Почему на ваш взгляд многие русские люди, называющие себя патриотами, православными, до сих пор продолжают почитать Иосифа Джугашвили?

– Вне всяких сомнений, главной причиной растущих симпатий к «вождю» является недовольство существующим положением. Люди устали от коррумпированности, от произвола и беззакония. С другой стороны, есть некий сформированный масс-культурой идеальный образ сталинского СССР как государства, где «воры и бандиты все сидят в тюрьмах», а наибольшим уважением и почетом пользуются люди труда. По сути, персона «товарища Джугашвили» является сегодня олицетворением чаяний и надежд определенных слоев населения, воплощением «тоски по Хозяину», который, точно мессия, в мгновение ока покончит с социальным неравенством, вернет стране былые авторитет и могущество, и, самое главное – положит конец беззаконию. Излишне говорить, что к реальному Сталину все это никоим образом не относится.

Что же касается явления «православного сталинизма», то его я считаю одной из разновидностей сектантства и ереси. Замешанная на лжи и махровом невежестве, эта чудовищная эклектика гораздо опаснее, нежели оправдание коммунистических преступлений, осуществляемое с «классических» советских позиций. Заявляя о своей приверженности учению Церкви, кощунственно возводить в ранг святого одного из самых страшных тиранов.

Продолжив дело своего учителя – Ленина, Сталин фактически реанимировал политику массовых истреблений, проводимую большевистским режимом во время Гражданской войны. Именно при Сталине заложенная его предшественником система тотального порабощения приобрела свой законченный вид. Своего апогея достигли и антицерковные мероприятия государственных органов. Именно в 1930-е годы было закрыто либо разрушено подавляющее большинство храмов, упразднены все монастыри, разгромлена система духовного образования. Но самое ужасное – погибли тысячи священников и мирян. Накануне войны с нацистской Германией вся церковная структура оказалась на грани уничтожения. И даже после нападения Гитлера на СССР никаких существенных улучшений в отношениях сталинского режима и Церкви не произошло. И в 1941-м, и в 1942-м годах, пускай и в меньших масштабах, нежели в 1930-е годы, продолжались преследования духовенства и верующих. Только с 1943-го года власти временно отказались от прежней антирелигиозной политики, освободив из заключения некоторую часть арестованных и осужденных священников. Кроме того, имело место заигрывание с церковной верхушкой: осенью 1943-го года, когда Сталин принял трех митрополитов (Сергия, Алексия и Николая) и разрешил выбрать Патриарха, открыть несколько духовных школ и некоторые храмы. Но если на оккупированных территориях было открыто более 7 тыс. православных храмов (из прежде закрытых), то на территориях, никогда под власть оккупантов не попадавших, – менее 1,5 тыс. храмов и всего один монастырь (Троице-Сергиева лавра).

Таким образом, имевшее во время Великой Отечественной войны незначительное улучшение во взаимоотношениях советского государства и Церкви вызвано тактическим соображениями, и вовсе не является поводом для славословий в адрес тирана. Это был чисто прагматический ход, который во многом подобен поведению коммунистов во время советско-польской войны, когда под влиянием поражений на фронте красные стали использовать патриотическую риторику, амнистируя и ставя в строй пленных белогвардейцев. Как только необходимость в этой политике отпала – ее благополучно свернули.

Поэтому разного рода теории о тайном сталинском «православии» являются фарисейством и ложью. И самое главное – распространители этих суждений тем самым вольно или невольно наносят вред самой Церкви, а также глумятся над памятью тех, кто в условиях непрекращающихся жестоких гонений не только не отрекся от собственной веры, но и принял за нее мученический венец.

Сегодня общество остаётся расколотым на «красных» и «белых». Причём большевизм поразил в той или иной степени обе стороны. И в стане «белых», среди которых довольно, скажем так, неофитов, мы можем наблюдать подчас такой же уровень ожесточения, нетерпимости и отрицания без разбора всего, что связано с неугодным периодом истории, как в стане «красных». С другой стороны нередко встречается обратная тенденция: дескать, хороши были и те, и другие, и не надо ворошить прошлого, и пора, наконец, примириться и рассматривать нашу историю, как единое целое, а СССР, как продолжателя Российской Империи. Вот, какая позиция ближе вам? Есть ли какая-то срединная линия, которой следует держаться в нашем поляризированном обществе?

– Учитывая содержание моих предыдущих ответов нетрудно догадаться о том, какая из этих позиций мне ближе. Конечно, я против огульного чернения истории страны в советский период, но высказанное ранее мнение по поводу природы и сущности большевизма (в особенности в первые десятилетия) является принципиальным. Нельзя примирить Христа с велиаром, убийцу и жертву. Аналогично неприемлемо рассматривать СССР как продолжателя Российской империи и отождествлять советское с русским. И то, и другое не просто различаются между собой, но и являются антиподами. Все время своего существования коммунистический режим последовательно отрицал прежнюю государственность и противопоставлял себя ей. Потому ни о каком правопреемстве СССР и Российской империи не может быть и речи. Сомнительны и утверждения о легитимности большевистского строя. Можно ли считать законной власть, утвердившуюся путем вооруженного переворота, основанную на насилии и произволе? Рассматривающую страну и ее население лишь в качестве хвороста, при помощи которого можно разжечь пожар мировой революции? Мне думается, ответ очевиден.

Дата добавления: 2015-08-21