Глава 27. Кормия сидела на полу в своей спальне особняка Братства

Кормия сидела на полу в своей спальне особняка Братства, перед начатой накануне конструкцией. В руках она держала коробочку зубочисток, а рядом с ней стояла миска с горохом. Сейчас она ее не трогала. Она уже, Бог знает сколько времени, открывала и закрывала крышку коробочки... открывала и закрывала.

Кормия долгое время теребила крышку, медленно, очень медленно, водя по козырьку большим пальцем.

Она больше не Первая Супруга, и значит не было причин оставаться на этой стороне. Она больше не выполняла никаких официальных должностных обязанностей, и, следовательно, должна вернуться в Святилище, где вместе со своими сестрами приступит к медитациям, молитвам и службе Деве-Летописеце.

Ей нет места – ни в этом доме, ни в этом мире. И так было всегда.

Переключив внимание с коробочки на выполненную конструкцию, Кормия окинула взглядом все звенья и задумалась об Избранных и их обязанностях, начиная с ведения духовных календарей для поклонения Деве-Летописеце, летописей с Ее высказываниями и историей Ее жизни... заканчивая рождением Братьев и будущих Избранных.

Представив себя, снова живущей в Святилище, она почувствовала, что просто возвращается обратно, но не домой. Как ни странно – а это должно было беспокоить ее больше всего – она не стала Первой супругой… и это совершенно ее не расстраивало.

Кормия бросила коробку с зубочистками на пол. Когда она упала, крышка соскочила, и кучка светлых палочек беспорядочно высыпалась наружу.

Дисгармония. Бардак. Хаос.

Она подобрала их, избавляясь от беспорядка, и решила, что должна сделать то же самое со своей жизнью. Она поговорит с Праймэйлом, упакует свои немногочисленные одеяния и уйдет.

Когда она убрала последнюю зубочистку в коробку, раздался стук в дверь.

– Войдите, – сказала она, не вставая.

Фритц просунул голову в комнату.

– Добрый вечер, Избранная, я принес Вам сообщение от Госпожи Бэллы. Она спрашивает, не присоединитесь ли Вы к ней на Первую Трапезу у нее в комнате?

Кормия прокашлялась.

– Я не уверена…

– Позвольте сказать, – пробормотал дворецкий. – К ней еще раз заходила Доктор Джейн. Как я понял, осмотр вызвал некоторое беспокойство. Возможно, присутствие Избранной сможет успокоить будущую мамэн?

Кормия взглянула на доджена:

– Еще один осмотр? Ты хочешь сказать, еще один после вчерашнего?

– Да.

– Передай, что я сейчас приду.

Фритц благоговейно склонил голову.

– Благодарю Вас, госпожа. Я обязательно сообщу ей, затем вернусь, чтобы приготовить для Вас еду. Это не займет много времени.

Кормия быстро приняла душ, высушила и уложила волосы и облачилась в чистую мантию. Выйдя из комнаты, она услышала стук ботинок и посмотрела с балкона. Внизу в фойе она увидела Праймэйла, он вышагивал по выложенной на полу мозаичной яблоне. На нем были черные кожаные штаны и черная рубашка, а волосы, это прекрасное, мягкое обилие цветов, ярко блестели в свете ламп, контрастно выделяясь на обтянутых темной тканью плечах.

Будто ощутив ее присутствие, он остановился и посмотрел наверх. И Кормия тут же попала в плен его сияющих, как цитрины, глаз.

Она видела, как их свет постепенно тускнел.

Кормия отвернулась первой, ей пришлось это сделать, потому что в их паре брошенной была она. Повернувшись, она увидела, как из-за угла коридора со статуями вывернул Зейдист. Его глаза были черными, когда он взглянул на нее, и ей даже не пришлось спрашивать о состоянии Бэллы. Мрачное выражение его лица сказало само за себя.

– Я побуду с ней, – сказала она Брату. – Она попросила меня об этом.

– Я знаю. Я рад. Спасибо тебе.

Повисло молчание, и Кормия посмотрела на кинжалы в ножнах, сложенных крестом на груди Брата. У него было еще оружие, подумала она, хотя и не могла его видеть.

У Праймэйла не было ничего. Ни кинжалов в ножнах, ни неровностей под одеждой.

Ей стало интересно, куда же он направлялся. Не на Другую сторону, это точно – он был одет согласно обычаям этого мира. Куда же тогда? И зачем?

– Он внизу и ждет меня? – спросил Зейдист.

– Праймэйл? – Когда Брат кивнул, она сказала: – Эм... Да, да, он внизу.

Странно было ощущать себя единственной, кто знал, где он... и единственной кого могли о нем спросить.

Она снова подумала о том, что он был безоружен.

– Позаботься о нем, – сказала она требовательно и резко. – Пожалуйста.

Странное выражение скользнуло по лицу Зейдиста, и он кивнул.

– Да, я так и сделаю.

Когда Кормия поклонилась и развернулась, чтобы уйти, тихий голос Зейдиста заставил ее замереть на месте:

– Ребенок почти не двигается. С прошлой ночи.

Кормия посмотрела через плечо, жалея, что может помочь столь малым:

– Я совершу обряд очищения. Мы делаем так на Другой стороне, когда... Я очищу комнату.

– Не говори ей, что знаешь.

– Не скажу. – Кормии захотелось протянуть ему руку. Вместо этого, она просто сказала: – Я позабочусь о ней. Ступайте выполнять свои обязанности.

Склонив голову, Брат сбежал вниз по лестнице.

В вестибюле внизу, Фьюри потер грудь, а затем потянулся, пытаясь избавиться от боли где-то глубоко внутри. Он с удивлением осознал, насколько тяжело было видеть, что Кормия отвернулась от него.

Необычайно горько, он бы даже сказал.

Он подумал об Избранной, с которой встретился на рассвете. Разница между ней и Кормией была очевидна. Селена жаждала стать Первой Супругой, ее глаза сияли, и когда они остались в комнате одни, она смотрела на него так, будто он был призовым быком. Потребовалась вся его воспитанность, чтобы просто остаться с ней в одном помещении.

Она не была дурной женщиной и вполне хороша собой, но ее реакция... черт, она была готова запрыгнуть к нему на колени и заняться всем, что душа пожелает, прямо там, в комнате. Она также заверила его, что более чем готова служить ему и своим традициям... так как «каждая частичка ее тела неимоверно этого желает».

Без сомнения, она имела в виду секс.

А сегодня вечером придет еще одна.

Господи. Боже. Мой.

На лестнице показался Зейдист. Он быстро спускался, держа в руках ветровку.

– Пойдем.

Увидев нахмуренные брови близнеца, Фьюри подумал о том, что у Бэллы явно не все в порядке.

– Бэлла…

– Не намерен обсуждать это с тобой. – Зи пересек вестибюль, и, проходя мимо Фьюри, даже не взглянул на него. – Мы встретились ради дела, ты и я.

Фьюри нахмурился, а затем последовал за ним, топот их ботинок сливался, словно шел один человек, а не два. Даже с протезом Фьюри всегда шагал так же широко как Зи, так же при ходьбе переходил с пятки на носок, так же двигал руками.

Близнецы.

Но их сходство были лишь биологическим, не так ли? Следуя тропой своих судеб, они всегда шли в противоположных направлениях.

Оба которых были неправильными.

Что-то в нем изменилось, и Фьюри вдруг увидел все совершенно в ином свете.

Черт подери, все это время он истязал себя из-за похищения Зи... все эти годы он жил в холодной тени вездесущей трагедии своей семьи. Он страдал, черт возьми... он тоже страдал, и его мучения длятся до сих пор. И хотя он уважал святость отношений его близнеца с Бэллой, что-то щелкнуло у Фьюри в мозгу, закрылась некая дверь, как будто он стал им абсолютно чужим человеком. Враждебно настроенным незнакомцем.

Когда они вышли во двор, он застыл как вкопанный.

– Зейдист.

Зейдист продолжал молча идти к Эскалейду.

– Зейдист.

Его близнец остановился, положил руки на его бедра, но не обернулся.

– Если ты о себе и том дерьме с лессером, то можешь не утруждаться извинениями.

Фьюри поднял руку и ослабил воротничок на рубашке.

– Я не об этом.

– О красном дымке я тоже не хочу слышать. И о том, что тебя выкинули из Братства.

– Повернись, Зи.

– Зачем?

Последовала долгая пауза. Тогда сквозь стиснутые зубы он процедил:

– Ты никогда меня не благодарил.

Зи повернул голову.

– Прошу прощения?

– Ты. Ни разу. Не сказал. Мне. Спасибо.

– За что?

– За то, что я спас тебя. Черт побери, я спас тебя от этой шлюхи, Госпожи, и того, что она с тобой вытворяла. И ты ни разу меня за это не поблагодарил. – Фьюри подошел к своему близнецу, его голос срывался на крик. – Я искал тебя целый чертовый век, вытащил твою задницу из дерьма и спас твою гребаную жизнь…

Зейдист подался вперед, направив на Фьюри палец, словно пистолет.

– Ты хочешь, чтобы я отплатил тебе за свое спасение? И не надейся. Я никогда не просил тебя ни об одном чертовом одолжении. Во всем виноват ты и твой комплексе доброго самаритянина.

– Если бы я не нашел тебя тогда, у тебя бы сейчас не было Бэллы!

– Если бы ты меня не нашел, ее жизни сейчас ничего бы не угрожало! Ты хочешь благодарности? В таком случае лучше погладь себя по спинке сам, потому что я на данный момент таким желанием не горю.

Слова поплыли в ночном воздухе, как будто ища других слушателей.

Фьюри моргнул, а затем услышал, как изо рта вырвались слова, которые он хотел сказать уже давно.

– Я похоронил наших родителей сам. Я был единственным, кто позаботился об их телах, которые пропахли дымом горящего…

– Я никогда не знал их. Они были чужими для меня, так же как и ты, когда появился…

– Они любили тебя!

– Настолько, что прекратили меня искать! Да пошли они! Ты думаешь, я не знал, что он прекратил поиски? Я вернулся и выяснил, что произошло до того, как ты сжег дом. Я знаю, как далеко зашел отец, прежде чем сдался. И ты думаешь, мне есть до него дело? Он отпустил меня!

– Ты был более реальным для них, чем я! Ты был повсюду в нашем доме, ты был для них всем!

– Сейчас разрыдаюсь, мать твою, Фьюри, – отрезал Зи. – Не пытайся разжалобить меня своими рассказами. Ты хоть представляешь, какой жизнью я жил?

– Из-за тебя я потерял свою чертову ногу!

– Это ты решил прийти за мной! Если все прошло не так, как ты планировал, не смей винить в этом меня!

Фьюри ошеломленно задохнулся.

– Ты неблагодарный ублюдок. Ты неблагодарный ублюдок... Ты хочешь сказать мне, что предпочел бы остался с Госпожой? – Когда Зейдист ничего не ответил, Фьюри покачал головой. – Я всегда думал, что жертвы, на которые я пошел, стоили того. Безбрачие. Паника. Физические увечья. – Его гнев нарастал. – Я не говорю о том, сколько раз ты выносил мне мозг своими просьбами вытрясти из тебя дерьмо, избивая тебя почти до смерти. А теперь ты говоришь мне, что предпочел бы остаться рабом крови?

– Так вот в чем все дело? Ты хочешь, чтобы я зашелся от благодарности за твой саморазрушительный спасательный подвиг? – Зи тихо и жестко рассмеялся. – Неважно. Ты думаешь, я веселюсь, когда вижу, как ты куришь и пьешь, загоняя себя в раннюю могилу? Думаешь, мне нравится то, что я увидел тем вечером в том переулке? – Зи грязно выругался. – Идет оно к черту, я в эти игры не играю. Проснись, Фьюри. Ты убиваешь себя. Прекрати искать себе оправдания и постоянно лгать, и посмотри на себя, в конце концов.

На каком-то подсознательном уровне Фьюри понял, что это столкновение между ними двумя должно было произойти уже давно. Его близнецу было что сказать.

И ему тоже.

Он снова покачал головой.

– Я думаю, что имею право хоть на каплю благодарности. Моя собственная семья всю жизнь меня не замечала.

Снова последовало молчание.

Тогда Зи коротко выплюнул:

– Ради бога, Фьюри, слезь с креста. Это место пригодится кому-нибудь другому.

Пренебрежительный тон вызвал у Фьюри новую вспышку гнева, и он, не задумываясь, размахнулся и врезал Зи по лицу. Его кулак опустился на челюсть близнеца со звуком топора, врезающегося в дерево.

Тело Зи развернуло, и он приземлился на капот машины Рейджа, словно брезентовая тряпка.

Когда брат поднялся, Фьюри принял боевую стойку и тряхнул костяшками пальцев. Через пару секунд, они сойдутся в яростном споре, в котором главными аргументами будут не слова, а кулаки, и так будет продолжаться, пока один из них не рухнет.

Но куда, черт возьми, их это приведет?

Фьюри медленно опустил руки.

В этот момент в ворота особняка въехал Мерседес, за рулем которого сидел Фритц.

В свете фар Зейдист поправил куртку и спокойно подошел к Эскалэйду со стороны водительской двери.

– Если бы не обещание, данное Кормии, я бы разбил твое лицо в мясо.

– Что?

– Садись в эту гребаную машину.

– Что ты сказал ей?

Зи сел за руль, его черный взгляд резал ночь, как нож.

– Твоя девчонка беспокоится, поэтому взяла с меня обещание, что я позабочусь о тебе. И в отличие от некоторых, я держу свое слово.

Ооххх.

– А теперь садись, – Зи громко хлопнул дверью внедорожника.

Фьюри выругался и подошел к машине. В это время Мерс остановился и с заднего сидения вылез Куин. Он посмотрел на особняк. Его глаза были размером с блюдца.

Видимо, он прибыл на суд, подумал Фьюри, когда скользнул на сидение рядом со своим молчащим близнецом.

– Ты ведь знаешь, где находится дом родителей Лэша, верно?
– спросил Фьюри.

– Конечно, знаю.

Слово «заткнись» повисло в воздухе.

Когда Эскалэйд направился к воротам, в голове Фьюри зазвучал голос колдуна, который на этот раз был очень серьезным: Нужно быть героем, чтобы заслужить благодарность, а тебе далеко до рыцаря в блестящих доспехах. Ты просто хочешь им быть.

Фьюри посмотрел в окно, те сердитые слова, брошенные друг другу, до сих пор раздавались эхом выстрелов в его голове.

Сделай всем одолжение и уйди, сказал колдун. Просто исчезни, напарник.

Хочешь быть героем? Сделай так, чтобы им больше никогда не пришлось иметь с тобой дело.

Дата добавления: 2015-09-03