Споры, ссоры.

Первыми, кто был возмущен таким "варварским" отношением к ребенку, были,

конечно, наши бабушки, которые тогда жили вместе с нами и просто видеть

спокойно не могли голого младенца. Но мы не уступали их натиску. Малыши были

веселы, спокойны, энергичны, не болели, легче переносили диатез, и мы

настаивали на своем. А на нас уже косо стали посматривать соседи. Прохожие на

улицах, когда мы шли с непривычно легко одетыми малышами, осуждающе бросали

нам в спину:

- Сами-то в шубах, а детей заморозить хотите?

Пришлось нам подравниваться под малышей, мы стали одеваться тоже полегче, но

реплик от этого не убавилось:

- Смотри-ка, ребенок едва поспевает, бежит за ним, а отец хоть бы шаг

поубавил.

- Ушки, ушки-то ему прикройте - застудите!

- Что же ты, мать, ему головку-то не прикроешь - напечет ведь.

Мы же твердо придерживались правила: считаться только с самочувствием малыша

и в своих действиях исходить прежде всего из него. Вот здесь мы и допустили

первую серьезную ошибку: внимательно наблюдая за детьми, мы не всегда

обращали внимание на самочувствие окружающих и, конечно, были за это наказаны

градом новых замечаний, наставлений, упреков.

А ребятишки тем временем росли. Кто-то из знакомых подарил полуторагодовалому

Алеше кубики с буквами. Но буквы-то ему еще ни к чему, подумали мы, но

кубиков у сына не отобрали. И были немало удивлены, когда обнаружили месяца

через три, что Алеша-то наш уже узнает с десяток букв. К двум годам он уже

знал чуть ли не весь алфавит, а в два года восемь месяцев прочитал первое

слово. Для самого Алеши это было как будто так и надо, а для нас это стало

целым открытием: так вот уже когда человек может читать! А как же в

остальном? Так начались наши пробы не только с обучением грамоте, но и в

физическом развитии малышей, в овладении различными движениями и даже в

укреплении их здоровья. Пробы эти были чаще всего чисто интуитивными

попытками разобраться, что малыш уже может. Мы ведь не знали, что ему по

силам, что уже можно, а чего нельзя, и пробовали осторожно, играя. Никакого

давления, никакого обязательного урока, но и не сдерживали, если ему самому

хочется. Удалось что-то малышу - мы рады, не получилось - значит, пока

отложим.

Мы жили тогда в небольшом щитовом домике, сами его оборудовали, сами топили

печи, ходили к колонке за водой и делали массу других хозяйственных дел. А

дети были рядом. Вот Алеша видит, что папа забивает гвозди, и требует себе

молоток. Мама подметает пол - он тянется к щетке или венику. И вот тут-то мы,

кажется, сделали еще один правильный шаг к дальнейшим нашим педагогическим

открытиям: впустили детей в мир взрослых хлопот и занятий, постарались дать

им большой простор для собственной их деятельности.

Мы не только обзавелись маленькими молотками, пилами, топориком, веничком и

многими другими инструментами, но и дали возможность малышам самостоятельно

постигать свойства вещей и явлений. Даже опасные вещи (спички, булавки,

иголки, ножницы и т.п.) мы не прятали, а знакомили детей с ними. Малыши рано

узнали, что утюг горячий, иголка острая, спички могут обжечь, а нож порезать

пальчик. Сначала нами руководило лишь желание, чтобы занятый делом малыш не

лез на руки, не приставал, не мешал работать, но при этом сам был бы

осторожен - ведь следить за детьми, не спуская глаз, нам было совершенно

некогда, мы оба работали. И только значительно позже мы поняли, какие большие

возможности для развития получают дети при таком самостоятельном исследовании

окружающего мира. Со временем у Алеши и Антона появились целые наборы

столярных и слесарных инструментов, конструкторы металлические и деревянные,

пластилин и бумага, проволока и гвозди. Так же естественно вошли в мир

малышей буквы на кубиках и буквы на картонках, азбука на стене и касса букв,

карандаши и бумага. Алеша с Антоном не только строили поезда и башни из

кубиков, но и свободно плавали в этом "азбучно-цифровом" море, писали буквы и

не подозревали, что это "абстракции". А мы не делали разницы между вещами,

числами и буквами и просили: принеси ТРИ ложки, найди ДВЕ буквы М, разрежь

яблоко на ЧЕТЫРЕ части...

Азбука и счет, опущенные с высот "возрастной недоступности" и вошедшие в

ребячью жизнь наравне с игрушками и инструментами, оказалось, усваиваются

столь же легко и просто, без всяких уроков, как слова "ложка", "хлеб", "дай"

и "молоко". В самом деле, что такое три десятка букв и цифры среди многих

сотен слов, которые малыши узнают в первые два года жизни?!

Но снова мы слышали:

- Что вы делаете? Нельзя до школы обучать грамоте, ведь вы не знаете

методики, вы неспециалисты, вы изуродуете детей?

Дата добавления: 2015-08-13