Из газеты «Сибирская жизнь» за 9 мая 1907 г.

Пётр Петрович рассказал о найденных им в РГАЛИ (российский гос.архив литературы и искусства) воспоминаниях последнего секретаря Льва Николаевича Толстого - В.Ф. Булгакова, который провёл своё детство в Кузнецке (1886 - 1901). Мне прислали две странички из этих воспоминаний. Судя по всему, мои Фонарёвы контачили с поляками, о которых рассказывает В.Ф. Булгаков. С удовольствием привожу здесь выдержку оттуда:

"Было в Кузнецке кое-какое не русское население.

Поляки, на вид как будто совершенно обрусевшие, пользовавшиеся всеми правами и привилегиями граждан Российской империи, на деле держались однако в стороне от русских. Материально они жили, впрочем, не только не хуже, но гораздо лучше большинства привилегированного русского населения городка. Они, или отцы их когда-то пострадали и были сосланы в Сибирь за свои политические убеждения, за борьбу с правительством, угнетавшим Польшу, однако, в ссылке быстро нашлись: занялись торговлей спиртными напитками. В Кузнецке их было всего три – четыре семьи, и почти все они были обладателями «ренсковых погребов», а одна из этих семей открыла в городе и пивоваренный завод.

С Красимовичами, Янковскими дружила чуть ли не одна только русская семья - Паковых, но может быть, потому лишь, что купец Паков, тот самый страстный картёжник, о котором я рассказывал, бывал тоже обладателем «ренскового погреба» - «распивочно и на вынос». У Красимовичей был милый мальчик Буня, с безразлично-вежливой улыбкой и с долгим лошадиным, «аристократическим» подбородком. Я и братья могли бы быть ему хорошими товарищами, но… нас никогда в элегантно и по-европейски обставленный особняк Красимовичей на базарной площади не звали. И объяснение этому факту, думаю, могло быть одно – мы являлись детьми русского чиновника, детьми врага. Лучше сойтись с купцом, но… не с чиновником: Чиновники – представители государства, загубившего Польшу.

И надо сказать правду, что и русских не тянуло к полякам. Мой отец, например, презрительно называл кузнецких поляков «водочники».

И только гораздо позже, когда я состоял уже в старших классах гимназии и в связи с деятельностью моей по устройству театра молодёжи, двери особняков Красимовичей и Янковских, приоткрылись для меня. Должен сознаться, что я, сибирский медведь, поражён был приятным, непринуждённым, культурным током жизни этих семей и той обворожительной любезностью, с которой встречали в них всех гостей. В том-то и дело, что «водочники» в культурном отношении стояли гораздо выше местного городского населения. Коммерческая их деятельность, очевидно,была вынужденной. Основы их первоначального воспитания были другие, и готовились они, по видимому, к другому, более ответственному призванию. Помню хозяйку дома Красимович, высокую представительную даму с толстой тёмной косой, обвитой вокруг головы, - такой простоты и такого изящества манер я в Кузнецке ещё ни у кого не встречал. Подлинной красавицей была старшая дочь Красимовичей, Зося. Нежное тонкое лицо, чудные тёмные глаза, осенённые длинными ресницами, коса до пят. Три красавицы дочери, - все как и Зося Красимович гораздо старше меня, украшали также польскую семью Янковских. Старшая потом вышла замуж за молодого врача поляка Годомского. Четвёртая, маленькая Ядвига, только обещала развернуться в красавицу…

Эти иные, прелестные, стройные, изящные и тонколицые польки, действительно были какими-то экзотическими цветками в нашем захолустьи. Не ум!- красота эта, кажется никому или почти никому из них не принесла счастья, - хотя бы по причине отсутствия выбора … польских, непременно польских женихов. Другое дело - смешанная, полупольская и полурусская (по матери) семья Адамовичей. Эти жили и с поляками, и с русскими как со своими и двое барышень Адамович скоро и удачно устроили свою судьбу, но выходя за русских. Двое молодых людей Адамовичей, со своей стороны тоже нашли себе русских подруг жизни.

Со всей семьёй Адамовичей, и, в особенности, с барышнями Александрой и Надеждой, кстати сказать, особенно дружил поручик Виктор Иванович Михеев." Именно с Адамовичами дружили мои Фонарёвы и Дьяковы. Сохранилась открытка - от Надежды Адамович и на ней обе прелестные барышни.

А из следующей открытки (тоже от Надежды Адамович) следует, что она дружила именно с Иннокентием Ивановичем Дьяковым. В одной из верхних строчек автор открытки передаёт привет маме И.И.Дьякова и "если можно, Р.А." Послана открытка 29.03.1908 незадолго до свадьбы моих деда и бабушки (20.04.1908). Похоже, что Надежда Адамович послала открытку из Германии, узнав о предстоящей садьбе.
"Поздравляю Вас, Иннокентий Иванович! Желаю всего всего хорошего в новой жизни. За своё последнее нехорошее письмо очень каюсь... Весна в Берлине в полном разгаре, но несмотря на всю красоту распускающейся весны, страшно хочется в Россию.
Читали ли Вы "Суламифь" Куприна в послед. Альман(ахе)? Ещё раз всего хорошего, большого счастья!! Н. Адамович и З.Е."
Привет Вашей маме и, если можно, Р.А."

Ну а с женитьбой Ромуальда Гадомского теперь всё понятно... Хотя... надо бы разобраться, что стало с первой женой Гадомского, Юлией... Умерла? Развелись? Интересно...
Вторым браком Ромуальд женился на Лидии Алексеевне Фонарёвой, сестре моей бабушки. "В этот период Р.К.Гадомский также иногда (на несколько месяцев) замещал и отсутствующего Кузнецкого городового врача В.М.Баева, т.е. становился главным врачом города и уезда", пишет П.П.Лизогуб. Достаточно авторитетным человеком он, видимо, был... Но... вернёмся к большой групповой фотографии, что выше. Слева на ней в белой кофточке Анна Алексеевна (а, может быть, Таисья?), и, наконец, Дрося, Дросида Алексеевна Фонарёва. Про мужчину, который слева, я ничего не знаю. Совсем недавно мне написали, что были и братья у сестёр Фонарёвых... Может быть на этом фото кто-то из них? В том же фотоателье (судя по фону) сделан и следующий снимок

Лида оперлась на тумбу, подперев щёку рукой, в центре Дрося, а как звали девушку, что справа, пока не известно.

Ромка, который писал стишок и шлёт привет, это опять Ромуальд Климентьевич, за которого вышла замуж сестра бабушки, Лидия.

Несколько слов по поводу фотоателье, где сделан этот и ещё несколько фотоснимков, помещённых в статье (из письма П.П.Лизогуба): "Где-то с середины 1910-х гг. в Кузнецке открылся фотосалон Варвары Дмитриевны Безсоновой (сама она была кузнечанкой). На рамке, оформляющей задник упомянутых фотографий, хорошо видно «Фотография Безсоновой». В.Д.Бессонова в других городах салонов не имела. Так что это точно Кузнецк. И это большая радость для меня! Дореволюционных фотографий по Кузнецку крайне мало (всего несколько десятков), и каждая новая – это большая удача. Так что спасибо вам за новые снимки!"

Левую фотографию прислали мне из Кузнецка. "Это единственная фотография в Новокузнецке, которая считается определенной (Это сестры Фонарёвы). Оригинал хранится в краеведческом музее, в музее Достоевского и у нас есть такая копия. Поэтому большинство музейных работников даже не сомневались, что сестер Фонаревых было две. Одна из сестер на фотографии, (не знаю которая) считается Лидой, вторая или Дрося или Анна. (Предположительно, "краеведы" знают, но может быть и не знают). "
Чтож... буду писать "краеведам"... Может, что и прояснится? А Лида, мне кажется, повыше своей сестры.

Дата добавления: 2015-08-21