Евангельские чудеса. 1 страница

"Всего изумительнее, выше всякой надежды и чаяния, действительно есть то, что Бог стал человеком. А когда это свершилось, то все последующее и понятно, и естественно". Эти слова св. Иоанна Златоустого, как мне кажется, задают очень верный тон всем рассуждениям о возможности или невозможности чудес, например чудес, о которых мы читаем в Новом Завете.

Настоящая вера всегда открыта для возможности любого чуда. Настоящая вера – это "безусловная уверенность в том, что Вселенная в руках Творца продолжает оставаться глиной, из бесчисленных возможностей которой Он лепит нечто по Своему усмотрению" (свящ. П. Т. де Шарден).

За несколько столетий до Пришествия Христова, во времена оскудения чудес и знаков Божьего присутствия в мире, древний мудрец молится: "Возобнови знамения и сотвори новые чудеса!" (Сир. 36:6).

И Пришествие Христово – Пришествие Бога во плоти – было ответом на древние ожидания.

Пришествие Христово неспроста названо "новой эрой". Для всего мироздания происходит нечто великое, значительное.

Когда Христос приходит в мир – природа понимает, что к ней приходит Господин!

Это человек может равнодушно отворачиваться от беременной женщины, сидящей на ослике, люди продолжают заниматься своими делами – пьют, едят, веселятся. Какое им дело до чьих-то проблем… Но не так Вселенная.

За месяцы до Рождения Христова в небе появляется знак – совпадение планет Юпитера и Сатурна.

Эти знаки замечены персидскими астрологами, которые спешат в Иудею искать Новорожденного Царя.

Пещера в холодной пустыне принимает в себя Творца Вселенной.

В древнем христианском документе – Первоевангелии Иакова – от лица Иосифа, мужа Богоматери, рассказывается, как отреагировал мир на Рождение Господа Христа:

"И вот я, Иосиф, шел и не двигался. И посмотрел на воздух и увидел, что воздух неподвижен, посмотрел на небесный свод и увидел, что он остановился и птицы небесные в полете остановились, посмотрел на землю и увидел поставленный сосуд и работников, возлежавших подле, и руки их были около сосуда, и вкушающие не вкушали, и берущие не брали, И подносящие ко рту не подносили, и лица всех были обращены к небу. И увидел овец, которых гнали, но которые стояли. И пастух поднял руку, чтобы гнать их, но рука оставалась поднятой. И посмотрел на течение реки и увидел, что козлы прикасались к воде, но не пили, и все в этот миг остановилось".

Это лишь легенда. Но словами легенды сказано о главном: мир ощутил Пришествие Христово. Человек не ощутил, не почувствовал, отвернулся от Новорожденного, но Вселенная узнала Его Лик! "И Земля, – как говорит один средневековый богослов, – в этот миг как бы передала вступающему в нее Царю свои ключи, и природа разверзла все свои сокрытые сокровища, чтобы достойно почтить Божие присутствие".

И вот тут следует заметить одну поразительную вещь. Природа, несомненно, отреагировала на явление Богочеловека, всколыхнулась…

В дальнейшем на страницах Евангелий мы будем много раз встречать эти знаки Божественного присутствия. Стихии и элементы мира подчиняются Своему Владыке.

Однако Христос не спешит поражать окружающих эффектным проявлением своего Божественного достоинства. Божественное могущество Христа было Им сокрыто, утаено от людей…

Лишь на краткий миг Иисус обнаруживал эту сторону своего существа, но часто вопреки желанию, побуждаемый, скорее, обстоятельствами – состраданием, милосердием.

Мы все время встречаем нежелание Спасителя совершать эффектные чудеса. Почему?

Потому, что вера, основанная на принуждении силой, могуществом, – не подлинная вера.

Сверхъестественное чудо принуждает верить, пугает, покоряет. Но в такой вере нет любви. А Господь наш есть Бог любви. И Он хочет, чтобы человек не просто верил в Него и подчинялся Ему, а сам бы захотел и избрал верить и любить.

Христос никогда не совершает чудес, принуждающих к вере! Именно поэтому Он не совершил ни одного чуда перед гонителями, врагами… Он совершает чудеса, демонстративные действия, укрепляющие, поддерживающие родившуюся веру. Он совершает чудеса для учеников!

Итак, чудеса Христовы.

Но перед тем, как подробнее поговорить о чудесах Христа, следует сделать одно важное замечание.

Православная Церковь никогда не одобряла предвзятого скептицизма – чудес не бывает. Однако для православного человека так же неприемлемо и враждебное и отрицательное отношение к богословским и библейским исследованиям, в частности, исследованиям в области феноменологии чудес.

Трудам св. Иоанна Златоустого, св. Василия Великого, многих и многих других богословов и святых отцов мы обязаны более глубоким и вдумчивым проникновением в Священное Писание.

И уже у отцов Древней Церкви мы читаем, что самое драгоценное, что есть в Священном Писании, – это не красочные истории, исторические подробности, но весть о спасении, принесенном человечеству Христом.

В этом же ключе следует рассматривать и историчность Евангельских чудес.

Евангелия – не исторические хроники. Это благовестие! Весть о пришедшем в наш мир и изменившем мир Боге.

Но, как уже отмечалось выше, богословское сочинение – это и литературное произведение. А значит, можно сказать, что и в Евангелии мы встречаемся с типичными чертами, присущими литературному произведению того времени.

В античном мире существовал популярный жанр, называемый сегодня учеными аретологией (от греч. арети – доблесть, подвиг). Про славных мужей древности сочиняли истории, в которых подчеркивалось их могущество, их сила, в частности, чудотворная. Подобные записи хранились при храмах, в библиотеках, в виде устных сборников передавались из поколения в поколение.

Сегодня считается научно доказанным, что в первом веке существовал устный "сборник" чудес, совершенных Христом.

После претворения воды в вино на браке в Кане Галилейской Евангелист говорит: "так положил Иисус начало чудесам…". Именно так начинались многие из древних аретологических сборников.

Слова Евангелиста Иоанна: "Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не писано в книге сей" (Ин. 20:30) напоминают окончание другого аретологического, уже иудейского, текста из 1-й книги Маккавейской: "Прочие же дела Иуды, и сражения, и мужественные подвиги, которые совершил он, и величие его не описаны, ибо их было весьма много" (9, 22).

Современный библеист, проживший много лет на Востоке, Иоахим Иеремиас замечает:

"Первохристианская Церковь разделяла характерное для того времени восторженное отношение к чудесам; это подтверждают сообщения о чудесах в Деяниях апостолов. Чтобы понять это, нужно вжиться в общую атмосферу той среды, в которой она существовала. Древний человек, особенно на Ближнем Востоке, обладал большим воображением; он любил большие числа и необыкновенные происшествия. Не только простые люди относились некритически к рассказам о чудесах... Поэтому нет ничего удивительного в том, что первохристианская Церковь перенесла рассказы о чудесах на Иисуса: она видела в них подспорье для того, чтобы наглядно представить величие и всесилие своего Господа и возвестить о них людям того времени привычным для них языком".

Значит ли это, что все новозаветные чудеса – выдуманы?

Безусловно, нет.

С этим согласны практически все крупнейшие ученые библеисты современности.

Так, Н.Т. Райт, находящийся в авангарде библейской науки, в нашумевшей, яркой книге "Иисус и победа Бога" пишет: "Более глубокие современные исследования пришли к выводу: существующие факты можно объяснить, только допустив, что Иисус совершал деяния, которые тогда не поддавались (возможно, и сейчас не поддаются) "натуралистическому" объяснению… Конечно, даже не веря в "чудеса", можно удовлетворительно объяснить многие рассказы об исцелениях (ссылкой на "психоматику") и "природные чудеса" (ссылкой на "мифы"). Однако необходимо понимать: современники Иисуса (не только Его ученики) верили, что Он обладает удивительными способностями. Церковь не выдумала обвинение, что в Иисусе был Вельзевул, но такого рода обвинения выдвигаются лишь для объяснения некоего необычного феномена".

Здесь, напомню, Н.Т. Райт вспоминает о обвинении, брошенном Спасителю, что Он изгоняет бесов и производит исцеления силою князя бесовского Вельзевула. Это странное и неприятное обвинение, фарисеев, которое, казалось бы, Евангелисты могли бы и не приводить, чтобы не огорчать слушателей и читателей Евангелий, тем не менее повторяется настойчиво и Матфеем и Марком и Лукой: Мф. 12, 24-32; Мк. 3, 20-30; Лк. 11, 14-23.

Значит, чудеса Христовы не были лишь какими-то символическими жестами, собственно чудесность которых открывалась лишь верящим Спасителю людям. Это было чудо в самом полном смысле слова, чудо объективное, которое самим необъяснимым для недоброжелателей фактом своего существования, вызывало их агрессию и ненависть.

"Почти все серьезные историки считают, что Иисус совершал исцеления и другие поразительные дела, не имевшие очевидного естественного объяснения" (Н.Т.Райт).

Однако не эффектная демонстрация могущества Христова должна привлекать нас в Евангельских чудесах. Спаситель не совершал чудес, чтобы поразить чье-то воображение… Красочность Евангельских чудес как раз могла быть следованием Евангелиста аретологической традиции или преследовать иные – полемические, апологетические, догматические – цели.

Научимся видеть то, что скрывается за чудом, зачем оно совершается, о чем чудо, совершенное Господом, нам говорит!

Что лежит в основе чудес Нового Завета?

Идея наступления эры Царства Небесного!

Христос возвещает наступление новой эры. Это эра вхождения Бога в мир, или, как называет ее Христос, – эра Царствия Божия (или, что то же самое, Царства Небесного).

"Бог Духом Святым и силою помазал Иисуса из Назарета, и Он ходил, благотворя и исцеляя всех, обладаемых диаволом, потому что Бог был с Ним" (Деян. 10, 38).

Сатана (прежний князь мира) изгоняется вон! Царем и Правителем мира становится Бог.

Это Богоправление не навязывается, к нему не принуждают. Бог призывает войти в Его Царство и жить с Ним в общении.

Может ли человек избрать иной путь в жизни, остаться в прежнем мире, подчиняться прежним правителям, бесам – миродержителям века сего? Несомненно.

Но Христос зовет к другому!

Все действия Христовы, все Его слова, каждый жест направлены к тому, чтобы засвидетельствовать, подтвердить – Царство Небесное, которое мы можем принять за основу жизни, пришло!

Вспомним драматический эпизод. Иоанн Креститель схвачен. Он в недоумении. Он думал, что Мессия сметет с лица земли и ввергнет в огонь всех врагов – в Его руке острый серп, Он пришел собирать урожай в закрома небесные и сжигать солому и сорняки… Верные Мессии будут вознаграждены – враги испепелены.

Но Иоанн схвачен. И в тюрьме ожидает казни...

И тогда Иоанн посылает ко Христу учеников с откровенным вопросом: "Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого?" (Мф. 11:3).

Христос не пускается в объяснения. Он просто отвечает посланцам Иоанна: "пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о Мне" (Мф. 11:4-6).

Глядя на потрясающие дела, "каких никто другой не делал" (Ин. 15:24), да и сделать не мог, окружающие понимали – перед ними Бог, пришедший во плоти, наступает долгожданная Новая Эра.

Новая Эра… Что это значит? А это значит, что на землю пришел Сам Бог! Бог пришел и действует во Иисусе Христе.

Это отчетливо видно во всех чудесах. И в воскрешениях мертвых, и в исцелениях, и в изгнании из одержимых демонических сил…

Христос – Бог, пришедший на землю в образе человека! Особенно отчетливо это можно увидеть на примере чудес, в которых проявляется власть Иисуса над стихиями мира…

Христос плывет с учениками на лодке. Начинается сильная буря – нередкая на Генисаретском озере. Волны заливают лодку, апостолы в ужасе. Они будят Христа и молят Его: "Господи! Спаси нас: погибаем!".

И тут Христос показывает, что Он – Господин стихий мира, а значит, приоткрывает свое Божественное достоинство. Евангелист немногословен: "И говорит им: что вы так боязливы, маловерные? Потом, встав, запретил ветрам и морю, и сделалась великая тишина" (Мф. 8:26).

И апостолы видят, что произошло нечто потрясающее. "Люди же удивляясь говорили: кто это, что и ветры и море повинуются Ему?"…

Если мы вспомним, что лишь Бог, согласно ветхозаветным представлениям, мог повелевать стихиями, нам станут понятны ужас, изумление свидетелей происшествия.

А вот другое чудо, в котором еще выразительнее подчеркнута власть Иисуса над стихиями.

Христос идет по воде… Об этом сообщают нам три Евангелиста: Матфей (14, 25), Марк (6, 48-51) и Иоанн. И это чудо тоже – знак Божественного достоинства Иисуса.

"Когда же настал вечер, то ученики Его сошли к морю и, войдя в лодку, отправились на ту сторону моря, в Капернаум. Становилось темно, а Иисус не приходил к ним. Дул сильный ветер, и море волновалось. Проплыв около двадцати пяти или тридцати стадий, они увидели Иисуса, идущего по морю и приближающегося к лодке, и испугались. Но Он сказал им: это Я; не бойтесь. Они хотели принять Его в лодку; и тотчас лодка пристала к берегу, куда плыли" (Ин, гл. 6).

За эффектным усмирением бури увидим более глубокий смысл. Когда же настал вечер… Становилось темно… Дул сильный ветер… Море волновалось… Апостол Иоанн нагнетает ситуацию, так, что вдруг начинаешь понимать: с этим ты где-то встречался… И вдруг вспоминаешь, отчетливо узнаешь черты рассказа о переходе евреев через Красное море во время бегства из египетского плена: "гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды" (Исх. 14:21).

В рассказе Евангелиста Иоанна хождение Христа по водам, усмирение вод указывает на новую победу над стихиями. Прежде лишь Моисей, Богом данною силою, усмирял дерзкие воды. Ныне Свою власть над ними показывает Христос. Но Христос – больше, чем Моисей. Он говорит ученикам: "Это Я, не бойтесь"! Это Я (или, в точном переводе, Я есмь), - Божественное Имя, некогда открытое Моисею: Я есмь Сущий (Исх. 3, 14).

"Не бойтесь" – повеление Божие к Своему народу, известное из древности. Призыв "не бойся", можно сказать, выражает Бога. Бог – это Тот, у Кого есть право сказать: "Не бойся!"! (Ис. 41:13), поскольку только Один лишь Бог может защитить человека. Там, где действует Бог, нет места страху.

В Евангельском рассказе узнаются и другие ветхозаветные слова, слова 106-го псалма: "воззвали к Господу в скорби своей, и Он вывел их из бедствия их. Он превращает бурю в тишину, и волны умолкают. И веселятся, что они утихли, и Он приводит их к желаемой пристани" (Пс. 106:28-30). Обратим внимание: лодка с апостолами пристает к берегу, как только они намереваются взять Иисуса с собой. Так и в псалме – Бог приводит их к желаемой пристани (Пс. 106:30). Евангелист говорит нам о явлении Бога.

Власть над стихиями. Кажется, что силы природы должны подчиняться любому слову или жесту Иисуса. И, тем не менее, подобные чудеса – редкость. Евангелисты, если так можно выразиться, скупы на чудеса. Особенно это видно из сравнения Евангелий (и вообще новозаветных писаний) с апокрифическими текстами или античными легендами.

Евангелисты подчеркивают, что Христос часто отказывается творить чудеса (например, при искушении от диавола в пустыне), и даже когда Спаситель совершает чудо, Евангелисты, описывая его, не делают чудо самоценным – чудом ради чуда. Авторы новозаветных писаний акцентируют внимание читателя, на смысле чуда, на том, что это чудо, этот Божий знак, нам открывает.

Во Христе действует Бог! Он Сам – Бог! Это первое и самое замечательное свидетельство и всех вместе, и каждого в отдельности из Евангельских чудес.

Второе утверждение Евангелия – приход Христа знаменует наступление новой эры, эры Царствия Божия.

Властители мира – бесы – бегут из мира, сдают позиции. Обратим внимание – очень часто чудо Христово, например исцеление, непосредственно связано с изгнанием демонических сил.

Приведем примеры.

"Привели к Нему [Иисусу] человека немого бесноватого. И когда бес был изгнан, немой стал говорить. И народ, удивляясь, говорил: никогда не бывало такого явления в Израиле" (Мф. 9:32-33).

"Тогда привели к Нему бесноватого слепого и немого; и исцелил его, так что слепой и немой стал и говорить и видеть" (Мф. 12:22).

Некоторые богословы говорят, что в древности всякая болезнь понималась как результат действия сатанинских сил, как беснование. Изгнание демона – влечет за собою исцеление.

Однако Священное Писание совершенно конкретно различает больных и бесноватых:

"И ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях. И прошел о Нем слух по всей Сирии; и приводили к Нему всех немощных, одержимых различными болезнями и припадками, и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и Он исцелял их" (Мф. 4:23-24).

Здесь отдельно говорится о больных физическими недугами, о душевнобольных и об одержимых бесами.

Однако бывает и так, что физическая болезнь напрямую связана с присутствием в человеке злой силы. Изгнание демона приводит к здоровью – не только нравственному, но и физическому. Бес изгнан – и болезнь отступила: слепой прозрел, немой обрел дар речи… О мальчике-лунатике, из которого Иисус изгнал беса, сказано: "и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот же час" (Мф. 17:15-18).

То, какое значение придавал Спаситель изгнанию бесов, видно из следующего рассказа. Когда Иисуса предупреждают о намерении Ирода убить Его, Он отвечает: "пойдите, скажите этой лисице: се, изгоняю бесов и совершаю исцеления сегодня и завтра, и в третий день кончу" (Лк. 13:32). Здесь мы видим, что все Свое служение Господь сводит к двум действиям: к изгнанию бесов и к исцелениям.

На теме экзорцизма (изгнания демонических существ из людей) подробно останавливаться мы не будем, расскажем лишь об одном выразительном и интересном чуде.

В Евангелиях мы читаем следующую замечательную историю. Однажды Христа Спасителя "встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем. И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. Вдали же от них паслось большое стадо свиней. И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней. И Он сказал им: идите. И они, выйдя, пошли в стадо свиное. И вот, все стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде. Пастухи же побежали и, придя в город, рассказали обо всем, и о том, что было с бесноватыми. И вот, весь город вышел навстречу Иисусу; и, увидев Его, просили, чтобы Он отошел от пределов их" (Мф. 8,. 28-34).

Чуть остановимся. В окрестностях Гадары в пещерах, в которых погребались мертвецы (гробах), обитали два свирепых бесноватых.

Мимо проходил Христос, и они встретились. Тут бесы показывают свою сверхъестественную осведомленность, называя Иисуса Сыном Божиим. Несомненно, что злые духи почувствовали приближение Бога, поняли, что для них наступает конец. Бесы умоляют повременить с казнью: Пришел Ты сюда прежде времени – речь идет о Великом Страшном Суде в конце человеческой истории, на котором сам сатана, все бесы и верные им будут ввержены в озеро огненное навеки.

И дальше происходит нечто таинственное – Христос посылает бесов в свиней. И свиньи вместе со стадом бросаются с горной кручи и погибают в море.

Сложно представить себе эту картину, тем более непонятно, зачем Спаситель уничтожил целое свиное стадо?...

Возможно, что история со свиньями – добавление легендарного характера. Эта же история приведена у Марка и у Луки. Так вот, у Марка Христос спросил, как зовут беса, находящегося в одержимом. "И спросил его: как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, потому что нас много" (Мк. 5:9). Греческое "легион" можно понять и перевести и как множество, и как солдат, легионер. Как пишет И. Иеремиас: "Слово ligjona было ошибочно понято как "легион": "Меня зовут Легион, потому что нас много (и все наше полчище живет в больном)" – и в результате возникло представление об одержимости больного тысячами злых духов. Отсюда было уже недалеко до легенды о переселении бесов в свиней".

Какую историчность имеет рассказ о гибели двух тысяч свиней (Мк. 5:13), установить невозможно. Возможно, так все на самом деле и было, возможно, что это добавление легендарно. Важно не это, а то, почему Евангелисты используют этот мотив. (Еще раз напомним, что для Евангелистов, прежде всего, имеет значение не что и как произошло, тут вполне могут быть преувеличения, сказочные элементы, а почему, зачем это произошло.)

Вода, в понимании иудеев, являлась местом исконного обитания бесов. Там живет чудовище – левиафан, он же древний змей, дракон. Вспомним гимн псалмопевца, обращенный ко Господу: "Ты расторг силою Твоею море, Ты сокрушил головы змиев в воде; Ты сокрушил голову левиафана" (Пс. 73:13-14).

И вот здесь, в этом рассказе, бесы изгоняются из нашего мира и отправляются в море, родственную им стихию. Не навсегда, на время. Скоро, бесы будут погружены, уже навсегда, в другую пучину – "озеро огненное и серное" (Апок. 20, 10). Там, в новом мире, о котором пришел свидетельствовать Иисус, моря, как места жительства богопротивной силы, уже не будет (Апок. 21, 1)!

Вспомним и то, что свиньи религиозным иудейским сознанием рассматривались как нечистые существа, оскверняющие землю уже одним своим присутствием. В этой истории Христос очищает от сатанинской нечистоты бесноватых, также освобождает от нечистоты и бесовщины и землю…

Евангелисты отмечают реакцию людей – весь город вышел навстречу Иисусу; и, увидев Его, просили, чтобы Он отошел от пределов их. Этим людям уютнее, комфортней, чтобы все оставалось, как есть, нетронутым. Лишь бы не было нарушено их благополучие и достаток – паслись их свиньи.

Вот так и мы предпочитаем оставаться со своими свиньями (и, разумеется, с бесами), не желая, чтобы Бог действовал, что-то в нас и вокруг нас изменял.

Об этом замечательно сказал современный пастырь и проповедник митрополит Сурожский Антоний:

""Уйди, уйди от нас, уйди из наших пределов!" – говорил народ, который предпочел то, что ему было дорого: богатство, стада, невзволнованность жизни, здравию, исцелению человека; уйди – Ты у нас отнимаешь то, что нам дороже человека... Уйди от нас, – говорил Великий Инквизитор. – Ты нам мешаешь строить земное добро, мешаешь обеспечить счастьем безмолвное, безответственное стадо; уйди! Ты им открываешь пути, по которым им слишком трудно будет идти... Уйди от нас! – говорили вожди еврейского народа перед лицом Пилата – а раз Ты Сам не уходишь, пусть сила земная, грубая сила нас от Тебя избавит... И к Пилату обращались со словами: Распни, распни Его, – чтобы не звучала больше на наших улицах эта страшная проповедь о безусловной, крестной любви, это безумие о кротости и смирении, самоотречении, любви, отдающей все; потому что ничего нет более ценного, нежели человек...

И через всю историю звучит этот крик: Уйди! Ты стоишь на нашем пути к благополучию, к беспечности, к забвению... Это говорит через всю историю человеческий род. А мы? Неужели мы единственные, с небольшой горсточкой учеников, этого страшного слова, прямо или косвенно, никогда не говорим и никогда не сказали? Вспомним притчу Христову об овцах и козлищах: разве не приходил к нам человек в нужде, и разве мы не говорили ему: "Уйди!"? Человеку нечего было надеть, но мы ему отвечали: Поношенного у меня ничего не осталось, а нового, хорошего, я тебе, конечно, отдать не могу – уйди!.. Не подходил ли к нам нищий на дороге, и не отвечали ли мы ему, держа в сумке купленную еду: Я истратился, не могу тебе дать ничего... Из сумки мы ничего не вынули, из кошелька ничего не дали; сказали: Уйди... Или просто, что, может быть, еще страшнее, нарочно его не увидели, прошли мимо, скользнули взором, так что он знал, что мы его видели, но что он для нас не существует; из бытия прогнали его в небытие... Бывает, что и вор, и преступник постучится в нашу дверь: я прямо из тюрьмы, мне нужно немножко денег, мне надо одеться, чтобы найти работу... И сколько раз такой человек слышал от мнимого верующего: С такими, как ты, я не общаюсь, – уйди!.. Сколько раз бывало, что надо было в больнице посетить больного – но нет! – там можно заразиться, туда лучше не идти! Пусть он идет своим путем – а с моей дороги уйдет!..

Так было когда-то, когда в декабрьскую ночь пожилой мужчина, который вез с собой молодую беременную Мать, стучался во все двери вифлеемские; ни одна дверь не открылась: у нас тихо, у нас тепло, мы собрались семьей – чужой нам не нужен; ищи другого пристанища, уйди в ту пещеру, в загон, где бедняки держат своего вола, осла: от нас уйди!..

Сколько раз бывало в жизни каждого – в моей и вашей, – что человек с горем приходил, когда у нас на душе была весна, и ему говорилось: Уйди, не отравляй нашу радость! В нашем доме брак, в нашем доме именины, в нашем доме ликование – не омрачай этой радости: так мало ее бывает!.. А бывает, что человек придет в дом горя, и ему скажут: Уйди! У нас темно, и у нас горя вдоволь – не прибавляй, чаша полна, через край переливается – уходи от нас!..

И так можно было бы образов, примеров дать без конца, не из чужой жизни – из своей, из моей, из вашей... И так поступили со Христом; а Спаситель не сказал ли нам: Что вы сделали одному из малых сих, вы сделали Мне?.. Значит, мы Ему говорили: Уйди! Ты нас лишаешь того, что нам дороже Твоего присутствия и тех, кого Ты так возлюбил, что Ты за них отдал Свою жизнь, Свою страшную Гефсиманскую ночь, Свое телесное распятие, оставленность Богом на кресте; все это мне нипочем: Ты их так любишь – не я...

Мы не говорили: "Распни, распни Его", но разве, когда человек умирает от голода, когда человек истосковался в одиночестве, когда он брошен, когда ему места нет среди людей, как Христу не оказалось места даже умереть в граде Иерусалиме, – разве это не прикованность ко кресту, не распятость, не смерть оставленности, медленная, порой горькая смерть, когда раньше тела умрет вера в человека и вера в Бога, умрет и погаснет надежда, потускнеет и умрет любовь...

Вот о чем говорит эта такая привычная нам притча; весь этот рассказ ведет к тому, что сказано было Христу в момент, когда Он явил Свое сострадание, и милосердие, и любовь, и Божественную силу: Уйди, Ты у нас отнимаешь земное, а небесного нам не нужно... Вспомним слово Спасителя и опомнимся: Ищите прежде Царствия Божия – и все приложится; и именно приложится: не отнимется, но найдет свое место там, где небо на земле, и будет тогда полнота…"

Чудо как восстановление Богом задуманного порядка в мире

Выше мы говорили, что чудо – это препобеждение законов природы силою Божией.

Но можно посмотреть на этот вопрос и под другим углом зрения. Как говорит митрополит Антоний (Блюм): "сущность чуда состоит в том именно, что человеку и природе вокруг него возвращается свобода быть собой, не быть во власти зла, господствующего на земле". Об этом же говорит архиепископ Иоанн (Шаховской): "Чудесное лежит в основании всех вещей… Среди творения оно составляет правду его высшего бытия. Падение наше есть уход от чудесного".

Мы знаем лишь мир, поврежденный грехом, непослушный Богу, отступивший от Бога. Быть может, чудо и есть не что иное, как возвращение мира к послушанию Богу…

Вспомним, что Господь сотворил прекрасный мир, как говорит Священный автор, мир весьма хороший (ср. Быт. 1, 31). Человек был поставлен над всем миром, чтобы привести мир к еще более высокому и прекрасному состоянию – к обожению, освящению. Но человек ушел от Бога, возжелав жить сам по себе, строить свой мир. Этот отход от Бога и Его замыслов Церковь называет грехопадением.

Грехопадение человека явилось катастрофой для всего мироздания. Если мы посмотрим киносъемку ядерного взрыва, мы увидим, как от эпицентра взрыва расходятся концентрические круги, захватывающие и уничтожающие пространство все больше и больше. Вот так и ударная волна грехопадения первых людей распространилась на весь сотворенный мир. Весь мир, как зеркало, разбился, весь мир был поврежден и изменился... "Проклята земля за тебя" (Быт. 3, 17), – с сокрушением говорит Адаму Господь.

Земля и вся природа оказались выхваченными из рук Божиих цепкой лапой сатаны. Теперь он князь мира.

В мир вошли грех и смерть. Если раньше, в Раю, преимущественными отношениями человека и животных были дружба и мир, человек даже не ел животных (см. Быт. 1, 29), то теперь человек и мир стали если не врагами, то соперниками за место под солнцем.

У преподобного Симеона Нового Богослова находим потрясающие по своей драматичности строки, в которых он описывает ужас творения от того, что пал ее господин – человек.

Сначала ужас, а потом непослушание, бунт твари, который продолжается до сих пор. "Все твари не хотели повиноваться Адаму- преступнику. …Солнце не хотело светить ему, ни луна, ни прочие звезды не хотели показываться ему; источники не хотели источать воду и реки – продолжать течение свое; воздух думал не дуть более, чтобы не давать дышать Адаму, согрешившему; звери и все животные земные, когда увидели, что он обнажился от первой славы, стали презирать его и все тотчас готовы были напасть на него, и земля не хотела носить его более".

Дата добавления: 2015-09-03