Безопасность или свобода

— Хороший вопрос, — отозвался богатый папа, вручив официанту свою кре­дитную карточку. — Мне кажется, что все началось, когда люди начали искать безопасность вместо свободы.

— Но разве у всех нас мало свободы? В конце концов, Америка — это стра­на свободных и родина смелых.

— Да, Америка такая, и песня эта очень старая, — ухмыльнулся богатый па­па. — Проблема в том, что большинство людей считают, что безопасность и сво­бода — это одно и то же. Но это не так. В действительности во многих отноше­ниях безопасность и свобода означают прямо противоположные вещи. — Безо­пасность и свобода означают противоположные вещи? — переспросил я. — Объ­ясни.

— Вспомни, против чего протестовали американские повстанцы в 1773 году, во время печально известного «Бостонского чаепития»?

— Против налогов. Мы хотели свободы от налогов. Совершая уголовное преступление против матери-Англии, эти храбрые люди рисковали тюрьмой.

— Хорошо, — сказал богатый папа. — Значит, они выбрасывали чай за борт не ради того, чтобы обеспечить себе гарантию работы?

— Нет, они хотели бороться за свободу, а не за гарантию занятости.

— А чему нас учат в школе сегодня? — спросил богатый папа. — В чем глав­ная причина того, что родители и учителя настойчиво требуют, чтобы их дети учились и получали хорошие отметки? Неужели ради свободы?

— Нет, — тихо ответил я. — Родители и учителя хотят, чтобы их дети полу­чали хорошие отметки и таким образом обеспечили себе работу, причем по воз­можности высокооплачиваемую.

— А что произошло со стремлением наших отцов-основателей к свободе, за которую сражались смелые мужчины и женщины несколько веков назад? Его отодвинули в сторону и заменили стремлением к гарантированной работе; страх перед нехваткой денег на пропитание заменил тягу к свободе. В результате шко­ла готовит не столько к свободе, сколько к гарантированной работе и пенсион­ным планам категории DB. Эти планы есть у учителей, но их не будет у их уче­ников. Это единственная причина, по которой пропасть между школой и реаль­ным миром становится все шире и шире. У большей части реального мира не будет пенсионных планов DB, но у школьных учителей они есть. Да, — продолжил богатый папа. — А за что ты воевал во Вьетнаме, даже хотя и не был обязан ту­да отправляться — ведь ты был освобожден от призыва? Разве ты сражался не за свободу?

—Да, но я пошел воевать, потому что вы с моим папой убедили меня в том,
что долг сына — сражаться за свою страну. Не знаю, пошел бы я воевать, если бы
вы оба на этом не настаивали.

— Правильно... А что сделало большинство родителей твоих друзей? Разве они не заставляли своих сыновей продолжать учебу, чтобы избежать призыва? Разве большинство твоих друзей не уклонились от Вьетнама, потому что оказа­лись достаточно умны, чтобы поступить в колледж и получить отсрочку от во­енной службы?

— Да, — согласился я.

— Теперь ты видишь, как сильно изменилась эта страна? Раньше здесь вы­ше всего ценились идеалы свободы, а теперь ее место заняла безопасность. Бе­зопасность и свобода — это не одно и то же, и люди, которые стремятся к безо­пасности, очень, сильно отличаются от тех, кто стремится к свободе. И эта раз­ница между людьми приведет к самому большому фондовому краху в истории мира. Миллионы людей сейчас вкладывают деньги в свои планы с установлен­ным отчислением во взаимные фонды, которые, как они надеются, гарантируют им безопасность. Подумать только, какое глубокое разочарование ждет их в бу­дущем. Вот почему меня так сильно беспокоит ERISA. Мы уже совсем не те лю­ди, которыми были, когда устраивали «Бостонское чаепитие». Мы больше не боремся за свободу, отчаянно сражаемся за безопасность. Миллионы нереши­тельных и финансово неграмотных людей будут вытолкнуты на фондовый ры­нок, а, как ты знаешь, фондовая биржа — это не место для любителей играть на­верняка. Она для тех, кто стремится к свободе. Боюсь, что любители свободы выиграют, а любителей безопасности ждет поражение. И когда они проиграют, то столкнутся с реальным миром, но, к сожалению, в преклонном возрасте. Вот такое мое предсказание.

— Значит, свобода и безопасность — это разные вещи? — спросил я, все еще не уверенный в том, что между ними есть разница.

— Не только разные, но и прямо противоположные. Чем больше ты стре­мишься к безопасности, тем меньше у тебя свободы.

— Объясни мне, — попросил я, — как получается, что большая безопасность ведет к меньшей свободе?

— Та работа, от которой ты отказался, могла дать тебе безопасность, но толь­ко ценой свободы. Разве она не мешала бы тебе зарабатывать столько, сколько можешь, работать тогда и где тебе нравится и даже брать отпуск, когда тебе хо­чется?

— Да, гарантированная работа ограничила бы мою свободу. Очень часто она даже диктует людям, когда им можно идти на обед, — добавил я. — Но разве большинство не стремится к безопасности больше, чем к свободе?

Именно так. Это их выбор. Но никогда не забывай, что чем больше у тебя одного, тем меньше другого. По сути дела, чем больше у тебя безопасности, тем прочнее путы, которые тебя связывают. Взять хотя бы тех, у кого безопасности больше всех в мире. Этих людей называют заключенными. У них есть жилище, еда, свободное время, двор для прогулок — у них есть максимум безопасности, но нет свободы.

Богатый папа выдержал паузу, чтобы идея максимальной безопасности улеглась в моей голове, а затем продолжил:

— Посмотри на людей, которые полностью зависят от программ социально­го обеспечения. Им предоставляется определенная финансовая безопасность, но за счет свободы образа жизни. Люди, которые зависят от программы «Social Security», — одни из самых бедных и, к тому же, наименее свободных в Америке.

—Значит, ты хочешь, чтобы я сделал выбор между безопасностью и свобо­дой. Свобода требует смелости и силы, а если у человека не хватает смелости и силы, он теряет свою свободу, — сказал я и добавил: — Выходит, свобода не дос­тается даром.

— Это исключено, — категорически заявил богатый папа. — Ты помнишь, как вернулся из Вьетнама, а люди плевали в тебя и называли «детоубийцей»?

— Во-первых, они плевали в мою сторону, но никто не плевал в меня. И все же я понимаю, что ты имеешь в виду. Мы сражались за то, чтобы у них было пра­во свободно выказать нам свое презрение, даже если нам это не нравилось.

— Вот почему в песне поется: «Страна свободных и родина смелых». Свобо­да требует смелости и мужества. А ты сейчас переживаешь самый трудный мо­мент, и, если смелость победит, даже когда у тебя ничего нет, ты обретешь такую свободу, какая многим и не снилась. Помни, что даже если люди живут в свобод­ной стране, это еще не значит, что они свободны. Потребность в безопасности крадет у них свободу.

Вскоре мы уже стояли на тротуаре и богатый папа ждал, пока парковщик подгонит его машину. — Тебя подвезти? — спросил он.

— Нет, спасибо, — ответил я, улыбнувшись от уха до уха. Сидевший во мне боец чувствовал себя великолепно, несмотря на то что у меня по-прежнему не было денег и я не хотел устраиваться на работу. Я решил, не имея ничего, про­жить в реальном мире как можно дольше и позволить характеру-победителю стать еще сильнее. Я хотел свободы от тиранической необходимости иметь ра­боту и от диктата денег, определяющих мой образ жизни. Разговор с богатым па­пой помог мне получить ясное представление о том, что необходимо для жизни в этом мире, — реальном мире, с которым ему пришлось столкнуться в 13 лет.

—Мне, кажется, понравилось жить в реальном мире, и я хочу сделать его как можно более реальным, — сказал я с улыбкой, когда паковщик подогнал богато­му папе машину. — Я предпочитаю столкнуться с реальным миром сегодня, а не завтра.

Богатый папа улыбнулся и укатил в своем авто, сопровождаемый завистли­выми взглядами паковщиков.

У меня было достаточно времени, чтобы пролистать свою прошлую жизнь и вспомнить несколько очень важных уроков, которые я успел забыть. Одним прохладным утром я сидел на пляже Вайкики, глядя на волны, и мне вспомнил­ся тот день, когда моя эскадрилья корпуса морской пехоты готовилась вылететь на задание. Ранним утром, еще до восхода солнца, наш командир встал перед строем пилотов, которым предстояло лететь в тот день, и сказал: «Помните, что неотъемлемая часть этого задания — сохранить жизнь наших парней. Отличные командиры и отличные пилоты возвращают своих людей домой живыми. Если вы проявите заботу о ваших людях, они проявят заботу о вас».

В другой день память перенесла меня на 25 лет назад, в воскресную школу, чтобы я услышал вопрос учителя: «Разве мы не сторожа братьям своим?» Похо­же, что этот урок я тоже подзабыл.

Короче говоря, 1979 год стал для меня переломным. Я понял, что в отчаян­ной погоне за богатством забыл многие уроки, полученные в юности. И теперь, когда мне перевалило за тридцать, я не только не стал богатым, но и оказался в положении, которым не стоило гордиться. Настало время все изменить. И хотя правда была неприятной, польза была очевидной. Я усвоил несколько бесцен­ных уроков, касавшихся не только меня самого, но и моего будущего. Пришло время его изменить.

Дата добавления: 2015-08-13