Глава 17. Вол'джин склонился, упав на одно колено, и правой рукой схватился за бок

Вол'джин склонился, упав на одно колено, и правой рукой схватился за бок. Он забрался в гору выше того места, где беседовал с Тиратаном, но ненамного. Дальше начинался крутой подъём. Он не был новичком в восхождениях, но боль в боку не давала ему сразиться с горой так, как он того желал.

Он бы очень хотел присоединиться к Чэню и Тиратану в их разведывательной миссии, и с нетерпением ждал их доклада, но он был рад, что Тажань Чжу согласился с предложением человека оставить Вол'джина планировать оборону. Он не только имел больше опыта в этом, но и сам, будучи троллем, понимал их мышление лучше, чем кто-либо другой.

"Тебе не кажется странным, Вол'джин, что даже после того, как яд покинул твой организм, ты не исцелился полностью?"

Грудь тролля всё ещё тяжело вздымалась, когда он резко обернулся.

В дюжине шагов позади него стоял Тажань Чжу, выглядевший так, словно вышел на обычную прогулку.

Вол'джин решил, что это Тажань Чжу превосходит многих благодаря своей отличной форме, а не сам Вол'джин намного слабее его. "Такое бывает. Зул'джин потерял глаз и отрезал собственную руку. Они не восстановились".

"Вырастить конечность или сложный орган - совсем не то же самое, что заживить порез". Пандарен размеренно покачал головой. "Из-за твоего горла тебе трудно говорить. Из-за раны в твоём боку страдает твоя выносливость при беге и в бою. Мы оба знаем, что ты стал бы для друзей обузой, если бы пошёл с ними".

Вол'джин кивнул. "Даже учитывая ногу человека".

"Да. Конечно, он провёл здесь больше времени, но он и оправился в большей степени, чем ты".

Тролль прищурился. "В чём, по-твоему, дело?"

"В какой-то мере, он считает своё выздоровление заслуженным". Монах помотал головой. "Ты, в свою очередь, не считаешь".

Вол'джин хотел рявкнуть в знак несогласия, но горло ему этого просто не позволило. Да и воздуха ему не хватило бы. "Продолжай".

Пандарен улыбнулся столь вызывающе, что это могло бы стать оправданием нашествию Зандалари. "Есть такая разновидность рака, которая использует ракушки вместо панциря. Жили-были двое братьев-раков по соседству. Когда один из них подрос, он отыскал череп. Лицо было проломлено, и он смог забраться внутрь. Второй нашёл шлем, который когда-то защищал этот череп. Первому череп понравился, и он врос в него идеально. Для второго шлем был лишь очередной раковиной. Но когда пришло время двигаться дальше, первый не захотел покидать свой череп. Тот придал ему свою форму, и рак перестал расти. Второй, пусть и нехотя, был вынужден покинуть и шлем, и своего брата. Он не мог остановиться в росте".

"И на какого из братьев я похож?"

"Это зависит от твоего выбора. Ты рак-из-черепа, который поймал себя в ловушку и остался этим доволен?" Тажань Чжу пожал плечами. "Или ты тот рак, который продолжает расти в вечных поисках нового дома?"

Вол'джин рукой потёр лицо. "Тролль я - или Вол'джин?"

"В каком-то смысле. Но я бы поменял слова местами. Ты - Вол'джин, который едва не погиб в пещере, или ты - тролль, ищущий новый дом?"

"И дом - это аллегория?"

"Более-менее".

"Загнал ли я себя в ту пещеру?" Когда он вспоминал, как его туда заманили, то был готов взреветь от стыда. Да, то, что он выжил, было победой, но ему не следовало ввязываться в тот бой с самого начала. Гаррош забросил приманку, и Вол'джин проглотил. Если бы Гаррош пригласил его на ужин, наедине, он бы точно заподозрил предательство и привёл бы с собой всё племя Чёрного Копья.

Тролль содрогнулся.

"Я стал пленником своего стыда". Глядя на это, Вол'джин видел порочный круг. Ни один уважающий себя тролль не впутался бы в такую западню. Даже человек вроде Тиратана не купился бы на столь прозрачную уловку. Стыд приковал его, и то обстоятельство, что он не мог вспомнить, как сбежал, означало утрату всяких шансов вырваться. В этом Тиратан оказался прав. Вол'джин боялся того, о чём не знал.

И всё же в этом порочном круге он видел слабое место. Как он выжил, было не так важно. Его могли вытащить из пещеры гну-сини, чтобы обмыть в реке и съесть, но это не имело значения. Он был всё ещё жив - вот что имело значение. Ему было куда расти. Он мог идти дальше. Он мог выбраться из ловушки.

Вот в чём дело. Из-за того, что ни один тролль не позволил бы себя поймать так, как попался он сам, Вол'джин подспудно отказывал себе в праве называться троллем. Он упорно сражался, как пристало троллю, но только затем, чтобы доказать своё происхождение пандаренам и Зандалари. И человеку. "Как далеко я зашёл?"

Он тряхнул головой. Эта ловушка - не место для тролля. Но только тролль мог бы выбраться живым из подобных тисков. Гаррош послал своего ручного убийцу по его душу. Одного. Ему в голову не пришло ничего поумней? Разве Вол'джин не угрожал застрелить его? "Как посмел он выставить против меня кого-то кроме троллей и титанов самих!"

Тажань Чжу предостерегающе поднял лапу. "Ты стоишь на важном распутье, Вол'джин, так что дослушай до конца сказку о двух раках. Второй брат в поисках нового дома наткнулся на череп, побольше первого, и на шлем от него. Ему пришлось выбирать. Череп или шлем".

Тролль медленно кивнул. "Но это не единственные варианты выбора".

"Для Шадо-пан удобнее свести всё к ним. Ты, с другой стороны, располагаешь большим числом вариантов". Монах кивнул. "Если хочешь послушать ещё притчу, я буду рад рассказать тебе. А ты, я надеюсь, продолжишь давать мне советы по вопросам войны".

"Хорошо. Может, я не рак-из-черепа, но это часть меня".

"Тогда я оставлю тебя наедине с твоими мыслями".

Вол'джин опустился с корточек на землю. Решив, что троллю не пристало оказываться в его положении, он убедил себя, что перестал им быть. То, что окружающим он стремился доказать обратное, ничего не меняло в его собственных мыслях. "Но я - тролль. Я выжил. Я тот, кем я был прежде. Только мудрее".

Он довольно усмехнулся. "Я достаточно мудр теперь, чтобы видеть, каким дураком был".

Вол'джин сосредоточился и погрузился в себя, открывая душу лоа. Он оказался посреди серого мира, где тени отбрасывали тени, и тусклые силуэты деревьев и кустарников напоминали о джунглях дома. Он принял это за добрый знак, а затем обернулся и обнаружил нависшего над собой Бвонсамди.

"Меня больше не застать врасплох".

"Орку, во всяком случае". Страж мёртвых рассмеялся за своей маской. "Кто же это передо мной?"

"Тролль. Пока этого довольно". Вол'джин протянул к нему руку. "Я хочу вернуть его себе".

"А что у меня, по-твоему, есть?"

"Моё самоощущение как тролля".

Бвонсамди расхохотался вновь и снял с пояса сверкающую чёрную жемчужину. "Когда ты пришёл ко мне, то говорил себе, что ты больше не тролль. Я решил, она тебе больше не понадобится".

"И ты сберёг её для меня". Вол'джин взял её в сложенные чашечкой руки. Она лежала там, невесомая, жаля искрами его ладони. Ощущение сродни иголкам в занемевшей конечности. "Спасибо".

"Спасибо тебе за тех, кого ты мне прислал". Лоа обернулся через плечо на вереницу Зандалари вдалеке. "Им не нравится быть под моей защитой".

"Я пришлю тебе новых".

"О, ты будешь очень добродетельным троллем".

Вол'джин сжал жемчужину в левом кулаке. "Другие присылали мне видения. Почему?"

"Хотели напомнить тебе, что значит быть троллем".

"Но видение от Матери Яда - оно помешало её Зандалари".

"Они делают то, что по их мнению ей понравится, но это ведь не значит, что им известно, что у неё на уме". Бвонсамди передёрнул плечами. "Достойное приношение должно стоить настоящих усилий".

"Так она стравливает своих подданных со мной, чтобы их расшевелить?"

"И ты будешь перед ней в долгу, если они не преуспеют".

"Тогда им не преуспеть".

"Ха! Вот почему ты всегда был одним из моих любимцев, кем бы ты ни был".

"Я дам тебе знать, когда всё разрешится". Вол'джин улыбнулся. "Уста мёртвых Зандалари принесут тебе весть".

"Жажда моя велика, тролль. Но и благодарность моя тоже".

Вол'джин кивнул, когда серый мир растаял, вновь уступив место горному пику. Он разжал левую руку, но жемчужина уже впиталась в плоть. Вол'джин сосредоточился, заглянув внутрь себя, и обнаружил, что её сущность распространялась по его телу, делая свою работу. Боль уже ослабла, и ткани восстановились.

Тролль вмешался в процесс в двух местах. Он почти полностью зарубцевал шов на боку. Исцелил лёгкое, чтобы стало легче дышать, но оставил шрам. Ему были нужны эти уколы боли. Он хотел, чтобы они напомнили ему о совершённых ошибках.

Таким же образом он залечил своё горло, но не полностью. Он позволил ране скрадывать и дальше певучесть его голоса, так как это был голос Вол'джина. Тот самый голос, который угрожал Гаррошу. Тот самый голос, который согласился на это задание. Вол'джин не хотел слышать его больше никогда.

Нынешний голос показался ему незнакомым, но он мог это пережить. Как он сказал Бвонсамди, сейчас он был просто троллем. Ему ничего больше не требовалось. "К тому времени, как мне будет ясно, кто я, я привыкну и к голосу того, кем я стал".

Спустившись к монастырю, он осознал, что во многом был раком-из-черепа. Он позволял другим творить себя. Мечта отца была его наследием и придала ему определённую форму. Он был почти в западне, но его отец пришёл бы в ужас при мысли, что сын его оказался в тупике. Быть тёмным охотником, вести Чёрное Копьё, занимать место среди вождей Орды - всё это были костяные пластины, образующие череп.

Вот где была истинная мораль притчи. Череп и шлем, защищавший его когда-то, были созданы для разной цели. Каждый рак-отшельник нуждался в защите, но лишь тот, кто выбрал шлем, сделал правильный выбор. Второй вариант, хоть и годился, не позволил бы ему расти и двигаться навстречу судьбе.

Череп, шлем или... что? Монахи, которые сталкивались с этим выбором, могли замкнуться в себе и остаться в монастыре, как рак из черепа. Другие - и Вол'джин представлял Ялию Мудрый Шёпот в их числе - могли двигаться дальше за пределы монастыря, стать тем, кем пожелают. Здесь, в Пандарии, не было нужды в иных вариантах, кроме этих двух. В качестве третьего мог быть черепаший панцирь - жизнь, полная приключений, которую выбрал для себя Чэнь.

"В моём случае..." Аспекты, которые он сопоставил с черепными пластинами, были не так уж плохи. У мечты его отца были достоинства. Вол'джин её разделял. Параллельно ей шло лидерство над Чёрным Копьём. И его место в Орде. Вол'джин отверг предложения Зандалари однажды, выбрав Орду своими союзниками в этом новом мире. Но теперь Орда обернулась против него.

Решения, на которые ему придётся пойти, не будут простыми, и он был готов к этому. Он понимал, что слишком часто решения принимали за него другие. В этом могло быть что-то злокачественное, но не было. Воодушевление от отца и надежды окружающих сделали простым его выбор пути тёмного охотника. Не то чтобы стать и быть им оказалось просто, или он жалел о своём выборе, но он никогда по-настоящему не рассматривал иную дорогу.

Таким же образом, заняв место вожака Чёрного Копья и приняв ответственность за них, он запустил череду событий. Он не жалел ни об одном из них тоже. Залазана было необходимо остановить. Даже поддержка Орды против зандаларского короля Растахана была очевидным выбором после того, как Тралл и Орда помогли ему и отцу спасти Чёрное Копьё и построить новый дом на островах Эха.

"Выход из Орды - самое тяжкое из решений, которые я когда-либо принимал. Оно едва не стоило мне жизни".

Вол'джин возвратился в монастырь. Он присоединился к монахам в их тренировке, не только для того, чтобы узнать, на что они способны, и окрепнуть самому, но и чтобы показать, на что способны тролли. Монах, которого он спас, обезглавив Зандалари в Цзоучин, подтвердил рассказы Вол'джина о стойкости троллей. Затем все Шадо-пан удвоили свои усилия против него.

И заставили его отчаянно защищаться.

Среди монахов, без всякого сомнения, были и раки-из-черепа, и раки-из-шлема. Это нисколько не беспокоило Вол'джина. На каждого воина в рядах армии найдётся пятеро в тылу, заботящихся о том, чтобы он был сыт, его снаряжение было в порядке, и о других мелочах. Многие Шадо-пан, особенно старики, были довольны вспомогательными ролями, покуда молодёжь с большим энтузиазмом училась драться с троллями.

Вол'джин наблюдал за Тажанем Чжу, когда тот следил за занятиями. "Нравится ли тебе форма шлема, в который ты врос?" Хотя их взгляды время от времени пересекались, командир Шадо-пан ничем не выдавал своих мыслей.

За время, свободное от физических тренировок, Вол'джин заставил себя стать специалистом в географии и военной истории Пандарии. Последняя казалась ему невыносимой. Всё это произошло так давно - по крайней мере, для пандаренов - что превратилось в легенды и мифы. На самом деле, конечно, могло действительно быть так, что дюжина монахов обороняла горный перевал двенадцать лет, причём каждый нёс свою службу по одному месяцу в году, а оставшееся время отдыхал. Каждый монах якобы основал собственный стиль боя, которого пошли все нынешние стили.

С географией было проще. Древние карты империи в мельчайших подробностях изображал континент. Он всё равно нашёл места, описанные лишь бегло. Это особенно касалось Вечноцветущего Дола, который на одной из карт представлял собой чернильное пятно в центральной южной части.

Вол'джин указал на него, когда Тажань Чжу вошёл в библиотеку. "Я нашёл мало описаний этого места".

"Это проблема, которую мы должны решить скорейшим образом". Монах встал вполоборота, глядя на вошедших за ним Чэня и Тиратана, помятых и немного окровавленных. "Как выяснили твои друзья, похоже, именно туда и направляются захватчики".

Дата добавления: 2015-08-21