При Феодосии царе Константиноп. 1 год.

В сем году Масальмас предпринял войну против Константинополя и послал вперед сухим путем Солеймана с войском, а с моря Омара; сам шел сзади с великими военными приготовлениями. Сулейман и Вакхарос, с поспешностью пришедши в Аморию, писали к Леону восточному военачальнику: мы знаем, что царство римское тебе принадлежит; приходи к нам, чтобы мы могли переговорить с тобою о мире. Сулейман, увидевши, что в Амории нет войска, и что полководец по причине привязанности своей к Артемию находился во вражде с настоящим царем, окружил город осадою и хотел здесь дождаться Масальмана. Приближаясь к городу, сарацины начали провозглашать Леона царем и предлагая делать то же и жителям города. Военачальника зная аморийцы, видя, что сарацины провозглашали его с усердием, и сами провозгласили. Но военачальник зная, что без воинов и начальников Аморий должен погибнуть, дал знать Сулейману: если ты хочешь, чтоб я пришел к тебе, и чтобы мы переговорили о мире, то для чего же ты осаждаешь город? Сулейман отвечал ему: приди и я отступлю. Военачальник, взяв с него честное слово, прибыл к нему с четырьмястами всадников. Увидавши его агаряне, нарядившись в {283} латы и во все доспехи, вышли к нему навстречу, остановились в полмиле от своего лагеря и говорили с ним о мире и об отступлении своем от города, прибавляя к тому: утверди мир и мы отступим. Полководец видя, что они хотели овладеть им, пригласил многих из знаменитейших сарацин к себе на ужин, и когда они ели, то Сулейман прислал три тысячи сарацин латников окружить его и стеречь, чтоб он не убежал. Стража его видя это, дала ему знать, что множество конных сарацин окружили его и стерегли, чтобы он не убежал. Один из сих всадников, вошедши к нему, сказал: у нас убежал раб, укравши много денег, и мы теперь гонимся за ним. Полководец проникая их хитрый обман, отвечал им: не беспокойтесь: куда б он не убежал, мы найдем его в наших лагерях. С великим огорчением тайно чрез человека своего он дал знать аморийцам: побойтесь Бога, не выдавайте сами себя; вот приближается Масальмас. Епископ вышел к нему, тоже самое говорил он епископу. Сулейман узнавши, что вышел к нему епископ, послал к Леону: выдай нам епископа. Леон окруженный сарацинами скрыл епископа и приказал своему человеку: пока мы здесь разговариваем, переодень его в другое платье, и как бы за дровами или за водою пошли его в горы. Когда сарацины требовали епископа, то Леон отвечал им: его нет здесь, но идите к эмиру и я приду и обо всем переговорим. Посланные сарацины подумали, что они возьмут его в середине своей, когда он придет к эмиру, и отпустили его. Ускакавши с двумястами своих всадников, как будто на охоту, он повернул налево. Сарацины сопровождавшие его говорили: куда ты уходишь? Хочу выехать на луга, сказал он. Они ему говорили: намерение твое не хорошо, и мы с тобою не поедем. Тогда военачальник говорил своим: они дали нам честное слово и хотели овладеть нами, чрез нас погубить христиан, но не овладели ни одним ни из людей наших ни из коней, и прошедши десять миль остановился. На другой день послал одного из воинов своих сказать им: вы дали мне честное слово и коварным образом хотели схватить меня; для этого я отступил. Масальмас прошел уже ущелья гор, а Сулейман еще не знал. Эмиры и войско возмутились против Сулеймана: что мы обседим эти стены и не идем далее? И снявши шатры свои отступили. Между тем полководец ввел в Аморию начальника башен выведя оттоле большую часть жен и детей, а сам ушел в Писидию. Масальма пришел в Каппадокию, и каппадокийцы, отчаявшись в спа‑ {284} сении вышли к нему навстречу и просили его принять их. Масальмас, услышав о вражде между Феодосием царем и полководцем, хотел привлечь сего к себе, заключить с ним мир и чрез него покорить себе Римское царство и говорил им: вы не полководцу ли принадлежите? Да! отвечали они. Делаете ли вы, что он делает? Да! Тогда он говорил им: идите по своим лагерям и не бойтесь никого. Вместе с тем приказал своему войску не грабить в странах полководца. Узнав об этом полководец и догадавшись, что Солейман объявил Масалме, что он приходил к нему и удалился. Он послал письмо к Масальме такого содержания: я хотел быть у тебя, но Солейман, когда я пришел к нему, хотел схватить меня и теперь я боюсь придти к тебе. Масалмас говорил человеку полководца: знаю, что полководец твой смеется надо мною за то, что я не разграбил его стран. Но человек отвечал: нет, не так: но он пишет к тебе по истине. Тогда Масальма спросил: в каком состоянии находится близ него Аморий? Человек отвечал: в хорошем состоянии и в покорности ему. Раздраженный Салама ругал его и говорил: что ты лжешь? Тот отвечал: как я сказал, так и есть; он ввел туда воинов и начальника башен и вывел оттуда лишние семейства. Масалма крайне огорчился этим и в гневе выгнал его. Он имел намерение при удобном случае взять Аморий, принять там флот и на зиму занять квартиры в Азии. Потом отыскавши человека полководца, опять распрашивал его с большою подробностью. Тот с клятвою отвечал ему: как я говорю, все так истинно находится: тысяча воинов вошли туда с начальником башен, и все имение жителей и бедные семейства оттоле он вывел. Выслушав это Масальма писал к полководцу: приходи ко мне, я заключу мир с тобою и сделаю все по желанию твоему. Полководец увидевши, что Масальма приближался к Мессалии и что в следующие пять дней он пройдет земли его, послал к нему двоих начальников и объявил: письма твои я получил, намерение твое узнал, и вот иду к тебе, но как тебе известно, я полководец, со мною будут мои деньги, серебро и войско; пришли мне на все честное слово: чтобы, как я прошу от вас, быть мне у вас счастливым и благополучным и возвратиться мне без вреда и огорчения. Послы застали его в Феодосиане, и Масальма отвечал им: вижу, что ваш полководец смеется надо мною. Те отвечали: да не будет. Тогда он, давши им честное слово, которого они просили, отпустил их и между тем, как они возвращались с письменным ответом, Масалма с {285} великим множеством войска, не останавливаясь нигде, пришел в Краиноп. Военачальник видя, что он прошел его владения, удалился в Никомидию. На пути встретивши сына Феодосия, взял его со всею царскою прислугою и со всеми чиновниками дворца. Масалма пришел в Азию и здесь провел зиму, а Умар в Киликии. Полководец между тем, имея при себе царского сына, составил совет с своими воинами и отступил в Хрисополис. Феодосий, узнавши о сих несчастиях и посоветовавшись с патриархом Германом и сенатом, чрез того же патриарха взял честное слово от Леона на безопасность свою, таким образом вручил ему царство. Феодосий же с сыном своим вступивши в духовное звание в спокойствии провели остаток жизни их. Масальмас пришедши к Пергаму окружил его осадою, и Божьим попущением взял по сатанинскому наваждению: ибо жители сего города по внушению одного волера привели одну беременную женщину при самых родах ее и разрубили, потом извлекши из утробы младенца, сварили его в горшке и в этой богомерзкой жертве все желавшие воевать, омочили свои перчатки с правой руки и за это преданы были во власть врагов.

Дата добавления: 2015-08-21