Визит Берта

Я встал рано-рано, вынес мебель из прихожей, чтобы Берту было удобнее маневрировать в коляске. Сварил папе кофе и отнес ему в постель, потом начал готовить блюдо для престарелых – цыпленка в вине. Поставил цыпленка вариться и пошел наверх повторно будить отца. А когда спустился вниз, то сразу понял, что блюдо загублено. Все вино выкипело, и цыпленок сгорел. Я ужасно расстроился, потому что собирался сегодня дебютировать в качестве повара-виртуоза. Хотел произвести впечатление на Пандору своими разнообразными талантами. Кажется, разговоры о великой литературе и норвежской кожевенной промышленности ей начинают приедаться.

За Бертом мы поехали с отцом Пандоры. Берт потребовал, чтобы мы захватили его огромный сундук. С Бертом, сундуком и инвалидной коляской я еле втиснулся в машину. Вынимали Берта из машины и усаживали в коляску целую вечность. Дольше я только папу бужу.

Отец Пандоры задержался, чтобы пропустить рюмочку, потом выпил предобеденную, потом стременную, потом отвальную. Следующую рюмку он выпил, чтобы доказать, что никогда днем не напивается. Губы Пандоры начали сжиматься (видимо, женщины учат дочерей этому приему с малолетства). Потом она конфисковала у отца ключи от машины и вызвала мать, чтобы та забрала машину.

Папа испытывал мое терпение, распевая песню какого-то парня по имени Фрэнк Синатра “Одну за мою милую, другую на дорожку”. Отец Пандоры изображал бармена, разливая виски из нашего кувшинчика для заварного крема. Оба горланили пьяными голосами, когда появилась мать Пандоры. Она так сильно поджала губы, что они попросту исчезли. А потом приказала Пандоре и мужу сесть в машину, а моему папе заявила, что пора наконец взять себя в руки. Сказала, что понимает его состояние: мол, лишившись работы, он чувствует себя униженным, отвергнутым и оскорбленным, но нельзя же подавать дурной пример впечатлительным подросткам. Семейство Пандоры укатило со скоростью черепахи. Пандора послала мне воздушный поцелуй через заднее стекло.

Я категорически возражаю! Отец уже не способен впечатлить меня! Когда мы обедали рисом с карри, зашла миссис Сингх и поболтала с Бертом на хинди. Наше карри ей почему-то показалось очень смешным, она тыкала в блюдо пальцем и хихикала. Порой я думаю, что только у меня на этом свете сохранились хорошие манеры.

Берт сказал отцу, что директриса богадельни хочет его отравить (Берта, не папу). Но отец ответил, что казенная еда всегда похожа на отраву. Когда настало время возвращаться в “Солнечный дом”, Берт заплакал.

– Не отправляйте меня обратно, – твердил он.

Отец объяснил, что мы не сможем ухаживать за ним как надо, и Берта на коляске отвезли к машине, хотя он как сумасшедший жал на тормоз. Он попросил оставить сундук у нас. Сказал, чтобы мы открыли после его смерти. Ключ от сундука висит у него на шее.

Пес по-прежнему в самоволке.

Дата добавления: 2015-08-13