Глава 8. Плакала я недолго: Гарри протянул мне носовой платок, и

Плакала я недолго: Гарри протянул мне носовой платок, и, держась всё так же отстраненно, спросил, не принести ли мне воды.

Я отрицательно покачала головой.

– Скажи ему.

– Нет, – ответил громко и чётко.

Холодно.

Нет, не так – злобно.

– Почему? –поднимаю голову и смотрю на него снизу вверх.

– Он не хотел, чтобы я знал, зачем разрушать его планы – некрасиво выйдет, не находишь?

Ирония, ирония, сколько иронии. И злобы. И чего-то ещё... Обиды. Да, хорошо скрытой обиды, возможно даже более сильной и глубокой, чем я могу представить. И что теперь? Как с этим бороться? У кого совета спросить? Мне не известно, что он чувствует: я никогда не теряла родителей и никогда не приобретала одного из них в лице малоприятного мне человека.

Но в то же время... когда Гарри стал таким жестоким?

Нет, опять я не права: я знала, что он умеет ненавидеть, просто никогда не испытывала этого на себе.

Теперь, значит, предстоит?

Бред какой-то.

Нет, не могу я так легко сдаться, он просто не понимает...

– Неправда! – встаю и подхожу к нему. – Он... он просто не знал, как сказать!

– С каких это пор он не знает, что и как сказать? – Видно, что он еле сдерживается.

– Гарри, – протягиваю руку, но так и не решаю дотронуться до него. – Пожалуйста, послушай...

– И ты ему тоже ничего не скажешь.

Вздрагиваю.

– Но я не могу, ты не в праве от меня этого требовать.

– Ты мне должна.

– Это нечестно!

Прищурился.

Какой нетипичный для него жест – чужая мимика. Впрочем, почему чужая? К нему постепенно возвращаются его истинные черты лица, неудивительно, что появляются новые привычки.

– Ну, должен же я быть похож на папочку, так ведь?..

Молчу, смотрю на него широко раскрытыми глазами.

Наконец, спрашиваю:

– Как ты узнал?

– Счастливое стечение обстоятельств, – ухмыльнулся.

– Какое именно? – стараюсь не обращать внимания на его тон – не он это, не Гарри. Это обиженный ребёнок, не контролирующий себя человек, эгоистичная сволочь – кто угодно, но НЕ Гарри.

– А ты не догадалась? Странно, я думал, что ты сообразишь... Что ж, почитай литературу, покопайся в лаборатории... – многозначительно на меня смотрит.

Облизнула губы, сглотнула вдруг прибавившуюся во рту слюну.

Не может быть.

Как? Каким образам он узнал о зелье Мира?..

Шумно вздыхает и смотрит в сторону замка.

– Мне пора, ещё не ел ничего, а скоро начнутся наши пары, не хочется опоздать, а то папочка разозлится, – с этими словами он развернулся и быстро зашагал прочь.

Я же осталась стоять на месте и смотреть, как развивается на ветру его мантия.

О боги... и что теперь?

Дамблдор... Надо срочно поговорить с Дамблдором, с ним-то Гарри разговаривать не запретил...

***

Не знаю, где был Дамблдор и куда он исчез после разговора с Северусом, но за те пятнадцать минут, что были у меня в запасе перед парой, я его не нашла. Понимая, что опаздываю, чертыхаясь, я сломя голову побежала в класс.

Когда, запыхавшись, открыла дверь, пара уже началась.

Гарри смерил меня недовольным взглядом и быстро отвернулся к доске, Северус же слегка нахмурился, но ничего не сказал. Где-то через минут пять после начала пары он подошёл ко мне и тихо, так, чтобы никто не слышал, спросил, всё ли в порядке. Я только неопределённо кивнула и выдавила из себя улыбку. Захотелось, чтобы он меня обнял, но, прекрасно понимая, что эта мечта из разряда неисполнимых, по крайней мере, не перед классом, я легонько прикоснулась кончиками пальцев к его кисти и улыбнулась ещё раз, теперь вполне искренне. Странно, как только одно его присутствие может придать силу. В ответ он сжал мою руку и, казалось, расслабился. Я бросила ещё один быстрый взгляд на Гарри: он в этот момент что-то писал на доске и не смотрел в нашу сторону.

– Мы готовим расщепляющее зелье? – тихо спросила я у Северуса, когда прочитала рецепт, который писал Гарри.

– Да.

– Но оно опасно, его даже на седьмом курсе не всегда включают в программу.

– Само зелье готовим мы с Гарри, ученики только подбирают к нему подходящие заклинания. Не переживай, список заклинаний мы дали, так что риск сведён к минимуму.

Я покосилась в сторону напряжённой фигуры друга.

К минимуму?

Я бы не была так уверена: в том состоянии, в котором находился Снейп-младший, он мог сделать всё что угодно, пусть даже ненамеренно.

– Не думаю, что тебе стоит подходить к зелью, – произнёс вдруг Северус. – Мы вдвоём справимся, лучше проследи за учениками.

Я хотела возразить, но он прикоснулся к моей руке и уже тише сказал:

– Пожалуйста, я не хочу бояться ещё и за тебя.

Нехотя кивнув, я подошла к ученикам и принялась следить за тем, по какому принципу дети отбирают то или иное заклинание.

Всё шло нормально, можно даже сказать спокойно, но практически под конец пары случилось то, чего я опасалась: котёл с зельем начал слишком сильно бурлить. Я не успела даже подойти ближе, как он взорвался. В этот раз всё произошло не так, как обычно – никаких тебе всплесков жидкости или пара, а...

Вспышка света. Приглушенный хлопок. Звон в ушах. Странный запах... Наверное, из-за взрыва.

И два тела, лежащих на полу.

Все застыли, в классе вновь повисла тишина – как же это привычно – тут всегда тихо, когда что-то происходит.

Вот Гарри пошевелился, сел, тряхнул головой, удивлённо оглядывается.

Но вторая фигура не движется...

– Северус! – стряхиваю оцепенение и подбегаю к нему.

– Что?.. – растерянно спросил Гарри, стараясь подняться. – Что произошло?

– Зачем ты это сделал? – закричала я на него. – Ты что, так его ненавидишь?!

Он широко распахнутыми от ужаса глазами посмотрел на всё ещё лежащего без чувств отца:

– Я ничего не делал, он сам... он меня оттолкнул и... – Гарри облизнул губы и перевёл взгляд на меня. – С ним будет всё в порядке?

– А тебе какое дело? – не подумав, спросила я и повернула Северуса к себе лицом. Резко вздохнула и поморщилась, словно от боли: вся кожа на его правой щеке и часть шеи были красными – ожоги.

– Я не... – Гарри определённо не знал что сказать, а когда увидел лицо отца и вовсе стушевался. Наконец, спохватившись, он подскочил и произнёс. – Я позову мадам Помфри, – он развернулся и быстро выбежал из класса.

Я повернулась к ученикам, которые испуганной стайкой толпились в паре метров от нас:

– Идите к себе, занятие окончено.

– Мы можем чем-то помочь? – спросила староста пятого курса Рэйвенкло.

– Нет, мистер Поттер уже пошёл за помощью, спасибо.

Один Бог знает, каких трудов мне стоил этот спокойный тон.

Как только дверь за последним учеником закрылась, я повернулась к Северусу и дрожащей рукой прикоснулась к его обожженному лицу.

– Всё будет хорошо, вот увидишь, – прошептала я. – Вот увидишь...

Наверное, моё прикосновение причинило ему боль, так как он застонал и открыл глаза

– Северус, – то ли встревоженно, то ли обрадованно промолвила я.

Очнулся – это хорошо, но... Мерлин, почему нас всё время преследуют несчастья?

– С Гарри всё в порядке? – это были его первые слова.

Я облегчённо вздохнула:

– Да, с ним всё хорошо, он побежал за мадам Помфри, с минуты на минуту вернётся...

– Я уже тут, – раздалось у меня над головой, – она сейчас придёт, только захватит нужные лекарства, – он присел рядом со мной и посмотрел на Северуса. – С вами всё в порядке?

Тот поморщился и попытался подняться.

– И не думай даже! – раздался недовольный голос Поппи. – Пока я не осмотрю повреждения, чтобы даже дышать забыл, ясно?

– А если жить хочется? – буркнул он. Я невольно улыбнулась такой реакции.

– Сам виноват, – она подошла к нам и, присев рядом, начала осмотр. – Ох, везучий же ты, – пропыхтела она по окончании осмотра и встала. – Вставай, переместим тебя в лазарет. И чтобы несколько дней даже не поднимался, ясно тебе?

– А если очень надо будет? – съязвил Северус.

– Тогда подружку попросишь, она поможет, – уже менее серьёзным тоном произнесла Поппи и подмигнула. Северус закатил глаза, а я в очередной раз покраснела.

– Значит, ничего страшного? – спросил Гарри, который молчал во время осмотра отца.

– Я не сказала, что ничего страшного, но могло быть и хуже, вы ведь не успели доварить зелье?

– Нет.

– Вот это его и спасло от более серьёзных увечий, – она повернулась в сторону своего подопечного. – Просто признайся, что родился в рубашке.

– В гробу я такую рубашку видел, – прошипел он и с помощью Гарри поднялся на ноги, и заковылял к выходу из класса.

Благо, мы не были в подземельях, так что длинная и крутая лестница нам не грозила, до лазарета мы добрались относительно быстро.

– Через камин ему сейчас нельзя, – пояснила Поппи, когда я предложила такой способ передвижения. – У него ожоги, и пламя, хоть и волшебное, может усугубить положение.

– Насколько это серьёзно? – встревоженно спросила я, когда Северус лёг в кровать и принял обезболивающее и сонное зелье.

– Я знаю мазь, которая поможет заживить раны, даже следа не останется, но у меня не хватает нескольких компонентов для её приготовления.

– Очень редкие? – спросил Гарри.

– Да нет, просто закончились. Их можно купить в Хогсмиде.

– Скажите какие, я всё куплю, – вмешалась я.

Поппи улыбнулась и, прищурившись, спросила:

– Переживаешь за него?

– По-моему, это очевидно.

– Это точно но, может, пусть Гарри сходит?

– Нет, – я покачала головой. – Лучше я.

– Ну, как хочешь, я сейчас напишу тебе список, – и мадам Помфри вышла из палаты

– Я мог бы их купить сам, – тихо произнёс Гарри.

– Ты уже показал, что ты можешь и как ты можешь, – холодно ответила я.

– Это был несчастный случай, – начал оправдываться он.

– Тогда в классе тоже был несчастный случай, – отрезала я.

– Но я действительно не хотел, он даже не должен был пострадать, это была моя ошибка, а потом как-то вышло, что... – он растёрянно запустил руку в волосы. – Он сам себя и подставил.

– Он не себя подставил, он тебя оттолкнул, – резко произношу. Может быть, слишком резко, но виноватой себя не чувствую. – Хочешь помочь – чудесно: когда он проснётся, дашь ему болеутоляющее, – с этими словами я зашагала в кабинет Поппи.

– Герми, – окликнул меня Гарри.

– Что? – Я остановилась, но не повернулась в его сторону.

– Я действительно не хотел. Я... ты же знаешь, я не мог.

– Знаю, – тихо ответила я и вышла.

Самое дурацкое, что я на самом деле знала, что он бы этого не сделал, что это был несчастный случай и что злиться не на кого.

Но от этого не становилось легче, а скорее наоборот.

Намного легче, когда есть, кого винить в происшедшем.

Намного...

***

Боль, как вспышка, – яркая, мгновенная.

Затихла.

Опять, но в этот раз с большей силой.

Во рту появился тёрпко-солёный привкус, вроде как металл – кровь.

Тошнит.

Сильно, даже дышать тяжело.

Наконец, открываю глаза – темно.

Везде пыль, через заколоченные окна еле пробиваются лучи яркого зимнего солнца. Почему-то они мне напоминают струны арфы, странное какое-то сравнение.

Пытаюсь пошевелиться – не могу.

Вопроса, что я здесь делаю и как я тут оказалась, не возникает. Знаю ведь и даже не вздрагиваю, когда ко мне подходит Деко и, грубо схватив меня за воротник мантии, тянет вверх – заставляет подняться.

– Ну что, доигралась? – холодные серые глаза впиваются в меня, такое ощущение, будто бы он готовится прожечь меня ими насквозь. Пальцы больно вцепились в шею.

Хватаю ртом воздух – глупое занятие, всё равно не помогает. Как же больно... и голова почти не работает. Задыхаюсь.

– Отпусти, – прохрипела, смогла всё-таки.

– Зачем? – усмехнулся. – Всё равно через пару минут сдохнешь.

Молчу, перед глазами поплыли зелёно-желтые круги. И почему всегда говорят, что когда задыхаешься, в глазах темнеет?.. Глупо как-то... всё, совершенно всё глупо.

Глупо было идти в Хогсмид одной, глупо было не обращать внимания на человека, следующего за мной из одного магазина в другой. И уж точно глупо было медлить: если бы я успела выхватить палочку... Но что толку жалеть о своей нерасторопности?

И палочку отобрал.

Нет, не просто отобрал – сломал.

Мерлин, ещё пару секунд и...

Отпустил так же неожиданно, как и начал душить.

Закашлялась, но, чёрт побери, не могу прикоснуться к горлу – всё ещё связана заклинанием. Хочется плакать – не буду!

Упрямо сжала зубы и вздёрнула подбородок – смотрю на него. Не важно, что вижу до сих пор плохо, дышу тяжело, и из носа кровь течёт – не сдамся, пусть и умру через пару минут.

Страшно?

Нет, пожалуй, страшно будет потом, когда он начнёт... Мерлин, пожалуйста, пусть он меня убьёт сначала...

Ударил наотмашь, покачнулась и упала.

Больно, больно, больнобольнобольно....

Нахожусь на грани обморока.

Нельзя, не смей, не сейчас – никогда.

– Знаешь, – говорит подчёркнуто небрежно, – хотел с тобой поиграть немного, но, пожалуй, не стоит... есть у меня на твой счет другие планы.

Подходит, переступает через меня одной ногой, лежу теперь под ним, смотрю, как он ищет что-то в кармане брюк. Достал какой-то пузырёк.

Наклонился.

Схватил за волосы.

Заставил сесть.

– Нет! – только и успеваю крикнуть, но вот пузырёк у моих губ.

Закрыла рот, пытаюсь отвернуться.

Опять ударил, но, что странно, это помогло прийти в себя. Ненадолго – схватил меня покрепче и зажал рукой нос. Боль адская – нос сломан, дышать теперь не могу. Через пару секунд со стоном сдаюсь – открываю рот, в ту же секунду яд попадает на язык.

Запахло чем-то... чем-то знакомым, но не могу вспомнить, где уже слышала этот запах.

Вдруг так тихо стало – звуки все как будто бы исчезли. Осталась одна картинка. И та какая-то странная – все линии нечёткие, краски намного контрастней и ярче. Глаза Деко теперь кажутся белыми и от этого ещё более страшными.

Разжал руку и отпустил.

Упала на пол.

Последнее что помню – это огонь, разлившийся по всему телу.

И темнота.

***

Я вздрогнула, когда позади меня раздались шаги. Повернулась – в кабинет вошёл Дамблдор.

– Гермиона, – подошёл ко мне и сосредоточенно нахмурился, – как ты?

Пытаюсь кивнуть, но вместо этого получается что-то невнятное, жалкое.

– Я бы предложил тебе выпить горячего шоколада, но... – он растерянно развёл руками.

Ну конечно, горячий шоколад, как же. Я бы позлорадствовала по этому поводу, вот только успокоиться бы немного... Руки так трясутся. И, кажется, я всё ещё плачу.

Как-то уж больно глупо, даже несколько жестоко прозвучала эта его фраза: бестелесные проекции не пьют горячий шоколад.

– Как ты себя чувствуешь? – ещё один глупый вопрос – повтор предыдущего. Ах да, я же не ответила...

И всё же забавно, директор, похоже, решил сегодня побить рекорд по глупости. Даже Рон в таких ситуациях не задаёт подобных вопросов.

Впрочем, каких «таких» ситуациях? Когда тебя похищает маньяк, избивает до полусмерти, а затем пытается убить, но путает бутылочки с зельями, и в результате ты отделяешься от своего тела и наблюдаешь за всеми его действиями со стороны?

Что я должна ответить на такой вопрос? И должна ли вообще?

Смотрю на него.

Должна, видимо, раз ждёт...

– Странно... не знаю, как, просто... странно, – других слов не нашлось.

Вздыхает.

– Я уже связался с аурорами и сообщил местонахождение мистера Деко. Скоро всё закончится.

Кивнула, не могу больше выдавить из себя ни слова.

– Гермиона, я очень рад, что всё произошло именно так, ведь, не успей мой человек подменить зелье...

Подменить? Он сказал подменить... вялое удивление, огромная усталость – последствия стресса. Пусть играет в свои игры без меня, сейчас я ни на что не способна.

Киваю в знак того, что я воспринимаю то, что он говорит.

– Хорошо, что ты сообразила прийти ко мне, ты правильно поступила, останься ты с ним, мы не смогли бы тебя найти, и...

– Увольте меня от подробностей, – простонала я и спрятала лицо в ладонях. Хочет меня разговорить – это понятно. Я даже с ним согласна в этом, молчать мне нельзя, только вот говорить не больно хочется.

– Я думаю, тебе надо отдохнуть...

Отдохнуть? Он что, бредит? Как я могу отдыхать. Зная, что моё тело находится в лапах больного на голову человека? Как я могу расслабиться, когда знаю, что на самом деле я – всего лишь облачко, которое в состоянии увидеть только Дамблдор?

Я ведь даже не сразу сообразила, что могу убежать из того заброшенного дома, в котором остались Деко и моё якобы бездыханное тело, что могу вернуться в Хогвартс и разыскать директора, попытаться с ним поговорить и...

Подождите...

– Вы совершенно не удивились, увидев меня в таком состоянии, – вдруг вспомнила я.

Кивает и слегка улыбается.

– Не удивился, ты права. Испугался, так было бы вернее.

– И всё же?

Тянется к вазочке с леденцами. Мерлин, сдались ему эти конфеты!

– Гермиона, ты ведь уже говорила с Гарри?

Даже удивления не чувствую, одна досада. Значит, знал, что я разговаривала с другом, тогда где же он был, когда я хотела спросить совета?

Чёртов старикашка, почему у него всегда куча планов, в которые по не понятной мне причине не входят такие мелочи, как поддержка и забота о своих «пешках»?!

Впрочем, смешная какая, кто о них заботится?..

– Да, говорила.

– Он не сказал, каким образом узнал правду об отце? – спросил и склонил голову набок – позволил себе выдать степень собственного любопытства.

– Нет, не сказал.

Как же мне на самом деле безразлично всё, ведь сам расскажет. Зачем пытаться меня расшевелить? Есть у этого человека хоть капля сострадания?..

Стоп!

Хочу я того или нет, мозг пытается ответить на заданный, хоть и косвенно, вопрос.

Конечно же, запах!

Вот где я уже могла слышать запах того зелья, которым меня напоил Деко – это то же зелье, из-за которого Гарри три дня провалялся без сознания. Но это значит...

Я посмотрела на Дамблдора.

Да, именно так.

– Все эти три дня он был с нами... он подслушивал наши с Северусом разговоры?

– По крайней мере, один из них точно – тот, где упоминалось, что Северус его отец.

Застонала и вновь спрятала лицо в руках.

Гарри, Гарри, ясно теперь почему ты был на меня так зол...

– И что теперь?

– Думаю, им надо выяснить отношения.

Моргнула.

Вот так просто, один разговор и всё улажено?

– Вы так легко об этом говорите, будто бы это дело одного разговора.

– Собственно говоря, так и есть, их всего лишь к этому нужно подвести.

Ох, не нравится мне это... почему мне кажется, что он вновь собирается меня во что-то втянуть?

Хочется закричать, чтобы он немедленно остановился, что я больше не намеренна участвовать в этой игре, в этом фарсе!

Но что может пешка, если игрок уже всё решил?..

Смириться и принять его предложение, каким бы оно ни было, или попытаться увильнуть?

Ответить я не успела – в дверь кабинета постучались, и через секунду к нам вошёл молодой аурор, мой сотрудник... чёрт, имя забыла.

– Мистер Деко схвачен с поличным, – произносит запыхавшись.

– А мисс Грейнджер?

– Без сознания.

Директор посмотрел в мою сторону.

– Ну что, Гермиона, подыграешь мне в последний раз?..

Вздыхаю и закрываю глаза.

Чёртов кукольник. Порой я на самом деле его ненавижу.

***

После разговора с Дамблдором я направилась прямиком в лазарет. Несмотря на то, что меня никто не мог ни увидеть, ни услышать, я решила быть рядом с теми, кто мне дорог. Хоть как-то я могла себя успокоить?

Когда зашла в помещение, первым делом поискала глазами Северуса и, не найдя его, подошла к широкой ширме, скрывающей от любопытных глаз койку, на которой лежала я сама, или вернее сказать, моё тело. Конечно же, Северус был там: он сидел у изголовья кровати и хмуро смотрел на моё лицо.

Наверное, хорошо, что Поппи успела всё подлечить, и ему не пришлось наблюдать сие великолепие в его первозданном виде: от раны на моей щеке остался только красноватый шрам, который, судя по всему, через пару дней и вовсе исчезнет; нос был в норме, рука, похоже, тоже цела.

Я слегка улыбнулась и провела кончиками пальцев по волосам Северуса. Конечно же, он не почувствовал моего прикосновения, собственно говоря, и не мог: мои пальцы если и прикоснулись к нему, то прошли насквозь.

Вздохнула и присела на край кушетки.

Это было так странно: находиться рядом с ним, пытаться успокоить, говорить, но не быть услышанной. Странно и больно – у меня в груди защемило, когда он, всё ещё слабый после давешнего взрыва, покачиваясь, поднялся и, принеся из соседней комнаты какое-то лекарство, осторожно приподнял мою голову, и влил небольшую порцию в мои приоткрытые губы.

– Ну же, девочка, очнись, пожалуйста, – прошептал он и, взяв мою безвольную руку в свою, поднёс её к губам и поцеловал мои пальцы. – Пожалуйста, Гермиона... ну что же ты?

Я закусила губу, стараясь сдержать слёзы.

Наблюдать за ним было настоящей пыткой.

«Тебе придется набраться терпения: зелье уже готовят, через пару часов ты придешь в себя, а пока, боюсь, тебе придется подождать», – вспомнила я слова Альбуса.

Да, пару часов: два часа на подготовку зелья, час варить и ещё час, чтобы настоялось – всего четыре.

Около часа я сижу здесь, значит ещё три... Ну почему же тогда не сказать, что я здесь. Что я рядом?

Всё, что сказал Дамблдор, так это: «Северус знает, что с тобой будет всё в порядке, его в этом заверила Поппи. А ей он верит безоговорочно».

И разве похоже это на то, что «он знает»? Я не удержалась и фыркнула – у меня сложилось иное впечатление. Просидев так ещё пять минут, я поняла, что не выдерживаю.

Ненавижу свою бесполезность, даже не бесполезность – никчемность. Какое-то невнятное облачко!..

– Как она? – раздался голос Гарри практически у меня над ухом. Я всхлипнула и, удивленно подняв голову, посмотрела на бледное и невыспавшееся лицо друга

Похоже, Северус тоже не сразу отметил присутствие ещё одного человека. Вздрогнув от неожиданности, он медленно повернулся к сыну и произнёс:

– Поппи сказала, что должна скоро очнуться.

– Она такая бледная... Что он с ней сделал? – Гарри подошёл ближе.

– Не знаю... – Северус вновь перевёл взгляд на «меня». – Но если я до него доберусь...

– Стань в очередь, – буркнул Гарри и, взяв ещё один стул, сел рядом с отцом.

– Не люблю очереди, – как-то невесело усмехнулся тот и, опершись локтями в колени, подпёр кулаком подбородок.

– Угу, – пробормотал Гарри.

Повисло молчание. Я напряжённо всматривалась в их лица, пытаясь предсказать, что будет дальше, но в голове не было ни одной разумной мысли.

Наконец Гарри решил нарушить тишину:

– Я хотел извиниться за... – он замялся, не зная, какие лучше подобрать слова.

– Не стоит, – Северус отмахнулся от него, как от надоедливой букашки. – Если так уж хочешь, можем потом поговорить, но сейчас не место и не время.

– Да, прости...

Они опять замолчали.

– Вот два идиота! – рыкнула я, но, к сожалению, услышана не была. – Гарри, – я подсела к другу ближе, – дубина ты, не молчи, раз решил поговорить – ну же! – если бы могла, честное слово, дала подзатыльник, но...

– И всё равно... спасибо за то, что оттолкнул меня, – выдавил он из себя так, будто бы эти слова дались ему с большим трудом.

Впрочем, так оно и было.

– Не за что, – ровным голосом ответил Северус, но я заметила, как по его лицу пробежала тень улыбки.

– Я принёс все нужные ингредиенты, – Гарри покосился на всё ещё обожженное лицо отца. – Мадам Помфри уже готовит мазь.

– Хорошо... – Северус вздохнул и повернулся к сыну. – Гарри, прости, мне сейчас несколько не до этого.

– Я знаю, но я много думал... пока ходил за лекарствами, да и после этого взрыва... – Он облизнул губы – нервничает. – Я хотел бы с тобой поговорить.

– Это так важно?

Гарри как-то странно посмотрел на собеседника, затем кивнул:

– Да, важно. Я хотел у тебя кое-что спросить, вернее, попросить... – он замялся. – Нет, наверное, и то, и другое.

– Разговор не может подождать до утра? – недовольно спросил Северус.

– Нет. Утром я... утром, может быть, я и передумаю.

– Ты можешь прекратить говорить загадками? – раздражённо фыркнул Снейп.

– Могу.

– И?

Опять замолчал.

Ну же, давай, скажи это...

Я сама не заметила, как подалась вперёд.

– Ты дашь мне почитать дневник мамы? – наконец тихо произнёс Гарри и поджал губы.

Что ж, как ни прискорбно это осознавать, но Дамблдор вновь оказался прав: Гарри нужно было создать такую обстановку, в которой он бы почувствовал себя настолько одиноким, что решился на разговор с отцом, к которому в другой ситуации мог бы ещё не скоро созреть.

Облегчённо вздохнула. Наверное, я бы восхитилась умением Альбуса обернуть любую ситуацию себе же на пользу, если бы этой «ситуацией» не была я сама.

Перевела взгляд на Северуса. Он, казалось, напрягся ещё больше: спина теперь совсем ровная, губы – одна бледная полоска, морщинка между бровей стала глубже.

– Дневник Лили?.. – насторожено переспросил он и впился глазами в лицо сына.

– Альбус сказал, что я могу попросить его у тебя, я хочу знать, почему?.. Как так вышло, что ты?.. – Гарри не договорил и, покраснев, потупился.

Я, затаив дыхание, наблюдала за Северусом. На его лице отразилось сначала удивление, затем появился страх, но и он быстро исчез, и его сменило что-то совершенно другое – вина, раскаянье... и что-то пока не знакомое мне, то, что может ощущать только родитель.

– Откуда ты узнал? – наконец выдавил он из себя.

– Долго рассказывать, – всё так же тихо ответил Гарри.

– И всё же?

– Упрощённый вариант – подслушал.

– Ясно... – Северус посмотрел на меня, лежащую на кровати. Помолчал немного. – Хорошо, иди ко мне в комнату, я сейчас приду.

Гарри коротко кивнул и, помявшись несколько секунд на месте, развернулся и вышел.

– Не так я себе это представлял... – прошептал Северус и, провёл рукой по моим волосам. – Я скоро приду, – прошептал он и, наклонившись, поцеловал меня в лоб.

Я, всё ещё под впечатлением от происшедшего, так и осталась сидеть на кровати, глядя на то, как он выходит из лазарета.

Значит, всё раскрылось? Конец тайнам?.. И что теперь? Это конец?

Я встала и уже собралась последовать за Северусом – чтобы я да пропустила этот разговор?! – но тут в лазарет вошёл один до боли знакомый человек. Он, быстро оглядевшись и заметив мою кушетку, подошёл к ней и, достав из кармана мантии какую-то бутылочку, осторожно влил её содержимое мне в рот.

– Ах ты, зараза рыжая! – только и успела возмутиться я перед тем, как меня окутала уже знакомая тьма.

* * *

– Со мной всё в порядке, – в который уже раз за последние пятнадцать минут произнесла я и попыталась подняться с кровати.

И уже в который раз мне этого сделать не дали.

– Никуда ты не пойдёшь, милочка, – возмутилась Поппи и упёрла руки в боки. – В твоём-то состоянии!

– А что с моим состоянием?! – прохныкала я. – Поппи, ты меня подлечила, я сейчас даже головной боли не чувствую! Ну, прекрати, мне нужно...

– Может, всё же полежишь?.. – раздался осторожный голос Рона.

– А с тобой, предатель, я вообще не разговариваю! – я сердито откинула одеяло, которым меня заботливо укрыла мадам Помфри, и спустила ноги на пол. – Поппи, я действительно должна идти...

– Конечно, должна, – спокойно ответила ведьма и, достав волшебную палочку, направила её на меня. – Вот часика через два и пойдёшь.

– Но... – беспомощно возразила я.

– Никаких «но», мисс! Радуйся, что я не прописала тебе неделю постельного режима, – она помахала перед моим носом палочкой. – Между прочим, я всё ещё над этим думаю.

Я бросила быстрый взгляд на Рона, но он только беспомощно пожал плечами.

– Чудесно! – буркнула я и вновь легла. – Просто чудесно.

– Не то слово, – довольно протянула Поппи и, кивнув Рону, направилась куда-то по своим делам.

– Герм...

– Ты должен был мне сказать, – с досадой сказала я и уставилась на друга.

– Должен был,– сокрушённо согласился он. – Просто Дамблдор сказал...

И вновь на сцену выходит Альбус Дамблдор – театр одного актёра, не иначе! Начинает раздражать даже больше, чем обычно.

– Ох, как же мне надоело это словосочетание «Дамблдор сказал»! – фыркнула я. – Не понимаю, почему не ввести меня в полный курс дела. Этот старикашка сказал мне, что стёр тебе память! Какого чёрта разыгрывать передо мной комедию, ты мне не скажешь?

Он вновь пожал плечами, я же в очередной раз фыркнула.

Да, я понимала, что Дамблдор не всё это подстроил, – какие-то факты и события появились независимо от его желания, – но, зная старого мошенника, я уже ни в чём была не уверена.

– Значит, ты всё это время следил за Деко? – наконец, спросила я.

– Угу, то ещё занятие, скажу я тебе – таких психов еще поискать надо.

Можно подумать, я не знаю.

– И был в курсе того, что отец Гарри?.. – я не договорила. Ну а вдруг всё-таки не знает? Вряд ли, конечно, но не хотелось попасть в глупую ситуацию.

– Да, пока переварил новость... жуть, правда?

– Ну... – и что я должна на это ответить?

– Мы ж его все терпеть не могли, а теперь оказывается, что он – отец нашего лучшего друга. Придется теперь с ним общаться.

– Да, наверное... – неуверенно протянула я, не желая пока что рассказывать Рону о своих отношениях с нашим бывшим преподавателем зелий. Все-таки, как бы хорошо я себя ни чувствовала, а спор с Роном на тему «одумайся, неразумная» не была в состоянии осилить.

– Слушай, – виновато сказал он. – Ты это... не злись на меня, что я тебе не сказал.

– Рон... – начала я, но он меня перебил

– Зато я успел подменить Деко зелье, которым он тебя травануть собирался, между прочим, это важно, ты же согласна?

Послушав это, я отмахнулась от него, как от назойливой мушки. Сейчас меня меньше всего волновало, что и когда он от меня скрыл.

Я беспокоилась за Северуса и Гарри.

Как прошёл их разговор? Что Гарри сказал Северусу и сказал ли вообще? Помирились ли они или, наоборот, поссорились? Мерлин, да у меня уже голова начинала болеть от того количества вопросов, которые я хотела задать, но – проклятье – некому!

– Что-то случилось? – Рон наконец-то сообразил, что я нервничаю.

– До тебя только сейчас это дошло? – буркнула я.

– Ну... так что?

Я уже собралась открыть рот, но в этот момент в палату вошёл Северус. Сразу заметив, что я очнулась, он без лишних слов подошёл ко мне и, бесцеремонно оттолкнув Рона в сторону, обнял меня так, что даже больно стало.

Впрочем, я не возражала и сама ухватилась за его шею так, что, казалось, перестала дышать.

Думаю, именно в эту минуту я наконец поняла, что на самом деле значит для меня этот человек. Странно, что понимание пришло именно сейчас, именно здесь, в больничной палате, но, собственно говоря, какая разница, если ты рядом с тем, кого любишь?

От этой мысли мне захотелось улыбнуться, что я, впрочем, и сделала – зачем отказывать себе в малом?

– Как ты? – прошептал Северус и немного отстранился.

– Хорошо. А ты?

Он покачал головой и слегка улыбнулся:

– Не привыкать.

Я тоже улыбнулась и сжала его руку. Он мгновенно ответил на этот жест и переплёл свои пальцы с моими.

– Куда мир катится?.. – услышала я тихое бурчание друга, но не обратила на него ни малейшего внимания.

Зато на него обратил внимание Снейп.

Не поворачивая головы, он произнёс:

– Мистер Уизли, насколько мне известно, с вами хотел переговорить Альбус. Не стоит заставлять уважаемого старца ждать, вы так не считаете?

– То есть, мне сгинуть с глаз долой?

– Если вас не затруднит, – спокойно ответил он, всё ещё не глядя на собеседника.

– Знаешь, – крякнул Рон, поднимаясь со стула, – Герми, а ты и в самом деле самоубийца... только на этот раз я действительно имею это в виду.

Когда Рон ушёл, Северус вопросительно приподнял бровь. Видимо, ему было не до конца ясно, о чем говорил мой друг.

– А, это... – вздохнула я. – Он так назвал мен, когда я сказала, что хочу быть аурором.

– Что ж, он был недалёк от правды, – он вновь обнял меня и прижался губами к моему лбу. – Если бы ты знала, как сильно меня испугала, – прошептал он и легонько поцеловал меня.

– Я не хотела, честно, – ответила я на манер маленькой девочки, что вызвало у него улыбку.

– Я знаю, знаю, просто...

– Северус, – я немного отстранилась. – Как ваш разговор с Гарри?

Он удивлённо нахмурился, я почувствовала, как напряглась его спина.

– Откуда ты узнала?

– Зелье, которое меня заставил выпить Деко – то же, что и то, из-за которого Гарри пролежал без сознания все это время, и...

– Да, я понял, – прервал меня он. – Гарри мне всё объяснил.

– Так что... вот так... – я пожала плечами.

– Что ж... – Северус вздохнул и потёр переносицу. – Он сказал, что ему нужно время и пока что ничего сказать не может.

– А ты?..

– А что я? – буркнул он сердито. – Я кивал, как болван, и даже двух слов связать не мог!..

– Но ведь это неплохо, – вырвалось было у меня, но когда он вопросительно вскинул бровь, я добавила. – В смысле, что он решил с тобой поговорить. Ведь вначале он отказался.

– Вначале? – переспросил Снейп.

– Он сказал, чтобы я молчала... – я виновато потупилась. – Да и не было у меня времени тебе что-то рассказать.

Услышав это, он хмыкнул:

– Он несколько непоследователен в своих поступках, не находишь?

– А, по-моему, тут всё намного проще, – я серьёзно посмотрела на Северуса. – Ты бы видел его лицо, когда он понял, что ты специально оттолкнул его. Думаю, до этого он боялся, что он для тебя всё лишь пустое место, отсюда и такая реакция.

Он помолчал какое-то время, а затем, поднеся мою руку к губам, произнёс:

– В одном Дамблдор прав безоговорочно: мы бы без тебя не справились.

Мне ничего не оставалось, кроме как улыбнуться.

***

Ну что ж, можно сказать, каникулы начались хорошо.

Меня выписали из лазарета. Поппи наконец-то перестала пичкать меня витаминами. Судебный процесс над Деко шёл полным ходом. Я уволилась с работы (всё же быть аурором – не моё призвание) и сразу же получила предложение о новой (директор был не намерен терять зря время: «Не хотела бы ты занять место преподавателя маггловедения?»). И – Мерлин, это должно быть во главе списка приятных вещей! – мне всё же удалось свершить свою маленькую месть Альбусу Дамблдору: я скормила его леденцы Хагридовым зверюшкам.

Видел бы кто-нибудь выражение лица директора, когда в своей любимой вазочке он не нашёл ни одной конфеты... впрочем, в шкафчике и в комоде конфет тоже не оказалось: я хорошо постаралась.

Довольная своей маленькой вендеттой, я отправилась в библиотеку – нужно было составить план будущих пар.

И вот тут всплыл старый, но от этого не менее весомый вопрос: почему я постоянно попадаю в глупые ситуации?

Ну, если не в глупые, то в достаточно щекотливые.

Ведь всё, что я хотела, – это найти нужную мне книгу. Нашла. Да так, что пришлось прятаться за стеллажами от Гарри и Северуса.

Семейство Снейпов решило наконец-то выяснить свои отношения. Видимо, кроме библиотеки это был сделать негде.

Впрочем, подозреваю, что отношения выяснить хотел Гарри. Северус же просто читал какое-то новое издание учебника по зельям. Не знаю, заметил ли он меня, зайдя в помещение, я же решила, что подойду к нему позже, когда найду то, что искала.

Разговор начался совершенно спокойно: они минут пять говорили о погоде, ещё минут семь обсуждали планы на будущий семестр, так что я не спеша просматривала себе корешки книг: ищу нужную и вполуха слушаю, о чём они болтают, и тут...

– Да, Гарри, я думаю, что это действительно хорошая идея.

– Ты так говоришь, потому что на самом деле так думаешь, или потому что я твой сын?

Я застыла с поднятой рукой.

Моргнула.

Вопрос прозвучал несколько резковато, но скорей из-за напряжения, нежели из-за желания повздорить.

Приподнявшись на цыпочках, я посмотрела в щель между книгами и полками.

Северус тоже застыл от неожиданности и в молчаливом удивлении уставился на сына.

– Я просто думаю, что... наверное, нам стоит всё же поговорить на эту тему, – заикаясь, произнёс Гарри, объясняя тем самым свою предыдущую фразу.

Закусила губу.

Ну что ж, значит, он созрел...

– Да, стоит, – согласно кивнул Северус.

– Хорошо, – Гарри нервно повел плечами и облизнул губы. – Мама... она писала, что ко мне вернётся моя истинная внешность лишь тогда, когда я признаю в тебе своего отца.

– Я читал об этом, – спокойно кивнул Северус, но от меня не утаилось, как блестели его глаза. Похоже, он нервничает не меньше Гарри, если даже не больше.

– Почему она скрыла от тебя моё рождение? – тихо спросил мой друг.

Этого вопроса Северус, судя по всему, не ожидал, так как вздрогнул и немного затравленно посмотрел на сына.

– В дневнике ведь всё написано...

– Я хочу услышать от тебя.

Помолчал какое-то время.

Отвернулся, стоит теперь ко мне спиной, выражения лица не вижу.

Взял в руки карандаш, повертел немного, затем прокашлялся и произнёс:

– Она испугалась, что я заберу тебя у неё и отдам Волдеморту.

Я только могла представлять, чего стоило ему признаться в чём-то подобном.

Историю Лили и Северуса я знала хорошо: что-то прочитала, что-то он сам мне рассказал, так что я имела представление, о чем он сейчас говорил.

– Ты бы это сделал?

– Нет, – твёрдо ответил Северус и повернулся к сыну. – Не сделал бы.

– Тогда почему?..

– Не знаю... – он пожал плечами и подошёл к стулу, провёл рукой по его спинке. Нервничает. Очень. – Видимо, в Лили любви было больше, чем веры в меня и в мои чувства к ней.

– Ты её любил? – тихо спросил Гарри.

– Да, – и вновь без запинки.

Молчание. Казалось, Гарри о чём-то задумался, нахмурился, поджал губы. Похоже, в данный момент он взвешивал все «за» и «против». Северус молча смотрел на сына, ожидая, что тот скажет.

– Что ж... – наконец нарушил молчание Гарри, – не вижу смысла тянуть с этим, – он выпрямился и, смотря отцу прямо в глаза, ровным голосом произнёс: – Я, Гарольд Джеймс Поттер, признаю тебя, Северуса Александра Снейпа, своим законным отцом. Обязуюсь соблюдать правила твоего рода и принять твою фамилию, соблюдать семейный кодекс и соответствовать его требованиям. Отныне ты глава моей семьи.

Я почувствовала, как у меня покалывает в носу, – вот только бы не расплакаться. Глупо было бы, ведь это счастливый момент, так ведь?

Северус хотел что-то сказать, но в этот момент комнату наполнил ярко-белый свет, и мне показалось, что я услышала женский шепот, но не была уверена до конца. Через несколько секунд комната вернулась к своему обычному состоянию. Ничего не изменилось, разве что теперь перед Северусом стоял такой Гарри, которым я его видела в мире правды и желаний.

Что ж, свершилось.

Северус какое-то время молча смотрел на Гарри, а затем, прокашлявшись, протянул ему руку:

– Что бы ты там ни думал раньше, но я рад, что ты – мой сын.

Гари немного нервно улыбнулся и пожал руку отца.

А затем произошла невероятная, на мой взгляд, вещь: они обнялись и похлопали друг друга по спине.

Улыбнулась и вздохнула. Да, всё правильно, наконец-то всё правильно...

– Я... мне нужно ещё кое-что сделать, – как-то неуклюже произнес Гарри, когда они отошли друг от друга на шаг. Подозреваю, ему хотелось разглядеть себя в зеркало, а при отце он этого делать не хотел.

– Конечно, – растерянно сказал Северус, будучи всё ещё под впечатлением от того, насколько на него похож Гарри.

– Ну, я пойду тогда?..

– Да, мы ещё поговорим.

– Обязательно, – Гарри вновь слегка улыбнулся и, кивнув, вышел из библиотеки.

Повисла тишина.

Но не надолго.

– Ну, ты довольна? – весело поинтересовался Северус и повернулся в мою сторону.

– Извини, я не хотела мешать, – я виновато улыбнулась и вышла из своего укрытия.

– Я так и понял.

– Что ж, значит, вы теперь официально одна семья?

– Похоже на то.

– Я рада за вас. Честно.

– Спасибо.

Я улыбнулась и, взяв его за руку, притянула к себе:

– Ты молодец.

Он хмыкнул, но ничего не ответил.

– Мне показалось, что я слышала её голос, – наконец промолвила я.

– Я тоже слышал. Лили.

– И что она сказала? – осторожно поинтересовалась я.

Молчание.

– Северус?..

– Она попросила прощения.

Я отстранилась и посмотрела ему в глаза:

– И ты простил?

– Я давно уже её простил, просто...

Киваю, так как понимаю, что он хочет сказать, но боится произнести вслух.

– Мы не повторим былых ошибок, вот увидишь.

– О да, – фыркнул он. – Конечно, не повторим, нам и своих хватит, можешь не сомневаться.

– Возможно, ты прав, но я хочу сказать тебе одну вещь.

– И?

Я отошла на шаг и, склонив голову на бок, произнесла:

– Веры в тебя и твои ко мне чувства во мне предостаточно.

Он ничего на это не ответил, но по выражению лица я поняла, что мои слова были как раз тем, что ему нужно было сейчас услышать.

Что ж, пожалуй, тут стоит поставить точку в моём рассказе – эта история закончена. Конечно же, будут ещё проблемы, будут новые неприятности и конфликты, но это будет потом, когда-нибудь, а не сейчас. Сейчас же мне хотелось наконец-то расслабиться и получить от жизни в полной мере то, что она до этого предлагала мне по частям, а именно – тот мир, в котором всё было правдивым и желанным.

По крайней мере, сегодня.

Конец

Дата добавления: 2015-08-09