Тьма твоего сердца

Автор: Orhime

Фэндом: Arashi

Рейтинг: R

Пейринг: Сатоши/Джун

Жанры: Слэш (яой), ангст, философия, POV, AU

Размер: Драббл, 4 страницы

Кол-во частей: 1

Статус: Закончен

Описание: Даже для «мертвеца» существует жизнь. Даже во тьме живут все те же чувства, что и на свету. Даже в глухой бездне кто-то может любить.

Публикация на других ресурсах: Только с разрешения автора и с шапкой.

Бесполезно оглядываться назад –

я никогда не смогу вернуться.

«И это хорошо, не правда ли?»

Твоя тень мелькает перед глазами –

я ползу за ней по грязи.

Продолжаю идти, шагать по дороге,

усеянной трупами.

Я скоро приду...

Buck-Tick – Coyote

Ты нежно берешь меня за руку, но мне тут же хочется ее одернуть – так больно обжигает вся та темнота, которая уже давно стала твоей сутью. Я дрожу, наблюдая, как она отделяется от твоих тонких пальцев и, будто путами, крепко оплетает все мое предплечье. Красивым украшением она настойчиво двигается к самому центру жизни – моему сердцу. Так сладко, но, все сильней вдавливаясь в бледную кожу, темнота желает влиться в мой кровоток и заполнить всю красную энергию, что бурлит во мне, своей непроглядной вязкостью. Дыхание прерывается, я в страхе ищу твои глаза, но они и так неотрывно следят за мной. Они полны сочувствия и тревоги, будто ты искренне боишься причинить мне боль, сам не понимая, насколько далеко уже зашла эта игра.

«Я не готов» – бормочу себе под нос, отпрянув от тебя, прижимая руку к груди. Но ты уже вошел в раж – желание отражается в твоих зрачках. Не отрывая безумного, возбужденного взгляда, ты аккуратно пододвигаешься ко мне ближе, шурша простынями. В темноте блестят лишь твои глаза, но и они исчезают, когда твои губы приникают к моим. Они мягко и не настойчиво обволакивают все мое существо, своей слюной, будто нектаром, ты опьяняешь меня, заставляя терять контроль и забывать, что я здесь для того, чтобы закончить все раз и навсегда.

«Я хочу жить» – кричит моя душа, с трепетом витая где-то на уровне живота. Но твой язык уже проник внутрь, сделав этот процесс необратимым. Твой яд смертелен, но я понимаю это слишком поздно. Пальцами пробегаешься от изгибов моей талии по спине и обнимаешь за шею, углубляя поцелуй. Мне не хватает воздуха, а твои руку настолько тяжелы, что будто оковами охватывают всего меня, вжимая в спасительные простыни, но посланником бездны тут же опускаешься на меня и ты сам.

Задыхаюсь, хочется кричать, вырваться, но все мое тело находится в оцепенении перед тем, что будет дальше. Мой интерес зашел слишком далеко, и теперь мне больше ничего не остается, как в страхе наблюдать за собственным концом. Твоя тьма слишком соблазнительна, но мой взгляд тянется к свету уличных фонарей, который виднеется из-за приоткрытых занавесок. Но, боюсь, его силы уже не хватит, чтобы вырвать меня из твоей ловушки – ты знал, когда лучше всего расставить свой капкан.

Мое безвольное тело вдруг оказывается совершенно нагим, я чувствую касания кожи твоего тела, такого же безразличного, как сталь ножа. Я замерзаю под холодной темнотой твоих глаз, я погружаюсь в нее, в исступлении бьюсь в собственной дрожи. Твои пальцы проникают внутрь, и ты с удовольствием усмехаешься, начиная растягивать меня. Теперь твой смертельный яд начнет распространяться намного быстрее. Сердце истерично бьется о грудную клетку, слово бабочка, понявшая, что ей не выбраться из своего заточения – всепоглощающий огонь уже лижет языком ее хрупкие крылышки. Твои губы везде – я тону в собственных стонах. Ты больно кусаешь за напрягшиеся соски – я даже не знал о такой твоей стороне, ведь ты всегда казался мне безобидным и тихим. Как же я был наивен, что не разглядел в тебе дьявола, не понял, как сам стал твоей жертвой.

Ты входишь быстро и сразу до самого конца, вырывая из меня пронзительный стон. Я почти не различаю уже, кто я и где, не чувствую под ногтями мягких простыней, не вижу абсолютно ничего, кроме мутного страха, застывшего перед глазами, когда ты начинаешь двигать бедрами в такт. Твои движения настойчивы и точны – каждый раз ты бьешь прямо в цель, заставляя меня метаться по подушке в приступах животного удовольствия. Попадая в ритм моего сердца, ты берешь его под свой полный контроль. Замедляешься ты – я отчетливо чувствую, как по капле утекают жизненные силы, убыстряешься – и мне кажется, я вот-вот умру от разрыва сердца. Твои короткие постанывания смешиваются со смехом ликования, когда последние остатки Меня больше не могут сдерживать то существо, что с этого дня навсегда поселится во мне.

Сознание и сердце уже давно утонули в вязкой темноте, и лишь бабочка души, лежа на поверхности замерзшего озера, отрешенно смотрит, как сантиметр за сантиметром истлевает ее тело. Но пик свершения уже настолько близко, что я чувствую, как сам начинаю вгрызаться в твое плечо, а ногтями с нажимом метаться по твоей спине. И это мои последние ощущения.

Меня больше нет и никогда не будет. Я умер, без права перерождения.

***

Пальцами я следую за твоей подрагивающей фигурой –

схожу с ума.

В глубине бездны кто-то смеется.

Она поманила меня – и вот я здесь.

Теперь я следую лишь за запахом смерти.

Buck-Tick – Tight rope

Мацумото тяжело дышал, откинув голову на подушки. Сатоши даже не пытался его обнять или хоть как-то приласкать, как обычно делают люди после секса. Нет, он просто сидел на краю кровати и непринужденно курил, заполняя комнату горьким запахом сигарет. Когда сердце чуть успокоилось и вновь забилось в такт, Джун открыл глаза. Над его головой нависал темный потолок, за окнами были слышны звуки проезжающих мимо сирен. Оно сидел все также неподвижно, лишь изредка выдыхая облачка невесомого дыма. Немного сгорбленная спина, на которой четко угадывались очертания выступающего позвоночника, взъерошенные волосы – такой простой. Джун до сих пор не смог бы поверить в то, что перед ним сидело самое настоящее чудовище, если бы сам буквально секунды назад не испытал это на себе.

– И все-таки, кто же ты такой?.. – спросил Мацу, обращаясь то ли к Сатоши, то ли к самому себе.

Оно потушил сигарету, молча глядя, как она «испускает последний дух».

– Я просто человек, – отрешенно произнес он, отворачиваясь обратно к темному окну.

– Человек не может делать настолько жестокие вещи, – усмехнувшись, парировал Джун.

– Поверь, люди каждый день творят вещи и похуже, – сказал Оно, тихо поднимаясь и подходя к чуть приоткрытым занавескам. – А я хотя бы дал тебе выбор.

– Выбор? – истерически смеясь, Джун закрыл глаза ладонями. – О каком еще выборе ты говоришь? Ты просто забрал мою душу, навсегда привязав меня к себе!

– Если бы в тебе не было такого сильного желания познать тьму, если бы свет в тебе был сильнее, то у меня бы ничего не вышло, – сладко произнес Сатоши, облизнувшись и ловя взгляд недоверчивых глаз напротив. – А твоя душа просто истлела, всецело повинуясь твоему собственному решению, так что не стоит наивно полагать, что ее забрал я. Да и это было бы просто невозможно.

– Красиво говоришь, – усмехнулся Мацумото, подходя вплотную к Сатоши. – У тебя хобби что ли такое, я не понимаю.

– Отнюдь, – проговорил Оно, проводя пальцами по тонким ключицам Джуна и не отрывая от него своих глубоких глаз, – просто я могу любить только так.

Быстро потеряв интерес к оголенному телу Мацу и к самой теме разговора, Сатоши приоткрыл занавеску и начал напряженно вглядываться куда-то вдаль – он что-то выжидал.

– Да кому нужна такая любовь?.. – сокрушался Джун, никак не желая принимать его спокойный тон, больше походящий на безразличие.

– Смотри, – будто не обращая никакого внимания на его слова, проговорил Оно, – солнце встает.

И правда, на горизонте, не полностью захваченном высотными зданиями, показались солнечные лучи, которые тут же принялись радостно освещать все вокруг, разгоняя отступающую тьму.

– Но только не для нас, – горько произнес Мацу, с опаской глядя, как начинается новый день.

В его голове просто не укладывалось все, что случилось. В страхе он все еще пытался где-то внутри нащупать ту сущность, которую мог бы назвать Собой.

– И для нас тоже, – тихо произнес Сатоши, и таинственная улыбка поселилась на его лице.

– Боже, что же теперь делать?.. – бубнил про себя Мацу, все глубже погружаясь в лихорадочные мысли.

– Жить, – коротко ответил Сатоши. – Просто немного по-другому.

– Но...

– Не бойся, скоро ты привыкнешь и поймешь всю прелесть быть «мертвым», – проговорил Сатоши, касаясь пальцами его губ.

Джун и сам не понял, как снова оказался на постели. Сатоши нависал над ним, крепко держа руки Мацу где-то у него над головой. Прерывисто выдыхая во вспыхнувшем порыве страстного желания, Оно прошелся языком от ямочки у основания шеи по адамову яблоку до приоткрытых губ.

– Теперь, когда ты пуст, позволь я покажу тебе ту любовь, которую мы, темные, называем настоящей, – прошептал Сатоши, щекоча губы Мацу своим горячим дыханием.

Джун сдался, всецело отдаваясь его властному поцелую, который теперь не холодил, а готов был сжечь все вокруг дотла, творя какую-то особую любовь, взывая к какой-то совсем иной жизни. Все-таки даже у мертвеца есть право на существование. Пусть твое сердце не бьется, пусть у тебя больше нет души, но это совсем не значит, что ты больше не человек. Тьма всегда ходит об руку со светом, и в том, чтобы наконец определиться, к какой стороне принадлежишь ты сам, нет ничего, за что можно было бы осудить. А если ты все еще мечешься, живешь ли тогда вообще?..

Дата добавления: 2015-08-13