Глава 4. Джейми не появлялся на уроках самоподготовки с пятницы

Джейми не появлялся на уроках самоподготовки с пятницы. Сегодня среда. С начала этой недели я сижу на этих уроках и притворяюсь читающей «Сепаратный мир», а сама пытаюсь придумать, что ему сказать — нечто такое, что исправит ошибку, которую я совершила в пятницу, глупо сделав вид, будто не знаю его имени. Звучит позорно, но я не привыкла самостоятельно находить ответы на подобные вопросы. Обычно я обсуждаю это с Трейси, но теперь не могу так поступить.

В пятницу вечером я побежала за ней, догнав ее за несколько кварталов до ее дома. Я сказала, что прошу прощения за свой поступок, но действительно думаю — Мэтт вел себя как ничтожество. Она не согласилась, но и не возразила, и с тех пор у нас перемирие. Она не задает больше вопросов о Джейми, и я не собираюсь заговаривать о нем. Ей нужны ответы, а у меня их нет.

Я оглядела кафетерий и увидела ее — сидит рядом с Мэттом и смотрит на него с обожанием, в то время как он едва обращает на нее внимание, как обычно. Она помахала мне рукой, и если бы меня спросили, я бы ответила, что ей нравится видеть меня, сидящей в одиночестве. Новичкам, чьи фамилии находятся в конце списка, всегда не везет, когда распределяют места для уроков самоподготовки. Тебя засовывают на последнее оставшееся место за столами старшеклассников. Они занимают столы первыми, что считается привилегией, затем распределяются места среди десятиклассников, и только потом — среди новичков. Новички из начала алфавитного списка все вместе занимают несколько оставшихся столов, но ребята из конца списка — например, кто-нибудь по имени вроде Роуз Царелли — получают места по остаточному принципу. Так мне и достался один стол на шестерых, где я сижу с Джейми и Энджело.

Я помахала Трейси в ответ, но она нахмурилась, заметив кого-то позади меня. Я обернулась.

— Привет, Свитер. Я принёс тебе деньги.

Сегодня Энджело побрился, но это получилось у него не особо хорошо. По всему лицу были капельки засохшей крови, а щетина уже начала прорастать снова.

— Ой. Мм, всё нормально. Ты не должен мне их возвращать.

— Правда?

— Оставь себе. Мне они не нужны.

— Мне они тоже не нужны, Свитер.

— Нет, я имею в виду, что мне не нужны сегодня деньги.

— Так и мне тоже. Ты что, думаешь, я бедный, или типа того? Вчера я сам платил.

— Я имею в виду, что моя мама никогда не выгоняет меня из дома, пока я не позавтракаю, и всегда дает мне деньги на обед, — ответила я и сразу же вздрогнула от того, что сказала «деньги на обед» — разве я не могла сказать просто «деньги» без объяснения на что? Нет, конечно, нет. — Мм, так что можешь оставить их на случай, если твоя мама снова так сделает.

Он ничего не говорит.

— Я..Я не имела в виду..Прости.

— Откуда ты знаешь?

— Ну, мм, ведь так было в пятницу.

— Я рассказал тебе об этом?

— Не совсем.

— Я говорил с Джейми, — с подозрением произнёс он.

— Да, но я тоже здесь сидела.

— Да уж, наверно. — Он наклонился ко мне, и я отметила, что сегодня он не воспользовался дезодорантом «Axe». — Ты слушаешь даже когда притворяешься, что не слышишь, правда, же?

Он снял пиджак, швырнул его на стол и остался в футболке с группой «Металлика» — такой же потрёпанной, как его футболка с «Нирваной». Из кармана пиджака выпала зажигалка. Он ухмыльнулся.

— Что-нибудь будешь? Сегодня я покупаю.

— Нет, спасибо.

— Точно? Я беру кофе для Джейми.

Внутри у меня всё подпрыгнуло, как во время катания на американских горках.

— Он здесь?

— Ага. Даже проф-тех парни могут прогуливать только до того, как их поймают.

— Где он? — слишком быстро спросила я. Энджело, который уже пошел к прилавку, остановился.

— На улице, — ответил он, глядя на меня очень заинтересованно. — А почему ты спрашиваешь? Соскучилась?

Я покраснела, ведь я так старалась не уделять этому столько внимания.

— Просто подумала, что он здесь, вот и всё.

— Ты его ждешь.

— Нет, я не...

— Что за дела у вас двоих? Ты в этом участвуешь? — Он сел и сильно хлопнул меня по плечу. — Давай, ты должна мне рассказать. Я всё о нём знаю. Он не обидится.

— Почему ты спрашиваешь меня, если всё о нём знаешь? — спросила я, на миг, почувствовав что-то вроде гордости за себя.

Пока смысл сказанного доходил от ушей до мозга, он выглядел несколько озадаченно.

— Ну да, я не всё о нём знаю. Но он рассказывает мне обо всех девчонках, с которыми спит, поэтому ты можешь сказать мне, если с тобой тоже.

Я была не готова к ревности. Во рту у меня пересохло. На его лице медленно растянулась улыбка.

— Ты только посмотри на себя. Ты вся взбесилась из-за того, что у него есть другие девушки.

— Я не взбесилась. Меня это не волнует. Он может делать все, что он, блин, захочет. — Я решила, что если вставлю словечко на «б», фраза прозвучит лучше, но на самом деле у меня совсем нет практики использования таких слов, так что это прозвучало тупо.

— Да вы двое этим занимаетесь! Он уже раздавил твою «вишенку»? — спросил он, поставив кавычки в воздухе. — Кстати, сколько тебе лет?

Я поразила саму себя, начав плакать. Слезы появились ни с того ни с сего. Они заполнили мои глаза, и я поняла, что если я моргну или переведу взгляд, слёзы польются на стол. Поэтому я опустила голову, пытаясь успокоиться и сохранить нетронутой мою последнюю каплю гордости.

Он снова меня подтолкнул, на этот раз чуть послабее.

— Свитер, давай подробности, — заговорщически произнёс он. — Джейми все равно мне расскажет.

— Расскажет тебе что?

Я хотела увидеть Джейми пять долгих дней, поэтому теперь я могла бы извиниться и расставить все точки над i. В любой другой момент я бы поблагодарила Бога за то, что он появился и отвлек Энджело от меня и от обсуждения моей «вишенки». Но прямо сейчас я бы лучше отвечала на тест, к которому не готовилась, чем смотрела ему в глаза. Я сделала огромную ошибку, немного повернув голову, и крупная слезинка упала на стол. Я подняла голову. Упало ещё две слезинки. Энджело, к его чести, выглядел несколько огорченным моими слезами.

— Я только пытаюсь уговорить Свитер рассказать мне, что происходит, и всё. Я ничего не сделал. Клянусь, Джейм. Я не трогал её, ничего в этом роде. Ну, я хлопнул её по плечу, но не сильно. Я же не сильно тебя стукнул, да?

Я не могла ответить, хотя мне было плохо от того, что ему плохо. Мы все просто сидели. Мальчики-подростки не знают, что делать с плачущей девочкой. И даже сама плачущая девочка не знает, что ей с собой делать.

— Джейм, я пойду, возьму кофе.

— Да, иди.

— Ненавижу, когда девчонки из-за меня плачут. Чёрт, — сказал Энджело. Он ушел, оглянувшись через плечо, совершенно растерянный.

Весь кафетерий, казалось, замолчал, когда Джейми сел напротив меня.

— Что он сказал?

Я мысленно твердила инициалы, нацарапанные на поверхности стола. Дж.Х., Дж.Г., С.В., С.Р., Т.Р. Горло так сильно сжималось от попыток не расплакаться, что начало болеть, как при самой сильной ангине, и я боялась предположить, на что будет похож мой голос, когда я заговорю. Более того, я старалась, чтобы у меня не потекло из носа прямо перед ним.

— Роуз. — Обожаю, как он произносит мое имя. Оно исходит откуда-то из груди, и в нем четко слышится «з», а не «с». Наши глаза встретились — он выглядел настолько обеспокоенным, что я чуть не начала плакать снова. — Что он тебе сказал? Это связано с твоим папой?

Было бы гораздо проще объяснить мою реакцию, если бы я заплакала из-за папы. А может, так и было, я же не знаю. Мама предупреждала меня своим раздражающим терапевтическим голосом, что я могу заплакать из-за него, даже не осознавая, почему я плачу. Возможно, именно это сейчас и случилось.

Джейми протянул руку, но остановил её недалеко от меня и положил на стол. Его большой палец был испачкан чернилами, но во всём остальном руки были безупречными. Красивыми. Сильными. Сквозь тонкую кожу просвечивали вены. Мне захотелось провести по ним пальцем. Уверена, что его предплечья выглядят так же. Мысленно я уже поднимала его рукав, чтобы взглянуть.

Я помотала головой и вытерла слёзы с лица.

— Энджело меня просто расспрашивал, — ответила я.

— О чем?

Я делаю глубокий вдох.

— О тебе.

— Обо мне?

— Он хотел узнать, занимаемся ли мы с тобой сексом. И была ли я девственницей. — Это слово запустило мой механизм краснения на полную мощность. Не могу поверить, что выношу проблему своей девственности на обсуждение, но я хочу, чтобы он услышал мою версию этой истории — неизвестно, что этот чертов Энджело ему наговорит.

Джейми слегка улыбнулся.

— Просто у него никого нет, поэтому он хочет знать, чем занимаются другие, — он убрал руку со стола. — Дело не в том, что мы с тобой чем-то занимаемся.

Побежала еще одна слезинка, надеюсь, последняя, и я вытерла ее до того, как она скатилась на скулу.

— Ты из-за этого так расстроилась? — спросил он.

Я кивнула. И все могло бы на этом закончиться. Я могла бы остановиться. Но слова сами вырвались у меня изо рта.

— Он сказал, что ты рассказываешь ему обо всём, обо всех девчонках, с которыми ты... Моё горло снова сжалось, и я не смогла закончить предложение, не говоря уж о том, чтобы спросить о Регине.

— Обо всех девчонках? О каких девчонках? Ты видишь вокруг меня девчонок?

— Он сказал, что ты... что у тебя много девушек.

— Не обращай на него внимания.

— У тебя не много девушек?

Он с нежным любопытством посмотрел на меня и хотел что-то сказать, когда до меня дошло, что я ждала пять дней, чтобы извиниться.

— Извини, Джейми, — выпалила я.

— За что?

— За тот случай. В твоей машине. Я знала, как тебя зовут. Я знаю твоё имя с седьмого класса. Но я была слишком...

Энджело положил между нами кофе для Джейми и пончик.

— Пончик для тебя, Свитер, — сказал он и сел на другой конец стола, специально отвернувшись от нас. Джейми взял кофе и встал.

— Я пошел на улицу. — Я не совсем поняла, кому он это сказал. — Энджело, — строго позвал он. Энджело быстро вскочил, не говоря ни слова и не глядя на нас.

Я смотрела, как они идут к выходу. Энджело с сигаретой во рту резко распахнул дверь и удалился. Джейми повернулся, и мне показалось, но я не уверена, что подмигнул мне. Не успела я улыбнуться, как он вышел. Я была настолько измучена и смущена, что даже не смогла съесть пончик.

Увиливать (глагол): уклоняться от правды.

(смотри также: врать как тупица).

Дата добавления: 2015-08-13