День третий. Начинать каждый новый день на главной площади Султанахмет приятно

Начинать каждый новый день на главной площади Султанахмет приятно, просторно и удобно – много небольших кондитерских и кофеен, где можно позавтракать, много разных маршрутов, которые начинаются именно здесь. Первый день всегда суматошен и нетерпелив, поэтому главная Ай-София была оставлена на завтра, а начать было решено с Голубой мечети, которая совершенно очевидно красуется напротив. Большой внутренний двор, в который стройными рядами идут туристы почти в любое время дня, изящество и даже кокетство, особенно на фоне очень мощного предшественника напротив. Голубая мечеть, самая прекрасная мечеть города, любимица всех путеводителей, кажется веселой елочной игрушкой рядом с подлинной историей боли и страданий. Невозможно не сравнивать эти два храма, само расположение позднего из них предполагает это соревнование и конкуренцию. Возможно, жалость к проигравшей, а может быть, то многовековое родство и историческая признательность, так однозначно определившие религиозный путь России, – все это вкупе с уважением к пережитому заставляют выбирать Софию в этом навязанном сравнении. Голубая мечеть красива, экзотична и пуста – как и всякий новодел, пусть даже и четырехвековой. В первой половине дня мы туда не попали, потому что начиналось время молитвы и вход для туристов был уважительно, но непреклонно закрыт. Если выйти с заднего двора мечети в небольшие улочки, залитые январским солнцем, все в цветущей зелени – то вскоре покажется станция железной дороги Канкуртаран, а туннель под ней ведет прямо к Мраморному морю. Эта январская встреча с морем под ясным небом и ярким солнцем после московских метелей была одним из самых ярких ощущений от Турции. Набережная имени Кеннеди, продукт турецко-американской дружбы, тянется до самого Галатского моста, открывая широкую панораму стамбульской Азии. Там, впрочем, все выглядит очень мило, зелено и пристойно, даже где-то благолепно. Набережная, сооруженная из огромных каменных кубиков, очень популярная у кошек, которых в городе невообразимое множество. Можно подумать, что из четырнадцати миллионов населения, как минимум, половина приходится именно на хвостатых и ушастых, которые будут выглядывать из каждой помойки и с независимом видом проходить мимо вас по каждой улице. Чтобы после морского простора не углубляться в тесную городскую застройку, можно свернуть в парк Гюльхане, протянувшийся вдоль склона под дворцом султана. Платаны там обрамляют широкие аллеи, есть фонтан, где резвятся дети, а веселые и неожиданно крупные парковые скульптуры белочек и мишек собирают вокруг толпы фотографирующихся. Первое знакомство с городом тянет вперед в лабиринт узких улиц, где прямо на ходу торгуют гранатовым соком за три лиры и шаурмой за пять, вокруг снует деловитая толпа, а узнавать новый город настолько прекрасно, что мы отправляемся на другой конец исторического центра, на площадь Баязид. Мечеть Нуросмание омывается, словно прибоем, бурным потоком туристов, следующих на Гранд Базар. Он показывается лишь мельком, как цель туристическую мы оставляем его на последние дни и на остаток турецких лир. Площадь Баязид запружена автобусами, трамваями и людьми, здесь расположен крупный пересадочный узел и второй выход из базара, поэтому плотность прохожих, транспорта и продавцов зашкаливает. Сбежать от этой бурной жизни удается только на улицу Геди Паша Ками, где торгуют кожей, обувью и фурнитурой всех видов, форм и расцветок. Там же удается найти кафе, которое после ужина в непосредственной близости от Ай-Софии поражает ценой и отношением – сумма счета уменьшилась в два раза (в расчете на двоих около 25-30 лир без алкоголя). День приятно закольцевался посещением Голубой мечети, которая в этот раз оказалась открыта. Внутреннее убранство затейливо, мозаично и гармонично, паттерны узора повторяются и перекликаются, складываясь в невообразимой красоты полотно, расписанное тонкой и легкой кисточкой. Ковры и отсутствие обуви располагают к сидению на полу в зоне, отделенной от основного пространства для туристов, а приглушенное освещение и сумерки над городом дают возможность слегка отдохнуть после яркого дня. День второй

Решение отправиться в главную константинопольскую церковь, Ай-Софию, ранним утром имело большое значение, поскольку огромный, гулкий собор до основного столпотворения впечатляет невероятно. Невозможно представить, что колонны поддерживали купол еще древнеримского храма, а почти тысячелетний ежедневный путь византийских стражников отмечен глубокими колеями в мраморе пола. Государство, которому они служили, исчезло более пяти веков назад, а мрамор помнит их шаги своей структурой. Следующим культурным слоем выглядят щиты с каллиграфией и несимметрично расположенный михраб, указывающий направление на Мекку. Столетия прорастания культур друг в друга, до этого многие века совместной жизни в огромном и самом космополитичном городе средневековья – от всего этого непредставимого для нас сейчас временного пласта остался лишь храм в хрупком качестве музея в светской Турции. Покидать собор в середине дня приходится уже в довольно плотном потоке, который броуновским движением наполняет Ай-Софию. Путь к Галатскому мосту лежит через шумные рыночные улицы и несколько мечетей и приводит в итоге к рыбному раю для туристов и кошек. Мост заполнен снующими людьми и рыбаками в пропорции пятьдесят на пятьдесят, и около каждого в небольшой емкости с водой трепыхается какая-то морская живость. На северном берегу Золотого Рога улицы начинают забирать круто вверх и приводят к Галатской башне, которая внезапно закрывает просвет между домами и нависает прямо над головой своей древней кладкой. На подъем стоит очередь, а внутри все банально – небольшой лифт быстро и без усилий поднимает всех наверх. Отличные панорамы и умные чайки, которых можно натренировать выхватывать хлеб прямо из рук, небольшой круговой балкончик и кафе – вот и все, что есть на вершине. Улица Истикляль, широкий торговый променад которой ведет к площади Таксим, выступает витриной светского и западного Стамбула. Популярные мировые марки и бренды обступают со всех сторон, огромные супермаркеты электроники и гаджетов принимают в себя совершенно космополитичную толпу, в которой только каким-то чудом удается разглядеть немногочисленный митинг суровых мужчин под красными флагами. Где-то в середине по правой стороне есть пара христианских храмов, полупустых и гулких. К площади Таксим мы подошли уже в густых сумерках, поэтому ее размах скрылся в тенях зимней ночи. От площади отходит фуникулер до конечной трамвайной станции Кабаташ, расположенной на берегу залива Золотой Рог. Его путь лежит под землей, поэтому туристического потенциала в нем немного, но практическая связь с трамвайной линией, которая проходит через весь центр, очень удобна.

День третий

День третий решено было посвятить одному из Принцевых островов, самому крупному и популярному – Бююкаде. Паром от той самой станции Кабаташ степенно доплывает до последнего из островов за час с небольшим, по пути заходя на азиатскую часть Стамбула. На Бююкаде нет автомобильного транспорта, зато множество конных колясок, которые рассекают по всему острову. Вся северная часть застроена летними домами и виллами, от самых простых до шикарных дворцов, окруженных зеленью и цветами. Южная холмистая часть покрыта лесом, а большой мыс на востоке отдан чудесному парку, в котором должно быть очень хорошо летом. В январе же погода менялась, на покрытом редкими деревьями мысу дул сбивающий с ног ветер, а от яркого паруса одинокого виндсерфингиста пробирал мороз по коже – на суше, мягко говоря, не жарко, а уж в море. Но улицы в глубине острова с заколоченными на зиму ставнями наполнены тишиной. Иногда ее прерывает быстрый перестук копыт и грохот летящей повозки – местные кучера лихи и любят прокатить туристов с ветерком. Романтика покинутого курорта – пустого, голого и бесприютного в этих морских ветрах и январских штормах, – эта романтика скрывается в густых садах вилл и просторных улицах. Археологический музей, один из лучших в Европе, огромен и просторен, размещается в нескольких корпусах и содержит огромное количество памятников истории. Огромные залы заполнены погребальными греческими скульптурами, стелами, клинописными дощечками, бытовыми деталями эпох настолько древних, что сложно осознать, что перед тобой. А соседний дворцовый комплекс с огромным количеством летних павильонов, внутренних дворов и зданий извилистой и неочевидной архитектуры весь был смыт непрерывным дождем и мокрым снегом. В этой хмари казалось, что нет никакого толка в этих холодных и мокрых продуваемых павильонах, в широких топчанах и тенистых галереях. Экспозиция сокровищ, оружия и драгоценностей впечатляет, но не примиряет со странной на наш вкус архитектурой, которая, видимо, адекватна местному летнему зною и палящему солнцу.
Уезжая, мы прощались Ай-Софией и набережной Кеннеди, которые после снегопада стали как-то особенно близки и понятны жителям северных широт.

Дата добавления: 2015-08-18