Глава L

И были слезы.

И были покаяния.

И было прощение.

И были клятвы...

И лишь как были выплаканы все слезы, получены все возможные прошения и произнесены все клятвы, стало возможно говорить о насущном.

— Что же нам делать теперь? — спросила, растерянно глядя на Мишеля, Светлана.

— Все то же самое! То, что делали до того! — бодрясь, заявил Мишель-Герхард фон Штольц. — Только еще лучше!.. Потому что дело не в твоем покойном дедушке и даже не во мне, а в загадке, которую я распутываю. И если я сумею докопаться до сути, то найду убийц! А если я буду искать одних лишь убийц, я не найду ничего! Потому я должен продолжить свой поиск!

— Что же ты ищешь? — испытующе глядя на Мишеля, спросила Светлана.

— То, что никогда не терял! — вполне искренне ответил Мишель-Герхард фон Штольц. — То, что потеряли другие! А искать — мне!..

И так он это сказал, что Светлана, не сдержав своего порыва, взяла его за руку.

— Я могу тебе быть чем-нибудь полезна? — спросила она.

— Можешь! — ответил Мишель-Герхард фон Штольц.

— Чем?

— Поиском информации.

Светлана часто-часто заморгала, ибо не поняла, что ей сказали. Она думала, что нужно будет куда-нибудь немедля бежать, за кем-то гнаться, в кого-то стрелять и заламывать ему за спину руки...

А требовалось совсем иное.

То, что она умела делать лучше, чем бежать и стрелять. То, что она умела делать лучше других!

— Мне необходима информация по русской сокровищнице, что вначале называлась рентереей, после Бриллиантовой комнатой, потом Гохраном, а теперь Алмазным фондом.

Мне нужно знать о драгоценностях, что там хранились, о людях, которые имели к ним отношение... Мне нужно знать о них все! Ты поможешь мне?

— Да! — не очень уверенно сказала Светлана. — Я сделаю все, что в моих силах! Из-за дедушки... И из-за тебя!..

Из-за него?.. Он не ослышался? Мишель-Герхард фон Штольц притянул к себе Светлану и взглянул ей в глаза.

Да подумал...

Сдались ему эти сокровища, из-за которых на него со всех сторон сыпятся беды! На него... А теперь вот и на Светлану...

Да вспомнил вдруг отчеркнутый покойным академиком абзац в древней рукописи, что лежала на его столе. За час, может быть, до смерти отчеркнутый!

«Но буде алмаз имеет хоть малой частью своей красный цвет или же был запятнан кровью невинно убиенных, или обретен путем неправедным, то станет дух его из светлого — черным, и станет он притягивать к себе несчастья и приносить владельцам своим и всем, кто бы ни коснулся их, великие страдания, болезни и смерть, и станет пролитая на него кровь прирастать новой кровью, а несчастья — множиться новыми несчастьями, покуда не будет с того камня снято проклятье!..»

А ведь верно, так и есть... Множатся беды. И смерти тоже!

Вот и академика Анохина-Зентовича уж нет!..

Бросить бы это дело к чертовой бабушке, да как только?!

Он-то, может, его и бросит, да оставят ли в покое его?

Навряд ли... Покуда он не отыщет виновных в смерти академика — убийцей будут считать его. И будут искать. И рано или поздно найдут. И упрячут за решетку! Надолго...

Вот как все сложно переплелось...

Да и как быть с обещанием, данным им Светлане, которой он поклялся во что бы то ни стало найти убийц ее дедушки?

Так что дело уж не в сокровищах, а совсем в ином — в невинно убиенном академике Михаиле Львовиче, во внучке его Светлане и в нем самом!

А коли так — то нет ему хода назад!

А есть только вперед! Напролом! До полной, окончательной и безоговорочной победы!

И... будь что будет!..

Дата добавления: 2015-08-21