Глава девятая. Психоаналитическое предсказание

В. с Джаджем отправились в уже знакомое В. место – зал с одиннадцатью дверями, который именовался Базой. Только В., шагнув из лифта, не сразу узнал этот зал, который был за́лит ярким солнечным светом, льющимся из огромных, во всю стену о́кон. Кругом, насколько хватало глаз, шевелилась, кипела, закручивалась в водовороты живая людская толпа. Перед взором В. запестрело невообразимое количество красок, человеческие лица замелькали, сменяя друг друга, как в причудливом калейдоскопе. В. едва-едва успевал их разглядывать.

Вот дородный господин в тюбетейке, шароварах и расшитой косоворотке. В. не удивился бы, если бы к такому наряду прилагались еще и лапти. Вот юноша, явно нездешнего происхождения, с шоколадным лицом и курчавыми волосами, но почему-то в женском платье. Вот девочка лет десяти в голубой газовой юбочке и чудовищных черных до колена ботинках. Голова у нее совершенно лысая. Упитанная мэдам средних лет, обтянула все свои тридцать три складочки жира черным кружевным платьем. Сзади платье украшено небольшим павлиньим хвостом. Человек с темным узкоглазым лицом, с ног до головы облаченный в лисьи меха, кра́дучись продирается сквозь толпу, сжимая рукоять кинжала, приторо́ченного к поясу на бедрах. Как будто древний кочевник перенёсся в современность. Девушка, всем бы красавица, если бы не приплюснутый почти поросячий нос…

Причудливые персонажи представали один за другим перед В. Каждый из них произвел бы настоящий фурор на городской улице, но здесь их странность скорее становилась обыкновением, чем исключением. Необычно смотрелись те немногие попадавшиеся взгляду В. люди, которые выглядели как рядовые горожане.

В. с удовольствием провел бы полдня́, разглядывая здешних обитателей, но Джадж, не дав ему опомниться, потащил его через весь зал. Пока они шли, В. крутил головой во все стороны, все еще дивясь тому, как выглядели проходившие мимо люди. То тут, то там люди группировались в кучки и оживленно что-то обсуждали. Некоторые усаживались прямо на́ пол и оттуда подавали глубокомысленные реплики. Разобрать, о чем они говорят, не было никакой возможности, все сливалось в громкий равномерный гул.

В. и Джадж почти добрались до одиннадцати дверей, но этот путь отня́л у В. гораздо больше сил, чем в первый раз, когда он проделывал его с Леяной. То и дело приходилось лавировать между несущимися навстречу людьми, или огибать группки увлеченно беседующих мужчин и женщин. Джадж бежал впереди В., с необычайной ловкостью рассекая толпу, а В. явно не хватало сноровки, несмотря на то, что все окружающие были весьма предупредительны и, если В. не удосуживался сделать этого сам, в самый последний момент всегда уступали ему дорогу.

Джадж остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду, и оглянулся в поисках В. Последний немного отстал, но все же не потерял Джаджа из виду. В. увидел, что Джадж остановился в конце длинной извивающейся очереди куда-то.

- Перекусим? - спросил Джадж В., едва только тот добрался до него.

В. с большим облегчением ухватился за рукав Джаджа и кивнул.

- Это быстро, - Джадж махнул рукой в сторону невообразимо длинной вереницы людей.

«Очень сомневаюсь», - подумал В., но не стал возражать. Однако, очередь действительно продвигалась на удивление быстро. Не прошло и десяти минут, как Джадж и В. оказались у знакомой В. две́ри с изображением ножа и вилки. Дверь ежеминутно распахивалась, выпуская выходивших из Ресторации людей, и туда то́тчас заходили ожидающие. Наконец после двух сухоньких старушек с ба́нтам на тоненьких седых косичках зашли и В. с Джаджем. К немалому удивлению В., не осталось и следа от великолепия, царившего здесь вчера. Не было и в помине живой лепнины или меняющих цвет бархатных занавесей. Все было очень обыкновенно. «Видимо, это другой зал», - подумал В., потому что перед ним развернулось невообразимо огромное помещение с рядами небольших простеньких столиков, накрытых клеенчатыми скатертями. Правда, и здесь была стойка, всем похожая на стойку, за которой В. и Леяну встречал Кларло, но самого Кларло не было.

Вместо Кларло за стойкой красовался здоровенный детина с огромным пузом. У него тоже имелись усы, но на этом сходство с Кларло заканчивалось. Усишки были редкими и рыжеватыми, как и растительность на блестящем от пота лбу толстяка. Маленькие ручки и ножки, выраставшие из его грузного тела, не мешали ему гипотетически прекрасно вписываться в идеальную сферу. Крохотными глазками, грозящими ежесекундно исчезнуть под нависшими над ними складками кожи, он ощупывал входящих посетителей, затем делал какие-то пометки в маленьком блокнотике. Обыкновенный поварской наряд, натянутый на эту тушу, с непременным колпаком и фартуком, как нельзя органичнее дополнял весь его облик.

Когда Джадж и В. подошли к стойке, этот гигантский шалтай-болтай грозно глянул на Джаджа и черкнул что-то в блокноте. Еще сумрачнее он зыркнул на В., задержав на нем тяжелый взгляд. Внимательно изучив лицо В., толстяк принялся строчить в блокноте с неимоверной скоростью, исписав при этом, наверное, не менее двух листов. Джадж и В. терпеливо дожидались, пока он закончит. Когда толстяк поставил последнюю закорючку в своем блокноте, он вежливо наклонил голову и просипел:

- Добро пожаловать!

Джадж подлетел к нему и, хлопнув что есть мочи по мясистому боку, завопил:

- Здорово, Милый Жир!

В. не смог сдержать усмешки. Еще никогда он не встречал человека, которому бы так подходило прозвище «Милый жир».

Толстяк, видимо, желая подтвердить, что он именно «милый» жир и никакой иной, расплылся в широкой улыбке:

- И тебе привет, Джи-Джи. Кого это ты к нам привел?

Джадж вскинул руки в сторону В., словно фокусник на арене цирка, демонстрирующий свой лучший номер:

- В., прошу любить и жаловать!

Затем он обратился к В. и сказал:

- А это Жирмила, он же Милый Жир, он же Кусок Сала, он же Свиной Окорок, он же Нетопленый Шпик, он же Дорога к Инфаркту, он же Масляный Блин, он же… - Джадж все лил поток оскорблений на голову бедного Жирмилы, и В. не знал, куда себя деть от смущения, но Милый Жир все время, пока Джадж склонял на все лады его персону, только довольно кивал, как будто Джадж перечислял его заслуги перед Родиной, - …он же Лысый Боров или Неосвежеванный Хряк! - закончил Джадж, весело подмигнув Жирмиле.

- Очень приятно, - выдавил из себя В.

Сладко улыбающийся Милый Жир вдруг нахмурился и изрек:

- Вот только врать не надо! Очень приятно ему!

В. растерялся:

- Да я только…

- Еще скажи, что влюбился в меня! - сипло прокурлыкал Жирмила.

В. недоумевал: этого человека назвали Лысым Боровом и он даже бровью не повел, а на «очень приятно» он обиделся!

- Да я вовсе не то имел в виду, - начал было В. но Жирмила прервал его.

- Чего тебе приятно? Может, это тебе приятно? - Жирмила утер лоб рукой и плеснул рукой в сторону В., опрыскав его каплями пота.

В. невольно передернуло и у него совершенно непроизвольно вырвалось громкое «фу!». Он кинулся утирать залитые Жирмилиным потом глаза.

- Ага! - победоносно завопил Жирмила. - Или, может, это тебе приятно? - Жирмила по́днял правую руку и склонился к В., норовя подсунуть ему под нос свою подмышку. В. подпрыгнул, как ужаленный и отскочил подальше от стойки. Джадж спокойно наблюдал за происходящим, не вмешиваясь, только тихонько посмеиваясь в кулак.

- Или вот это? - Жирмила задрал свой фартук, демонстрируя В. рыхлый белый с синими прожилками живот.

- Что скажешь? - не унимался Жирмила. - Приятно? И даже очень? А вот я тебе сейчас, - и Жирмила повернулся задом к В. и ухватился за штаны. В. догадался, что последует за этим и, отвернувшись, крепко зажмурился. Через несколько мгновений он не без страха открыл глаза и увидел, что Джадж успокаивает Жирмилу, обняв того за плечи.

- Жирик, не кипятись, он же новенький у нас, удостой снисхождения!

Жирик грозно косился на В. из-под насупленных бровей.

- Нет, я не могу, Джи, - объяснял Жирмила Джаджу, - не понимаю я таких вот, - и он обвинительно ткнул пальцем в В. - На кой трепаться? Приятно ему! И не просто приятно, а, видите ли, «очень приятно»! Ну на кой врать? Он что думает, я ему спасибо что ль скажу за его приятно? Я прямо сплю и вижу, как такому сычу приятно сделать! Да я ему покажу щас, что такое приятно! Я вот как возьму его за… - Жирмила изобразил пальцами крепкий щипок, - и посмотрю, будет ему приятно или нет.

- Жирик, ты ж понимаешь! Подумай, ведь он только что….

- Я-то подумаю, - кипятился Жирик, - подумаю! А вот ему на кой его кочан, а? - Жирмила постучал по своему почти лысому черепу. - На кой голова, я спрашиваю? Думать надо?

В. совершенно смешался. Он попытался как-то исправить ситуацию, пробормотав:

- Простите, я сожалею…

Жирмила закатил глаза:

- Он еще и сожалеет! Каков нахал! Мало мне его приятности, так он теперь мне еще и сожалений подвалил!

Джадж вступился за В.:

- Да ничего он не сожалеет, Жиря, сделай ты ему скидочку, он же сам не знает, чего бормочет!

В. нахмурился. Что за бред! И вообще, что здесь происходит? Чего эта жирная курица взбеленилась? Элементарная вежливость и больше ничего!

- Я … - довольно твердо начал В., но Джадж так грозно на него шикнул, а Жирмила удостоил таким взглядом, что В. почел за лучшее не затевать спор.

- Жирик, ты лучше знаешь что, просвети нас, а? - увещевал Жирмилу Джадж. - Расскажи нам все, как есть, на духу, будь другом! Я бы с удовольствием освежил свой психоаналитический образ, Жиря! А он, ты только взгляни на него, - Джадж кивнул на В. - Он же так и просит об этом, можно сказать, вопиет! Он же просто находка для тебя, Жиря!

Жиря нехотя посмотрел на В. и даже сподобился почти улыбнуться:

- Что да, то да. Давненько не видал такого экземпляра.

- Ну вот, Жиря! Уверяю, ты будешь ждать новой встречи с В., как петух ждет рассвета! Это ведь первейший кандидат! Благодатный материал! Неунавоженная почва!

В., выслушивая такие комплименты от Джаджа, мрачнел на глазах. Зато Жирмила становился все веселее.

- И то правда, - расплываясь в улыбке, пролепетал Милый Жир. - Я ведь тут уже… - проворковал он, показывая Джаджу исписанные листы блокнота.

- Так открой нам страшную тайну, Жирик! Просвети пребывающих во тьме! – восклицал Джадж.

- Я могу конечно, но… - Жирмила неловко закашлялся, - видите ли, пока это только наброски, черновик, так сказать.

- Да брось, Жиря! Всем известен твой талант. Не скромничай! Уверен, уже можно сделать вполне определенные выводы, - приободрил его Джадж.

- Да, но… - тянул Жирмила.

- Мы смиренно просим, - склонил голову Джадж и ткнул В. в бок, красноречиво намекая, что и В. также должен присоединиться к его просьбе.

В. неопределенно хмыкнул и не́хотя кивнул головой.

- Тогда, что ж… кхе… кхе… Пожалуй… - Жирмила выудил из кармана фартука блокнот и стал зачитывать нудным голосом: - «Субъект: А1, 03, 44, ББ, а малое, 284. Стремится к приятному чувству защищенности так сильно, что потребность в установлении сердечной связи становится доминантной. Считает, что ему мешают в проявлении инициативы и что существующие трудности ставят дальнейшие успехи под сомнение. Однако упорно придерживается своих притязаний. Хочет свободно следовать своим убеждениям и принципам, развивать свои способности, желает добиться уважения к себе как к личности. Надеется благодаря активности и усердию устранить внутренние противоречия. Властный, считает, что ему мешают в проявлении инициативы. Эгоцентричен и потому обидчив, - Жирмила бросил на В. многозначительный взгляд, перевернул листок и продолжил: - Стремится к безопасности, идиллической гармонии. Своеволен, не может приспосабливаться. Психопатологически: депрессивное состояние, состояние застоя. Психогенные мотивы: страх перед внутренним одиночеством…»

В. раскрыв рот, слушал Жирмилу. Эгоцентричен? Обидчив? Депрессивное состояние? Да это он о ком? Но недвусмысленные взгляды Жирмилы не оставляли В. сомнений: субъект А1, 03, 44, ББ, а малое, 284 есть сам В. собственной персоной. А все вышесказанное относилось не к кому-нибудь, а именно к В.

Жирмила дочитал:

- …Аффективное стремление к деятельности на фоне депрессивного состояния. Неудовлетворенное притязание на собственную силу, твердость и превосходство. Защита от невыносимого перенапряжения, депрессивная оборона, беспокойство.

Жирмила замолчал, вперив взгляд поросячьих глазок в В. Затем он продолжил, не прибегая уже к помощи блокнота:

- Исходя из вышесказанного можно сделать вывод о наступлении следующих обстоятельств в жизни субъекта. Непредумышленное причинение себе вреда, выражающееся в нанесении ран, ушибов или иного физического ущерба: вероятность 60%. Проявленная агрессия посторонних лиц: вероятность 70%. Благоприятная активность окружения: ниже нормы, 20%. Совпадение отрицательных факторов: около 70%. Совпадение положительных факторов ниже нормы, близится к нулю. Вероятность летального исхода высокая, более 50%, - Жирмила прищурился, словно что-то прикидывая, и авторитетно заключил: - 60-65%.

Джадж присвистнул:

- Вот ты загнул, Жиря! Живого места на парне не оставил!

В. с молчаливой ненавистью испепелял взглядом Жирмилу. Тот отвечал В. спокойным взглядом естествоиспытеля.

- Что ж я поделаю, - развел руками Милый Жир. - Что есть то есть, никуда не денешься!

Джадж ухватил В. за локоть:

- Мы пойдем, пожалуй. Какой там столик, Жиря?

- 325-ый вон свободен, - молвил Жиря и проводил удаляющегося под руку с Джаджем В. долгим взглядом. - Ты уж пригляди за ним, Джи. Как бы того, чего не вышло! - крикнул им вслед Жиря, почесав карандашом в затылке. - Прогноз крайне неблагоприятный!

- Непременно! - откликнулся Джадж и увлек В. к 325-му столику.

Как только они уселись, В., скрестив руки на груди, накинулся на Джаджа:

- Я вам не подопытный кролик! Чего там вытворял этот тип?

- Покойно, покойно, козУлька, - Джадж похлопал В. по плечу. - Не ты первый, не ты последний. Чё ты так контрабАсишься? Ничё страшного. Подумаешь, небольшой депрессняк.

- Нет у меня никакого депрессняка! Что за чушь нес этот жиртрес?

Джадж склонился к В.:

- Не советую тебе орать. Если Жирик услышит, как ты отзываешься о его мето́де… - Джадж дико завращал глазами: - В гневе он страшен, поверь! И остановить его нет никакой возможности, если только плавно не перевести разговор на его любимую тему.

- Какую же интересно? - ехидно спросил В. - Космическая ересь?

- Психоаналитическое предсказание, - серьезно сказал Джадж и не менее серьезно добавил: - Его любимое занятие. Хочешь не хочешь, он состряпает свой психанальский прогноз. А слушать его или нет – эт уже твое дело.

- Да я даже словом с ним не обмолвился! Что за убожество – пытаться чего-то там спрогнозировать или проанализировать, зная человека всего лишь пару минут? Он что, по лицу читает, физиономист недоделанный?

Джадж вполне серьезно ответил:

- Не только по лицу, кстати. Может по рукам, по ногам, даже по волосу.

- Так вот глянул на мой волос и все обо мне узнал?

- Все о тебе знать никто не может, - отрезал Джадж, но увидев разъяренное лицо В., добавил со вздохом: - Хорошо, объясню. Но в следующий раз, сделай милость, напряги свои извилины, а то надоело все тебе разжевывать, - и не дожидаясь комментариев В., Джадж продолжил:

- Яснее ясного, что психоаналитическое предсказание занимается предсказанием будущего на основании анализа психического состояния субъекта. Оно ж так и называется: ПАП, то есть психо-аналитическое-предсказание! - чуть не по слогам произнес Джадж. - Проще говоря, Жир проследил, каким образом твои эмоции, как явно выраженные, так и скрытые, влияют на твое будущее. Вернее, здесь бы Жирик сказал так: как твои эмоции формируют твое будущее. Но тут мы уже рискуем залезть в такие дебри, в которых легко и потеряться. И вообще, у нас обед. Так что мой тебе совет: забудь о Жирмиле и о его прогнозах.

- Хорошенькое дело! Забудь! Да этот Милый Жир меня уже в гроб уложил! И у кого тут «чувство неполноценности, неуверенности, страх перед отказом», у меня?

- Даже если и так, чего тут оскорбляться? - недоумевал Джадж.

- Да я… я… - пыхтел В. Он собирался было разразиться обличающей речью, но вовремя сообразил, что подобного рода выступлениями как раз и продемонстрирует чувство неполноценности и неуверенности.

Джадж словно понял, что с ним творится:

- Вот и я о том же, - сказал он, как будто прочитав мысли В. - Если ты уверен в себе, то какое тебе дело до чьих бы то ни было прогнозов? Кого ты пытаешься убедить в том, что сказанное Жиром неправда? Хочешь убедить меня, Жирмилу, или, может быть, себя самого? - и склонившись к В., Джадж почти прошептал: - Если ты и в самом деле обладаешь полноценностью и уверенностью, то не нуждаешься в их подтверждении, не так ли? Если ты что-то достоверно знаешь, то к чему тебе доказательства? Разве ты сомневался, что это стол, когда за него садился? Стол для тебя существует БЕЗ СОМНЕНИЯ!

А вот уверенность или полноценность… Тут совсем другое! Откуда ты можешь знать, что они у тебя есть? Ты их видел? Трогал? Как подтвердить их существование, хотя бы для самого себя? Да и что это вообще такое, та же уверенность: сейчас она вроде бы есть, а через минуту ее глядишь и нету. Как ее поймать и продемонстрировать другим? Очевидно, что никак.

Потому оставь в покое Жирмилу и кого бы то ни было, кто начнет тебе рассказывать о твоих достоинствах или недостатках. Для них это развлечение, а для тебя дело серьезное, и потому ты всегда в проигрыше. Какой-нибудь грешок у тебя непременно отыщется. А где-то в самой глубине твоей души, как бы ты не хорохорился, всегда найдется место неуверенности или неполноценности. Ну и кинескОп с ними. Пусть Жирмила корректУрится себе на здоровье. Отдай корпУсу корпусОво. Заложи на все кларнЕт. И только в самом крайнем случае проси Жирика сделать тебе психональский прогноз, - расхохотался Джадж.

В. совсем было успокоился, найдя, действительно, кое-какой смысл в словах Джаджа, но к его огорчению Джадж добавил:

- Хотя тут есть над чем задуматься. Коли уж случилось так, что ты Жирин прогноз услышал, можно и обратить внимание на кое-какие детали… - Джадж осекся, увидев лицо В. - Хотя смотри сам, как знаешь.

Подошедший официант прервал их разговор. В. заметил, что официант не был уже ни смазливым, ни черноволосым, как в тот вечер, когда В. ужинал с Леяной. Напротив - он был лысоват и не очень симпатичен. У него было внушительное брюшко́, хотя, конечно, до Жирмилы ему было далеко. Официант опять притащил: для В. многотомное меню, а для Джаджа картонную красную папку с несколькими листочками. Ситуация повторялась. Джадж так же, как и Леяна, начертил что-то в своем меню и отдал его официанту. В. попросил себе первый том и заказал баклажаны с рубленым мясом, борщ баруинский и бананы по-заморохски. На сей раз Джаджу принесли на вид самый обыкновенный салат, а В. – все заказанные им яства.

У В. пропал аппетит, но он мужественно одолел все блюда. Джадж ел, кажется, побольше Леяны, и в тарелке у него лежало нечто более привлекательное, чем коричневая жижа. В. решил не задавать никому ненужных вопросов о странном меню для избранных, он опасался, что Джадж снова разразится поучительным монологом и вконец испортит В. аппетит. Потому В. молча насладился своим обедом. Попутно он разглядывал и других жующих посетителей а также, по возможности, содержимое их тарелок. У многих в тарелках было накручено такое, что В. и не снилось, и многие уписывали несколько блюд подряд, подобно В.

«Я тут не один такой, - подумал В., который в свете аскетичных кулинарных пристрастий Джаджа и Леяны начинал чувствовать себя неуютно. «А, собственно, какое мне дело, - окончательно успокоил себя В. - Что с того, что у них свое меню? Может, это список излюбленных блюд завсегда́таев. Или что-то вроде того». В. решил не ломать над этим голову.

- А ты, кстати, в каких залах на Базе уже побывал? - спросил вдруг Джадж.

В. перебрал в памяти недавние события:

- Раздача… Утиль… Мойка… Гардеробчик… и этот, Ресторация…

- Понятно, пять, - Джадж на мгновение задумался. - Еще парочку дверей, думаю, ты осилишь сегодня, допустим Оттяг и Улет. Короче, по ходу дела сориентируемся.

Закончив обед, В. и Джадж покинули Ресторацию, причем Жирмила проводил В. долгим вздохом и печальным покачиванием головы. В. скрипя зубами попрощался с Жирмилой и подумал о том, что если ему придется обедать и ужинать исключительно минуя Кларло или Жирмилу, он рискует заработать себе язву.

Дата добавления: 2015-08-18