Социальная структура общества и социальный конфликт

Все современные социально-философские концепции решают проблему совмещения различных аспектов исследования общества. Как, например, "коллективноебессознательное", или "идеальный тип", или "суперсистема" проявляются в поведении индивида или группы? Всегда ли имеет место полное совмещение общества как совокупного человеческого существования, как множества групп, социальных слоев, партий, индивидов и общества как устойчивой иерархической системы?

Когда оба аспекта общества совпадают полностью, как в платоновском государстве, общество навеки застывает в неподвижности: за экономику "отвечает" одна социальная группа, за политику и войну - другая, общее управление осуществляет третья. Никаких иных интересов, кроме интересов мудрого правления, нет у платоновских мудрецов-правителей, лишенных собственности, семьи. Каждый в таком обществе мобилизован для выполнения определенного вида работы, это обще-

ство, в котором царит "свобода послушания" в условиях "диктатуры труда". Это общество "тотальной мобилизации" (термин ввел немецкий писатель и философ Э.Юнгер для характеристики общества, социальная структура которого сходна с платоновской). В таком обществе "статика" не предполагает динамики, в нем отсутствуют причины возможных изменений.

В социально-классовой концепции марксизма такие социальные группы, как семья, класс, нация, включены в многообразные отношения на всех "этажах" социальной системы. Так, например, и в экономике, и в политике, и в сфере идеологии класс имеет "свой." интерес, связанный либо с необходимостью стабилизации всей социальной системы, либо с потребностью ее разрушения. Соответственно, классовые конфликты неизбежны, более того, они должны легко распространяться на все общество и вести к его изменению на всех уровнях.

"Капсулизация" социальных групп на определенном этаже социальной системы ведет к застою в обществе. Включенность группы во все многообразные общественные отношения ведет к социальной неустойчивости, к постоянному нарушению социального равновесия, к социальным конфликтам.

В современном социально-философском, социологическом знании существуют иные подходы к социально-групповой структуре общества. В широко известных теориях социальной стратификации, социальной мобильности, социального конфликта улавливается многообразие и многомерность социальной дифференциации.

Идеи социальной стратификации были развиты П.Сорокиным. Страта (слой, пласт) - это группа людей, отличающихся по своему положению в социальной иерархии. "Страта" отличается от понятия "класс" в марксистском понимании, поскольку страта не претендует на роль субъекта глобальных социальных преобразований, хотя в этом понимании фиксируется состояние социального неравенства. Основа и сущность социальной стратификации - в неравномерном распределении прав и привилегий, меры ответственности и обязанностей, власти и влияния. М.Вебер ввел экономический критерий принадлежности к определенной страте, которую в этом случае можно назвать классом (уровень доходов), политический критерий (принадлежность к определенной партии), социальной в узком смысле (статус и престиж). Статус - это положение в обществе в соответствии с возрастом, профессией, происхождением и т.д.

Престиж - это оценка определенного статуса в социальной иерархии, принятая и закрепленная в общественном мнении.

П.Сорокин выделил три стратификационные структуры: экономическую, политическую, профессиональную. Одновременно он отметил невозможность "привязать" человека к определенной страте, выделить ту совокупность признаков, которая позволяет однозначно оценить положение человека в социальной иерархии. Так, видный политик, крупный бизнесмен, известный деятель культуры занимают достаточно высокое место в общественной иерархии, хотя критерии их принадлежности к определенному слою различны. В современном обществе один человек может одновременно принадлежать к нескольким стратам, социальная стратификация многомерна.

Многомерность стратификации делает общество достаточно устойчивым, поскольку изменение положения определенной страты в обществе не разрушает всей социальной структуры. В обществе с многомерной стратификационной структурой нет никого, кто был бы "никем", поэтому не стремится стать "всем", необязательно - "кем-то".

Вместе с тем стратификационное общество достаточно динамично. Его важным признаком является осознанность каждым индивидом принадлежности к определенной страте, а также наличие в массовом сознании всей панорамы иерархической системы социального неравенства. Стратификационное общество обязательно осознает себя таковым, причем социальное неравенство не просто фиксируется в массовом сознании: осознание неравенства становится важной составной частью социальных действий. Надежда и отчаяние, бесплодные мечты и трезвая целеустремленность - весь этот аспект эмоций сопровождает действия человека, стремящегося повысить свой социальный статус или сохранить существующий.

Социальные различия между представителями различных страт объективны. Однако стратификация может быть действенным средством регуляции общественных отношений только в случае осознания социального неравенства, признания его неизбежности в целом и одновременно - стремления каждого индивида повысить свое положение в социальной иерархии.

По мнению П.Сорокина, социальная стратификация - это постоянная характеристика любого организованного общества. "Общества без расслоения, с реальным равенством их членов - миф, так никогда и не ставший реальностью за всю

историю человечества" [1]. Формы и пропорции расслоения могут различаться, но суть его - постоянна. Тем не менее эгалитаризм (учение о возможности полного социального равенства) - довольно живучий миф. Любая революция организует массы под знаменем эгалитаризма. В реформистском варианте эгалитаризм становится идейной основой "борьбы с привилегиями". Идейное оформление социального недовольства всегда в той или иной форме использует идеи эгалитаризма.

1 Сорокин ПЛ. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. С. 304.

Эгалитаризм как социальный миф также является формой регуляции и сохранения стратификационной структуры общества. В традиционных обществах различия между социальными слоями (сословиями, кастами) закреплены с помощью законов, нравственных норм, традиций, религиозных верований. В современных демократических обществах существуют иные механизмы поддержания неравенства.

Социальную иерархию можно представить в образе пирамиды. Ее верхняя часть имеет тенденцию к возвышению. Но если профиль пирамиды оказывается чрезмерно вытянутым вверх, это означает, что привилегированные слои слишком сильно оторвались от других слоев населения, близка некая "точка насыщения", дальше которой рост богатства и власти приведет к крупной социальной катастрофе. Как правило, приближение к этой точке вызывает либо революционные процессы, либо проведение реформ, сдерживающих рост неравенства. Если же профиль пирамиды чрезмерно утолщается, верхушка пирамиды усекается, то это может означать превалирование уравнительных тенденций, угасание в обществе импульсов к продуктивной социальной активности, изобретательству, экономической и политической предприимчивости. Когда власть, деньги, слава перестают быть реальными двигателями человеческого поведения, общество входит в состояние стагнации, застоя.

Важнейшим фактором удержания общества в состоянии динамического равновесия является так называемый "средний класс" - значительный по объему слой общества, занимающий промежуточное положение между двумя полюсами социальной иерархии. Это понятие использовалось представителем "философии жизни" Г.Зиммелем, значительное внимание среднему классу уделял М.Вебер. Средний класс в современных развитых обществах - это самая многочисленная (60-70% всего населе-

ния), но весьма неоднородная часть общества. Нет единого критерия принадлежности к среднему классу, между различными группами, входящими в средний класс, нет четких границ. Каковы критерии выделения среднего класса? Это и уровень доходов, и стандарты потребления, и определенный уровень образования, способность к квалифицированному труду.

Средний класс - это и мелкие предприниматели, и фермеры, и высококвалифицированные рабочие, и специалисты сферы обслуживания, административный персонал, представители "свободных" профессий. Внутри среднего класса также существует своя иерархия, например, деление на "белые воротнички" и ".синие воротнички". Средний класс - это основной потребитель товаров и услуг благодаря своей многочисленности, финансовым возможностям и развитой системе потребностей. Средний класс является также опорой политических институтов, он - ядро массы избирателей. Средний класс - основной объект манипуляций масс-медиа. Он - основной читатель, зритель, слушатель. Одновременно средний класс является носителем некоего социально-культурного стандарта, той незримой точки, к которой стремятся приблизиться низшие слои населения и отойти от нее - высшие. Средний класс - это желаемое будущее низших слоев, это достижимый идеал, приближение к которому не требует чуда или сверхчеловеческих усилий. Чем разнообразнее, динамичнее средний класс, тем больше возможностей само его существование открывает для тех, кто стоит ниже на социальной лестнице. Тем самым средний слой придает обществу устойчивость, трансформирует революционные перераспределительные утопии ("кто был ничем, тот станет всем"), "уравнительные" образы лучшего будущего в биографии конкретного делового успеха. Средний класс, следовательно, указывает направление социального продвижения для низшего класса и сам является источником обновления высшего класса.

Перемещение групп или индивидов в обществе, изменение их статуса называется социальной мобильностью. Мобильность может быть горизонтальной (переход в равные по статусу социальные группы) и вертикальной, связанной с изменением места в социальной иерархии. Мобильность может быть групповой и индивидуальной. Как правило, индивид не связывает изменения в своей "социальной судьбе" со своей групповой принадлежностью, он стремится действовать самостоятельно. При этом при спокойном, "нормальном" состоянии

общества индивидом признается вся социальная иерархия, вся система социальных страт, вся система ценностей в целом. Неудовлетворительным ему представляется лишь собственное положение в социальной иерархии.

Однако процесс изменения своего социального статуса крайне сложен. Для сохранения состояния подвижного равновесия социальной системы важно порой само осознание возможности такого изменения. Для предотвращения социального взрыва иногда вполне достаточно ощущения открытости общества, сознание того, что в любой момент при затрате определенных усилий человек может изменить профессию, социальное положение. Так, чеховские три сестры всю жизнь собираются в Москву - символ счастья, свободы, "настоящей жизни" - с каждым годом все больше погружаясь в провинциальный быт.

Реальный процесс мобильности достаточно затруднен, никогда вертикальная социальная мобильность не была абсолютно свободной. "Если бы мобильность была абсолютно свободной, - писал П.Сорокин, - то в обществе, которое бы получилось в результате, не было бы социальных страт. Оно напоминало бы здание, в котором не было бы потолка - пола, отделяющего один этаж от другого. Но все общества стратифицированы. Это значит, что внутри них функционирует своего рода "сито", просеивающее индивидов, позволяющее некоторым подниматься наверх, оставляя других на нижних слоях, и наоборот" [1].

1 Сорокин П.A. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. С. 379.

Перемещение индивида с одного этажа социального здания на другой осуществляется с помощью своеобразного социального лифта.

Социальный лифт - это те социальные институты (регулируемые, устойчивые, самовозобновляющиеся взаимодействия), которые упорядочивают систему социальной стратификации. К ним относятся институты образования, брака, собственности, наследования, политики и т.д. Институт брака, например, в определенных условиях позволяет сделать блестящую карьеру тому, кто сумел воспользоваться им в качестве социального лифта. Более надежный социальный лифт - это институт образования.

Но институт образования может оказаться и препятствием на пути социального продвижения к новым статусам. Например, сложная многоступенчатая система экзаменов в средневековом

Китае была жестким инструментом социального отбора при занятии государственных должностей - "социальным ситом". Социальное сито включает не только социальные институты, но и образ жизни, традиции, этикет, эстетические пристрастия - "социокультурную оболочку", которая обволакивает страту и в последний момент может не пропустить жаждущего войти в нее, хотя социальный лифт уже остановился на нужном этаже. Дверь в вожделенный мир высшего света никак не хотела открываться перед Мартином Иденом - героем романа Джека Лондона, а когда наконец открылась, было слишком поздно.

Спускаться "вниз" по социальной лестнице легче, чем подниматься. Утрата состояния, личная трагедия, политический крах, потеря надежды на наследство - все эти события быстро доставят нас на нижние этажи. Но войти в новую страту, усвоить роль, подобающую более низкому социальному статусу, также нелегко. Два человека для прихоти богатого дядюшки в один и тот же день должны были изменить свой социальный статус: один, как падший Люцифер, низвергался в бездонную пропасть, другой извлекался из темной жизненной трясины, и оба были не готовы к этому, оба не могли преодолеть социальные фильтры, не впускающие Их в новую для них страту (О.Генри "Прихоти фортуны"). Человека, который утратил свой прежний социальный статус и не способен исполнить роль, соответствующую новому статусу, называют маргинальной личностью, этот человек как бы находится в "безвоздушном социальном пространстве". Показателем нестабильности общества является рост числа маргиналов, для которых ни одна страта не стала "своей".

В период социальных катаклизмов индивидуальная мобильность дополняется групповой. Политические перевороты, реформирование экономики вызывают как перемещение вверх целых социальных слоев, появление новых страт, так и массовое движение вниз по социальной лестнице. Но и в этом случае, хотя контролируемый характер социальной мобильности нарушается, помехи на пути к неограниченной социальной мобильности сохраняются. "Социальное сито" старого режима действует до последнего. Новый порядок быстро создает новое "сито", новые принципы движения социальных лифтов, новые системы ценностей.

Исследование человеческих взаимоотношений в обществе невозможно без выяснения того, как происходят эти взаимодействия, какие интересы за ними скрываются, к каким изменениям в обществе они приводят. Мыслителей всех времен интересовал вопрос, как эгоистические индивидуальные или групповые устремления приводят к общему согласию, как через столкновения интересов, через конфликт воцаряется в обществе социальный мир. Только ли отсутствие образования, недостаточное усвоение соответствующих культурных образцов препятствует перемещению в высшую страту, или на пути социальной мобильности встает чужая воля, стремление сохранить свою "среду социального обитания"? Традиционно в истории социально-философской мысли сосуществуют две позиции.

Для Аристотеля общественные устремления человека изначальны, естественны. Государство - продукт естественного возникновения. Социальное неравенство, деление на властвующих и подчиняющихся также дано от природы. "...Очевидно, государство существует по природе и по природе предшествует каждому человеку; поскольку последний, оказавшись в изолированном состоянии, не является существом самодовлеющим, то его отношение к государству такое же, как отношение любой части к своему целому" [1].

Все формы человеческого общежития можно объяснить с помощью стремления к сотрудничеству и согласию. Конфликты в таком обществе случаются в основном по причине неумелой организации общественной жизни, неспособности регулировать меру общественного неравенства - социальную справедливость.

Для Т.Гоббса люди по природе равны. Но "из этого равенства способностей возникает равенство надежд на достижение целей. Вот почему, если два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут обладать вдвоем, они становятся врагами" [2]. Поэтому, с точки зрения Гоббса, естественное состояние общества - это постоянный конфликт, "война всех против всех", в основе которой лежат соперничество, недоверие, жажда славы. Конфликты в обществе неизбежны, обусловлены самой природой человека, равенством его потребностей. Их предотвращение основано прежде всего на насилии, исходящем от органа, представляющего общий интерес, закрепленный в законе, - от государства. Соблюдение законов

происходит не только из страха наказания, но и в силу возможного поощрения. Возможно и добровольное исполнение законов, проистекшее из "естественных законов разума", однако это слишком ненадежное основание общественного согласия. Государство - главный арбитр в разрешении конфликтов, оно стоит над ограниченностью частных интересов.

1 Аристотель. Соч. в 4-х тт. Т.4. М., 1984. С. 379.

2 Гоббс Т. Избр. соч. Т.2 М., 1991. С. 94.

Социально-философская концепция марксизма немыслима без теории конфликта (теории классовой борьбы). С одной стороны, общественную форму, с точки зрения марксизма, имеют любые виды человеческих взаимоотношений, человеческих интересов. С другой - общественный интерес далеко не всегда выражает стремление к сотрудничеству и согласию. Формы общественности, совместного человеческого существования различны: они могут выступать в виде монолитного социального целого и в виде раздираемого противоречиями, нестабильного, конфликтного сосуществования.

Конфликт - исторически преходящая форма социальности. На определенной стадии общественного развития эта форма становится господствующей, охватывает все сферы жизни общества. В архаических обществах область действия конфликта была ограничена внешними, межобщинными отношениями. В далекой исторической перспективе конфликты должны утратить свою остроту и "античеловеческую" форму; из сферы экономики и политики они переместятся в области экологии, искусства, межличностных отношений. Конфликт перестает носить классовый характер, он становится либо общечеловеческим, либо межличностным.

Классовый конфликт, с точки зрения марксизма, имеет две формы: антагонистическую и неантагонистическую. Антагонистический (непримиримый) конфликт между классами имеет экономическую основу - противоречие между собственниками средств производства и теми, кто ими не владеет и, соответственно, не может распоряжаться и плодами своего труда. Однако конфликт приобретает общесоциальный размах только тогда, когда классовое сознание достигает определенной ступени развития - когда "класс в себе" превращается в "класс для себя", то есть осознает свой классовый интерес, пути изменения отношений собственности, обращается к политической борьбе, с помощью которой он надеется захватить власть и с ее помощью изменить экономические основы своей жизни. Антагонистический классовый конфликт, таким образом, разрешим только с помощью

революции - коренной ломки всех социальных институтов; он формируется в экономике, отражается в той или иной форме на уровне идеологии и приобретает наиболее острую и часто кровавую форму в сфере политики, сфере борьбы за власть.

Государство в обществе с антагонистическими классовыми интересами не может, по мнению классиков марксизма, выполнять роль беспристрастного арбитра - выразителя общесоциального интереса, оно включено в классовую борьбу на стороне господствующего до сих пор в обществе класса.

Пожар разгоревшегося классового конфликта никто не может погасить, с его помощью коренным образом меняется вся социальная система. Все социальные институты - собственности, права, государства, семьи и т.д. - меняют классовую окраску. Меняется и природа самих классов - участников конфликта, изменяется их отношение к собственности, политическое положение, идеология. На социальную арену выходят новые участники. Начинается новый виток развития социального конфликта. Однако, поскольку этот конфликт, как правило, институализирован, организационно оформлен, носит обязательно групповой характер, он не ведет мгновенно к новому социальному взрыву. Он развивается медленно, обставлен множеством противовесов, сдерживающих факторов. Новый классовый конфликт должен вызреть в глубинах экономики, "подняться на поверхность" - проявиться в каждодневных человеческих взаимоотношениях. Кроме того, для нового революционного взрыва необходима особая революционная ситуация, общенациональный кризис, в условиях которого перестают действовать привычные методы сдерживания недовольства.

Современные западные исследователи, отдавая дань Марксову анализу социальных противоречий, тем не менее считают, как, например, немецкий социолог Р. Дарендорф (р. 1929), что значение классового конфликта в XX веке снижается. Уже нельзя сказать, что промышленные рабочие - самая передовая, самая массовая, самая организованная и в то же время самая обделенная часть общества. В постиндустриальном обществе на первый план выдвигаются инженерно-технические работники, управляющие, представители сферы услуг. Конфликт между предпринимателем и рабочим приобретает локальный характер, он не распространяется на все сферы жизни общества; четко отработаны формы регулирования конфликтов в экономической области.

Вместе с тем, считает Дарендорф, социальный конфликт вездесущ, формы становятся все более многообразными, конфликты накладываются друг на друга. Уже не прослеживается прозрачная связь между экономическими и политическими характеристиками класса. Р.Дарендорф даже вводит понятие "ситуационный класс". Это та вполне реальная, известная всем группа людей, которая официально правит в данный момент. К "ситуационному классу" относятся президент, премьер-министр и министры, высшие судебные чиновники, администрация, неоппозиционная часть парламента. Такой "класс" не имеет целостного и устойчивого экономического, политического и идеологического лица, это временная общность, а не универсальный субъект социального действия. Такой "класс" - носитель одной из многообразных форм конфликта в системе управления.

В любой иерархически построенной системе социальные отношения существуют в рамках навязанных индивидам социальных ролей, которые ощущаются как принуждение. Всякая норма, правило, традиция предполагает исполнителя и того, кто следит за их исполнением. Конфликт есть форма проявления свободы, возникает он из простейшей "клеточки" отношений неравенства - отношений господства и подчинения. Любая регуляция общественных отношений, основанная на законе, норме, правиле, включает элемент принуждения и может вызвать конфликт. Конфликт неотделим от хорошо организованной социальной системы. Но если общество не хочет признавать саму возможность возникновения конфликта, этого порождения свободы, то оно загоняет конфликт внутрь, что делает его неизбежное проявление в будущем более разрушительным.

Если конфликт - порождение отношений управления, то его надо сделать рычагом управления. Его надо выявить, осознать, сделать предметом общественного внимания. Это поможет определить реальные причины конфликта, область его возможного распространения. Каждый конфликт имеет относительный характер, он локализуется в определенной области, но конфликт в целом есть универсальная форма человеческого общежития, он абсолютен.

Осознание этого обстоятельства есть условие индивидуальной свободы, предпосылка противостояния личности силе обстоятельств. Конфликт в этом случае не "затягивает" человека целиком, не заволакивает туманом его сознание, ибо в

обществе нет абсолютного согласия и абсолютного противостояния, мы не играем всю жизнь одну и ту же пьесу, а участвуем одновременно в самых разных спектаклях.

Социальный мир основан на "войне всех против всех" - но войне по правилам, войне организованной, войне, в которой твой противник, поднимая забрало, обнаруживает поразительное сходство с тобой; в войне-игре, войне-диалоге, войне-противоречии.

Дата добавления: 2015-09-03