Сварщик

Теперь немного о моем цехе. ЦЗЛ состоял из впоследствии очень мощной химико-аналитической лаборатории, определявшей химический состав всего, что поступало на завод, и всего, что с завода уходило. Еще в составе ЦЗЛ был достаточно уникальный для ферросплавных заводов экспериментальный участок, фактически маленький плавильный цех (его по старинке так и называли «цех») с полупромышленной печью мощностью 1,2 МВА (промышленные тогда были мощностью от 16,5 до 21 МВА) и металлургической лаборатории, обязанной совершенствовать технологию плавильных цехов. Когда я уже был начальником ЦЗЛ, в него была включена санитарно-техническая лаборатория, которая следила, как сейчас говорят, за экологией, и я создал еще и электродную лабораторию. Но это было позже описываемых событий.

Итак, я был цеховым профсоюзным боссом, само собой, не освобожденным, но я был и ИТР цеха, и меня (сейчас даже самому странно) волновало, насколько успешно работает весь ЦЗЛ. А в штате экспериментального участка была ремонтная электромеханическая служба, состоявшая из двух слесарей и одного электрика. (Кроме того, помимо начальника участка было около 17 плавильщиков и Нина Лимонова, которая была табельщицей, кассиром, кладовщицей и крановщицей.) И в этой ремслужбе уволился слесарь, отдел кадров долго не присылал человека, наконец, приняли слесаря — Виктора Лалетина. Он, конечно, сразу же нашел меня, чтобы встать в очередь на квартиру. Мы познакомились, ему было тогда где-то около 30 лет, но он уже имел двоих детей, и отдел кадров поселил его в семейной общаге. Таким образом, ему нужно было сразу давать минимум 2-х комнатную квартиру, мы прикинули, когда это может быть, и нашли, что это будет где-то года через два.

А работая в плавильных цехах, общаясь там с представителями всех служб завода, я знал, что на заводе являются дефицитными хорошие сварщики. Прихватывать электросваркой у нас умели все, и сварочные аппараты стояли чуть ли не в каждом углу, но сварщиков, умевших варить медь, было очень мало. Главный механик Агафонов их чуть ли не лично расставлял по рабочим местам.

Некоторое время спустя мы по какому-то делу разговорились с Леней Чеклинским, бригадиром печи нашего экспериментального участка (не помню, был ли он тогда уже парторгом) и разговор зашел о новеньком.

— Классный парень! — сообщил Леонид. — Не злоупотребляет и не отказывается, с ребятами сошелся. Но главное другое — он дипломированный сварщик и варит медь. Недавно сгорела головка электродержателя, обычно мы несколько дней ждем, пока пришлют сварщика, а здесь Виктор за пару часов сам все сделал.

А я к тому времени уже стал местным патриотом, что, впрочем, при таких прекрасных людях, которые работали в ЦЗЛ, было нетрудно. Ну и думаю, если Главный механик узнает, что отдел кадров лопухнулся и отправил дипломированного сварщика не к нему, и даже не в плавильный цех, а в ЦЗЛ, то он Виктора от нас сманит, как пить дать. И мы ничего не сделаем, поскольку Агафонов ему и квартиру сделает быстрее нас, и зарплата у Виктора будет больше. Хохол, натура жлобская, и мне, конечно, стало жалко, если от нас уйдет такой хороший специалист. Но делать было нечего…

Проходит несколько недель, и у нас увольняется с выездом из Ермака работник и оставляет цеху свою двухкомнатную квартиру. А такие квартиры, в отличии от квартир в момент сдачи домов, не очень привлекают к себе внимание коллектива, поскольку владелец квартиры, увольняясь, может оставаться жить в ней, или обменять ее на квартиру в другом городе, или прописать в ней кого-либо, — возвращать ведь ее не обязательно, хотя она, по закону, и принадлежит (принадлежала в СССР) не ему, а государству (заводу).

«Моя крепость»

Отвлекусь. Хотя и тогда, и сегодня идиоты вопят, что, дескать, только на Западе частная собственность священна, и только там действует принцип «мой дом — моя крепость», на самом деле именно в СССР частная собственность была священна, да так, что Западу и не снилось. Возьмите крайний случай — конфискация имущества по решению суда. На пресловутом Западе с вас по суду сдерут все и не поморщатся, а в СССР, если почитать перечень того, что нельзя конфисковать, то не поймешь, что вообще конфисковывалось. К примеру, нельзя было конфисковать ничего детского, инструменты и инвентарь законного промысла, комплект зимней и летней одежды, посуду, топливо, необходимо было оставлять запасы продовольствия или денег на три месяца существования семьи. И никогда и ни при каких условиях у человека не конфисковывалось его жилье, хотя оно было государственным — нельзя было лишить человека крова над головой.

В этом смысле интересны были случаи самозахвата жилья, т. е. случай, когда человек подгадывал, когда какая-то квартира оказывалась пустой, ломал замок, вселялся и жил. По закону проблем не было — получи решение суда и высели нахала. А в жизни это было непросто, в связи с чем нахалы этим и пользовались. Решение суда — это бумажка, а бумажка не выселит. Берет эту бумажку судебный исполнитель, а в СССР это, будьте уверены, девушка, и идет выселять, а нахал ее в квартиру не впускает и на ее угрозы чихает. Надо вызывать милицию. А в СССР, если еще кто помнит, этих тупых мордоворотов в масках не было.

Ну, так вот, придет наряд милиции с судебным исполнителем выселять нахала, а у нахала жена и дети, нахал спрячется, дети завоют, а жена как тигрица бросится на милицию. И попробуй ее ударь или хотя бы скрути. Вокруг соседи, которые немедленно будут возмущаться, что «мусора женщину бьют», и никакой поцарапанной физиономией ничего не докажешь, мы же, русские — народ такой.

Вот, к примеру, сидим в штабе добровольной народной дружины на дежурстве, звонят из милиции, что оттуда-то поступил вызов — пьяный муж жену бьет, понимаем, почему опытные менты не хотят туда ехать. Потому, что придешь мужа утихомиривать, а тебе же от жены и достанется. А что касается выселения, то милиция будет до последней возможности от него уклоняться — приедут, в дверь постучат, им не откроют и они уйдут, поскольку у них слесаря нет, дверь ломать. Поэтому очень часто, предприятие — владелец квартиры махало на нее рукой и давало своему человеку новую квартиру, а о старой забывало.

Противоядие против этого было только одно — противопоставить наглости еще большую наглость. Помню, в каком-то цехе зашел утром в питьевой блок, а там бригада что-то оживленно обсуждает. Оказывается, их товарищу выделили квартиру, он замешкался, приехал заселяться, а там уже какой-то сукин сын не с нашего завода. После смены бригада взяла на заводе грузовую машину, загрузила вещи товарища, приехали к его квартире, быстренько сломали двери, сукина сына с семьей — в подъезд, окна открыли, все его вещи — в окна, вещи товарища быстренько в квартиру занесли и новый замок вставили. Сукин сын — в милицию, а там ему: «А 15 суток за вламывание в чужую квартиру не хочешь получить?»

У меня тоже так было, вернее, примерно так. Я жил в общаге «Вокзальная 26», а рядом было ЖКО — жилищно-коммунальный отдел нашего завода. Как-то рано утром иду на работу, а у ЖКО уже полно народу: в этот день было заселение, т. е. ЖКО снимал охрану с нового дома и выдавал ключи. Я еще и подумал: «Вот придурки, ЖКО начинает работать с без пятнадцати девять, а они уже в 7 утра стоят». И когда мне дали 2-х комнатную, я принципиально никуда не спешил, пришел в ЖКО часов в 10, получил ключ и какую-то бумажку, вернулся домой, загрузил на саночки инструмент и еще что-то и не спеша пошел к новому месту жительства. (Того, кто заселялся в мою квартиру, я попросил Пару деньков подождать, пока я не доведу новую квартиру до ума — просмотрю сантехнику, уплотню окна и т. д.) Поднимаюсь На пятый этаж, нахожу по номеру свою квартиру, смотрю — дверь открыта. Захожу, а там чужие вещи и народ уже отдыхает — довольный такой!

— Вы какого черта здесь делаете?! — вопрошаю я.

— А это моя законная квартира, — мне в ответ.

— Показывай документ!

Показывает, я смотрю свой и вижу, что я тоже лопух — не посмотрел, что в ЖКО получил. Оказывается, делопроизводитель спутала номера квартир — на двухкомнатную в ордере поставила номер однокомнатной, а на однокомнатную — номер моей квартиры. Вот нахал ко мне и заехал на всякий случай — вдруг я проверку на вшивость не пройду.

— Слушай, я сейчас сделаю так. Моя однокомнатная находится в старом доме и хуже твоей однокомнатной в этом. Я сейчас же отдаю ключи от твоей квартиры тому, кто должен въехать в мою однокомнатную, — он въедет с удовольствием, ведь завод ему выделил однокомнатную квартиру. А в понедельник я займусь тобой, и тебе не останется ничего другого, как въезжать в мою старую квартиру. Выбирай!

Они, правда, еще не сильно выпили, поэтому мы сходили с ним в ЖКО, тогдашний его начальник Петр Петрович Конрад надавал чертей своей конторе, нам выправили ордера и ко второму моему рейсу с саночками моя квартира была уже пуста. С квартирами нужно было держать ухо востро! Так что, когда я получал уже 3-х комнатную, то все мои друзья были у меня с машиной с самого утра. Я, правда, оступился в кузове, неудачно спрыгнул и, сейчас уже не помню, то ли порвал, то ли растянул связки на ноге. Пока отковылял в больницу, пока мне там наложили гипс, пока добрался домой, там уже вовсю праздновалось новоселье. Но вернемся к теме.

Итак, я маленький начальник и патриот ЦЗЛ, заволновался, что Витю Лалетина, прекрасного сварщика, у нас сманят. Но тут, как я об этом начал, у нас в ЦЗЛ неожиданно освободилась 2-х комнатная квартира. Я пошел к начальнику ЦЗЛ, Николаю Павловичу Меликаеву, и предложил ему план: по-тихому, чтобы не возбуждать недовольства в цехе, договориться с членами цехкома и с заводом и дать эту квартиру Лалетину. По виду и по мнению работников экспериментального, он парень с совестью, поэтому получив такой аванс, вряд ли сможет от нас уйти в ближайшие несколько лет, даже если ему будут обещать золотые горы. Меликаев был, само собой, в курсе дела и за эту идею ухватился. Он решил все вопросы в администрации завода, а я в завкоме и в цехе — уговорил членов цехкома по-тихому подписать решение цехкома. Дело в том, что я вывешивал обновленные списки сотрудников после сдачи каждого дома, Лалетина в вывешенных списках еще не было, а потом он уже стоял на 3-х комнатную, как бы сразу имея двухкомнатную.

Когда все вопросы решили, Меликаев вызвал Виктора и сказал ему подобающие случаю слова, что по сведениям, полученным из надежных источников, он хороший парень и отличный специалист, что администрация цеха хотела бы сделать его кадровым, а посему нашла возможность предоставить ему вне очереди двухкомнатную квартиру. Я сказал, что с очереди его снимать не буду, так что он отныне стоит в очереди на трехкомнатную, и попросил Меликаева освободить Виктора от работы, чтобы он смог сбегать и собрать необходимые справки. Виктор был парень искренний и было видно без слов, как он рад. Конечно, мы сделали подарок за счет остальных сотрудников цеха (в том числе и за счет меня, но я был холост и о подобных пустяках не думал), однако мы хотели сделать работу цеха устойчивой, а это было на благо всего коллектива.

Так что совесть нас не мучила, тем более, что Виктор действительно стал кадровым работником цеха. В начале 80-х экспериментальный был остановлен, рабочие были распределены по остальным цехам завода, потом экспериментальный вновь ввели в работу, но вернулись в ЦЗЛ не все — ряд плавильщиков и ремонтников остались работать в основных цехах. Но Лалетин вернулся.

Дата добавления: 2015-08-18