ТАНАТОС 7 страница

— Ты, похоже, хорошо разбираешься в демонах, — с сочувствием проговорил Мима.

— У меня достаточно большой опыт, — и Лигея рассказала ему, как попала в Ад.

Лигея была принцессой одного из европейских государств. Когда она достигла соответствующего возраста и обучилась всему, что необходимо знать женщине ее положения, то отец, король, начал исподволь подыскивать для нее подходящую пару.

— Ты сам знаешь, такие вещи редко делаются по собственному выбору.

— Прекрасно знаю, — согласился Мима.

Подобное сватовство требовало показывать товар лицом. Современные монархи стали крайне осторожными, поскольку их отпрыски усвоили новомодные понятия независимости и ожидать от них послушания можно было лишь в том случае, если невесты оказывались не только родовиты, но и внешне привлекательны. Собственно, зачастую удавалось использовать идеалистические бредни юных принцев для того, чтобы держать их в узде, поскольку, будучи сраженным красотой предполагаемой невесты, он ни на что больше не обращал внимания, а потом уж становилось слишком поздно. Любовь брала его в плен.

— Знаю, — повторил Мима, припомнив, как отлично эта тактика сработала с Восторг.

— Ну, не обязательно соглашаться с такой готовностью! — сказала Лигея.

— Я уже ослеплен твоей красотой, — ответил Мима. Он хотел, чтобы его слова прозвучали как шутка, но вдруг понял, что говорит серьезно.

У Лигеи, видимо, возникло такое же ощущение, ибо она вспыхнула. Хотя в пещере было темно, Мима все равно почувствовал, что девушка зарделась, потому что все ее тело, казалось, излучает жар. У особ королевской крови чувство неловкости давало о себе знать куда сильнее, чем у обыкновенных людей.

Выдержав небольшую паузу, Лигея продолжала. Ей предстояло отправиться в одно княжество на Ближнем Востоке. Номинально это был обычный светский визит, а на самом деле — демонстрация того, что именно могло предложить ее королевство. Отец Лигеи знал, что в настоящий момент на рынке невест не было никого, кто мог бы внешностью сравниться с ней. В то же время девушке были даны строжайшие указания ни в коем случае не открывать своего порока.

Но тут международные террористы увидели возможность нанести удар. Они сумели захватить самолет, на котором летела принцесса. Еще во время полета они потребовали за нее небывалый выкуп: один миллиард евродолларов, освобождения всех политических заключенных и публичного извинения за ошибки в управлении государством — ни больше ни меньше. Если король заплатит и выполнит остальные требования, они посадят самолет в нейтральной стране и отпустят принцессу, если же нет…

Король отказался принять их условия. Заплатить деньги не составляло труда, освобождение политзаключенных было проблематичным, ну а извинение, разумеется, невозможным.

— Разумеется, — согласился Мима, превосходно все понимая.

Король незамедлительно предпринял самые решительные меры. Он объявил, что за головы заговорщиков будет выплачено вознаграждение.

Похитители собирались продемонстрировать серьезность своих намерений, показав изображение принцессы в волшебном зеркале. Они подготовили это зеркало, однако Лигея отказалась показываться в нем: она не собиралась унижаться, умоляя отца купить ей свободу.

Обескураженные террористы, у которых уже кончалось горючее, решились на более откровенный шантаж. Они раздели девушку догола, и один из них приготовился изнасиловать ее — прямо перед камерой, в прямом эфире. Было ясно, что такая мысль пришла им в голову, еще как только они ее увидели — ведь они были мужчинами.

— Мужчины не все такие, — запротестовал Мима.

— Ты не желаешь моего тела? — с вызовом осведомилась Лигея.

Мима тяжело вздохнул. На этот вопрос он не мог дать учтивого ответа.

Увидев, что все практически потеряно, когда воздушный пират уже почти залез на нее, Лигея закричала. В конце концов, быть публично изнасилованной для принцессы так же немыслимо, как для короля — принести публичные извинения. В частной жизни, впрочем, действовали иные правила. Если бы принцесса вышла замуж, то изнасилование и извинения были бы вполне вероятны, возможно даже необходимы.

— Хотя нежелательны, — заметил Мима.

Все пассажиры на борту самолета потеряли сознание. Лигея, естественно, не умела управлять воздушным лайнером. Так что самолет разбился, и все погибли, включая и принцессу.

— Вот так я очутилась в Аду, — закончила она.

— Но ведь ты не совершила ничего, заслуживающего проклятия! — сказал Мима.

— Я утверждаю то же самое, — кивнула она. — Технически я совершила самоубийство, — но только чтобы защитить свое целомудрие. Еще на мне лежит ответственность за множество других смертей, однако это была самооборона, а они были плохими людьми. Я знаю: если бы мне удалось добиться справедливого слушания, то все согласились бы, что я должна попасть в Рай. Но мой свиток, кажется, помечен убийством и самоубийством, поэтому я и проклята. Безусловно, я была бы все равно проклята, если бы поддалась бандитам.

— И так и этак проклята, — согласился Мима.

— А когда Сатана так безрассудно попытался принудить меня… Я старалась предупредить тебя, чтобы ты уходил, но…

— Нужно сделать вот что, — твердо произнес Мима. — Обратить ловушку Сатаны против него же самого. Надо выманить его из Ада. Это послужит ему хорошим уроком.

— Ну сколько раз можно тебе повторять, что это невозможно! — возразила Лигея. — Вырваться на свободу ты сможешь только в одиночку, если знаешь как. А я смогу это сделать, если мой вопрос будет пересмотрен, только Сатана нипочем этого не допустит.

— А как он может воспрепятствовать? — раздраженно спросил Мима. — Разве Бог будет сидеть сложа руки?

— Бог не вмешивается в дела смертных или инкарнаций, — безнадежно проговорила Лигея.

— Ну, на меня подобные запреты не распространяются, — ответил Мима. — Я обязательно вытащу тебя.

— Сатана как раз и хочет, чтобы ты предпринял такую попытку, — напомнила ему Лигея.

— Я намерен огорчить его. — Мима подумал. — Как тебе кажется. Сатана сейчас слышит нас?

— Так мы же от него спрятались…

— Сдается мне, что Сатана умышленно позволил нам добраться до этого места. Он вполне может нас подслушивать. В конце концов, здесь его владения.

— Я об этом как-то не подумала, — призналась Лигея. — Но Преисподняя очень велика. Я уверена, что он не в состоянии уделять внимание каждой мелочи. Удостоверившись, что мы вместе, он, вероятнее всего, обратился к другим делам.

— Возможно, — согласился Мима. — Так что мы можем считать наш разговор конфиденциальным.

Она пожала плечами:

— Думаю, да. Впрочем, какое это имеет значение? Я не могу отсюда выбраться, а до тех пор, пока мешаю выбраться тебе, я служу Сатане. Мне это не нравится, хотя находиться с тобой очень приятно.

Девушка скорее всего права, подумал Мима. Поначалу она была приманкой, чтобы завлечь его сюда, а сейчас выступает в качестве цепи, которая его тут держит. Сатане нет нужды следить за ними.

В то же время нельзя сказать, что сидеть здесь с Лигеей неприятно.

Она милая девушка, обладающая массой достоинств, к тому же исключительно миловидная, а Миму всегда привлекал этот тип женщин.

Он изменил позу, так как сидеть на камнях было не слишком удобно. Взгляд его упал на змею.

Змея наблюдала за ним.

Мима устроился поудобнее, сделав вид, будто ничего не заметил, но внутренне весь насторожился.

А ведь и правда Сатане было чем заняться, кроме того, чтобы следить, как знакомятся два человека. Но Мима был инкарнацией, и хотя Сатана мог проникнуть сквозь завесу невидимости, созданную Мимой, ему было, вероятно, не под силу сделать это на любом расстоянии. Одна инкарнация не может вмешиваться в дела другой на расстоянии. Поэтому Сатана скорее всего не подслушивал их напрямую.

Однако Сатана не позволил бы инкарнации свободно передвигаться по Аду. Ему каким-то образом необходимо осуществлять слежку. А что может быть лучше, чем поручить такое дело одному из своих мелких соглядатаев?

Таким шпионом и была змея. Она станет сообщать о местонахождении Мимы и обо всех его основных действиях. Безусловно, весьма удобный способ держать его под наблюдением.

Мима мог бы прикоснуться к змее, войти в нее и выяснить все наверняка. Но Сатана тогда насторожится и поймет, что Мима раскусил его. Лучше прикинуться, будто он ни о чем не подозревает.

Вот только как сообщить об этом Лигее, чтобы змея не услышала? И как отделаться от змеи, чтобы не всполошить Сатану?

Вообще-то Мима мог войти в Лигею и передать ей мысли, однако сейчас он предпочел не поступать таким образом, потому что это стало бы вмешательством в ее и без того крайне ограниченную личную жизнь, а еще и потому, что она действительно была той девушкой, в которую он готов был влюбиться и, вероятно, даже полюбить. Чересчур большая близость могла погубить их взаимоотношения.

А может, он боялся, войдя в Лигею, обнаружить, что она являлась попросту еще одним агентом Сатаны? Над такой возможностью следовало поразмыслить. Если бы девушка оказалась орудием Сатаны, то это не просто огорчило бы Миму. Сама по себе проверка, устроенная ей, могла выдать Сатане его подозрения. И Мима остался бы ни с чем.

Он подумал еще немного и решил, что, какой бы план побега у него ни возник, надо держать его при себе.

А план, как он внезапно понял, действительно появился — смелый, безрассудный, осуществить который мог бы только Мима. И если бы этот замысел удался, то он сумел бы освободить не только Лигею, но и спасти много других несправедливо проклятых душ. А кроме того, он отплатил бы Сатане за наглую попытку запереть в Преисподней и заставить служить себе другую инкарнацию.

Мимин план не отличался ни особым изяществом, ни легкостью исполнения. Но Мима был Марсом, и на карте стояла честь его ведомства. Ему хотелось преподать Сатане урок, каково связываться с Марсом.

РЕКА

Когда на Преисподнюю спустилась ночь, беглецы почувствовали некоторое облегчение, потому что погоня прекратилась. Они поговорили, поспали, и теперь им не терпелось побыстрее выбраться из тесной пещеры.

— Мне кажется, что из Ада должен быть какой-нибудь выход, — сказал Мима. — И я намерен его отыскать. Есть соображения, где он может находиться?

Лигея подумала.

— Для тебя существует множество путей. Для меня же…

— Для нас обоих. Пусть самостоятельно ты не в силах воспользоваться выходом, но я мог бы помочь тебе выйти этой дорогой.

Ее лицо просветлело.

— Может быть… Ах, смею ли я надеяться?

— Надеяться всегда лучше, чем испытывать отчаяние.

— Я столько раз надеялась, и мои надежды неизменно рушились.

— Всегда остается надежда, что на сей раз твои надежды оправдаются.

Она улыбнулась:

— Ради тебя я буду лелеять эту надежду. Однако я действительно не знаю, где может находиться выход. Преисподнюю окружает река Стикс, и только паромщик Харон может перевезти через нее душу. А он этого не сделает без приказа Сатаны.

— Но ведь Ад трехмерный, — возразил Мима. — Как же одна река может весь его окружать?

— Не знаю, — удивленно ответила Лигея.

— Мы явились сюда сверху, значит, там должен быть проход, — продолжал Мима.

— Да, наверное, — согласилась она. — Странно, я никогда об этом не задумывалась. Впрочем, я все равно не знаю, как воспользоваться выходом.

Миме пришло в голову, что если Ад похож на Чистилище, то его кажущаяся трехмерность в действительности двухмерна, поэтому одна и та же река вполне могла окружать его со всех сторон. Спускающаяся капсула, заколдованная Сатаной, наверно, пронесла их прямо сквозь реку Стикс. Однако Мима не видел смысла продолжать все эти сложные умозаключения.

— Вот что мы должны сделать: обо всем разузнать, — решил он. — Наверняка есть кто-нибудь, кто многое ведает и расскажет нам. Но мы не можем открыто расспрашивать проклятые души — Сатана сразу же перекроет любой выход, который мы найдем.

— Мы могли бы воспользоваться черным ходом, — сказала Лигея. — Демоны туда не заглядывают, потому что…

— Черным ходом?

— Существуют дороги и проходы, которые ведут к главному входу, но ими пользуются демоны, поэтому любого чужака очень скоро выследят и поймают. Конечно, если бы мы были невидимы, это могло бы сработать… но чтобы с кем-нибудь поговорить, нам надо становиться видимыми, и тогда демоны нас обнаружат. Зато путь к черному ходу лежит через глушь, главным образом через болота, окружающие реки. Правда, хотя там нет демонов, есть другие опасности, вроде чудовищ и непроходимых мест. Не знаю, сумеем ли мы…

— Что происходит с человеком, попавшим в лапы чудовища или в естественную ловушку?

— Масса неудобств или преимущественно боли, — ответила Лигея. — Мы здесь не можем умереть по-настоящему, но, когда тебя жует и пожирает чудовище, это очень больно, а потом ты оказываешься у него в животе. Мне бы такое очень не понравилось.

Тут было над чем подумать. Может ли монстр сожрать Марса? Вероятно, нет. Но он вполне способен съесть Лигею. В состоянии ли Мима оградить ее от этих опасностей? Может быть, да, если будет находиться в постоянном контакте с ней.

— Мне кажется, что я сумел бы уберечь тебя от этого. Хочешь рискнуть?

— В настоящий момент это не страшнее того, что Сатана сделает со мной, если… — Девушка не закончила, и Мима догадался почему. Если она не справится со своим заданием задержать Миму в Преисподней — хотя она никогда и не соглашалась на это, — то в Аду для нее будет придумана мучительнейшая пытка. Ведь существуют же наказания пострашнее самой смерти, и Ад был именно тем местом, где они применялись.

— У меня есть приблизительный план побега. Я не могу сообщить тебе подробностей, потому что пронюхает Сатана… — Мима, не поворачивая головы, покосился на змею в надежде, что Лигея поймет его знак, а змея ничего не заметит. — Но для этого мне нужно встретиться с разными лидерами душ, пребывающих в Аду, — не с теми, которые работают на Сатану, а с теми, кто по-настоящему заинтересован в благополучии человечества. Я допускаю, что, хотя эти души и прокляты, они не окончательно подвержены Злу. Могу ли я этим задним маршрутом добраться до таких душ, и сумеешь ли ты провести меня туда?

Лигея тоже скосила глаза в сторону змеи:

— Да.

Насколько правдив этот ответ? Как бы то ни было, приходилось принять его.

Мима и Лигея выбрались из пещеры на карниз, и змея выползла вслед за ними. Миму это не беспокоило; он не хотел отделываться от змеи, потому что тогда Сатана приставил бы к ним шпионить какую-нибудь другую тварь, которая могла оказаться более эффективной. Кроме того, змея служила предлогом, чтобы не говорить о своих истинных планах вслух, и поэтому Мима мог не делиться ими с Лигеей. Миме было противно не доверять ей, однако Лигея служила орудием Сатаны, и он просто не мог быть полностью уверен в ее безоговорочной верности.

Спускаться по узкой тропинке в темноте было небезопасно, однако необходимо. Мима с Лигеей пробирались медленно, много часов подряд, петляя вокруг горы, и наконец, когда уже стал заниматься рассвет, достигли подножия.

Они оба устали и искали место, где можно было бы отдохнуть и поспать. Испытывать усталость, пребывая в форме духа, было ничуть не большей аномалией, нежели рассвет в Преисподней. Миме его тело казалось полностью физически полноценным; оно даже выполняло физиологические функции, для чего он на минутку уединился за кустом. Похоже, что если на Том Свете кто-то ел, то он ощущал вкус и переваривал пищу, а когда работал, то уставал.

Под склоненным деревом путники устроили нечто вроде шалаша — укрытие из веток — и соорудили постель из листьев и папоротника. Едва Мима и Лигея прилегли, чтобы поспать, как на них тут же набросились насекомые. Да, это был Ад; и, естественно, он кишел отвратительными паразитами.

Но Мима просто завернул Лигею в свой плащ, и насекомые уже не могли добраться до них. Уснуть, разумеется, оказалось непросто, так как Мима остро ощущал, какая Лигея теплая и мягкая. Он желал ее, потому что ему нужна была женщина, однако Мима не был полностью уверен в Лигее, да к тому же принцесса — не какая-нибудь наложница, и, он не хотел слишком торопить события. Однако это не означало, будто Мима мог попросту не обращать на нее внимания и спокойно спать.

— Пенни за то, чтобы узнать твои мысли, — пробормотала Лигея.

— Не продаются.

— Ты уверен, что не испытываешь ко мне влечения?

— Конечно же, испытываю! — выпалил он. — Но…

— Прелестно, — проговорила девушка. — Впрочем, не беспокойся — я не стану совращать тебя. — И она заснула.

Как мило с ее стороны. Да подозревала ли она, эта изнеженная принцесса, что значит мужское желание? Должна была знать, потому что ей неоднократно угрожало изнасилование, и когда она была смертной, и когда стала духом. Хотя девушка, видимо, полагала, что воспитанные мужчины были другими и выражали свое желание в умозрительной форме без всякого физического компонента. Ну что ж, он постарается соответствовать такому представлению. Ведь если бы Миме нужна была просто наложница, лишенная какого бы то ни было содержания, то он мог бы удовлетвориться Лилой-Лилит.

Лилит. Лила. Лигея. Раньше Мима не задумывался над тем, как схожи все эти имена. Неужели?..

Нет, это просто нелепо! Тем не менее Мима чувствовал, как помимо его воли в душе рождается беспокойство. Каким же дураком выставил его Сатана, если заманил в Преисподнюю с помощью той же самой приманки, которую Мима отверг в Чистилище! А вдруг сейчас он испытывает неудовлетворенное влечение к проклятой аморальной демонице!

Мима мог бы войти в Лигею и точно выяснить ее сущность. Он даже знал, что именно так и следует поступить. И все-таки колебался. Предположим, Лигея окажется настоящей, и такое вторжение выдаст Мимино недоверие к ней? Как она тогда к нему отнесется? Не удивительно, если она сочтет это предательством с его стороны.

С другой стороны, не перевешивает ли риск действительного предательства простое подозрение? Тут, собственно, даже нечего раздумывать о том, какие действия следует предпринять… Тем не менее Мима не мог решиться.

Лигея пошевелилась.

— Тебя что-нибудь беспокоит? — спросила она.

— Просто думаю.

— Так и не скажешь о чем?

— Тебе не понравится.

— Не верится, чтобы твои мысли были хуже Ада.

Тут она была права.

— Я вот прикидываю, действительно ли ты та, за кого себя выдаешь.

— Да, — ответила она и задумалась. — То есть ты хочешь сказать, что сомневаешься? Полагаю, это вполне разумно. А как ты считаешь, кем еще я могу быть?

— Лилит, демоницей.

Лигея окончательно проснулась:

— Та самая, которая ходит с демонами в пещеру? Ты думаешь, что я?..

— Я же предупреждал, что тебе не понравится.

— И не нравится! Но мне кажется, что ты имеешь право беспокоиться. Демоны способны принимать любое обличье, так что она могла придать себе мою внешность. Вот только как мне удостоверить свою личность?

— Есть один способ, — неохотно проговорил Мима.

— Это то, что всегда говорят мужчины, не так ли? Но, как я понимаю, демоны в таких делах куда лучше настоящих людей, так что…

— Будучи воплощением Войны, я обладаю определенными возможностями. Одна из них заключается в том…

— Чтобы применять силу! — подсказала Лигея. — И сейчас ты ею воспользуешься!

Возникло именно такое недопонимание, которого Мима изо всех сил старался избежать. Но коль скоро дело приняло подобный оборот, следовало идти напролом.

— А также входить в людей, заполнять их тело и мозг и читать мысли.

— Ах! — Лигея задумалась. — Мне показалось, ты имеешь в виду проникновения иного рода.

— Без твоего согласия я не подверг бы тебя ни одному из них, — твердо заявил Мима.

— Это вхождение, когда ты можешь узнавать мои мысли… А я смогу прочитать твои?

Такой вопрос озадачил Миму:

— Не уверен. Когда я проделывал это со смертными, они не подозревали о моем присутствии, зато я мог передавать им свои мысли. Полагаю, если бы этот человек понимал ситуацию, то сумел бы и сам прочитать мои мысли.

— Тогда входи в меня, — предложила Лигея.

— А если ты окажешься демоницей…

— Да, Сатане станут известны все твои секреты. Но ведь ты хочешь все узнать обо мне. Так что игра честная, разве нет?

В словах девушки был смысл. Он не доверял ей; она могла не доверять и ему. Мима хотел верить Лигее; наверняка она тоже хотела ему верить. Вхождение так или иначе положит конец всяким сомнениям.

— Но ты хоть понимаешь, что это такая близость, с которой не сравнится никакая физическая? — спросил Мима, все еще колеблясь.

— Лучше пусть ты обо мне все узнаешь, чем будешь мучиться неведением, — ответила она просто.

И Мима решился. Он вошел в Лигею и несколько секунд никак не мог сориентироваться. Даже испугался, что ничего не получится, поскольку не существовало физического тела, за которое можно было бы зацепиться. Но потом сообразил, что в мире смертных пользовался телом, чтобы поместить там свою духовную сущность; теперь же он может сделать это напрямую.

Мима заполнил Лигею… и обнаружил, что это не только возможно сделать при отсутствии физического тела, но и было гораздо проще, поскольку сейчас ему не мешала никакая плоть. Все оказалось очень легко: мысли Лигеи стали Мимиными.

Она была настоящей. Все, что принцесса рассказывала ему, было правдой. Ум ее был настолько честным и откровенным, а слияние таким полным, что никаких сомнений не оставалось.

«Так вот каков план!» — подумал Мима с удивлением.

«Нет, это не твоя мысль, а моя», — сразу же услышал он.

Связь оказалась настолько крепкой, что Мима принял Лигеину мысль за свою собственную! Он даже и не мечтал о таком успехе! Но почему ее вообще волновало… постой-ка, чья это была мысль — его или ее?

«Это имеет значение?»

Запутавшись, Мима вышел. Они лежали рядом, переполненные новыми ощущениями, усваивая тот невероятный импульс, который получили несколько мгновений назад. За какой-то миг они поистине узнали друг друга.

Сейчас Мима понял, что может вспомнить такое количество подробностей из мыслей Лигеи, о котором раньше и не подозревал. Ему даже показалось, будто к нему перешла часть мозга Лигеи.

— Ты правильно сделал, что отпустил Восторг, хотя и любил ее, — сказала Лигея.

— Ты прочитала мои воспоминания? — спросил Мима, уже зная ответ.

— Твои воспоминания украшают тебя, — ответила принцесса. — Ты достойный человек. Я понимаю, почему ты опасаешься демониц; история с говорящей головой…

— Ли, я даже не представлял себе, что совпадение может быть таким полным!

— Знаю, Мима, знаю, — сказала она.

— Мы так неожиданно и так хорошо узнали друг друга!

— Дело того стоило.

— Действительно стоило, — повторил Мима.

— Мне кажется, что очень скоро мы полюбим друг друга.

— Очень скоро, — подтвердил Мима.

— Впервые на Том Свете я рада, что попала в Ад.

— Да. — Он поцеловал Лигею.

Знакомство, которое должно было занять долгие месяцы, состоялось за несколько секунд. И, зная, что могут положиться друг на друга, они уснули.

Лигея в общих чертах представляла себе расположение Ада. Она видела карту Преисподней в одной книге, которую ей показывал Сатана. В той книге описывались разные части Ада и пытки, которые здесь применяются; эта демонстрация отнюдь не была любезностью со стороны Сатаны, а угрозой. Книга привела девушку в ужас, однако красивенькую карту она все-таки запомнила.

— Неподалеку от центра Ада берет начало река Лета, и там же находится личное пристанище Сатаны. Поэтому ключ, из которого рождается река, мы найдем где-то поблизости.

— Лета — река Забвения? — спросил Мима. — Моя мифология не похожа на вашу, но это я, кажется, помню.

— Правильно. Если нас охватит жажда, то лучше не пить той воды, потому что потом мы даже не сумеем вспомнить, как сюда попали.

Они пошли вперед, а змея поползла следом. Наконец путники увидели источник, и Миме захотелось пить, но он знал, что к воде прикасаться нельзя. Прозрачная струя, вскипая, била из белого песка, образуя очаровательное озерцо, окруженное пышной растительностью. У мостков на берегу лежали вверх дном несколько лодок. Здесь явно было место уединения.

— Странно видеть такое в Аду, — заметил Мима.

— Это ловушка. Неосторожные души, бегущие из трудовых бригад, пробираются сюда, берут лодки, плывут по реке и…

— Ясно. Сатана обожает коварство и муки.

— Но мы вполне можем воспользоваться лодкой. Если обрызгаемся, это не имеет значения; главное, чтобы вода не попала в рот. Конечно, может, и не очень разумно вообще плыть по этой реке.

— Совершенно неразумно, — согласился Мима.

— Реки протекают по всем основным районам Ада. А некоторые из них совершенно отвратительны. Поэтому тут мало кто плавает.

Они подняли одну лодку и перевернули ее. Она была сделана из алюминия — или из материала, заменяющего его на Том Свете, — и оказалась довольно легкой. Спустив лодку на воду. Мима и Лигея осторожно забрались в нее. К ним присоединилась и змея. В лодке было два алюминиевых весла, и она прекрасно держалась на плаву.

— Мне даже не надо пить воду, чтобы обо всем позабыть, — сказал Мима. — Здесь такое чудесное место.

— Внешний вид может быть очень обманчивым, — заметила Лигея.

Они оттолкнулись от берега и поплыли. У Мимы в таких вещах был некоторый опыт, и он занял место сзади, направляя лодку кормовым веслом, а Лигея гребла то с одной стороны, то с другой, сидя на носу.

Лодка плыла к тому месту, откуда начиналось русло реки. Вода была спокойной, чувствовалось лишь несильное течение. Берега утопали в буйной растительности, кроны деревьев склонялись над водной гладью, отчего чудилось, будто речка течет по зеленому туннелю. Внизу резвились мелкие рыбешки, у берегов плавали черепашки. И впрямь трудно было представить, что это Ад!

Но вскоре река потекла через болотистую местность, и появились водяные растения. На первый взгляд они казались абсолютно безобидными — напоминали гиацинты, — но Мима был осторожен. Ведь как-никак они находились в Аду.

И действительно, подплыв поближе, он разглядел маленькие нитевидные щупальца, которые тянулись от этих растений к их лодке. Казалось, что из цветов вытекает сок, похожий на слюну. Видимо, эти растения питались не только водой.

— Остерегайся растений, — предупредил он Лигею.

— Это гладоцинты, — подтвердила Лигея. — От нас останутся одни кости, если им удастся к нам присосаться.

Мима подивился, какие такие кости могут быть у духа. Впрочем, здесь, в Аду, они у него были. Теперь эта спокойная речка нравилась Миме уже куда меньше.

Они нашли свободную от растений протоку, но чем дальше, тем гладоцинтов становилось все больше, и вскоре путникам пришлось прокладывать путь прямо через них.

— Думаю, нужно проскочить побыстрее, — сказал Мима. — Если мы проплывем на скорости, то они не успеют нас схватить.

Беглецы разогнались и на скорости вклинились в заросли. И тут же почувствовали, как резко лодка замедляет движение — отчасти из-за массы перепутавшихся стеблей, отчасти из-за присосавшихся волосообразных щупальцев. Мима и Лигея продолжали грести изо всех сил, однако вскоре окончательно увязли.

Теперь растения, казалось, сбивались в кучи, окружая лодку, тянулись толстыми листьями к бортам, присасывались своими отростками. Из них густо тек сок.

Мима высоко поднял весло и с размаха обрушил его, рассекая растения. С чавкающим звуком они погрузились под воду. Он ударил еще раз по другую сторону, освобождая лодку.

— Отбивайся от них! — крикнул Мима Лигее. — Тогда мы сумеем проплыть!

Она тоже подняла весло и ударила. Однако ее усилия большой пользы не принесли: ей удалось потопить лишь несколько цветков.

— Сильнее! — крикнул Мима. Со стороны кормы растения снова начали скапливаться.

Лигея ударила изо всех сил и обрызгала Миму. Он инстинктивно закрыл лицо рукой. На правую ладонь упало несколько капель, и кожа в этих местах стала бесчувственной. Вода Леты отбивала память даже у его тела!

— Не брызгайся! — закричал он.

— Р-р-раз! — Лигея еще раз с силой опустила весло, заставив отцепиться от лодки большую часть растений.

— Теперь греби вперед, — сказал Мима. — Мы сумеем прорваться.

Они яростно заработали веслами, и лодка стала медленно продвигаться. Весла отгоняли цветы от бортов. Но, для того чтобы немного проплыть вперед, приходилось затрачивать массу усилий.

Наконец они выгребли из зарослей на чистую воду — и снова увидели гладоцинты. Мима напрягал зрение, пытаясь отыскать путь наименьшего сопротивления, однако впереди все было одинаково скверно. Какой бы путь беглецы ни избрали, везде предстояла борьба.

И они сражались, проплывая сквозь бесконечные скопления растительности, и наконец достигли какого-то покрытого буреломом берега.

— Здесь наша первая остановка, — сказала Лигея, едва переводя дыхание.

— Почему бы мне не подождать в лодке, пока ты поговоришь вон с тем человеком?

Мима с удивлением посмотрел на нее. Он был уверен, что Лигее не хочется расставаться с ним в этом диком уголке Ада. Но тут он увидел змею и понял: нельзя, чтобы та сообщила Сатане о содержании его разговора с лидером проклятых душ. Теперь Мима полностью доверял Лигее, а она доверяла ему, но они оба опасались змеи. Поэтому принцесса вызвалась задержать змею, чтобы Мима мог поговорить с тем человеком наедине. Это был смелый и хороший поступок.

Дата добавления: 2015-08-18