Опросив других разведчиков, Курам поправил огонь и пошел к часовым.

— Ничего нового? — спросил Патрик, стороживший у южного края лагеря.

— Нас подстерегают люди, — отвечал черный.

— Коренастые?

— Нет, люди, пришедшие из леса.

Патрик засмеялся про себя. Это непредусмотрительное и исполненное храбрости созданье жаждало битвы.

— Ты не думаешь, что они нападут? — спросил он. При свете огней можно было разглядеть его голову с каштановыми волосами, голубые глаза и длинное лицо с острым подбородком.

— Нападут, если будут чувствовать себя достаточно сильными.

— Тем хуже для них! — пробурчал ирландец.

Курам оставил этот ответ без внимания и отошел. Ему вдруг показалось, что нужно уведомить Айронкестля, и, подойдя к палатке начальника, он поднял полог и позвал. Гертон со времени исчезновения Мюриэль плохо спал. Он встал и оделся.

— Что тебе, добрый Курам?

В этом вопросе была смутная надежда: всякое событие, всякое слово и всякая мысль моментально приводили к мысли о молодой девушке. Скорбь снедала его, как болезнь. В несколько дней он похудел. Страшное раскаяние разъедало душу: он так винил себя за то, что взял с собой Мюриэль, как если бы был ее убийцей.

— Господин, лагерь окружен, — сказал Курам.

— Коренастыми? — воскликнул Айронкестль, содрогаясь от гнева'.

— Нет, господин, черными. Гумра думает, что они пришли из леса.

— Их много?

— Гумра не мог их сосчитать. Они прячутся…

Гертон опустил голову в грустном раздумьи. Затем сказал:

— Я хотел бы вступить с ними в союз!

— Это было бы хорошо… Но как с ними говорить? Негр не хотел этим сказать, что считает невозможным с ними объясниться, так как он умел общаться с помощью знаков и делал это бесчисленное количество раз.

— Они пустят стрелы в тех, кто захочет приблизиться к ним, — сказал он. — Все-таки я попытаюсь, господин, когда рассветет.

Звезды продолжали ярко гореть, но заря была уже близка; она должна была быть короткой. Солнце покажется быстро после того, как забрезжит первый рассеянный свет.

— Я не хочу, чтобы ты подвергал свою жизнь опасности, — сказал Айронкестль.

Слегка ироническая улыбка скривила фиолетовые губы.

— Курам не подвергнет себя опасности. И он прибавил наивно:

— Курам не любит умирать.

Гертон обошел лагерь и проверил пулемет.

«Мне бы надо не один захватить с собой!» — подумал он.

Затем он глянул на пейзаж: озеро, в котором искривились звезды, степь, кустарник, в отдалении лес. Это был час покоя. Коварная природа обещала счастье и, вдыхая бархатистый воздух, Гертон почувствовал страшное биение сердца. Он повернулся к Южному Кресту и стал молиться:

О lorn Good of my salvat'on,

I have cried day and night before thee… [6]

Дата добавления: 2015-08-21