Генри Ф. Элленбергер. больше и больше воспоминаний о событиях самого далекого детства появляется в виде

больше и больше воспоминаний о событиях самого далекого детства появляется в виде вкраплений в воспоминания о сновидениях и фантазиях, и пациент начинает обретать до странности искаженную картину аналитика. Аналитик предлагает интерпретации, с которыми пациент соглашается или нет. В то время как при гипнотическом лечении сопротивление пациента воспринимается просто как раздражающее неудобство, в психоанализе оно становится явлением релевантным, подлежащим анализу. То, что гипнотизер называет согласием, аналитик определяет термином перенос и считает его возрождением ранних установок к родителям, которые следует анализировать. Именно это медленное развитие анализа с последующим выявлением и разрешением трансферентного невроза считается основным инструментом психоаналитической техники.

Различие между гипнозом и психоанализом можно свести в нижеследующую таблицу:

ГИПНОЗ	ПСИХОАНАЛИЗ
Сеттинг: пациент сидит и видит лицо гипнотизера	Сеттинг: пациент лежит. Аналитик сидит позади пациента, видит его, но сам остается для него невидимым.
Предварительные инструкции: как оказаться загипнотизированным.	Предварительные инструкции: основное правило психоанализа.
Первая неделя: субъект учится, как стать загипнотизированным.	Первая неделя: пациент преодолевает антипатию к основному правилу.
Следующие недели или месяцы: возникновение неизвестных способностей, новых ролей, скрытых воспоминаний.	Следующие недели, месяцы или годы: высвобождение ассоциативного процесса, отрывочных воспоминаний и фантазий, появление искаженного представления об аналитике.
Гипнотическая возрастная регрессия.	Психоаналитическая регрессия к доэдиповым стадиям.
Гипнотические внушения («заключение сделки», использовавшееся магнетизерами).	Интерпретации, предлагаемые субъекту, который волен принимать их или нет.
Сопротивление как элемент, доставлящий неудобства.	Сопротивление и анализ сопротивления.
Раппорт, часто используемый как терапевтический инструмент.	Перенос, используемый и анализируемый как терапевтический инструмент.
Раппорт, часто используемый как терапевтический инструмент.	Лечение заканчивается через преодоление трансферентного невроза.
Риск появления гипнотической зависимости затрудняет окончание процесса лечения.	Лечение заканчивается через преодоление трансферентного невроза.

- 146 —

7. Зигмунд Фрейд и психоанализ

Определенные характеристики психоаналитического метода можно понять в контексте того, что невропатологи описывали в конце девятнадцатого столетия как «дьявольскую ловкость» истериков, проявляемую ими при обмане терапевта и вовлечении его в свои игры. Каждое правило методики Фрейда выглядит так, как если бы было предназначено для преодоления хитрости таких пациентов. Специфическая расстановка (аналитик видит пациента, но остается вне его поля зрения) лишает пациента аудитории и удовлетворения от наблюдения за реакциями терапевта.

Основное правило в сочетании с нейтральной установкой аналитика отвращает пациента от искажения слов аналитика и помещает последнего на место разумного родителя, игнорирующего глупые высказывания маленького ребенка. Правило, устанавливающее, что все приемы должны оплачиваться, и притом наперед, независимо от того, состоялся прием или нет, не позволяет пациенту наказывать терапевта неявкой или неплатежом. Анализ переноса, если он случается, поражает скрытую, но всегда существующую цель истерика: обольщение терапевта. По той же причине предоставляется полная свобода разглагольствования, но запрещается любой вид притворства, а контакт с терапевтом разрешается только в часы приема. Вследствие истерического стремления во что бы то ни стало победить терапевта, даже ценой невылеченной болезни, больному никогда не обещают излечения, ему всегда говорят, что лечение зависит от его или ее собственных усилий.

Таким образом, психоаналитический метод может рассматриваться как трансформация старого метода гипнотизеров, особенно предназначенного для поражения скрытой злобности истериков и их постоянных скрытых усилий одурачить гипнотизера. Однако оказывается, что вечно присутствующее сопротивление анализируемых психоаналитиком субъектов наследовало это истерическое свойство.

Психоанализ также вобрал в себя принципы другого известного ранее психотерапевтического метода. Избавление от болезненных патогенных тайн посредством исповеди, несомненно, влияет на результаты психоаналитического лечения определенного вида. Исследование внутренней жизни несбывшихся желаний, стремлений и фантазий, как поучал Бенедикт, является неотделимой частью психоанализа. Избавление от симптомов через осознание бессознательных влияний не было неизвестным ранее. В письме своему другу Шану Декарт рассказал о своей склонности влюбляться в косоглазых женщин⁴²⁰. Раздумывая об этом, он вспомнил, что ребенком он влюбился в молодую женщину с

- 147-

Генри Ф. Элленбергер

таким дефектом. После того как он осознал и понял эту связь, его предрасположенность исчезла. В этом письме мы обнаруживаем теорию комплекса (определение сознательного акта через бессознательную или полусознательную память) и представление о его терапии посредством доведения его до осознания и интерпретации⁴²¹. Терапевтическое применение трансферентного невроза сравнимо с заклинанием скрытой одержимости в экзорсизме или с месмеровской техникой вызывания кризов, чтобы постепенно обрести над ними контроль⁴²². Само понятие переноса - не что иное, как последняя метаморфоза раппорта, длительная эволюция которого, как и его терапевтическое использование Жане, были описаны в предыдущих главах⁴²³.

Некоторые писатели или философы прибегали к спонтанному мышлению в качестве вспомогательного инструмента в своей творческой работе. Романтический поэт и физик Иоханн Вильгельм Риттер имел привычку кратко записывать любые мысли, приходившие ему в голову, иногда в неполной и неясной форме, но из глубины этого спутанного клубка могли возникать блестящие афоризмы и предположения для проведения научных экспериментов⁴²⁴. Несколько отличающимся методом пользовался Людвиг Берне. В эссе, озаглавленном «Искусство в три дня стать оригинальным писателем», Берне рекомендовал запереться на три дня с запасом бумаги, писать «без фальши и ханжества» о каждой теме, которая придет на ум⁴²⁵. Идея Берне состояла в том, что люди задыхаются под гнетом традиционных мыслей и не осмеливаются думать самостоятельно. Его цель заключалась в освобождении разума от фальсифицированного мышления. «Искренность — источник одаренности любого вида», провозгласил Берне⁴²⁶. В другом эссе он сказал, что «опасность представляет вытесненное слово, вызывающее презрение к самому себе, но то, что высказано отчетливо, не пропадет зря»⁴²⁷. Работа Берне высоко оценивалась представителями поколения Фрейда и самим Фрейдом.

Другие методы спонтанности использовали психический автоматизм. С начала внедрения магнетизма было известно, что в гипнотическом трансе субъекта можно заставить передвигаться, рисовать, писать и т. п., о чем он не смог бы вспомнить в состоянии бодрствования. Позже автоматическое письмо (деятельность, в которой субъект сознавал то, что он писал, но не то, о чем он писал) было введено в психопатологию Шарлем Рише и использовалось в качестве психотерапевтического приема Жане. Гадание с помощью магического кристалла также стало объектом систематических исследований: индивид всматривается в некую отражающую поверхность и начинает видеть облака, формирую-

- 148 —

7. Зигмунд Фрейд и психоанализ

щиеся в видимые проекции бессознательных мыслей. Автоматическое движение также стало модным в 1880-е годы, и мы видим, что Жане использовал автоматический разговор со своей пациенткой, мадам Д., в 1892 году. Это было ближайшее приближение к методу свободной ассоциации Фрейда.

Фрейд заставлял аналитиков воспринимать свободные ассоциации своих пациентов в состоянии свободно плавающего внимания, и здесь у него также были предшественники. В автобиографии Гальтон рассказал, что однажды в жизни заинтересовался месмеризмом и магнетизировал около восьмидесяти человек, и в результате этого процесса ему довелось наблюдать неожиданные явления:

Меня уверили в том, что успех достигается усилием воли со стороны магнетизера, поэтому сначала я напряг всю силу воли, которой обладал, что оказалось изнурительным занятием; затем, в ходе эксперимента, приостановился ненадолго, глядя все время в том же направлении, как и раньше, и обнаружил, что действую столь же успешно. Так что я приостанавливал свои усилия все дольше и дольше и наконец преуспел в этом до такой степени, что позволил своему разуму свободно перескакивать с предмета на предмет, в то время как поддерживал ту же самую манеру поведения, походя при этом на сову. Такое поведение приводило к столь же хорошим результатам⁴²⁸.

Все эти технические приемы, а возможно, и многие другие, можно обнаружить в терапевтической процедуре Фрейда. Но это вовсе не означает, что она воистину уникальна, то есть необязательно, чтобы она исходила из самоанализа Фрейда. Анализ Фрейда был примером использования самолечения, который он выработал для своего творческого невроза, по отношению к другим людям. Это обстоятельство не устраняет тех фактов, что он мог ранее применять некоторые из этих приемов (например, свободную ассоциацию), и он одновременно анализировал своих пациентов и самого себя. Психоанализ существенно отличается от других психотерапевтических методов в том отношении, что пациент повторяет собственное переживание Фрейдом его творческой болезни, хотя и в ослабленной форме и под квалифицированным руководством. Таким образом, успешное прохождение курса психоанализа равносильно совершению путешествия через бессознательное, путешествия, из которого человек неизбежно возвращается с модифицированной индивидуальностью. Психоаналитики провозглашают, что их метод является более совершенным, чем любой другой вид терапии, так как только он способен перестроить личность. С другой стороны, на нарастающее количество ограничений, противопоказаний, опасных

- 149-

ситуаций в психоанализе было указано самим Фрейдом и его последователями. Может ли случиться так, что психоанализ как терапия будет замещен другими, менее трудоемкими и более эффективными терапиями, в то время как горстка привилегированных людей сможет позволить себе ее как уникальное переживание, способное изменить их точку зрения на мир, на своих собратьев и на самих себя?

Работа Фрейда:

VIII - Философия религии, культуры и литературы

Вскоре после того, как он задумал свою психоаналитическую теорию, Фрейд распространил свои размышления на области религии, социологии, истории культуры, искусства и литературы. Работы, написанные им на эти темы, дали повод для появления конфликтующих мнений. Определенные критики были склонны понимать их как эссе в стиле Берне, то есть как кратко набросанные мысли с целью прояснения мышления самого автора, отбрасывающего все общепринятые идеи и записывающего все, что он искренно чувствует по отношению к данной теме. Но существовали еще и фрейдисты, как и не-фрейдисты, считавшие эти сочинения законным распространением психоаналитических исследований на сферы философии, культуры, социологии и теорию искусства и литературы.

Хотя Фрейд заявлял, что с презрением относится к философии, он определенно выражал философские идеи в духе материалистической, атеистической идеологии. Его философия представляла собой экстремальную форму позитивизма, считающего религию опасной, а метафизику излишней. В 1907 году Фрейд сравнил навязчивые, непреодолимые симптомы невротиков с религиозными ритуалами и вероисповеданиями и пришел к выводу, что религия представляет собой универсальный навязчивый невроз, а одержимость — индивидуализированную религию⁴²⁹. Двадцатью годами позже в работе «Будущее одной иллюзии» Фрейд определил религию как иллюзию, внушенную детской верой во всемогущество мысли, как всеобщий невроз, как нечто, подобное наркотику, препятствующему свободному упражнению разума, а также как нечто такое, от чего человеку следует отказаться⁴³⁰. Религиозно настроенные психоаналитики не

одобряли того, что Фрейд преступил границы психоанализа и выразил собственное философское мнение; но Фрейд, несомненно, верил в то, что психоанализ может разоблачить религию, как способен сделать то же с любым симптомом.

Посредством «Тотем и табу» Фрейд предпринял попытку проследить происхождение не только религии, но и человеческой культуры, и найти связь между эдиповым комплексом индивида и предысторией человечества⁴³¹. Читая труды Тейлора, Ланга, Фрэзера и других этнологов, Фрейд заметил, что у первобытных народностей, как и у невротиков, существует одинаковое отвращение к инцесту. Те же самые иррациональные свойства имеют первобытные табу и невротические фобии, то же самое всемогущество мысли почитают в магических процедурах и в невротических фантазиях. Фрейд предложил всеобъемлющую теорию, подводящую общее основание для объяснения невротических симптомов, социальных и культурных проявлений у первобытных народов и происхождения цивилизации. Общая суть демонстрируется в рассказе об убийстве первозданного отца, расширенном представлении об эдиповом комплексе. Каждый маленький мальчик, говорил Фрейд, должен превозмочь свое тайное желание убить отца и жениться на матери. Если ребенок способен успешно вынести такое испытание, он включает образ отца в себя, выстраивается его суперэго, и он будет готов для нормального возмужания и жизни взрослого человека. Если ему не удается справиться с этим испытанием, он становится невротиком. Такова судьба каждого мужчины, но эта индивидуальная участь является отражением одного решающего события, произошедшего в предыстории человечества. Много веков назад люди жили ордами, подчиняясь деспотизму жестокого старого отца, сохранявшего всех женщин для себя и изгонявшего из племени своих растущих сыновей. Отвергнутые сыновья жили общиной, объединенной гомосексуальными склонностями и соответствующим поведением. Иногда случалось, что сыновья убивали и съедали отца, удовлетворяя свою ненависть, и это было началом тотемизма. Они глубоко почитали животное определенного вида как доброжелательного предка (каким следовало быть их отцу), но через регулярные интервалы времени убивали и пожирали его. После убийства отца они не осмеливались забирать его женщин, что можно рассматривать как пример отставленного повиновения; более того, над новым сообществом нависала угроза, если мужчины ссорились из-за женщин. Таковым было происхождение первых двух заповедей человечества — запрет на отцеубийство и запрет на инцест, зарождение человечес-

- 150 —

- 151 -

Дата добавления: 2015-08-10