Во многих думах есть многие печали

Второй час подряд я стоял у окна и смотрел на ночной город. Конечно, с высоты птичьего полета обозревать его гораздо интереснее, но третий этаж такого не предполагает. Поэтому я довольствовался своим двором и частью улицы. Ничего нового я там не увидел, да и не хотел.

Я в сотый раз прокручивал в голове разговор с Максом. Было от чего впасть в ступор, где я благополучно до сих пор и пребываю.
Всю жизнь я относился к геям, как к существам с другой планеты - допускал, что они существуют, но видеть их не доводилось. Я даже согласен с тем, что в моем окружении они тоже были, но я об этом не знал, и мне было хорошо. Спокойно.
До сегодняшнего дня я считал нормальными только отношения между мужчиной и женщиной, потому что это правильно, потому что это семья и дети. Но хитрый Макс своей софистикой меня запутал - если б каждое занятие сексом было б исключительно для зачатия ребенка, то это сколько ж раз многодетным отцом бы я стал? И многих парней вы видели, которые искренне радуются, узнав о беременности подруги? То-то и оно.
И получается, что удовольствие каждый выбирает себе по вкусу, а о вкусах, как известно не спорят...

Вадим, мой босс, мой шеф, мой начальник. А ведь он мне нравился. Серьезно, сейчас я уже могу себе в этом признаться. Его можно назвать эталоном - красив, умен, заботлив. Вместе с тем имеет амбиции и хватку. Идеал мужчины. Такой, каким хотел быть я, но никогда не стану. И если этот идеал снова будет сжимать меня в объятиях, то...
ААААА! Нет, нет и еще раз нет! Вариант с завистью меня устраивает больше. Я не собираюсь пополнять ряды голубого меньшинства!

***

Два часа ночи. Дверной звонок пропиликал песенку Винни Пуха “в голове моей опилки не беда...”. Полностью согласен - в моей голове опилки, стружки и еще куча всякого мусора, вот только мысли умные туда не забредают. Видимо, блуждают в тех самых опилках.

На пороге стоял Вадим. Красив, как бох* и пьян, как павиан.
- Мы можем поговорить?

У меня сегодня прям вечер разговоров, плавно переходящий в ночь выяснения отношений. Ну, не буду нарушать сложившуюся за несколько часов традицию, тем более интересно послушать и другую сторону.

- Проходите, - я посторонился, пропуская высокого гостя. Сарказм тут ни при чем, просто Вадим действительно высок ростом.
- Когда же ты перестанешь обращаться ко мне на "Вы"? - вздохнул он.
Я неопределенно пожал плечами:
- Вы - мой начальник.
- И ты не забываешь об этом ни на минуту?

Шеф остановился в двух шагах от меня и смотрел в упор. Необычный взгляд, ласково-умильный, таким обычно взирают на любимого ребенка, когда тот спит. Он протянул руку и провел кончиками пальцев по моей щеке. Я отшатнулся.
- Я тебе так противен? - он снова вздохнул. Моего ответа он не дождался. - Ладно, кто-то когда-то приглашал меня на чашечку кофе... Я, пожалуй, воспользуюсь приглашением сейчас.

*сознательное авторское искажение
Кажется, у каждого из нас уже появилась устойчивая реакция на все случаи жизни - я пожимал плечами, а Вадим вздыхал.
- Эээ... вообще-то, я не пью кофе, поэтому у меня только растворимый, на всякий случай держу.
- Давай.

Вадим уселся на моей скромной кухне с отсутствующим видом. Такое ощущение, что подсунь я ему вместо кофе воду из-под крана или денатурат напополам с керосином, он выпьет и даже не поморщится.
Я поставил перед ним напиток и соответствующие причиндалы.

Кажется, у меня дежавю. Второй раз за вечер/ночь мне предлагают поговорить, и второй раз, предполагаемый собеседник молчит как рыба об лед. С этим надо что-то делать. Я взял блюдце и грохнул его о пол.

- Зачем ты это сделал? - звук бьющейся посуды вывел Вадима из оцепенения. Он снова вернул себе непроницаемо-доброжелательное выражение лица.
- Кто-то собирался поговорить, кажется...
- Да, ты точно не похож на других.
- Конечно, - вздернул подбородок я, - кто ж еще пожертвует самым дорогим, что у него есть - фамильным блюдцем фабрики имени Клары Цеткин!

Вадим расхохотался, а я почувствовал, как уходит напряжение.
- Что тебе наговорил Макс?
Напряжение развернулось на 180 градусов и удобно расположилось в моем теле. Моя очередь молчать.
- Хорошо, давай сам расскажу: во-первых, он открыл глаза на мою ориентацию, иначе бы ты от меня так не шарахался, во-вторых, поведал тебе страшную историю о том, что я затаскиваю хорошеньких мальчиков в свою постель, ломая их хрупкую психику, а в-третьих, вышвыриваю как сломанную игрушку через пару недель. Все верно или я что-то пропустил?

Я кивнул. Складывается впечатление, что Вадим подслушивал наш разговор в ресторане. Или он умеет читать мысли?

- Будешь говорить, что он наврал все от первого до последнего слова? - сам не понимаю, как я перешел грань обращений?
- Зачем? Максим сказал правду.
- Даже не станешь отпираться?
- Извини, вранье - не мой стиль.
- То есть ты всем своим жертвам расписываешь перспективу на будущее?
- Если я предпочитаю не врать, то это не значит, что я полный идиот, изливающий душу каждому встречному, - Вадим поморщился. - Я честно предупреждаю, что никаких прекрасных принцев на белых конях не ожидается, но и насиловать никого не стану.

После этих слов я перевел дух. Вадим усмехнулся, заметив мой вздох облегчения.
- И что же твои эээ... избранники?
- А, - он махнул рукой, - почему-то каждый их них считал, что может стать моей Золушкой. И все, как один, утверждали, что я обязан на них жениться, - шеф хихикнул, - у тебя такое было?

Я кивнул.
- С девушками, - поспешно уточнил я, - ЗАГС для них был как сказочный дворец, в который меня и пытались затащить.
- Как же ты устоял? - Вадим снова улыбался.
- А я не верю в такие сказки.

Вы когда-нибудь видели улыбку коварного соблазнителя? И я не видел. До сего момента.

На протяжении всего разговора Вадим сидел в полуобороте от стола, положив ногу на ногу, а я стоял, опираясь пятой точкой на один из предметов кухонного гарнитура - хоть убейте, не знаю, как это называется. Я в нем храню вилки, ложки, поварешки, а поверхность служит для завала чем-нибудь, но это точно не стол.
Босс встал и приблизился ко мне вплотную. Убегать было некуда - у меня стандартная кухня, а не стадион, и Вадим исключил все варианты. Он припечатал мои руки своими ладонями, прижался всем телом ко мне, а расстояние между нашими лицами составляло не более сантиметра. Я попытался откинуть голову, но ударился о шкафчик. Какого хрена я его сюда повесил?! Ах да, он же навесной.

- Какая жалость, что не веришь, - шепот Вадима обжигал ухо, - для тебя я бы даже хрустальную туфельку достал.

Он едва коснулся губами мочки, и меня пробила дрожь. Затем медленно приблизил свои губы к моим. Я закрыл глаза, не понимая, боюсь или хочу того, что сейчас произойдет. Я почувствовал, как его язык очертил контур моих губ и … И все.
Мои руки уже никто не удерживал, и ничье тело не вжимало меня в мебель, пылая от страсти. В том, что были пыл и страсть - сомневаться не приходится.

Я рискнул открыть глаза - Вадима не было, зато шорохи в прихожей выдавали его присутствие в тех широтах. Он уже открыл входную дверь, но, обернувшись на мои шаги, остановился. Одной рукой он держал пиджак, а второй - заправил прядку волос мне за ухо, не забыв пройтись кончиками пальцев по шее.

- Может, подумаешь насчет туфельки?
- Сорок второго размера? - ну что ж поделать, я не китайская принцесса.

Вадим сложился пополам от хохота.
- Ты неподражаем! - смог выговорить он и, послав мне воздушный поцелуй, скрылся за дверью.

Я повернул защелку и опустился на коврик. Вот нафига мне мебель, если большую часть времени я провожу сидя на полу?

Дата добавления: 2015-08-13