Глава 11. Подробное разъяснение о первой степени Иисусовой молитвы

Подробное разъяснение о первой степени Иисусовой молитвы

На второй день по приходе к нам старца я, непотребный, снова с послушником своим обратился к нему с прошением, чтобы он со всею подробностию разъяснил нам всё, относящееся к делу умно-сердечной Иисусовой молитвы – и, конечно, всего лучше от своего личнаго опыта, как известно, действующаго всегда, поразительнее и влиятельнее, чем чтение книг.

Услышавши сие, старец снова засиял духовным светом от сердечнаго восторга, ибо не мог сохранить спокойствия при мысли о величии имени Иисус Христова и о тех действиях, какия оно производит в человеке, когда он носит его посреди сердца своего, что известно было старцу по опыту, и возрадовался он духом, видя возможность поделиться с ближними сокровищем небесным, которым обладал, потому что имел искреннюю любовь к ближнему своему.

Старец сказал:

– Похваляю, братие, ваше святое желание и молю Бога, да даст вам, по богатству славы Своея, утвердитися Духом Его во внутреннем человеце, вселитися верою Христу в сердца ваша.

Прежде всего нужно сказать, что одно упражнение Иисусовой молитвою никак не состоится, если мы при этом не будем стараться, по силам своим, о исполнении всех заповедей Божиих. Исполнение Христовых заповедей действительно есть почва, на которой только и может произрасти спасительное древо Иисусовой молитвы. В противном же случае, то есть при произвольном нарушении Божественнаго закона, произойдёт то, о чём говорится в Писании: одною рукою созидать, а другою разорять – что выйдет – один труд (Сир. 34:23).

– В частности же,– продолжал старец,– как мы и сами испытали в опыте жизни своей и не один или два раза, а почти ежедневно, нужно непременно хранить ко всякому ближнему искреннюю любовь.

Приступая к научению сей молитвы, нужно как стеною каменною оградить себя осторожностию, старанием и вниманием, чтобы как-нибудь не оскорбить ближняго своего – ни словом, ни делом, ни взглядом, ни мыслию, отнюдь не обращая внимания на его малый чин, звание и положение, хотя бы он был по состоянию и образованию самый последний. Напротив, к таковым-то ещё нужно оказывать большую и преимущественную любовь, здесь она может свидетельствоватся истинною и действительно нелицемерною, потому что высоких по положению в жизни людей,– богатых и славных – мы можем любит, имея в виду свою пользу, а здесь этого не имется в виду, и любовь бывает истинная, святая, совершенная.

Если же по нашей слабости и греховным привычкам и, что всего более, по невнимательности и разсеянности, оскорбим кого-нибудь из братий своих, то нужно употребить все зависящия от нас и возможныя средства непременно умиротворить его и спросить прощения и сделать его спокойным и мирным. Заметьте, сказал старец, это в молитве главное. Не соблюдая сего, не будете иметь успеха в молитве, хотя бы и годы пребывали в ней и днём и ночью. Это мы испытывали, добавил старец, во всю свою жизнь и из опыта выводим таковой закон и правило, что нужно связать себя непременным обязательством, и не как-нибудь легко или просто, но поставит его главным, коренным, существенным, чтобы никого никогда не оскорбить никаким действом. Пример этому видим в писании у св. Отец. Святой Иоанн Лествичник, описывая Александрийскую обитель и в ней знаменитаго Авву, сообщает, что там братия прежде всего обучались тому, чтобы не уязвить совести брата, а далее говорит, что между ними были утверждены некие тайные знаки, коими они напоминали друг другу о умном делании, даже и во время трапезы. Согласно сему пишет и св. Исаак Сирский: если хочешь быть умом своим в общении с Богом, то прежде всего постарайся о том, чтобы соделать милостивым своё сердце, ибо этим более другого мы можем уподобляться Отцу Небесному, как говорит и Спаситель: " будьте милосерды, якоже и Отец ваш Небесный милосерд есть " (Лк.6:36).

А св. Патриарх Иеремия о милосердии учит ещё сильнее. "Положим,– говорит он,– что кто-нибудь имел бы своим другом Самого Господа Бога, то само собою разумеется, что чрез это он имел бы своими друзьями и всех Небожителей".

Так и здесь: кто имеет в своём сердце добродетель милосердия, то вместе с нею он имеет и все другия добродетели, и это потому, что она есть исполнение закона и корень добра.

Поэтому и Господь наш Иисус Христос на Своём Страшном Суде будет изследовать и судить дела милости, содеянныя нами своим ближним.

Второе необходимое условие к стяжанию Иисусовой молитвы, равное первому, есть смирение. Нужно поставит себя в образ мыслей самаго уничиженнаго свойства, не сравнивать себя с другими, а почитать себя хуже всякаго человека не на словах, а в чувстве сердца своего истинно и действительно, самою вещию, понятием о себе и чувствованием себя.

Ничто так не препятствует нам в духовном к Богу приближении, как мнение о себе; это такая язва, прирастающая к душе нашей, что даже самый по положению низкий человек и то имеет о себе высокое понятие по тем или другим своим способностям.

И вот истинное свойство действительнаго нашего духовнаго преуспеяния состоит в том, чтобы увидеть себя в сердце своём хуже всякой твари. Конечно, противится сему сознание наше, а ведь, если разсмотреть без-пристрастно, то пожалуй и выйдет справедливо.

Всякое животное живёт по природе и не преступает законов своего естества. Оно любит господина своего, питающаго его, усердно служит ему всеми своими силами; мы же, люди, не так,– не хотим знать Создателя своего и Господа, приведшаго нас в бытие и дающаго вся обильно в наслаждение и обещающаго нам вечный живот, но нередко враждою возстаём на Благодетеля своего, говоря Ему в сердце своём; путей Твоих ведати не хотим; отойди от нас!..(Иов.21:14). О сем жалуется Господь на нас у пророка Исайи: позна вол стяжавшаго его, и осел ясли господина своего, Израиль же Мене не позна и людии Мои не разумеша (Ис.1:3).

Бывает также нередко, что человек совсем выступает из чина своей природы и производит дела ему несвойственныя. Вторгается во всякую область ему чуждую и творит опустошения повсюду, хотя бы завладел всею Землёю и всеми ея государствами и богатством – остаётся ненасытим и это потому, что здесь его деятельность и стремление идёт не в той силе и не там, где должно. Человек создан по образу Божию, и только Бог может насытить его безконечное желание,– равно как Иисусова сердечная молитва, которая, по учению св. Отец, есть источник всех благ духовных, как соединяющая нас с самым источником их, Господом Иисусом, а не обладание миром.

Смирение есть такая несокрушимая сила, что против неё никто стоят не может: ни демоны, ни злой человек и ни добрый. Сам Всемогуший Господь, непреклонный во всемогуществе и неприступный во Славе милостивно преклоняется ко смирению, как говорит Псалмопевец: " кто яко Господь Бог наш на высоких живый и на смиренныя призираяй " (Пс.112).

Св. Иоанн Лествичник пишет: обретаю, что Манассия, Еврейский Царь, согрешил паче всех, так что если бы за него и весь мир постился, то ни мало бы не мог удовлетворить, но смирение помогло ему выйти из адской глубины.

А что смирение укрощает и смиряет всякаго злодея – это, между прочим, можно видеть из опытов и нашей жизни.

Расказывал мне один пустынник, товарищ мой по жизни: иду,– говорит,– дорогою, по берегу моря в монастырь; погода прекрасная – вечер,– и так мне радостно; по обычаю занимаюсь Иисусовою молитвою, как слышу за собою тревожное движение,-оглянулся, спешно догоняет меня Абхазец, высокаго роста, страшный видом, в руках балта (вроде топора на длинной рукояте), хватает меня за грудь и с великим неистовством кричит: "давай деньги, а то сейчас смерть"!... Я, говорит, перепугался и с великим трудом высвободился из рук его и тотчас пал пред ним на колена, поднявши руки вверх, воззвал умилительным гласом: "помилуйте грешную душу". И это моё смирение поразило его как копьем; злодей вмиг изменил свою ярость на кротость. Засмеялся и говорит: "я пошутил;... иди к нам в саклю, недалеко отсюдова, будешь хлеб ясти". Но мне уже,– говорит – не до хлеба, а даруй Бог ноги скорее утекать".

Другой случай разсказывал о себе схимонах-пустынник N: только, говорит, с великим трудом выбрался из лесу на шоссейную дорогу, как встретил меня великаго роста человек из рабочих; увидев меня, неистово заорал громовым голосом: "а, ты здесь"!... и со всего размаху ударил меня в щёки так, что я повалился на землю, по-том схватил меня и ищет воды, чтобы утопить... Я тоже, говорит, с великим смирением упал к нему в ноги и умиленно прошу о помиловании. Злодей умилосердился и пустил меня на свободу.

Видите непобедимую силу смирения, что никто против лица его стоять не может – ни варвар, ни демон, ни злой человек.

Даже звери – и те уступают силе смирения. Случается порою, на дороге толпою нападут псы на идущаго странника и готовы растерзать; но если он сядет на землю или ляжет,– враз умолкнут и отойдут никак не вредивши. Сопротивление же им вызывает ожесточение. А бесов смирение опаляет, как пламень огненный; бегут спешно оттуда, где увидят смиренное действие.

Эти последния повести, быть может и не совсем интересныя, высказаны собственно в похвалу добродетели смирения, которая утверждает все наши разумныя действия, а без смирения не угодно Богу всё наше житие. Говорит и Святитель Феофан: "вся жизнь истиннаго Христианина есть ни что иное, как непрерывное восхождение на высоту сознания своей бедности и чувства самоуничижения. Чем больше кто растёт в добродетели, тем больше сознаёт, чувствует, что он ничто. А отсюда какое истекает обилие добродетелей: тут смирение, самоукорение, неосуждение других, безгневие, непрекословие, невозмущаемый покой".

Про великаго Антония пишется, что умирая говорил братиям: "люди славили меня и ублажали, но что касается собственно меня самого, то вся моя, довольно продолжительная жизнь, была, не что иное, как непрестанный плач о грехах своих".

Третья приготовительная степень к стяжанию Иисусовой молитвы, тоже не меньшаго значения, есть чистота души и тела или целомудрие, о чём св. Апостол Павел в послании к Евреям говорит: имейте мир (любовь) со всеми и святыню (целомудрие) ихже кроме никтоже узрит Господа (Евр. 12:14). А св. Иоанн Лествичник говорит: "если Дух Святый есть Дух чистоты и святыни, то ничего Он так не гнушается, как блудной мерзости". И Священное Писание в Ветхом Законе говорит: в злохудожну душу не внидет премудрость, то есть Христос (Прем.1:4-5).

Четвёртый столп умного делания есть сокрушенное сердце о своём греховном состоянии и о всецелом растлении своей природы, которая в своём естественном состоянии отнюдь не способна к произведению истинно добрых дел, как свидетельствует св. Писание Ветхаго и Новаго завета. В первом сказано: "прилежит человеку от юности помышление на злое; а во втором святой Апостол глаголет: "не еже хощу доброе творю, но еже не хощу злое – сие содееваю". Познание своей греховной растленности и есть необходимейшее и одно из существенных условий к стяжанию спасительнаго действия Иисусовой молитвы.

На сих столпах, присоединивши к ним исполнение всех прочих Христианских добродетелей, и будем созидать высочайшую добродетель – любовь Божию, простее – Иисусову молитву, которая в ряду добродетелей зани-мает первенствующее место настолько же возвышенное, насколько Бог превыше всего. А потому, согласно всем святым Отцам, она именуется царицею всех добродетелей, материю, корнем и основанием всего Хрис-тианскаго благочестия. На имени Иисус Христове, как и выше замечено, содержится как вера наша Христианская, так и всё церковное Богослужение и благочестие. Всему этому оно есть корень и основание. Но преступим прочее, Бога призвавши на помощь, к изложению учения о Иисусовой молитве. Она, согласно тройственности нашего состава, разделяется на три степени; на телесную, душевную и духовную.

И вот, чтобы стать в этом деле на настоящую дорогу и незаблудно дойти до Христа, как говорит Первозванный единокровному: " обретохом Мессию, еже есть сказуемо Христос " (Ин.1:45). Прежде всего нужно молиться Господу, по заповеди Его, как Он возвестил: " без Мене не можете творити ничесоже " (Ин.15:5), и Апостолы также нашли нужным молить о сем Господа: Господи! научи ны молитися (Лк.11:1).

Потом нужно начать дело молитвенное с самой первой и начальной степени, неизменно следуя закону постепенности, который, если необходимо соблюдается в делах века сего, то тем более необходимо в духовном возрастами человека. Здесь скачки невозможны и какою-нибудь хитростию или фокусом невозможно восхитить у Бога ни единаго дара. Необходимо подклонить выю свою под иго послушания и смирения; идти тем путём, коим прошли прежде нас бывшие преподобные отцы, руководители и наставники наши, оставивши нам в назидание и в помощь ко спасению свои драгоценныя писания.

Итак, со всяким благоговением, радостно и охотно произносите устами, то есть языком, имя Господне, как величайшую святыню Божию, довольствуясь тем, что Всеблагий Господь даровал нам не только в Него веровать и служить Ему внешним служением, но даже и имя Его святое, страшное для всякой твари, носить хоть пока ещё только на язце своем.

Что бы вы ни делали, чем бы ни занимались во всякое время – днём и ночью, произносите устами Сии Божественные священные глаголы: " Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго ". Это не трудно: и во время путешествия, в дороге, и во время работы – дрова ли рубишь или воду несёшь, или землю копаешь, или пищу варишь. Ведь во всём этом трудится одно тело, а ум без дела пребывает,– так вот и дай ему занятие, свойственное и приличное его невещественной природе – произносить имя Божие. Оно свято и даже источник святости, а потому от произношения его освящается воздух, освящаются уста твои, язык и тело твое; демоны же, от страшнаго для них имени Божия не смеют даже и подойти к тому месту, где ты находишься, возглашая имя Божие. И вот вся наука этому священному делу.

Кроме помощи Божией, прежде всего нужно усердное старание и прилежание.

Не леностно пребывай в этом упражнении,– сколько от тебя зависит; постоянно – днём и ночью, на всяком месте и при всяком занятии.

Даже если бы ты и всю жизнь, до кончины своей, пребыл в устном упражнении Иисусовой молитвы, то и в таком случае будешь в великом приобретении, потому что намерение твоё свято и Богу любезно; занятие твоё честно и досточтимо и труды многоплодны и спасительны. И блажен ты и добро тебе будет, потому что Бог не обидлив. Он даст тебе вкусить плоды трудов твоих или при смерти, или же после смерти, когда душа твоя, разрешённая от союзов плоти, будет восходить на Небо посреди воздушных мытарств, то действие молитвенное окружит её, как пламень огненный, и недоступна она будет мытоимцам и миродержителям – воз-душным князям ради всемогущаго имени Иисус Христова, а только издали стоя, будут в горести и отчаянии вопиять: "о калугере!* [греческое слово, означает "монах"] каковой чести ты сподобился от Бога и как счастливо избежал наших мучительных рук".

На этой степени Иисусова молитва называется трудовая, делательная, устная, телесная, как производимая телесными членами – устами и языком.

Здесь не смотрится ни ум, ни сердце, а только одно произношение спасительнаго имени Иисус Христова.

Нужным видится добавит и то, что при начале своём она по большей части бывает чрезвычайно трудная; не раз, а многажды человек приходит в безнадёжие, что не в силах приобрести спасительнаго упражнения, которое по временам настолько же бывает трудно, как разбивать молотом камни. Сердце делается жестоким, вся душа поражается нечувствием, возстаёт страстность с необыкновенною силою, а духовная область жизни закрывается как бы каменною стеною. Состояние безотрадное, томительное, страдательное. И его необходимо пережить, потому что оно неизбежно бывает со всяким, приступающим к сему великому делу – всего более ненавистному сопротивной силе демонской.

Перейдёт это страдание и опять наступит радостная пора. При всём том нужны труды многолетние, усиленные, постоянные.

Царствие Небесное нудится и только нуждницы восхищают е.

– Ну что,– возгласил старец,– поняли силу и действо Иисусовой молитвы на ея первой степени?

– Ей, Богу содействующу,– ответили мы.

– Аминь,– завершил старец.

Богу нашему слава!

Дата добавления: 2015-08-09