В тот день он так и не появился, и на следующее утро его рюкзак по-прежнему лежал в центре круга из булыжников.

Он выбрел откуда-то из степи поздно вечером. Мне было слышно, как он, волоча ноги, подошел к своему рюкзаку, вышвырнул его из круга и тяжело рухнул на землю. Я спросил сквозь стенку палатки:

Эй, у тебя там все нормально?

Все о'кей. Спи... - ответил он, и в голосе его прозвучала жуткая усталость, смешанная с нечеловеческой печалью. По моей спине пробежали мурашки.

А в Москве - что? - осторожно поинтересовался я.

Я же сказал - все о'кей... Попытка переворота предотвращена, коммунистическая империя закончилась...

Как это?

Так... Махина рухнула и рассыпалась за пару дней...

Уже рассыпалась? И много людей погибло под обломками поверженного монстра?

Шутки шутишь?.. По официальным сообщениям - трое.

Трое?!

Пока трое... Но все еще впереди. Это уже не мое дело, но приятного будет мало... Как при падении любой империи - начнутся распри, освободительные движения в колониях, политические игрища между вчерашними союзниками с артиллерийскими перебранками по поводу власти в центре, войны мафиозных кланов за распределение сфер влияния, партизанский терроризм... Ну, и все такое прочее... Коммунистическое наследие, отсутствие экономической и правовой культуры. Да и с культурой вообще - напряженка... И, конечно же, славянский дух. Страшная штука... Хотя, конечно, на случай войны - радикальная. А война - она война и есть... Всегда - кто кого съест. Вся жизнь здесь - сплошная война... И короткие промежутки мира - только передышки для рождения нового поколения солдат... На это время война делается подспудной. Но прекратиться она не может никогда. Стремление к прочному миру - залог перманентности войны... Спи. Я очень сильно устал.

Увидев его утром, я чуть было не пришел в ужас, но потом вспомнил, что мне нет до него дела. Тем не менее зрелище, представшее передо мной, когда он подошел к моему очагу, было не из приятных. Сквозь бронзовый загар, покрывавший его лицо, проступала синюшно-мертвенная бледность, под глазами красовались темно-коричневые отеки, кожа выглядела сморщенной и сухой, а слой подкожного жира уменьшился раза в четыре. За два дня тело его постарело, как минимум, лет на двадцать. До того момента я был уверен, что ему не больше двадцати двух, но теперь видел перед собой человека, который на вид был раза в два старше меня. В глазах же его засела невероятная усталость, смешанная с безысходной потусторонней тоской. Это были глаза даже не столетнего, а, по меньшей мере, трехсотлетнего старца.

Боже, что это с тобой? - спросил я.

А что со мной? Все нормально...

Все нормально? Да ты на труп похож!..

Это пройдет... День-два - и я снова буду в форме. Расход энергии большой вышел...

Дата добавления: 2015-09-03