Глава сорок шестая

Возле ворот остановилась машина — черный пятисотый “Мерседес”. Из машины вышел мужчина в дорогом костюме, подошел к калитке и нажал кнопку домофона.

В руках у мужчины был небольшой сверток. Несмотря на “Мерседес” и навороченный костюм, мужчина был курьером. Просто курьером.

Охранник услышал зуммер вызова и взглянул на мониторы. Подходы к дому были чистыми — никаких подозрительных машин или людей. Только подъехавший к парадному въезду “Мерседес”.

— Что вам нужно? — спросил охранник.

— Передать пакет.

— От кого?

Курьер назвал имя. Очень весомое имя. Охранник занервничал. Не открыть визитеру он не мог. Открыть — опасался.

— У вас есть с собой документы?

Курьер вытащил из кармана и приблизил к “глазку” видеокамеры удостоверение.

Фотография, штампы, печати... На первый взгляд все сходится.

Курьер стоял недвижимо, никак не выражая своего отношения к происходящему, давая возможность рассмотреть его лицо.

— Проходите.

Калитка открылась.

Где-то разом залаяли и загремели цепями собаки.

К курьеру с двух сторон притиснулись дюжие охранники, внимательно оглядели его со всех сторон. Нет, оружия на первый взгляд не видно.

— Кому я должен передать пакет? — спросил курьер.

— Нам.

Охранники взяли пакет и проводили курьера до калитки.

Но пакет в дом не понесли, а понесли в подсобку, где аккуратно положили на стол и проверили с помощью переносных металлоискателей.

Металла внутри не было.

— Пригласите кинолога.

Натасканная на поиск взрывчатки собака обнюхала со всех сторон пакет, не проявив к нему никакого интереса.

И здесь чисто.

Пакет передали в текущую почту. Которую вскрывал не адресат и даже не его секретарь, а вскрывал специально нанятый для этих целей человек. Мало ли какой нестандартный ход могут придумать покушающиеся на жизнь шефа враги. Пусть лучше взлетит на воздух или заболеет бубонной чумой тот, кто за это деньги получает. За риск получает.

“Подопытный кролик” вскрыл пакет и вытащил из него... видеокассету. Осмотрел ее, обнюхал, только что не облизал... И остался жив.

Но все-таки, на всякий случай, кассету вскрыли. И тоже ничего особенного внутри не нашли. Только бобины с видеопленкой.

Кроме кассеты, в пакете был запечатанный конверт с вложенным внутрь письмом. Что удалось установить, проверив конверт на просвет над мощной лампой.

Пришедшая посылка опасности не представляла. И была переправлена вместе с другой почтой секретарю.

Тот тоже осмотрел кассету и сразу же отложил ее в сторону, чтобы передать шефу. Потому что узнал почерк на конверте. Для чего его и держали — для сортировки корреспонденции по степени важности. Этот пакет в этой почте был самым главным.

Не прошло и часа, как конверт и кассету вручили адресату.

Тот тоже узнал почерк на конверте. И сильно напрягся. Но виду не подал. Челядь не должна знать, чего боится или чему радуется их барин. Челядь должна знать свое место.

Небрежно бросив конверт на стол, шеф отпустил своего секретаря.

Но сразу же схватился за конверт, когда тот вышел.

В конверте была короткая записка.

“Посмотри, оцени и прикинь, что с этим можно сделать. Материал имел большой резонанс в обществе, и, боюсь, мы должны на него как-то прореагировать, например выйдя с законодательными предложениями в Думу”.

Подпись.

Все.

Адресат шумно выдохнул воздух. Все оказалось не так страшно, как представлялось вначале. Кто-то наехал на власть, и власть, до того как разобраться с этим кем-то, должна сделать вид, что была очень рада услышать в свой адрес критику, переведя стрелки в парламент, который спустит пар и тихо сведет дело на нет.

Нормальный ход.

Шеф сунул кассету в видеомагнитофон и ткнул пальцем в кнопку воспроизведения.

Пошла заставка канала.

Все верно — первый канал. Общественно-политическая редакция первого канала последнее время допускала легкий брех в сторону властей предержащих, но в пределах отпускаемой им нормы. Или им на этот раз изменило чувство меры?..

В последующих кадрах получатель кассеты ожидал увидеть лицо человека, от которого пришла посылка. Но увидел совсем другое лицо. Очень неприятное лицо — нечесаное и немытое, с вытянутыми, как у вампира, ушами.

Что за ерунда?.. Неужели эта, на криминальную тему, передача имела такой резонанс, что его нужно гасить потоками речей парламентариев?

Или?..

Все стало ясно, когда ведущий раскрыл истинное имя Русского Монстра, которого в миру звали — Иванов.

Иванов?.. Тот самый?!.

Ах ты черт!.. Так вот в чем дело!..

У получателя кассеты мгновенно подскочили пульс и давление. И упало сердце.

Посылка пришла не для того, чтобы он что-нибудь оценивал и советовал. Совсем для другого...

Он хлопнул залпом рюмку коньяку и еще одну, перемотал кассету на начало и посмотрел заново и очень внимательно.

Передача рассказывала о похождениях известного киллера, которого французы окрестили Русский Монстр. Но это была не совсем та передача, которую увидел массовый зритель, это была совсем другая, нередактированная передача, превышающая по хронометражу выпущенную в эфир почти втрое. Эта была полная версия, по которой не успели пройтись редакторские ножницы, вырезавшие наиболее кровавые, натуралистичные и шокирующие эпизоды.

В полной версии приводился хронологически выстроенный список совершенных Монстром преступлений, демонстрировались нередактированные милицейские видеозаписи с мест преступлений и некупированные интервью с милицейскими чинами, которые расписывались в собственном бессилии.

Мнение привлеченных экспертов, удачно выстроенный монтаж, но более всего обилие кровавых сцен убеждали зрителя, что это самый жестокий и самый удачливый преступник современности и что поймать его в ближайшее время вряд ли удастся. Только если совсем случайно.

А уж портрет!.. Достаточно было представить, что этот... с ушами заявится к тебе на ночь глядя в дом, чтобы душа навсегда переселилась в пятки!

Телевизионщики хоть и были растратчиками, но свое дело знали и сумели из компота трупов, разрезанных и заново смонтированных интервью, компьютерных спецэффектов, музыки и закадрового текста создать произведение в лучших традициях неореализма. Где Иванов из просто маньяка и убийцы превратился в яркий художественный образ, воплотивший лучшие, в Смысле худшие, черты современного преступника, став чем-то вроде былинного богатыря, но со знаком минус и фамилией Фантомас.

Это было сильно! И было страшно.

Кассета промоталась до конца. До заключительных титров, где журналисты выражали благодарность спонсорам, меценатам и консультантам.

Единственный зритель нередактированной копии передачи минут пять сидел недвижимо, тупо уставясь в темный экран, потом хлопнул еще одну рюмку коньяку и схватился за телефон.

— Я получил кассету...

— Я тоже получил.

— И ты?!.

— Не только я и не только ты — все получили!

Долгое, очень долгое молчание.

Просмотренная телепередача произвела на всех сильное впечатление. Нужное впечатление. Неизгладимое впечатление.

— Что предлагаешь делать?

— Предлагаю сдаваться...

Большой Начальник мог быть доволен. Предпринятая им психическая атака дала хороший результат. Даже лучший, чем если бы пришлось пристрелить еще кого-нибудь из потенциальных отступников. Генеральный продюсер первой кнопки хорошо отработал отпущенные под соцзаказ деньги. Большим Начальником отпущенные. Из кармана государства отпущенные. Для его личных нужд.

Ультиматум, переложенный на более доходчивый язык телеискусства, должен был пробить даже самых толстокожих.

И пробил...

Верно говорил вождь мирового пролетариата Ульянов-Ленин — важнейшим из искусств для нас является кино. Потому что воздействует не на сознание, а на психику. Как говорится — лучше один раз увидеть... Чтобы представить!.. Чтобы понять!.. И перестать трепыхаться!..

Дата добавления: 2015-08-21