Гештальт посредством ролевой игры и самораскрытия.

Я полагаю, что если мы применим Гештальт как основу бытия - цели сознавания, интеграции и большей внутри-организмической коммуникации

- к дезорганизованным, запутавшимся, фрагментированным людям, которых называет "шизофрениками" или "пограничниками", мы перенесем акцент на ролевое моделирование посредством самораскрытия.

Я не имею в виду самораскрытие "здесь и теперь", практикуемое многими гештальтистами. Скорее речь идет о раскрытии фактуры собственной жизни - не только фактов, но контекста и значения событий.

Однажды в Лангли-Портере молодой человек с диагнозом "шизофрения" быстро шел к улучшению и был близок к выписке. Врачи полагали, что должен встать вопрос о работе, а поскольку он нигде не работал, то возникающая из-за этого зависимость от родителей составляла часть его проблематики. Однажды он пришел на группу, похожий на только что откачанного утопленника и готовый весьма драматично возобновить шизофренические симптомы, которые он ранее демонстрировал. Я спросил его, что происходит, он отрицал, что дело плохо, по ходу беседы выяснилось, что на следующее утро у него назначен разговор по поводу работы. Я предположил, что его могло взволновать это, но он отрицал такие чувства. Когда он говорил это, я внезапно вспомнил себя много лет назад, когда я только что получил мою степень и написал в госпиталь с просьбой об учебной аспирантуре. Вспомнился мне тот момент, когда я получил ответ: "У нас нет ничего подобного, но мы можем предложить вам работу". У меня екнуло под ложечкой на мгновение от перспектив после 31 года отказаться от щита "ученичества" и быть обнаженным в мире, где от меня будут ждать, чтобы я стоял на собственных ногах и выполнял реальную работу. Я заколебался, нужно ли рассказывать об этом юноше, казалось, что это так далеко от его ситуации, но воспоминание настаивало на своем, и я рассказал. Двое других членов группы рассказали о похожих событиях в их жизни, и все мы поговорили о неизбежности для человека такого рода волнения перед шагом в мир работы. Послушав это все, молодой человек смог поделиться своей тревожностью, пережил и выразил ее более подходящим образом, недели демонстрация симптома. Он оставил группу все еще в некоторой тревоге, но уже без опасности декомпенсации.

Как назвать эти разговоры "про прошлое" (мое прошлое) в гештальт-терапии. Человеку нужны связность и значение, а не данные и не изолированные фрагменты сознавания. Ему нужно было понять, что что-то, что в нем происходит, это простые чувства, они не являются ни странными ни неестественными - они составляют часть обычного человеческого опыта. Может быть, он не знал этого потому, что люди вокруг были ему непонятны, такого рода знания могли прийти только если бы он видел людей целиком и в действии - и это он увидел в нас.

Я мог бы, наверное, обнаружить все это в рамках более традиционной гештальтистской техники, но более собранный человек не нуждался бы так отчаянно в этом знании!

Для людей с серьезными нарушениями может быть затруднительно принимать свое сознавание, так сказать, прямо. Чтобы быть ассимилированным, оно должно приходить в человечески окутанных формах: в контексте всей жизни - иначе его (сознавание) невозможно увидеть. Достаточно интегрированный человек может принять изолированный момент сознавания, хоть во время семинара, и заняться приспособлением этого фрагмента к целостности своей жизни. Менее интегрированные люди в большей степени нуждаются в жизненном контексте, чтобы фрагмент сознавания был полезен.

Дата добавления: 2015-08-13