Блюз Всемирной Сети 1 страница

Кукла думает:

Не в том дело,

Что мной управляет кто-то,

А в том, что руки актера во мне.

Аарон Гольдштейн

За неделю до того, как Саския и Кристиана встретились в кафе и рассказали друг другу свои истории, Аарон Гольдштейн зашел к Джексону Харту, молодому человеку, который был просто волшебником во всем, что касалось компьютеров.

— Все это очень странно, — сказал Джексон, подавшись вперед и всматриваясь в монитор.

Аарон кивнул.

— Я и сам знаю, что это непростой сайт, — сказал он, стараясь изо всех сил, чтобы в его голосе не чувствовалось раздражения. — Меня интересует, можете ли вы зайти на него.

Джексон был программист и компьютерный гангстер. Он был моложе и, пожалуй, вдвое талантливее редактора «Дейли джорнал». Ему было слегка за двадцать. Джексон питался всякой дрянью, запивая ее содовой, но его смуглая, кофейного оттенка, кожа оставалась чистой, и он не набирал ни грамма лишнего веса — все это ужасно раздражало Аарона, который вынужден был сидеть на строгой диете и делать гимнастику, чтобы не допустить угрей и тучности, преследовавших его еще со старших классов школы. Но как бы ни раздражали Аарона обмен веществ и интеллект Джексона, это не мешало ему использовать опыт и сообразительность юноши. У Аарона на этом этапе его жизни вошло в привычку использовать людей.

Они сидели в кабинете Джексона — комнате, содержащей больше компьютерного оборудования, чем Аарону когда-либо приходилось видеть даже на компьютерных выставках. Он понятия не имел, для чего предназначалась половина всего этого. Но это было не важно. Джексон-то знал для чего.

— Честное слово, не знаю, — ответил Джексон. — Это что-то новенькое. Вот, посмотрите-ка. — Он мышкой подвел стрелку к меню и кликнул «Просмотр», а потом «Источник». — Видите? — сказал он. — Нет кода.

— И что это значит?

— Не знаю, что это значит. Такого быть не может. Всегда должен быть код. Не бывает веб-страниц без кода. Если нет кода, ваш браузер не может преобразовать того, что записано на сайте провайдера, в то, что вы можете увидеть на экране компьютера. Здесь у нас должен быть текст HTML во весь экран.

— А между тем экран пуст.

Джексон отъехал от компьютера на своем кресле, чтобы встретиться взглядом с Аароном:

— Вот именно. Так в чем же тут дело?

Аарон пожал плечами.

— Мне приходилось слышать о таких призрачных сайтах, — сказал Джексон. — Вуду в Интернете и тому подобное. Я впервые нарвался на такой, но слышал достаточно и знаю, что они не приносят ничего, кроме неприятностей.

— Каких именно?

Джексон опять посмотрел на экран. Посредине было нечто вроде белого прямоугольника, напоминающего доску для объявлений. За ним виднелась заставка «лес», очень аутентичная. Можно было видеть, как листочки деревьев дрожат на ветру. Ничего резкого, все очень плавно. Разрешение таково, что картинка получилась кристальной четкости. До собеседников доносился шелест ветвей под ветром — тихий, успокаивающий. Время от времени на какой-нибудь из веток происходило шевеление — птички и мелкие животные, хотя иные очень напоминали людей. Или животных в одежде.

— Не знаю, — сказал Джексон. — Просто неприятностей.

— Но ведь это так увлекательно, не правда ли?

Джексон внимательно посмотрел на Аарона:

— Вероятно. — Он выждал немного, потом спросил: — Что именно вы хотели бы, чтобы я сделал, если мне удастся зайти на этот сайт? Хотя, как я уже сказал, это маловероятно.

Аарон откинулся в кресле.

— Этот сайт значит очень много для одной особы, которая сильно мне насолила, — сказал он. — Вот я и хочу разобраться с ней, доказать, что Аарон Гольдштейн рано или поздно даст сдачи.

— Мне очень жаль портить вам праздник, — заметил Джексон, — но с этим сайтом ваш план не пройдет.

— Ладно. Тогда другой план. Вы могли бы прикрыть его?

Джексон еще раз взглянул на экран:

— Возможно. Если кто-нибудь на том конце откроет вложение.

— Вы собираетесь использовать вирус?

Джексон кивнул.

— Это мне подойдет, — согласился Аарон. — Прикройте этот сайт и сделайте новую зарубку на своем джойстике, или как у вас там принято отмечать победы. — Он улыбнулся. — Вообще-то, я оказываю вам услугу, честное слово. Вам будет чем похвастаться перед дружками: завалили большой жирный сайт.

Джексон смерил его холодным взглядом.

— Нет, — ответил он. — На самом деле вы сейчас шантажируете меня, заставляя сломать чью-то жизнь и пустить псу под хвост проделанную кем-то работу.

— Шантаж — это очень грубое слово, — заметил Аарон.

— Неужели? А как бы вы это назвали?

— Одолжение за одолжение.

— Вы мне не делаете никакого одолжения. Мне-то от вашего предложения никакого навара.

— Неплохо сказано. Запомните эту фразу и не забудьте произнести ее, когда копы постучатся в вашу дверь.

Джексон метнул на него гневный взгляд, но Аарон только ухмыльнулся в ответ. Джексону было уже не соскочить с крючка. Но не надо напиваться и выбалтывать секреты.

Это случилось несколько недель назад. Аарон возвращался из клуба на Грейси-стрит, где очередная милашка дала ему от ворот поворот, — это стало случаться с удручающим постоянством после того вечера, когда Саския Мэддинг вышвырнула его из своей квартиры и оставила стоять на лестнице с охапкой одежды в руках и дикой злобой, кипящей где-то в животе.

«Это неправильно, — говорил он себе. — Это ведь она неудачница, а вовсе не я».

Но нет, опять вернулось одиночество тех лет, когда он был толстым, прыщавым, всеми отвергаемым очкариком. Все вернулось в ту же секунду, как будто никуда и не уходило. Из крутого парня он снова превратился в неудачника, которого на школьном вечере отвергла даже Бетти Лэнгфорд. Даже она сочла, что слишком хороша для того, чтобы танцевать с таким, как он.

А ведь ему потом удалось так прочно забыть об этих днях, практически выстроить себе новое детство и юность.

Я? Да я всегда был крутой!

Ему достаточно было всего лишь посмотреть в зеркало. Жалкий угреватый толстяк-очкарик исчез, как будто его никогда и не было. Люди, с которыми он когда-то ходил в школу, ни за что не смогли бы узнать жалкого неудачника в мужчине, в которого он превратился. Наверное, в этом не было ничего удивительного — того парня они просто не запомнили.

Но время от времени что-нибудь да напоминало ему. Как сегодня вечером. Женщина, к которой он попробовал подкатить, смерила его таким презрительным взглядом, что ему пришлось отвернуться и поневоле уставиться в зеркало. И вдруг оттуда на него взглянул толстяк с отвисшим задом и прыщами на физиономии. Он смотрел на Аарона сквозь толстые очки глазами шелудивого щенка.

Аарон и сам не понимал, откуда это знает, но он точно знал, что Мэддинг виновата в этом! Что-то в ней есть такое… ведьминское. Не до такой степени, чтобы он не попользовался ею, а он таки ею попользовался. Но теперь, задним числом, он иногда думал, что, может, лучше было держаться от нее подальше. Может, тогда она и не прокляла бы его, или что там такое она могла сделать, чтобы на него свалились все эти неприятности.

С того вечера словно все зловонные призраки его школьных дней вырвались на свободу — и любая женщина за версту чуяла в нем неудачника. И чем чаще его отшивали, тем хуже становилось.

Он вышел из клуба и, глядя под ноги, медленно и бесцельно побрел по Грейси-стрит. Он не был готов ни возобновить охоту, ни отправиться домой. Еще один испорченный вечер, и никакой возможности отомстить Мэддинг за то, что она заколдовала его, и ее друзьям — всякому уличному сброду, — которые потешались над ним при каждом удобном случае.

И тут судьба улыбнулась ему.

Зайдя в «Лобо», чтобы выпить, прежде чем, поджав хвост, забиться в свою нору, он вдруг встретил там… кого бы вы думали? Джексона Харта, одного из новых компьютерщиков «Дейли джорнал», склонившегося над стаканом и явно надиравшегося по полной программе.

Ничто так не облегчает наши страдания, как чужие неприятности.

Аарон неслышно уселся на табурет рядом с Джексоном, заказал пиво и повернулся к коллеге.

— Плохой вечер? — спросил он.

Джексон оторвался от разглядывания дна пустого стакана и посмотрел на Аарона. Кажется, ему потребовалось несколько секунд, чтобы сфокусировать взгляд. Когда это наконец удалось, он заторможенно кивнул.

— Неприятности с женщинами? — спросил Аарон. — Мне можете сказать, я тоже сегодня пострадал.

— Если бы!

«Плохо, — подумал Аарон. — Ну ладно. Нужны подробности. Хоть что-нибудь, чтобы я почувствовал себя лучше».

— Зато у нас с вами хорошая работа, — сказал он, — и если это не из-за женщины, тогда я даже представить себе не могу, из-за чего такому успешному парню, как вы, расстраиваться. Может, что-нибудь со здоровьем?

— Даже это было бы лучше, — вздохнул Джексон.

Теперь Аарон был уже по-настоящему заинтригован. Он позвал бармена и заказал еще выпивку для Джексона. Тот давно уже только делал вид, что прихлебывает виски.

— Знаете, — начал Аарон, — мой дедушка любил давать советы, и один из лучших, который я от него получил, звучит так: «Поделись бедой — и половины беды как не бывало».

На самом деле он прочитал это в одной из бесперебойно поступавших в редакцию журнала книжонок из серии «Помоги себе сам». Книжонка разозлила его до такой степени, что он не поленился разнести ее в пух и прах в рецензии на четверть страницы.

— Итак, если нужен сочувствующий слушатель, — продолжал он, — то он перед вами.

Джексон опрокинул стакан залпом, некоторое время тупо его разглядывал, а потом преувеличенно осторожно поставил обратно на стойку.

— Я облажался, — сказал он, — и очень сильно.

Аарон выжидал, прихлебывая пиво. Всякому репортеру известно: станешь держать паузу — собеседник вынужден будет ее заполнить и скажет при этом даже больше, чем намеревался. И действительно, терпение принесло свои плоды.

— Я просто хотел проверить, смогу ли пробраться… — наконец произнес Джексон. Он говорил медленно и осторожно, как это делают пьяные, которые хотят казаться трезвыми. — Хотел посмотреть, смогу ли я, понимаете?.. Эти банки… они думают, что делают нам одолжение, позволяя платить за то, что держат у себя наши деньги, не говоря уж о том, что мы должны отстегивать им за каждую маленькую операцию. Я не собирался делать ничего плохого. Ну, может, оставил бы письмецо для менеджера, показал бы ему язык. Маленькие шалости маленьких людей. Я вовсе не собирался ни во что вмешиваться.

Он снова замолчал, и так надолго, что Аарон понял: надо его подтолкнуть.

— Никто сначала не собирается ни во что вмешиваться, — сказал он.

Джексон кивнул:

— Наверное. Только ошибки большинства не приводят к тому, что все банкоматы в городе начинают плеваться двадцатидолларовыми бумажками, пока не выплюнут все.

— Так это ваша работа?

— Это вышло случайно.

— Да верю, верю, — поспешил успокоить его Аарон. — Ну и подумаешь! Для банка это такая же потеря, как для вас недополучить сдачу в магазине. И черт с ними!

— Да, наверное, вы правы. Но, боюсь, они отнесутся к этому несколько иначе. Да и копы тоже.

— Ну, сначала им еще надо поймать вас, — сказал Аарон. — Вы наследили?

Джексон помотал головой:

— Нет, ничего такого. Если только они уже и без того меня не подозревают.

— А есть такой риск?

— Да пожалуй, нет. Они меня не знают.

— Ну, тогда я вам уже сказал, — ответил Аарон, — пошлите их всех к черту.

И он заказал еще выпивку для них обоих. Когда бармен приготовил напитки, Аарон слегка чокнулся своей пивной кружкой с низеньким стаканом Джексона.

— Выпьем за то, что банковские воротилы остались с носом, — сказал он.

— Надеюсь. — И Джексон опять опустошил стакан одним глотком.

На том все и закончилось. Джексон освободился от тяжкого бремени, Аарон же приобрел информацию, которая — он был уверен в этом — рано или поздно ему пригодится. Он пока не знал, в какой момент и в связи с чем, — до сегодняшнего утра, когда наткнулся на «Вордвуд» и вспомнил, с каким энтузиазмом Мэддинг распространялась о своем ненаглядном сайте в тот единственный вечер, который они провели вместе. Еще до того, как она взяла его за ухо и вышвырнула вон. До того, как она наложила на него это свое проклятие, которое свело на нет его половую жизнь.

— Может быть, лучше мне самому все рассказать копам, — сказал Джексон, все еще гневно глядя на Аарона, — только чтобы вы от меня отстали?

«Нет, это нам не подходит», — подумал Аарон.

— Да ладно вам, — он включил свое обаяние, — согласен, я поступаю по-свински. Но давайте договоримся так: вы делаете для меня это — и мы квиты. Я вовсе не хотел бы, чтобы вы гнили в тюрьме в качестве подружки какого-нибудь толстозадого байкера.

Джексон теперь смотрел только на экран компьютера, и по его лицу было совершенно невозможно понять, о чем он думает.

«Это нам ни к чему, — решил Аарон. — Надо его подстегнуть. Надо разговорить парнишку, надо дать ему немного покрасоваться, чтобы он отвлекся от мысли, что я заставляю его прыгать сквозь горящий обруч, как тигра в цирке».

— Но неужели вы ничего больше не знаете о таких сайтах? — спросил Аарон. — А в прессе про это ничего не было?

На секунду ему показалось, что Джексон и дальше намерен его игнорировать, но тот наконец оторвался от экрана и перевел взгляд на Аарона.

— В том-то и пакость, — ответил он. — О них как бы невозможно говорить, по крайней мере открыто. Можно, например, послать кому-нибудь URL, но вот написать, пожалуй, нет.

— Не понимаю.

— Это невозможно понять, — сказал Джексон. — Я знал одного парня, который сделал материал о подобном сайте для одного журнала, так он просто не смог переправить им текст. Когда он попробовал послать это редактору электронной почтой, текст вернулся обратно с сообщением, что данный файл невозможно доставить. Но что паршивее всего, он исчез у него с жесткого диска. И потом, сколько бы он ни пытался писать об этом сайте, файлы просто пропадали с винчестера — как будто в машине кто-то сидел и сразу накладывал лапу на все, что он делал. Наконец он написал текст от руки, но и это не помогло.

— Почему?

— Сейчас ведь всё — онлайн. Все подключено к Сети. В том числе компьютер, на котором редактор работает над номером. А если его компьютер не подключен, то компьютеры типографии уж точно подключены. И уж где-нибудь на линии такой файл непременно исчезнет. Единственное, что мне приходилось видеть, — это фотокопии.

— Значит, все-таки можно передать информацию?

Джексон пожал плечами:

— Наверное. Но кто теперь читает печатный текст?

— Очень надеюсь, что читатели «Дейли джорнал».

— Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Сейчас все получают информацию из Сети. Это же нормально.

— Ну что это обсуждать.

Черт возьми, да ему ли не знать об этом, половину материала для своих статеек он скачивает из Интернета, а потом просто перефразирует, чуть изменяя угол зрения.

— Послушайте, — сказал Аарон, полагая, что Джексон уже достаточно успокоился для делового разговора, — мы просто не с того начали. Я знаю, все это выглядит как-то не очень по-дружески, но эта женщина… она просто напрашивается. Я несколько лет спускал все на тормозах, она мне здорово насолила, но я был готов забыть об этом. Но в последнее время она и компания ее дружков превратили мою жизнь в сущий ад. Всякий раз, как в мою работу закрадывается малюсенькая ошибочка, они засыпают редактора письмами и поносят где только можно. Дошло до того, что мой босс обратил на это внимание. — Он перевел дух. — Понимаете, это может быть мелочью, — продолжал он, — но, когда люди жалуются, все выглядит гораздо хуже, чем оно есть. Мой босс не отличит книгу от салазок, но он понимает, что отзывы отрицательные, и ему это не нравится. И значит, я…

Он осекся, вдруг сообразив, что начинает жаловаться. Теперь стоило ему только подумать об этой Мэддинг и ее компашке, и он сразу терял над собой контроль. Судя по выражению лица Джексона, ему на все это было глубоко плевать, так что нечего тут трясти своим грязным бельем. В конце концов, от этого юнца ему нужна вполне конкретная вещь.

— Итак, если я возьмусь за этот сайт, — сказал Джексон, — мы мирно разойдемся? Вы не подкараулите меня через две недели и не потребуете еще какой-нибудь услуги?

Аарон покачал головой и поднял руку.

— Честное скаутское, — сказал он.

Наверное, это что-то значило бы, если бы он когда-нибудь был скаутом.

Джексон долго смотрел на него и наконец тяжело вздохнул.

— Ладно, — сказал он. — Договорились.

— Как думаете, сколько времени это займет?

— Два-три дня. К концу недели — точно. Если только…

— Если только — что?

— Если тот, кто сделал этот сайт, не умнее меня.

Джексон Харт

Верный своему слову, Джексон принялся за работу, как только Аарон вышел из комнаты. Первое, что он сделал, — написал вирусную программу, довольно простую, ничего особенного. Простое может вырубить компьютер не хуже, чем сложное. Возможно, это не столь впечатляюще, но гораздо больше шансов, что сработает.

Вирус вползет в компьютер провайдера, обслуживающего сайт «Вордвуд», проберется во все файлы, которые там хранятся, и сотрет все обнаруженные связи HTML, заменив их тарабарщиной. Любой сайт данного компьютера немедленно станет негодным.

Это не радикальное средство. Но потребуется, чтобы кто-нибудь, пользующийся услугами данного провайдера для размещения своих сайтов, выслал свежие файлы взамен испорченных вирусом. Это может занять от нескольких часов до нескольких дней в зависимости от того, сколько материала нужно будет вернуть на сайт. Учитывая размеры и сложность «Вордвуда», это причинит значительные неудобства и займет достаточно времени, чтобы Аарон почувствовал себя отмщенным.

Все, что требовалось Джексону, — чтобы кто-нибудь со стороны «Вордвуда» открыл вложение, и он не думал, что этого будет так уж сложно добиться. Так как они собирают книжные тексты, он просто спрятал бы вирус внутри файла, который выдал бы за книгу, снабдив его триггером, который запустит макрос сразу же, как только файл будет открыт. Так что в следующий раз, когда веб-мастер станет модернизировать сайт, вирус хвостиком потянется за всем, что он будет отправлять, и сервер выйдет из строя.

Уже что-то.

Напевая себе под нос, он составил программу и опробовал ее. Программирование успокоило Джексона, как успокаивало всегда. В каком-то смысле этим и объяснялось, что он пошел работать с компьютерами. Но больше всего ему нравилась логика программирования. Компьютеры были значительно лучше людей. Они проще, они делают только то, на что запрограммированы. Они не врут тебе, не издеваются над тобой. Не угрожают, не шантажируют.

В два часа он уже был готов послать вирус. Всего через несколько часов после ухода Аарона. «Ну, — подумал он, — теперь посмотрим, какая охрана в „Вордвуде“».

Проскользнув в Интернет, он запутал следы так, чтобы невозможно было выяснить, какой компьютер он использовал. Он нацелил свой браузер на сайт «Вордвуд». Когда на экране появился лес, Джексон начал набирать текст в белом прямоугольнике, возникшем посредине.

Едва он закончил, как появился ответ:

«Как скажете», — подумал он.

Он открыл «Эудору», набрал «Книга от восхищенного читателя» как тему сообщения, вложил файл и нажал «В очередь». Когда он закрывал почту, выскочила подсказка, что есть неотправленное сообщение. Он кликнул «Отправить и закрыть» и проследил за заполняющейся полоской, чтобы убедиться: сообщение отправлено. «Эудора» закрылась, и теперь он снова видел перед собой лес «Вордвуда».

Он закинул руки за голову, потом встал, сходил на кухню и вернулся с банкой содовой и пачкой чипсов. Он сомневался, что результат будет немедленно. Если веб-мастер «Вордвуда» похож на всех остальных известных Джексону веб-мастеров, он, должно быть, так перегружен, что в течение нескольких дней почта пролежит без движения. Да и потом, вирус проявит себя, только когда придет время обновлять сайт.

Он запил содовой пригоршню чипсов.

Это был и в самом деле очень забавный сайт. Даже видео- и аудиоэффект заставки могли загипнотизировать. Сколько бы ты ни всматривался в экран — ни одного узелка. Затем — быстрота реакции на сообщение и, вероятно, огромное количество материала на самом сайте.

Джексон еще раз попытался обнаружить код, но ничего подобного не нашел.

Кто же такое сотворил? Как можно сделать код невидимым, но читаемым для браузера пользователя?

Волшебство. Вуду.

Во рту у него пересохло, и не от чипсов. Он отпил еще содовой и вспомнил, что сказал недавно Аарону.

Он был не до конца готов поверить в то, что Интернет генерирует где-нибудь в своих пикселевых недрах ИИ, но, без сомнения, бывают гениальные программисты. Если веб-мастер «Вордвуда» так умен, как кажется, он сможет обнаружить вирус раньше, чем тот начнет работать. Хуже того, ему, возможно, удастся отследить, откуда он послан, и выйти на компьютер Джексона.

Для этого не нужно волшебства. Нужна просто очень высокая хакерская квалификация.

И вполне возможно, что, идентифицировав Джексона, веб-мастер захочет отплатить ему. Немножко покуролесить в его документах, например, или покопаться в банковских счетах и свести их к нулю.

Глядя на экран, Джексон уже начал жалеть, что заслал вирус. Он ведь сначала не хотел этого делать. Кому приятно разрушать чью-то кропотливую работу, кроме моральных уродов вроде Аарона Гольдштейна? Что-то во всем этом деле было гадкое. В желании Аарона отомстить. В шантаже.

Между тем лес на экране начал играть с ним в те же игры, что и настоящий лес: несколько раз за последние годы, когда он бывал за городом, у него возникало чувство, что из-за деревьев за ним кто-то наблюдает.

В детстве ничего такого не случалось. Тогда он проводил все свободное время в лесу, его семья жила очень стесненно. Так продолжалось, пока орава подростков не выследила его и, изрядно погоняв между деревьями, не избила. Вот тогда-то он и начал проводить много времени за компьютером.

Может быть, из-за той истории ему и было так неуютно в лесу. Все казалось, что кто-то следит. Рассуждая здраво, этого не могло быть. И ничего не могло быть спрятано в ветвях и листьях заставки «Вордвуда», на которую он сейчас смотрел.

И все-таки казалось, там кто-то или что-то скрывается.

Джексон уже потянулся к мышке, чтобы убрать заставку, но экран вдруг мигнул и стал совершенно пустым. Мгновением позже в левой части окошечка браузера появилась знакомая надпись:

Далее следовал список действий, которые нужно было произвести, чтобы вновь подсоединиться к сайту.

Джексон смотрел и смотрел, не в силах пошевелиться, ожидая сам не зная чего. Но в конце концов все же дотянулся до мышки и вышел из Интернета.

Итак, его вирус сработал. И даже очень быстро.

Чувства удовлетворения, пожалуй, не было, в отличие от того раза, когда он прорвался сквозь все банковские запоры и понял, что проник в святая святых. А сейчас ему казалось, что он вывалялся в грязи.

«Хорошо бы принять душ, — подумал он. — Но сначала…»

Он набрал номер, который оставил ему Аарон. На первый же гудок сработал автоответчик. Конечно, три часа ночи. Далеко не все бодрствуют в такое время суток.

— Не знаю, как долго это протянется, — сказал он в трубку, — но в данный момент сайт не функционирует. Они могут его восстановить, но это будет не раньше чем через несколько дней. — Он сделал паузу и потом добавил: — Ну все, теперь мы квиты, не правда ли?

Джексон окинул взглядом комнату, все еще прижимая трубку к уху, но больше ему нечего было сказать, и он положил ее.

Он принял душ и лег спать, но не заснул, а долго лежал, уставившись в потолок. Он закрывал глаза и видел лес, как будто у него под веками прокручивали видео.

В ушах свистел ветер. Как после концерта — легкий, но постоянный звон. Так как он целиком сосредоточился на этом, то мотив звучал все громче — неумолкающий саундтрек. Временами музыка как бы застывала на месте.

Этот лес жил у него под ресницами, подобно видеотатуировке. Когда он закрывал глаза надолго, ветер в ушах становился громче и Джексон отключался, его как будто уносило куда-то. Потом, встряхнувшись, он оглядывался вокруг, проверял часы. Оказывалось, прошла минута или две.

Он увиделся с Аароном только дня через два после того, как вырубился «Вордвуд». Просто, завернув за угол в офисе «Дейли джорнал», он наткнулся на Аарона. Не то чтобы Джексон избегал Гольдштейна, но и особо не стремился увидеться с ним после того, как оставил ему сообщение на автоответчике.

— Джексон! — заулыбался Аарон. — Мой человек. Я получил ваше сообщение. Отличная работа. Быстрая и классная. Они всё еще в ауте.

— Надеюсь.

— Что-то не вижу особой радости по этому поводу.

— Не вижу особого повода для радости.

Аарон пожал плечами:

— Это потому, что вы лично не заинтересованы. А мне так не терпится взглянуть на кого-нибудь из команды этой Мэддинг. Вы не могли бы так это слегка намекнуть им, кто натянул им нос?

«Перестаньте же», — хотелось сказать Джексону. Но какой смысл? Чуткость и восприимчивость не входили в число достоинств Аарона.

— Ну, теперь все в порядке? — спросил Джексон. — Я имею в виду — насчет банка?

— Какого такого банка? — спросил Аарон. Он слегка ткнул Джексона в плечо. — Мне пора бежать. Летучка.

Джексон кивнул:

— Конечно.

Когда Аарон ушел, он прикрыл глаза. И опять под веками появился лес, и опять кто-то смотрел на него сквозь листву. Когда Джексон снова открыл глаза, Аарон был уже далеко.

Он наблюдал за сайтом «Вордвуд» весь остаток недели, тот по-прежнему не функционировал.

Вечером, когда Саския и Кристиана встретились в кафешке, Джексон был дома. Он разогрел в микроволновке сосиску в тесте и устроился в гостиной поесть под телевизор. Он и не заметил, как задремал, но, когда пришел в себя, понял, что на этот раз проспал четыре часа.

Четыре часа.

Недоеденная холодная сосиска лежала на тарелке на сервировочном столике. Он хлебнул из банки содовой. Вода была теплая и безвкусная. Он огляделся в своей гостиной. Ему показалось, что между ним и всем привычным и знакомым образовался некий зазор. То, что он смотрел по телевизору, давно кончилось, и теперь показывали рекламу.

Он взял пульт и выключил телевизор.

Единственное, что он помнил…

Деревья… ветви… листья… бесконечный лес…

Но это был не настоящий лес, даже не видео с настоящим лесом, как на заставке сайта «Вордвуд». Это выглядело так, как будто кто-то покрыл лес тонким металлическим напылением. Листья, ветви, каждая травинка — все словно состояло из металла. Золото, серебро, сталь. Медь и железо. То сверкающее и блестящее, то ржавое, черное. Когда ветка чиркала по бархатной поверхности листа, летели искры. Тысячи микрофейерверков вспыхивали, когда ветер со вздохом пролетал среди деревьев.

Внизу была грязь и металлическая трава, и он то и дело пинал ногами какие-то микросхемы и провода.

И еще был голос.

Он помнил, что слышал голос, тихое бормотание, явно обращенное к нему, но либо голос был за пределами диапазона слышимости, либо говорили на неизвестном ему языке, потому что он не смог разобрать ничего.

А впрочем, пожалуй, нет. Среди всякой абракадабры он явственно различил слова, они повторялись часто, как припев.

«Найди… не могу найти… не могу… не могу найти… найти…»

Голос был негромкий и ни разу не повышался, но Джексон уловил в нем некую настойчивость.

Что там не могли найти?

Джексон потер лицо. В глаза как будто песку насыпали, во рту пересохло. Он хлебнул еще безвкусной содовой, потом встал и пошел в ванную. Он открыл воду, дождался, пока она не станет очень холодной, наклонился над раковиной и плеснул себе в лицо.

Металлический лес вспыхивал под веками всякий раз, как он закрывал глаза или моргал. Ветерок в ушах звучал постоянно, как радиопомехи. Ощущение, что из этих кустов кто-то за тобой наблюдает, было сильнее, чем когда-либо, как будто этот наблюдатель что-то напряженно искал.

«Не могу найти… не могу…»

Он внимательно изучал свое лицо в зеркале. Что же там не могли найти? Неужели в этом лесу искали его? Или он просто сходит с ума?

Он вернулся в комнату и включил компьютер.

Он знал, в какой момент все это началось. Когда он послал имейл на сайт «Вордвуд». Может, удастся прекратить это, если послать еще один имейл? Больше он ничего не мог придумать. Он знал только, что если не сделать хоть что-нибудь, и как можно скорее, то он действительно сойдет с ума.

Он сочинил очень лаконичный имейл. Он признался, что послал вирус, и дал инструкции, как устранить неисправности, им вызванные. Набрав текст, Джексон поставил имейл в очередь и набрал пароль. Подключившись, он нажал «Отправить».

Он знал, что могут пройти часы, если не дни, прежде чем веб-мастер сможет устранить ущерб, нанесенный его вирусом, и все же открыл свой браузер и нацелил его на сайт «Вордвуд». Надпись «Страничка не может быть отображена» появилась немедленно.

Когда он уже стал закрывать браузер, экран как-то дрогнул. Его рука все еще лежала на мышке. Страничка браузера еще раз дрогнула, потом от одного края экрана к другому пробежала рябь, а потом в центре появилась маленькая черная точка. Когда точка начала разрастаться, Джексон отпустил мышку и отшатнулся от компьютера.

Дата добавления: 2015-08-18