Рождение патриота.

Я рисую войну, я рисую солдат,

Вон упал самолет, вот снаряды летят,

Здесь стреляют и бьют, все мне здесь как в игре

Подошел тихо папа поближе ко мне,

И сказал он: «Сынок, нарисуй-ка себя,

Ты как-будто бы там, где и бушует война,

Посмотри вон голодный ребенок идет,

Нет семьи у него, он один, он ревёт.

Рядом мертвый солдат, он убит наповал,

Он кого-то любил, он дышал, он мечтал.

Вон деревня стоит, чей-то дом весь в огне…»

Стало как-то совсем, вдруг не весело мне,

И представил я тут, что мой папа убит,

Что со мною он больше не заговорит,

Я один на войне, я иду и смотрю,

Я как-будто попал на картинку свою.

Вон упал самолет, там мой дядя летел,

Рядом танк догорает, там брат мой сидел,

В нашем доме горящем – сестренка и мать…

Нет! Не буду я больше войну рисовать!...

Не знаю сколько нужно сил и воли,

Нам столько не вместить и не поднять,

Что бы, купаясь в море адской боли,

Всю эту боль совсем не замечать:

Когда почти всю кровь впитали камни,

И покраснела желтая листва,

Ни мыслей не осталось, ни желаний,

Лишь вера в сердце, и любовь одна жива!

Святая вера в дружбу и в Победу,

Любовь к товарищам и к Родине своей.

Вопросов не было, остались лишь ответы,

Верней один ответ – один, для всех людей!

Он заключал весь смысл этой жизни,

Он содержал все цели естества,

Он не из разума, и не от силы мысли,

Ему он ясен стал и прост, как дважды два…

………………………………………………………………………..

Нет горы вам не степь и не равнина,

Здесь геометрия войны совсем не та,

Бывает целое здесь меньше половины,

Длинна плюс ширина плюс высота.

Октябрь, год 42-й, ненастье.

Сливаясь с листьями, за скалами таясь

Шли по тылам врага, пытая счастье,

Охотничью испытывая страсть-

Охотники дивизии Шахтерской:

Летучий, истребительный отряд,

И с ними по тропе спускался скользкой,

Степан Суворов - гвардии солдат.

Ничем других не лучше и не хуже,

Ивановский российский паренек,

Худой, уставший, и слегка простужен,

Нёс на плечах, тяжелый пулемет.

Четвертый раз он шел с отрядом в горы,

Здесь фронта нет, не разберёшь чей тыл,

Внизу теснины, наверху просторы,

В удачу верил он, надеялся, любил…

Как начался тот бой, никто не понял,

Кто первым выстрелил, в засаду где попал?

Наверно, Бог один все знал и помнил,

А Степа, просто долг свой выполнял.

Спокойно и расчетливо за камнем,

Позицию мгновенно просчитав,

Своё он место по привычке занял,

«Дегтярь» рывком из-за плеча достав.

Он понял, что фашистов очень много,
А пулеметчик, для того и дан,

Чтоб к отступлению прикрыть собой дорогу,

Но ждал Степан, он ждал и не стрелял.

Когда ребята с боем отступили,

Он молча и спокойно наблюдал,

Как серые шинели подходили,

Но он всё ждал, терпел и не стрелял.

Но вот момент - он встретился глазами,

С молоденьким немецким пареньком,

Который первым, каменея замер,

Перед стальным, безжалостным зрачком…

3 метра, 5, до некоторых 10,

Вся цепь остановилась, в этот миг,

Тут каждый был с собой предельно честен,

И даже лес как будто бы затих…

Когда-то Степа раннею порою,

В родном селе Лисенки, на лугу,

Косил сорняк, отцовскою косою

Вот так и здесь ударил по врагу!

Никто не уцелел в цепи той первой,

Упал и юный тот немецкий паренек.

Осот колючий скошенный за фермой,

Он в общий ряд с товарищами лег.

Потом он подпускал их вновь и снова,

Косил, мелькая меж стволов, среди камней,

И мне не подобрать такого слова,

Которым, удивленье егерей,

Я мог бы выразить, когда они, заметив,

Что он упал вдали между стволов,

С восторгом поняли, что нет его на свете,

Убит!… Спустя не меньше 3-х часов!

Но всё ж израненный, и с пулею под сердцем,

Степан открыл глаза, потом пополз,

Отсрочку Бога получив, от смерти,

Привстал, пошел и пулемет понес.

Они хотели видеть это чудо,

Увидеть мертвого героя – храбреца,

Они ведь тоже были, как бы люди,

От матери родились и отца,

Солдаты вермахта себе давно признались,

В том, что их фюрер был совсем, увы, не Бог,

Они уже совсем не сомневались,

Что будет у войны плохой итог…

Но их итогом стал солдат воскресший,

Степан Суворов русский паренек,

Поднялся окровавленный, неспешно,

И все услышали затвора злой щелчок.

Последний диск, последние патроны,

Летели клочья от шинелей егерей,

Он улыбнулся и с негромким стоном,

Прилег, и замер на земле родной своей.

………………………………………

К нему вернулись, парни из отряда,

Они нашли его лежащим меж корней,

И плакали солдаты по солдату,

В любви и благодарности своей.

И ныне здесь, в районе Апшеронском,

В посёлке Нефтегорск лежит солдат,

Поведавший всем нам - его потомкам,

Что выше, званий, денег и наград -

Не тлеть и не дымить средь сытой фальши,

Не продлевать бессмысленные дни,

А все отдать для тех, кто будет дальше,

Всем ближним жизни посвящать свои!

Мирное небо, теплый рассвет!

Нашей Победе 70 лет!!!

В дар учителям и учащимся Куринской МБОУСОШ № 25 имени Героя Советского Союза Н.М. Новицкого

от авторов в день 70-летия Великой Победы.

Ю.А. Жукова

А.П. Жуков

Сборник стихов, подготовленный к 70-летию Великой Победы

Посвященный героям, павшим на Апшеронской земле.

Авторы: Жуков Александр и Жукова Юлия.

Адрес: г. Апшеронск ул. Толстого 51.

Исторко-патриотическая группа «Высота» г. Апшеронска.

Основное направление работы

исследование Туапсинской оборонительной операции

ВОВ. Т. 89183668186.

История эта, периодически всплывала в сети, в сильно искаженном виде печаталась на страницах краевых газет, обрастая выдуманными подробностями. Еще бы, забытый склад химических бомб времен второй мировой, где то под Туапсе. Чем не тема для страшилок, на которые так падки журналисты.

вентиляция - ремонт квартир
купити китайский телефон в україні

В этой статье я соберу факты подкрепленные документами, да немного рассуждений.

История с бомбами ХАБ-200 начинается под Хадыженском.

11 сентября 1942 года, в расположение 32гв.сд вернулась группа разведчиков из 10 человек под командой гвардии политрука Романова, которая выполняла специальное задание члена Военного совета Черноморской группы войск Л.М.Кагановича. Группа доставила из ничейной полосы (800м от передовой) бомбу «ХАБ-200».

Краткая справка о химических авиабомбах.

...не забывали и о химических авиабомбах. Их максимальный калибр постоянно возрастал. Большие бомбы потребовались, в первую очередь, для стойкого заражения военно-промышленных объектов в тылу противника. Кроме того, такой боеприпас мог создать концентрацию ОВ, способную поразить солдат, даже одетых в противогазы.

Еще в годы 1-й пятилетки приняли на вооружение бомбы калибром 25 и 100 кг. Позднее создали бомбу в 200 кг. В 1933 г. начали разработку еще больших ХАБ-500 и ХАБ- 1000. Уже в следующем году их опытные образцы, изготовленные на заводе № 67 и снаряженные ипритом и фосгеном. проходили испытания на ЦВХП. Оружие оказалось небывало мощным. ХАБ-500 убивала подопытных животных на расстоянии до 1,5 км от точки взрыва. Газовое «болото» не рассеивалось при штиле около двух часов. Большая по емкости ХАБ-1000 могла на дистанции 500 м поразить человека в противогазе. К сожалению. определили это экспериментально – пострадал химик, бравший пробы.

Операция имела совершенно секретный характер, и от ее успеха зависел, в известной степени, авторитет СССР у общественности стран-союзниц. Целый замаскированный склад бомб с отравляющими веществами при отступлении наших войск на юг оказался вблизи ст.Хадыженская. Не имея возможности транспортировать опасный груз дальше в Закавказье, ответственные лица решили его спрятать. Об этом стало известно командованию Черноморской группы и Ставке Верховного главнокомандования. Поступил приказ: проверить версию о складе на месте и доставить бомбу на экспертизу. 19 сентября в течение ночи группа 66 человек под командой гв.политрука Романова, при общем руководстве операцией майора Френкеля, потеряв убитыми 3 чел. и ранеными 13 чел. под сильным ружейно-пулеметным огнем, извлекла из нейтральной полосы 4 бомбы «ХАБ-200». 22 сентября при поддержке огня артиллерии 32гв.сд по целям выс.374,2, выс.303,9, выс.247,5 в нейтральную полосу выдвинулась группа в составе взвода автоматчиков 82гв.сп, химвзвода полка, взвода химроты дивизии, отделения саперов полка и штрафной роты неполного состава. Подразделения штрафной роты произвели демонстрационную атаку на передний край противника и ворвались в первую линию окопов. В течение дня противник несколько раз пытался выбить бойцов 465 штрафной роты из своих окопов. Бомбы выносились на руках, их грузили на автомашины. За день было вынесено 12 бомб. Потери группы составили до 40 человек убитыми и ранеными. 23 сентября продолжался вывоз бомб, а штрафники, несмотря на попытки противника выбить их из окопов, держали оборону. К рассвету 24 сентября извлечение бомб завершено, через передний край доставлено 179 бомб. Потери составили 8 человек убитыми и 13 ранеными (это потери строевых подразделений, потери штрафников учитывались по особому отделу). (ЦАМО, ф.1118, оп.1, д.4, л.21-28)
За выполнение задания Военного совета Черноморской группы войск уже 23 сентября правительственными наградами было отмечено несколько десятков человек. Орденом Ленина награжден политрук 2 роты 82гв.сп 32гв.сд гв.политрук Георгий Иванович Романов, орденом Красного Знамени - майор Френкель и еще 14 бойцов и командиров. В архиве Министерства обороны хранится докладная записка командира и военкома 82гв.сп о представлению к награждению правительственными наградами, среди которых есть и военнослужащих «бывшей штрафной роты», которым после операции были возвращены прежние воинские звания. (ЦАМО, ф.1118, оп.1, д.4, л.28)
В районе расположения заброшенного склада в конце августа держали оборону части 4гв.кк и подчиненной ему оперативно 32гв.сд. Из наградного листа подполковника Колесникова Владимира Алексеевича – начальника химслужбы 4гв.кк видно, что об этом складе химических боеприпасов совестному командованию стало известно к 25 августа 1942г.

Действия разведгруппы по вывозу «ХАБ-200» не позволили немецкому командованию спровоцировать, якобы боевое применение СССР химических отравляющих веществ. За все время Второй мировой войны ни немцы ни советские войска, хотя и имели химическое оружие и готовились к применению его противником, не ввели ее в действие.

Мне удалось найти в ЦАМО карту-схему расположения частей и боевых действий 4 гвардейского кавалерийского корпуса, полностью подтверждающую выписки из документов. Более того, на схеме видно расположение 82 гвардейского стрелкового полка, действующего именно на станции Хадыженская.

Итак, в основном героическими действиями штрафников, бомбы вытащены и вывезены из под носа немецких частей. Куда они делись потом?

Тут уже остается делать только предположения, да анализировать то, что известно. Весьма возможно, что где то в архивах сохранились документы. Но они до сих пор не рассекречены, либо в суматохе отступления и боев они просто не составлялись или утеряны.
Первым высказал свое мнение Эдуард Иосифович Пятигорский, что вывезенные ХАБ-200 могли быть спрятаны в одной из технологических штолен, созданных при строительстве Гойтхского туннеля. Я приведу его выдержку об одном из таких «глухих» туннелей.

Станционный склеп – братская безымянная

В начале XX века между городами Армавир и Туапсе велось грандиозное строительство железной дороги, было сооружено 8 тоннелей. На станции Гойтх кроме тоннеля строители прокопали штольню, как возможный тоннель. Потом от этой идеи отказались, и штольня стала чем-то вроде склада строительной техники и инструмента. С началом второго наступления гитлеровцев на туапсинском направлении в конце сентября 1942 года штольня стала дислокацией медсанбата и узлом связи штаба 18-й армии. 1 октября в районе ст. Навагинская – перевала Елисаветпольский и с. Шаумян – заняла оборону 328-я азербайджанская стрелковая дивизия, а 4 октября в долину р. Пшиш прибыла 408-я армянская стрелковая дивизия. Ей было приказано занять перевалы Каратянского хребта и приготовиться к наступлению. На этот же участок фронта прибывает 107-я, 119-я стрелковые бригады, 40-я мотострелковая бригада. Штаб 18-й армии сообщил в штабы дивизий: противник на их участках наступает силами пяти дивизий. По приказу командующего армией генерал-майора Ф.В. Камкова все соединения одновременно после артподготовки переходят в наступление в долину р. Гунайка, уничтожают противника и освобождают г. Гейман. Для усиления артподготовки на ст. Гойтх прибывает два бронепоезда, а следом 16-я железнодорожная крупнокалиберная батарея. Командовать всей артиллерией приказано начальнику артиллерии 328-й сд полковнику И.Ф. Сабинину. К стрелковым соединениям подключились спешенные остатки полков 12-й гвардейской кавалерийской дивизии. Начало артподготовки в 6.00, 8 октября, завершение - 7.00. Бронепоездам было приказано не позднее 7.00 уйти в гойтхский тоннель. Точно в 6.00 открыла огонь 16-я железнодорожная. Следом дал залп 5-й дивизион «катюш». 6.00 – бронепоезда молчат, 6.15 – бронепоезда молчат, 6.30 – бронепоезда молчат. Сабинин по телефону: «Немедленно уходить в тоннель!» Уходит 16-я батарея. Бронепоезда ведут огонь. 6.45. За грохотом орудий наблюдатели не услышали моторов немецких пикировщиков. На путях, вокруг поездов рвутся бомбы, несколько обрушиваются на поезда. Срабатывают боезапасы бронепоездов. В воздух летят обломки броневагонов, пушки, колесные пары, котлы паровозов, разорванные на куски человеческие тела. Все это видит Сабинин со своего наблюдательного пункта. Одна из бомб попадает вплотную к порталу штольни. Ее осколки убивают и контузят раненных медсанбата, медперсонал и бойцов узла связи. Портал частично обрушается. От бронепоездов – пылающие груды металла и дерева. Авиация противника продолжает налет, И.Ф. Сабинин тяжело контужен. Кто-то поторопился сообщить в дивизию о его смерти. Самолеты улетели. Бойцы откапали портал штольни от обрушившейся породы. Выносят раненных и контуженных. Приказ комдива 328-й: останки бойцов бронепоездов убрать в штольню. В тот же час один из командиров бронепоезда, случайно оставшийся в живых, по приговору военного трибунала расстрелян за невыполнение приказа. Его тело тоже уносят в штольню. Девять лет назад на станции Гойтх собралось сотни полторы человек – поисковики, сотрудники МЧС, военкоматовцы, представители администраций района и г. Туапсе. Пригласили экскаватор и попытались вскрыть штольню. Но геологи ошиблись. Надо было копать метров на двадцать правее. Может быть, так сразу и сделали, но вход, заложенный бутовыми глыбами и забетонированный, находится сразу за правым крылом деревянного жилого одноэтажного дома – большая коммуналка. Все события военных лет на станции Гойтх вошли в одну из глав моей книги «История – это то, что было...», увидевшей свет в 1992 году. Она написана в основном на основе оперативных документов ЦАМО, собранных мною в 80-е и начале 90-х годов. В XXI веке я снова работал в Подольске, но никаких материалов о гибели бронепоездов не нашел. Нам известно одно имя – старший политрук Федор Павлович Болинский (один из двух комиссаров бронепоездов). Убежден: наступило время вскрыть штольню и представить останки защитников Отечества, лежащих в штольне, земле с воинскими почестями.

Действительно, такие работы проводились. Я держал в руках и листал документы геологических изысканий, результаты приборной проверки участка на предмет подземных полостей. Да, без сомнения полость есть.
Но кому и зачем понадобилось закладывать вход в штольню бутовым камнем, цементировать его, если туннель стал просто братской могилой?

Кроме того, я не просто так написал фразу «в одной из штолен». В действительности, нам известна еще одна, находящаяся северней. По свидетельствам старожилов, в ней был склад, и тоже был медпункт. Не так давно умерла старушка, которая лично помогала отводить туда раненных солдат. Место, где была вторая штольня, указывалось стариками. И вход в нее, впоследствии, тоже был засыпан.
Одна из занятных страничек в версии «штольни» - это отсутствие необходимых планов и документов в архиве РЖД в Ростове. Еще в конце 90-х, при подготовке к официальному вскрытию первой штольни, запросы в архив ничего не дали. До передачи в Ростов, очень долгое время архив по туапсинскому участку Армавиро-Туапсинской железной дороги, находился в Туапсе.
Еще одним местом, где вывезенные бомбы могли быть складированы и упрятаны под землю – это склады 18 армии в районе села Шаумян. Это были уже специально подготовленные к оборонительной операции вырытые в склонах гор помещения, с укрепленным сводом. Часть из них была просто брошена при отступлении, несколько – засыпаны. По словам старожилов, некоторые подземные склады были довольно обширны, в них легко въезжали «полуторки». После войны, чтобы не было несчастных случаев, сохранившиеся подземелья просто взорвали. Вход еще в один такой склад, был завален оползнем еще в начале осени 1942 года, из за дождей. Да так и был забыт и заброшен. Легенда? Может быть. Но об этом случае многажды говорили старики, даже указывая мне место обвала на склоне. Кроме того, они говорили, что там была небольшая взлетная полоса, где садились самолеты По-2. Эту полосу я увидел на аэрофотосъемке люфтваффе...

Но вероятнее всего, принимая во внимание то, с какими жертвами и усилиями ХАБ-200 были вывезены из-под станции Хадыженская, только из за того, чтобы скрыть факт возможного применения СССР химоружия, даже в дальнейшем, командование не собиралось использовать бомбы. Будучи погруженными в вагон, они прибыли по железной дороге в порт Туапсе. Там они были погружены на плавсредство, да благополучно утоплены в Черном море.

В статье использованы:
Документы Центрального архива Министерства обороны
Документы о награждениях с сайта «Подвиг народа»
Материалы сайта «Дон 1942»
Сведения из книги Подготовка ВВС РККА к химической войне
Владимира Котельникова
Выдержки из книги «История это то, что было» Эдуарда Пятигорского.

Апрель 2015 г. Алексей Кривопустов

Дата добавления: 2015-08-09