Генри Ф. Элленбергер. genius loci. Ашаффенбург, Лёвенфельд и Фридлендер объясняли успех сексуальных теорий

genius loci. Ашаффенбург, Лёвенфельд и Фридлендер объясняли успех сексуальных теорий Фрейда тем, что они упали на благодатную для них почву Вены. «Половая психопатия» Крафт-Эбинга имела в Вене в 1886 году эстраординарный успех у непрофессиональной публики, и с той поры специфический интерес к сексуальным проблемам рос как на дрожжах, что показал, в частности, баснословный успех книги Вейнин-гера, не говоря уже о произведениях Шницлера и других писателей. Таким образом, пациенты Фрейда были в известной степени подготовлены к специфическому типу его вопросов. Этот аргумент относительно «гения места», который позднее приводился Ладамом, а вслед за ним Жане, был неправильно понят в качестве указания на общую аморальность венской жизненной атмосферы.

Первый предвоенный период: 1910 - 1914

До 1910 года Европа жила в условиях вооруженного мира, но, несмотря на усиливающуюся политическую напряженность, она надеялась на то, что сможет поддерживать мирное сосуществование. Теперь стало очевидным, что общий мировой пожар становится неизбежным. Многие рассматривали Балканские войны как прелюдию к войне между великими Европейскими державами. Франция, Англия и Германия стали жертвами массового националистического невроза, и отчаянные попытки горстки пацифистов оказались совершенно неадекватными для противодействия этому явлению²⁴¹. Ожидание войны отражалось в литературе того времени и в общем умонастроении народа.

Другим дурным предзнаменованием было появление нигилистических тенденций, таких как движение футуристов. Некий итальянский поэт, Филиппо Томмазо Маринетти, проповедовал ниспровержение нравственности и традиционных ценностей, разрушение академий, библиотек и музеев; он превозносил красоту скорости, современных автомобилей, опасности и войны²⁴². Маринетти и его сподвижники пытались революционизировать живопись, скульптуру, музыку и литературу; они организовывали театральные шоу, предназначенные шокировать и приводить в ярость публику, что нередко заканчивалось скандалами. Они пропагандировали некий агрессивный итальянский национализм; позже именно они провели кампанию за вступление Италии в Первую Мировую войну и послужили причиной возникновения фашизма. Ма-

-470-

10. Подъём и становление новой динамической психиатрии

ринетти нашел подражателей во всей Европе, а особенно много их оказалось в России.

Общая напряженность, казалось, отражалась и на динамической психиатрии. Для психоаналитического движения это был период полемизирования и внутренних кризисов.

Огромным событием 1910 года стала смерть короля Эдуарда VII, которому наследовал Георг V. За десять лет своего правления Эдуард достиг сближения с Францией, но немцы обвинили его в политическом окружении своей страны, в результате чего ситуация ко времени его смерти накалилась еще более, в сравнении с той, какой она была в момент его восшествия на трон. В тот же год умер великий проповедник мира, восьмидесятидвухлетний патриарх европейской литературы граф Лев Толстой. Его доктрина непротивления злу насилием позже была использована его выдающимся приверженцем, Ганди.

В течение первой декады двадцатого столетия произошло много перемен в динамической психиатрии. Когда праздновался юбилей Берн-гейма, он казался фигурой из прошлого, и речь, с которой он обратился к присутствующим, была наполнена горечью²⁴³. Он сказал, что все написанное им в течение двадцати восьми лет - теперь забыто. Некий швейцарец, Дюбуа, теперь считался основателем психотерапии и «аннексировал» ее (это было сравнение с немецкой «аннексией» французских провинций Эльзаса и Лотарингии). Очевидно, Бернгейм не сознавал, что происходило в то время в Вене и Цюрихе.

Активность психоаналитиков возрастала, особенно в области интерпретации мифов, в литературе и антропологии. Фрейд опубликовал свое прославленное эссе о Леонардо да Винчи²⁴⁴. Джонс издал свою интерпретацию Гамлета²⁴⁵. Фольклорист Фридрих Краусс, периодический журнал которого «Anthropophyteia» был посвящен коллекционированию непристойных шуток всех народов и стран, попросил Фрейда дать психоаналитическую оценку этого материала²⁴⁶.

Второй Международный съезд происходил в Нюрнберге 30 и 31 марта. Было решено сформировать Международную Психоаналитическую Ассоциацию. Фрейд предпочел, чтобы во главе организации стоял нееврей²⁴⁷. Вопреки мощной оппозиции венских членов президентом был избран Юнг. В качестве компенсации новый периодический журнал «Zentralblatt fur Psychoanalyse» стал выходить под объединенной редакцией Адлера и Штекеля.

-471-

Генри Ф. Элленбергер

Большая часть антагонизма, существовавшего в то время в отношении психоаналитиков, была вызвана так называемым «диким анализом», то есть людьми, которые без всякой подготовки к этой работе начинали «анализировать» посредством методов, часто оказывавшихся пагубными для их пациентов. Ханс Блюхер, принадлежавший к фрейдистской группе в Берлине, описал картину сложившейся ситуации:

В Берлине [вспоминает Блюхер], так же, как в Вене и Цюрихе, психоаналитическая группа состояла из двух кругов: меньшего, медицинского, пользовавшегося строго медицинской терминологией, его целью было лечение невротиков; и намного большего круга непрофессионалов, задача которых состояла в привлечении публичного внимания к неврозам и психоанализу. Согласно Блюхеру, этот круг непрофессионалов был главной движущей силой психоаналитического движения; его сподвижники заполонили мир якобы психоаналитической литературой. Действуя в своей необузданной манере, они заявляли, что психоаналитики могут найти ключ к разрешению всех мыслимых проблем человечества, от излечения индивидуальных неврозов до устранения войны. Таким образом, хотя им и удавалось привлекать к себе пациентов, они создали сомнительную репутацию движению²⁴⁸.

Именно это обстоятельство побудило Фрейда написать широко известную статью о «Диком анализе»²⁴⁹. Фрейд подчеркнул, что ни один человек не должен заниматься анализом, если не получил соответствующей подготовки. Фрейд впервые использовал в этой работе термин «психосексуальность». Он объяснил, что его концепция либидо не только содержит инстинктивные сексуальные побуждения, но также включает общее.значение немецкого слова lieben (любить). «Сколь много злобы и ненависти можно было бы оставить в покое, если бы это уточнение появилось ранее», - прокомментировал эту мысль Оскар Пфистер²⁵⁰.

Международный Конгресс Медицинской Психологии и Психотерапии, состоявшийся в Брюсселе 7 и 8 августа, показал, насколько изменились взаимоотношения между психотерапевтическими школами²⁵¹. Жане, игравший роль миротворца на предыдущих конгрессах, не посетил его в этот раз (его доклад о внушении был зачитан в его отсутствие). Дискуссии часто принимали характер конфликта поколений между старыми (Форель, Бернгейм и Фогт) и молодыми (Шейф, Джонс и Мут-ман). Временами казалось, что молодые готовы ответить массированной атакой на любое высказывание стариков. Примером послужила статья Тремнера о «Процессе засыпания» и гипнотических явлениях. Главным в дискуссии об этой статье оказался Шейф, возразивший автору потому, что тот не цитировал Фрейда и Зильберера, и добавивший, что

-472-

10. Подъём и становление новой динамической психиатрии

«материал созрел для тщательного психоанализа». Форель поднялся в знак протеста, в то время как Мутман, Джонс и Гретер энергично поддержали Шейфа. Де Монте стал противоречить теории Фрейда, и тогда Тремнер напомнил аудитории, что темой его статьи скорее является засыпание, чем сновидения. Во время дискуссии об одной из последующих статей Фогт протестовал против требования Шейфа запретить ему говорить о сновидениях и бессознательном: «Я возражаю против того, чтобы человека, подобного мне, собиравшего свои собственные сновидения с шестнадцати лет и исследовавшего обсуждаемую здесь проблему с 1894 года, то есть почти столько же, сколько Фрейд, и дольше любого из его учеников, лишал права дискутировать эти вопросы всякий фрейдист!»

Брюссельский Конгресс представлял типичный вид дискуссий, возникавших почти на каждом конгрессе того времени в немецкоязычных странах. Их тон почти всегда задавали психоаналитики, как это случилось в Брюсселе, а временами - их противники. На съезде психиатров и неврологов юго-западной Германии в Баден-Бадене 8 мая доктор Хох произнес памятную речь на тему «Психическая эпидемия среди врачей».

Психическая эпидемия, - сказал он, - это передача специфических представлений неотразимой мощности в огромное количество голов, в результате чего утрачивается способность к суждению и здравомыслию. Последователи Фрейда, - продолжал он, - принадлежат не к «Школе» в научном смысле, а к некоего вида секте, выдвигающей не достоверные факты, а символы веры. Психоанализ выказывает все признаки секты: фанатическую убежденность в своем превосходстве над другими, свой профессиональный язык, острую нетерпимость и унижение иноверцев, свое священное благоговение перед Учителем, тенденцию к прозелитизму, готовность воспринимать наиболее чудовищные невероятности и фантастическое завышение оценки совершенного и того, что могут совершить приверженцы секты. В качестве объяснения этих психических эпидемий Хох выдвигает отсутствие ощущения истории и философского образования в их жертвах, а также неблагодарность занятия излечения нервных заболеваний. Терапевтические удачи достигаются, - сказал он, - неустанным вниманием, уделяемым врачами своим пациентам. Хох заключил свою речь словами о том, что фрейдистское движение является «возвратом, в модифицированной форме, магической медицины, некоего вида тайного учения...» и может внести в историю медицины еще один пример психической эпидемии²⁵².

В Цюрихе Людвиг Франк применял модификацию метода катарсиса, предложенного Брейером и Фрейдом²⁵³. Он помещал своих пациентов на кушетку и понуждал их сосредотачиваться на чувствах,

-473-

Генри Ф. Элленбергер

приходящих им в голову. Пациент мог оживить эмоции из прошлого, часто из забытых эпизодов своей жизни, вследствие чего память о событиях могла возвратиться, и их можно было обсуждать вместе с терапевтом. Иногда посредством абреакции подавленные эмоции высвобождались, и этого оказывалось достаточным для излечения. Форель провозгласил, что этот метод является единственным правильным, оригинальным методом Брейера, который впоследствии исказил Фрейд.

1911 год привел европейские конфликты почти на грань взрыва, и объектом разногласий снова стало Марокко. В силу соглашения с Англией, Франция отказалась от своих притязаний в Египте в обмен на свободу действий в Марокко. Однако немцы, также имея интересы в Марокко, послали военный корабль в Агадир, чтобы напомнить о них. После трудных переговоров опасности войны удалось избежать. Германия отказалась от своих «прав» в Марокко в обмен на часть Французского Конго, но как Франция, так и Германия чувствовали себя обманутыми, и напряженность вряд ли ослабла. Италия возражала из-за своего исключения при разделе Африки и, видя, что Турецкая Империя переживает тяжелый внутренний кризис, объявила войну Турции и вторглась в Триполи, чтобы захватить новую колонию и таким образом отомстить за поражение при Адуе.

Казалось, никогда не было столь большого количества психотерапевтических школ. Жане в Париже и Дюбуа в Берне все еще наслаждались громадным авторитетом. Другим терапевтом, приобретшим большую славу в то время, был Роджер Виттоц, живший в Лозанне на берегу Женевского озера²⁵⁴. Он подвергал своих пациентов воздействию остроумной системы психической тренировки, состоявшей из различных упражнений в релаксации и концентрации. Виттоц учил своих пациентов полному осознанию всех ощущений и концентрации на одном образе или идее, таких, как идея «отдыха», «управления» или «бесконечности». Виттоц полагал, что, приложив ладонь ко лбу пациента, он может проверять степень управления пациентом. Он также обучал философии жизни²⁵⁵. Пациенты съезжались к Виттоцу изо всех частей мира, но он не обучал своему методу, и только несколько терапевтов практиковали его метод после его смерти.

Для людей того времени великим событием 1911 года, возможно, стала публикация книги Блейлера о раннем слабоумии (dementia praecox), которому он присвоил новый термин «шизофрения»:

-474-

10. Подъём и становление новой динамической психиатрии

Эта книга, плод двадцатилетнего труда, внесла четыре новшества. Во-первых, она включила в более обширную концепцию «шизофрении» не только старое понятие о раннем слабоумии, но и некоторое количество состояний, особенно острых и неустойчивых, которые ранее рассматривались как отдельные явления. Во-вторых, он ввел динамическую концепцию заболевания, на которую, казалось, его вдохновила концепция Жане о психастении, то есть, отличие первичных симптомов, непосредственно относящихся к процессу болезни, от вторичных симптомов, возникающих из первичных. В-третьих, Блейлер предложил интерпретацию содержимого шизофренической галлюцинации и бредовых состояний, в которой он последовал за Фрейдом. В-четвертых, вопреки мнению, что раннее слабоумие неизлечимо, Блейлер внес оптимистическую концепцию о том, что шизофрения - некая болезнь, которую можно остановить или заставить пойти на убыль в любой точке течения заболевания. Интенсивная работа врачей в Бургхольцли с их пациентами и использование профессиональной терапии и других методик выразились в значительном увеличении количества терапевтических успехов²⁵⁶.

1911 год ознаменовался огромным распространением психоаналитического движения и весьма успешным Конгрессом в Веймаре в сентябре. Но это также был период внутреннего разногласия. Даже после отставки Адлера в июле Венское Общество, по словам Джонса, «раздиралось ревностями и раздорами».

В 1911 году появился роман Греты Мейзель-Хесс, он стал первым известным художественным произведением, описавшим образ психоаналитика, каким публика могла вообразить его в то время.

Герои этого романа - группа утонченных интеллектуалов, проводящих время в бесплодных любовных интригах и в пространных дискуссиях на любую мыслимую тему. Сорокалетняя невротическая дама, прожившая лучшие годы в этом окружении, осознает, что нуждается во врачебной помощи. Она узнает, что новый метод, психоанализ, способен излечивать пациентов переведением бессознательной жизни в сознание. Испытывая сильные чувства любопытства и надежды, она входит в дом психоаналитика. Горничная, высокая костлявая женщина, одетая в черное, ведет ее сквозь анфиладу изящно обставленных комнат к двери кабинета великого человека.

Доктор, сидящий за письменным столом, пронзительным взглядом рассматривает ее некоторое время, молча поглаживая бороду. Затем просит ее присесть и предлагает рассказать свою историю. С этого момента консультация включает четыре фазы. Пациентка излагает всю свою историю, в то время как психоаналитик молча слушает и записывает свои замечания. Затем наступает вторая фаза: аналитик объясняет пациентке, что она вытеснила болезненные сексуальные воспоминания, вследствие чего он пытается вытащить их «посредством специальной методики». Среди прочих вопросов он спрашивает ее о сновидениях. В третьей фазе психоаналитик превращается в ги-

-475-

Генри Ф. Элленбергер

неколога, так как в основе невроза лежат причины сексуального характера, и требуется провести тщательный гинекологический осмотр. К счастью, результаты обследования оказываются удовлетворительными. Поэтому мы можем перейти к четвертой фазе, в которой гинеколог превращается в гипнотизера. Он усаживает пациентку в удобное кресло, и тут пространно описывается следующая процедура. Как только дама впадает в гипнотический сон, аналитик, непрестанно поглаживая ее лоб, внушает ей, что она утратила все свои комплексы. Когда сеанс заканчивается, пациентка уходит от аналитика, испытывая чувство приятного возбуждения. О гонораре даже не было и речи. Психоаналитическое лечение прекращается после первого же сеанса, и до конца романа бывшая пациентка ощущает себя избавленной от любых невротических симптомов²⁵⁷.

1912 год сверх всего был отмечен Балканскими войнами. Греция, Сербия и Болгария напали на Турцию, требуя освобождения своих сограждан, все еще находившихся под турецким игом. Это событие было темой дня, и многое было сказано о «македонских зверствах». Эта война вызвала еще большее обострение напряженности между другими европейскими государствами, особенно между Россией и Австро-Венгрией.

Другим сенсационным событием явилась гибель «Титаника» во время его первого плавания 14 апреля, с потерей более полутора тысяч жизней. Судно считалось наиболее современным и усовершенствованным кораблем из всех когда-либо построенных и было разрекламировано как непотопляемое, но меры безопасности оказались неадекватными, а количество спасательных шлюпок — недостаточным. В способе спасения пассажиров отразились социальные предубеждения: пассажиров первого и второго классов спасали прежде, чем занимавших третий класс. Таким образом, огромное количество бедных иммигрантов и их детей было принесено в жертву²⁵⁸. Суеверные рассматривали это несчастье как дурное предзнаменование для будущего европейской цивилизации. Многое было написано о неизбежности войны. Некий немец, Фон Бернарди, объяснял в своей книге «Германия и следующая война», что его страну ожидает встреча с вражескими толпищами; победу можно было бы одержать только ценой неслыханных усилий и жертв²⁵⁹. Группа ученых образовала «Gesellschaft fur positivistische Philosophic» (Общество позитивистской философии) с центром в Берлине для разработки объединенной научной концепции Вселенной и разрешения с ее помощью всех проблем человечества. Среди членов Общества были Эрнст Мах, Йозеф Поппер, Альберт Эйнштейн, Огюст Форель и Зигмунд Фрейд.

-476-

10. Подъём и становление новой динамической психиатрии

То было время проведения лихорадочной агитации в среде европейской молодежи. Повсюду процветали новые литературные, художественные, культурные и политические группы, полемизирующие друг с другом и призывающие к разрыву с прошлым и введению новых ценностей. Полемику вокруг и внутри психоаналитического движения следует понимать в этом контексте.

Новое поколение теперь почти полностью игнорировало Йозефа Брейера. Когда 15 января 1912 года праздновалось его семидесятилетие, с адресом к юбиляру обратился Зигмунд Фрейд и вручил ему документы «Breuer-Stiftung» - фонда, цель которого заключалась в награждении премиями за исследовательские работы и в обеспечении возможностей для выдающихся ученых читать лекции в Вене. Подписка принесла сразу общую сумму в 58125 крон²⁶⁰. Список подписчиков включал имена выдающихся венских ученых, писателей и художников. Имени Фрейда, однако, не было обнаружено в этом списке²⁶¹.

Психоаналитики развивали бурную деятельность. Новый периодический журнал, «Imago», начали издавать Ранк и Сакс. В первый номер был помещен начальный вклад Фрейда, то, чему предстояло впоследствии стать его «Тотемом и табу». Интерес Фрейда к антропологии, вероятно, стимулировали «Метаморфозы и символы либидо» Юнга. В течение нескольких предыдущих лет проявлялся большой интерес к проблеме тотемизма. Фрэзер опубликовал свою работу «Тотемизм и экзогамия»²⁶². Дюркгейм²⁶³ утверждал, что тотемизм являлся первоначальной формой религии, а Тйрнвальд описывал его как примитивную манеру мышления²⁶⁴. Вундт обрисовал громадную картину эволюции человечества. Он сказал, что эволюция состоит из четырех периодов: примитивного периода первобытной жизни, тотемического периода племенной организации и экзогамии, «периода героев и богов» и современного периода (с мировыми религиями, мировыми силами, мировой культурой и мировой историей)²⁶⁵. Более того, казалось, что Фрейд, когда писал «Тотем и табу», был вдохновлен совсем недавними событиями: восстанием младотурков (несговорчивых сыновей) против Султана Абдул Хамида II (жестокого старого отца), содержавшего огромный гарем, охраняемый евнухами, и послужившего моделью для автора. После революции в Турции смогли модернизироваться социальные структуры, начала процветать литература, точно как в модели Фрейда, в которой человеческая культура начала развиваться после убийства старого отца. В дополнение к работе «Тотему и табу» Отто Ранк

-477-

Дата добавления: 2015-08-10