Насыщенное состояние.

Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали!

Состояние, при котором нет дефицита впечатлений даже без деятельности, называется «насыщенным состоянием» (НС), а момент, в который наступает НС, называется «точкой насыщения».

Я уже не раз упоминал, что мне на почту пишет множество умников, которых оскорбляют простые вопросы и грубые материи – им хочется порассуждать со мной, с высоты нашего, так сказать, просветленного полета, о тонких аспектах духовного мироздания. И эти люди возмущаются, когда я опускаю их на землю простыми вопросами. Особенно сильно их возмущение, если они являются признанными авторитетами в какой-либо области.

Я простой и довольно наивный человек, чуждый философской мутотени. Я – инженер восприятий. Если ты считаешь себя развитой личностью и хочешь, минуя обсуждение «мелочей» и всякие недостойные тебя задания, сразу поступить ко мне в «аспирантуру», ответь на следующие вопросы (примечание – правильные ответы на эти вопросы в интернете и где либо еще, включая тайные сейфы морд и яйцо в сундуке, отсутствуют, так что списывать неоткуда):

Когда есть ОзВ, всегда есть НС. Верно ли обратное? Всегда или при каких-то определенных условиях?

Как ведут себя радостные желания, когда ты в НС?

Как ведут себя в НС механические желания трех типов?

Можно ли, опираясь на тот отклик, который возникает у тебя в НС при воспоминании разных людей, ранжировать их и считать это наиболее адекватной оценкой твоего отношения к ним?

Как ведут себя твои интересы, когда ты в НС?

А страхи? Что происходит, когда в НС ты вспоминаешь о привычных для тебя озабоченностях?

Почему ты уверен, что это именно НС, а не опустошенное отупение, какое наступает после отравления негативными эмоциями и прочей ерундой?

Есть ли резонанс между НС и наслаждением?

Какие ты различаешь главные отличительные особенности субличности, имеющей место во время НС?

Как относится к воспоминаниям о НС наступившая после него ОСЛ?

Что ты испытываешь, когда в НС отдаешь себе отчет, что оно продлится совсем недолго и скоро ты вернешься в обычное охуение?

Что ты думаешь, находясь в НС, о том – каковы дальнейшие перспективы твоего развития? Каким тебе представляется наиболее привлекательное будущее?

С каким ОзВ НС резонирует сильнее всего? Как ты думаешь – почему?

Что происходит в НС с интересами к наукам? Как ты думаешь - почему?

Что происходит в НС с сексуальными желаниями, эротическим влечением? Как ты думаешь – почему?

Вот такая короткая глава, а в дополнение к ней – одна университетская байка вековой давности. Как-то в одном прославленном университете на итоговый, самый важный экзамен по физике пригласили одну очень известную фигуру, само имя которого вызывало трепет. Войдя в аудиторию и осмотрев ее грозным взглядом, фигура небрежно покопалась в стопке зачеток и, взглянув на часы, изрекла нечто в том роде, что время деньги, ему тут не с руки заниматься ерундой, и поскольку все присутствующие студенты несомненно хоть что-то, да знают из физики (иначе их даже к экзамену и не допустили бы), то будет вполне справедливо, если все те, кто согласен на тройку, подойдут к нему и получат ее безо всякого экзамена. Но уж для тех, кто захочет получить четверку (о пятерке он и не заикается), останется вдоволь времени, чтобы подвергнуть их самым ужасным испытаниям, и его рука не дрогнет наставить столько двоек, сколько он сочтет нужным.

Аудитория вздрогнула, ожила, загудела. Некоторые тут же вскочили со своих мест и помчались к профессору, немедленно получая обещанные тройки и с писком радости покидая аудиторию. Другие радости не выказывали, но и оставаться не смели. Третьи с видимыми сомнениями все же не могли устоять и также шли за индульгенцией. И лишь малая часть аудитории, явно нервничая, осталась на своих местах.

Когда дверь закрылась за последним спасенным, великий ученый – гроза дилетантов – осмотрел оставшуюся хилую стопку зачеток и, почесав затылок, изрек, что если уж человек настолько уверен в своих знаниях, что остался и готов подвергнуться испытаниям, рискуя получить банан, значит он и в самом деле не впустую жевал своё студенческое сено и кое-чего стоит. А посему… профессор махнул рукой – черт с вами – подходите и получайте четверки, кто хочет. Ну а с оставшимися он побеседует в свое удовольствие, благо времени будет достаточно. И двойки им влепит с особым удовольствием, наказав за наглую самоуверенность.

Аудитория вздрогнула вторично. Недолгая пауза – и хилые ручейки студентов потекли вниз, но – чудо – несколько человек все же остались на своих местах. Профессор, увидев это, пригласил их сесть поближе к нему и, выставляя четверки, одновременно озвучил пару вопросов, которые он намерен обсудить с оставшимися, и услышанное усилило энтузиазм уходящих и сломало нескольких из тех, кто вознамерился остаться.

Когда дверь закрылась, перед профессором осталось сидеть трое. Они молча сидели и выжидающе смотрели на него. Так же молча он взял их зачетки, проставил там пятерки и пригласил работать к себе. Все они стали впоследствии весьма значительными фигурами в науке.

Возможно, лет через двести я смогу таким же образом принимать экзамены, но сейчас – в условиях отсутствия системы предварительного отбора, приходится тщательно отсеивать тех, кто что-то испытывал и знает на собственном опыте, от тех, кто сотрясает воздух, портит бумагу и засирает байты.

Резерфорд взял к себе Нильса Бора не за то, что у того были особенно выдающиеся познания в квантовых проблемах. Более того – к моменту той встречи у Лоуренса Смита в 1911 году, Бор даже еще и не изучал сколь-нибудь серьезно предложенную Резерфордом планетарную концепцию атома. Почти наверняка, грозного, прямолинейного и откровенного «крокодила» Резерфорда – человека, который не лезет за словом в карман, если это правдивое слово, который оказался способен высказаться в адрес компании, состоящей из Эйнштейна, Лоренца, Пуанкаре, Кюри и прочих участников 1-го Сольвеевского конгресса, как о людях, которые «ни в малейшей степени не интересуются формированием физических представлений об основах теории Планка и не утруждают свои головы размышлениями о реальных причинах вещей» - такого человека привлекла в Нильсе Боре скорее всего именно его искренность, серьезность, честность, поэтому и случилось то, что на первый взгляд кажется чудом – великий ученый, переворачиватель основ, не думая ни секунды согласился удовлетворить просьбу никому не известного молодого физика и взял того к себе в лабораторию.

В физике, в химии, генетике, в любой науке прежде всего значение имеют не обширные познания (их можно получить радостным трудом), не смелость идей (смелость тренируется так же, как и все остальное), а прежде всего те качества, без которых даже многознающий человек никогда не станет ученым в полном смысле этого слова – без искренности, честности, серьезности (которая не только не отменяет радостности, а наоборот – резонирует с ней, как это происходит со всеми озаренными восприятиями). То же верно и для Овизики – науки об озаренных восприятиях. Мне, по большому счету, совершенно безразлично – насколько хорошо человек подкован в теории, насколько тщательно он изучил мои книги, мне даже безразлично – есть ли у человека опыт испытывания интенсивных озаренных восприятий. Для меня важны всё те же качества – серьезность, искренность, честность, которые одни только и являются фундаментом, на котором может быть построена яркая, самобытная личность.

Дата добавления: 2015-08-21