Восприяв же целомудренный разум, не вменяй Христу в поношение и стыд принятые Им страдания, но почитай их премудрейшим промышлением всеблагого Бога, превосходящим всякий ум и всякое слово человека. Рассуждай же благоразумно то, что если посредством смерти и таких бесчестных страданий, ка­кие благоволил принять, совершил Он быстро по всей земле такие великие чудные и боголепные дела, то, оче­видно, что Он, как Бог, мог бы совершить все это по всей земле одним Своим мановением. Если, стра­дая на кресте, Он поколебал всю землю и солнечный свет среди дня преложил в глубокую тьму, заставил камни рассесться и восставил давно погребенных мертвецов, то тем более мог бы Он, как Бог, всесильным божественным мановением Своим, преложить в свет благоверия мрачную мглу безбожного бесовского кумирослужения, и души человеческие, умерщвленные злейшим ядом злоначального и душегубительного змия, Ду­хом Своим Святым оживотворить и восставить их, как из гроба, от идольского зловерия. Признав же в Нем от дел, быстро и боголепно совершенных Им но всей земле при посредстве немногих неученых мужей, всесильного Бога, Который не палящими молниями, не вооруженною силою, не льстивыми мечтаниями или ужа­сающими страхованиями, пугающими людей и заставляю­щими их покориться, но священною кротостью и тихостию призвал всех к свету благоверия Своего, — благопокорно и незлобиво примите спасительные Его страдания, подобно тому, как больной принимает врачебные лекар­ства, и, хотя бы они казались и плохими, не допытывается много о их составе, а тем более не отвергает их, если желает получить исцеление. Окажите и вы столько повиновения Богу, сколько больной—земному врачу, и тогда поймете, какова польза от креста, и узнаете, что он весьма радует и вместе с тем освящает души веруюших, и соделывает их друзьями Вышнего, иду­щими к небу и насыщающимися всегда пребывающими благами. В него (в крест) вложены свыше божествен­ная сила и благодать: благодать для того, чтобы он увеселял и вместе освящал души верующих, а сила, чтобы соделывал их храбрыми для непрестанной борьбы с невидимыми врагами. Вооружившись им, множество преподобных любителей пустынного жития и бесчисленные полки мучеников, одни удобно избежали взыграний плоти, а также злокозненных ловлений пагубных бесов, и теперь водворяются в селениях небесных вме­сте с бесплотными духами, которым они жизнью своею подражали на земле; другие же, подвизаясь за гонимую правую веру и подвергая тело свое терзанию огнем и мечем и всякими муками, не убоялись, но, пренебрегая ярость неверных, кровию своею свидетельствовали пред всеми о Распятом и благоволившем принять тридневную смерть, что Он—и присносущный Вышний Бог, и совершенный человек.

Итак, крест служит не признаком бесславия, а явлением всемогущей Божией силы, подобно тому, как лечение сильных болезней простыми травами служит доказательством сверхестественной мудрости врача. Если же всем этим ты не убеждаешься и продолжаешь еще, по причине безмерного своего безумия, надругаться над нашими честными таинствами, то в этом нет ничего странного: ибо и ваше еллинское учение утверждает, что неученый, слыша премудрое учение, не вмещает его, и что рак никогда не может научиться ходить прямо, также и эфиоп не может сделаться белым, сколько бы ни умывался. Точно так и ум идолопоклонника, услаж­дающегося беззаконными делами и скверными похотями, никогда не может подчиниться благоверным и праведным законам и учений священного благочесия.

Познайте же, о мужи, христианскую веру, всесвятое учение о Вышнем постарайтесь рассудить целомудренным и чистым умом, выбросив из сердца своего всякое злословие, ибо не найдете в этом учении ничего хульного, или нечистого, или что-либо достойное поругания и ненависти. Здесь не Зевс, беснующийся блудною похотью и претворяющийся в лебедя, или в высокопарного орла, или в многоценное золото, чтобы, утаившись, растлить чужих жен, или чтобы похитить любимого юношу виночерпца,—который (Зевс), быв усечен в голову обоюдуострою секирою, родил из головы своей Палладу, деву с красивыми глазами,—который сошел в блеске молний и сжег ими Семелу, и скрыл родившегося от Нее младенца в своем боку;—не Феб зла­токудрый, играющий с отроком и невольно убивший лю­бимца своего диском;—не богини, ссорящиеся из-за зо­лотого яблока;—не Афродита, блудодействующая с Аресом;—не боги, производящее между собою битвы и мечущие друг на друга копиями. Ничего подобного, богомерзкого, не найдешь отнюдь во всем святом христианском учении, но Один Бог в Трех Ипостасях вос­певается здесь, не имеющий никогда ни начала, ни конца, Господь Вседержитель, все содержащий и промышляющий о всем Своем создании, видимом и невидимом,—всепремудрый, преблагий, прещедрый, Свет, Желание, Жизнь и ненасыщаемое Усердие, весьма ненавидящий нечестивых, неправедных лихоимцев, живущих скверно, развратных и всех гордых, которых и осуждает на бесконечные муки в преисподнем огне и на всегдашнее поядение червями. Хвалит же Бог содержащих пра­вую веру и прилежащих всякой добродетели, а в осо­бенности—тех, которые преклоняются к слезам убогих; таковых, в воздаяние за их добродетели, по смерти их соделывает своими небесными грожданами, дивно просвещая их всегда светом божественным и даруя им насыщение неизреченных Своих благ, каких ни око никогда не видело, ни ухо не слышало, и кои на сердце человеку никогда не приходили; там бо­жественная радость и веселие, жизнь нестареющаяся и бесконечное познание премудрости. Это не мы одни утверждаем и мудрствуем—о почтенные мужи!—но и сами те первые начальники вашей мудрости так мудрствуют и о самом Господе всех, и о праведном и страшном суде Его, и об адских мучениях, и в книгах об этом написали, хотя и не вполне это постигли.

Бог не может быть без Слова и Духа, равносильных и единосущных Ему, как и солнце—без теплоты и луча, или разумная душа—без ума и слова. Как сле­дует верить, что Он един по существу, так должно исповедывать Его троичным по ипостасям, нераздельно разделяемым ипостасями, существом же опять соединяемым неслитно, и это разумение и соединение превышают всякий ум человеческий и всякое слово. Также и об ожидаемом по смерти блаженстве прилично разсуждать, что не нагими душами будут им наслаждаться, и не под землею на цветущем лугу, как утверждает баснословная Каллиопа, но, как Сам Владыка всех повелел, в самых небесных селениях и вожделенном Едеме, после того, как души опять славно соеди­нятся с своими телами, которые по повелению Божию восстанут светлыми, нетленными, когда, сошедши с неба, Он будет судить всех людей. При том же сле­дует крепко верить сердцем, и устами дерзновенно проповедывать, что Владыка всех и всемилостивый Гос­подь, Который все единственно по Своей благости привел из небытия в бытие, сжалившись над бедным родом человеческим, погибающим от прелести идолослужения и гибнущим всяким нечестием и бесчисленными беззакониями, по подобию стада бессловесных скотов, послал на помощь бедному человеческому роду Единородного Своего Сына, Бога—Слово, равного Ему бо­жественным существом и неизреченною силою, чтобы, освободив их от всякого богомерзского нечестия и от безбожных идолов, наставил на истинный разум и привел к свету правой веры. Ибо весьма прилично было неисчетной Божией благости не презреть своего об­раза, но помочь ему, жалостно погибающему от всяких прельщений пагубных бесов. Все то, что из существующего есть дорогого и многоценного и пригодного в пищу и для наслаждения, для украшения и исцления болезней,—на земле, в море, в озерах, самое солнце, луну и звезды, хорошее растворение воздуха, дождь для умягчения земли,—все это, почитая Свой образ, человеколюбно сотворил Он, Преблагий, всем этим привле­кая его к Своей любви и Своему познанию. Из этого явствует, что творение, составленное из персти и души, то есть, человек, составляет для Него весьма чтимое стяжание. По этой причине, когда по зависти злокозненного и пагубного беса, человек был прелыцен и низвержен бесчисленными его прелыцениями в крайнее нечестие, то Создатель не стерпел видеть его так жалко погибающим и, побуждаемый неизреченным своим благоутробием, и отечески преклоняемый Своим милосердием—о Божественная любовь!—устремился Сам на взыскание Своего создания, приняв вполне наш вид, в котором и пожил свято и непорочно, и против злоначального и погибельного врага, как человек, пре­мудро составил в пустыне победу, будучи трижды им искушен тремя главными страстями, от которых рож­даются прочия страсти, то есть, чревоугодием, тщеславием и любостяжанием, которыми в особенности все люди удобно бывают пленяемы. Также и ученикам Своим Он предал таинства истинного благочестия и богословия и боголепно установил законы совершеннешего жительства чтобы, вооружившись ими, возмогли они без труда низложить всегда борющего их злокозненного змия. Приняв же волею смерть, как человек, Он всех заключенных во ад истинно верующих божественною Своею силою восставил с Собою из мертвых и ввел их в желанный Едем. Сам же, вознесшись с плотию Своею на небо, как победитель смерти и пленитель ада, сел одесную Отца на престол славы Своей, откуда, как мы ожидаем, имет приити как Судия.

Таковы, о почтенные мужи, говоря вкратце, у нас, христиан, главнйшие и наиболее известные учения и понимания, написанные не обычным книжным слогом, но истиною и силою, светлейшими самого солнца; ибо Господь, будучи источником милости и благости для всех, желая, чтобы все вообще, и мудрые и препростые одинаково восприняли непогрешительно пользу в уме, благоволил, чтобы все это, божественным Его манове­нием, написано было просто. Не уничижайте же простоту этих писаний, как написанных не афинским красноречием, но, познав благоразумно их непреложность, спра­ведливость, честность, божественность, премудрость,—про­славьте Господа, человеколюбно устрояющего все на пользу всякому человеку. Ведь не в том заключается совершенство премудрости, чтобы изобиловать множеством красноречивых и замысловатых изречений, расточать языком своим краснорчие и наизусть говорить длин­ные речи, заимствованные у древних прославленных мужей.—Нет! Ибо все это вместе с окончанием настоя­щей жизни скоро погибает, наравне с прочими скороувядающими красотами. Истинное же блаженство и блаженнейшее совершенство заключается в том, чтобы вместе с этими дарованиями изобиловать до конца не­ложною верою, честными нравами и похвальным житием, украшенным целомудрием и законностью, святою кротостью и смиренномудрием. Вот это может соединить нас с самым крайнейшим желанием (то есть, с Богом), чего нельзя иначе достигнуть, как только всегдашнею горячею лю­бовию к истинной вере и усвоением себе честного жи­тельства и всякой добродетели, твердо основанных на чистой вере. Ее то постарайтесь, о мужи честные, приобрести, отвергнув всякую гордость, усвоившуюся вашему уму посредством еллинского учения, которому конец—вечная смерть и преисподняя. Хотя еллинская премуд­рость и кажется установляющею замысловато всякие добро­детели и благочиние нравов, но повствованиями о постыдных делах своих богов, которые представляются беснующимися в смешении с отроками и чужими же­нами, как сказано выше, и упражняющимися в бранях и боях, человекоубийствах и обманах и весьма увесе­ляющимися винопитием и пьянством,— всем этим еллинская премудрость опять таки увещавает любить всякие пороки и усвоивать их. Не такими ли постыдными повестями наполнены, о мужи честные, почитаемые у вас славными книги, из которых если выбросить красноречие и хитрословие, то их следует только отбросить далеко от себя, ибо дивные эти книги ваших величайших мудрецов окажутся тогда мерзкою тиною. Имея же в них такие примеры всякого порока, как возможет кто-нибудь избрать целомудренное и преподобное житие? Ведь никто не ожидает, чтобы кто-нибудь стал судить его за проведенную в нечестии жизнь, так как великие его боги воспеваются всеми вашими премудрыми мужами, как творившие тоже самое. Премудрость ваша способна только развивать в последователях своих непомерную гордость: она учит, что пустая в сущности слава, воздаваемая людьми, составляет верх блажен­ства, и всячески заставляет достигать этого наслаждения. Пусть вопит Хрисипп и Епикур твой и все другие прославляемые у вас мужи, которые одним лишь красноречием воспели священные добродетели, как явствует из этих писаний, в которых содержится полный разврат. Из числа бывших беснующихся рачителей одного из сих, которые, как сами того поискали, были съе­дены плотоядными псами; другого же, хотя и старались последователи красноречивыми Писаниями сделать известным будущим поколениям, но они—о окаянные и несмысленные!—свою пресловутую премудрость оставили последующим родам, как образец всякой злобы. Лучше было бы для них, если бы они совсем без учения отошли из этой жизни, чем, научившись многому, со­здаться наставниками всякого зла для всех своих слушателей. Ибо своими Писаниями они постоянно увлекают с собою бесчисленное множество в преисподнюю пропасть погибели.

Хорошо, и очень хорошо, о мужи, умудряться всяким разумом и знанием и священною мудростию, но сле­дует при этом богатеть и правою верою и украшаться добрыми нравами, и это—не ради человекоугодия и не для снискания себе пустой славы и похвалы, как придумывают это некоторые злонравные и бессмысленные, рабы своего чрева и суетной славы, но ради самой присносущной славы и ненасыщаемого наслаждения неизре­ченною божественною добротою. В том и заключается, действительно, совершенство рачителя священной муд­рости, чтобы присоединиться самой конечной цели желаний (т. е. Богу),—не знанием пустословных и негодных басней, не хитроплетенным академическим высокоумием, но прилежным хранением боговдохновенных заповедей и смиренным, незлобивым мудрованием души, священным целомудрием, долготерпеливою кротостио и нели­цемерною ко всем людям любовию. Всеми этими добро­детелями созданный рукою Божиею по образу Его чело­век может скоро опять достигнуть первоначальной своей славы. Воздаяние же за все это—не человеческое, маловременное, но бесконечная похвала от Вышнего, и конец—наслаждение самою Божественною добротою в самых священных селениях праведных. Итак, не будем без ума прельщаться сладостию еллинского красноречия, чтобы не остаться во тьме злочестия, но всею душею возненавидим скрывающуюся в ней безбожную прелесть. Взыщем же евангельскую нелицемерную истину и, познав чрез нее Единого безначального и присносущного и над всеми царствующего преблагого Бога, преклоним к земле колена, и помолимся Ему, взывая: "Пощади, Царю, рабов Своих!"

Дата добавления: 2015-08-21