Пятница, 13 июня, 11.50. Альстер-Аркаден, Гамбург

Фабель ушел из управления сразу после совещания. Подводили итоги работы за неделю: никакого продвижения в деле! Клугманн по-прежнему на свободе. Бывший полицейский, он знает, как правильно скрываться, и поэтому ловить его придется долго. Последнее убийство не дало ни единой ниточки для дальнейшего расследования – даже настоящего имени Моник они до сих пор не сумели установить! И зеленоглазый старик славянин из толпы зевак у места преступления растворился в ночи бесследно. Хорошо хоть Дорн очень вовремя подбросил им название и происхождение варварского обряда, творимого убийцей. Но это ни на шаг не приблизило их к поимке негодяя. К тому же Фабель беспокоился за Махмуда, который упрямо не отвечал на звонки. Турок был, конечно же, известен своей неуловимостью. Однако в этом случае он мог бы сообразить, что Фабель за него переживает, – объявиться и дать понять, что он внял предупреждению.

Дурное настроение владело не только Фабелем. Почти все гамбургские полицейские были озадачены и приведены в смятение тем, что война между бандами так и не разразилась. Никто не мстил за убийство Улугбая! Ни с чьей головы и волос не слетел. В городе царила странная тишь и благодать. Казалось, все городские банды вдруг зажили в дружбе и согласии: ни единого всплеска насилия. Это было настолько странно, что пугало пуще любой войны. В управлении полиции по-прежнему толпились готовые к бою сотрудники БНД и парни из Седьмого отдела, но они впустую потели в бронежилетах и касках, – и ожидание большой драки сменялось подавленностью и раздражением.

Расследование мало-помалу заслонило от Фабеля остальную жизнь. Не в первый раз очередное уголовное дело поглощало его всего, и Фабель знал – увы, не в последний. Словно он сквозь джунгли ломится: пока прорубаешься вперед, подлесок за тобой упрямо смыкается и отрезает путь назад, к собственной жизни и к милым сердцу людям… Остается лишь еще яростнее рваться вперед, надеясь на свет в конце зеленого туннеля…

Фабель позвонил Габи. Дочь ждала, что отец возьмет ее на выходные к себе, однако Фабель объяснил, что работа съест у него большую часть уик-энда. Время с Габи он очень ценил и старался не пропускать ни одной возможности побыть с ней, но тут пришлось извиняться – и дочь, как обычно, поняла, не обиделась. Зато Рената, его бывшая жена, явно рассердилась – видимо, у нее были свои планы на выходные, и Фабель их опять ломал.

В последнее время он столько насиделся за рулем, что решил устроить себе маленький праздник – остановил такси, чтобы доехать от дома до Альстер-Аркаден. В безоблачном небе сияло солнце, обычный для Гамбурга холодноватый бриз улегся; судя по всему, установится теплая погода. Как всегда, в торговой аркаде было не протолкнуться от покупателей и туристов. Фабель умело прокладывал путь в толпе, медленно, но упрямо двигаясь к книжному магазину «Йензен буххандлюнг», который принадлежал Отто Йензену, его университетскому другу.

Магазинчик был оформлен дорого, но в минималистском духе – чистые линии, прямые буковые полки и столы, яркое современное освещение: во всем чувствовалась рука и вкус деловитой и стильной Эльзы, жены Отто. Зато Отто был душой этого хаоса книг: долговязый, неуклюжий детина – без десяти сантиметров два метра, – непрерывно что-то задевавший или что-то ронявший. Книги и журналы занимали не только полки – они громоздились неустойчивыми стопами на каждой горизонтальной поверхности. Каких изданий тут только не было! Покопавшись в кучах, можно было отыскать такие неожиданные жемчужины, что перед каждым приходом сюда у Фабеля трепетала душа в надежде очередного дивного открытия. Как ни странно, сердцу настоящего библиофила нет ничего милее, чем лежащие в беспорядке книги – аккуратно расставленные, они почти лишены тайны, как женщины на нудистском пляже. И сердцу Фабеля был близок этот упоительный книжный хаос, таящий в себе сладостные находки.

Войдя в магазин, Фабель увидел Отто на стуле за прилавком – книга на коленях, там же локти, голова на ладонях. Это была любимая поза Отто – таким Фабель помнил его с университетских времен. Когда сам он пытался читать в таком положении, через пять минут уставал. А для Отто это была естественнейшая поза – так он надежнее, клеткой из рук, отгораживался от мира и полностью уходил в ту вселенную, которая лежала у него на коленях.

Фабель подошел к прилавку, наполовину заваленному книгами, лег животом на стопку пыльных томов и насмешливо перегнулся к Отто. Тот лишь через несколько секунд заметил, что кто-то нависает над ним.

– Извините… Чем могу служить? – Он наконец поднял голову, узнал Фабеля и расплылся в широкой улыбке: – А, господин Закон собственной персоной! Добро пожаловать!

«Господин Закон», ответно сияя улыбкой, пропел:

– Привет, Отто, запойный книгочей.

– Привет, Йен. Как дела?

– Живу не тужу. А у тебя?

– Тоска и жуть. Покупателей до и больше, но на самом деле они не покупатели, а так – перебиратели. Найдут что-нибудь интересное, запомнят автора и название, а потом норовят в Интернете скачать. А тут самый центр города и арендная плата – ого-го! Эльза говорит – за модное местоположение надо платить. Читатель пошел такой прижимистый и хитрый…

– А как красавица Эльза? – посмеиваясь, спросил Фабель. – Еще не сообразила, что ты у нее просто камень на шее?

– Куда там «не сообразила»! Вечно пилит, что могла бы найти кого получше меня и я должен быть ей по гроб жизни благодарен.

Счастливая улыбка Отто полностью опровергала произносимый текст.

– Я совершенно на ее стороне! – сказал Фабель и затем перешел на серьезный тон: – Выполнил мой заказ?

– О да, конечно!

Отто нырнул под прилавок. Что-то с грохотом полетело на пол.

– М-минутку… – донеслось из-под прилавка. – У меня тут маленькая катастрофа…

«Ах, Отто, дружище Отто! – улыбнулся про себя Фабель. – Время идет, а он не меняется – и слава Богу!»

Отто наконец вынырнул из-под прилавка и эффектно бухнул на него перевязанную бечевкой стопу книг.

– Вот, пожалуйста! – торжествующе сказал он, вынимая желтый бланк заказа из-под бечевки. – Все по списку – англичане и на языке оригинала. – Отто с насмешливым прищуром посмотрел на Фабеля: – На легкое чтиво мало похоже, а? Впрочем, ты же у нас зверский англофил… У тебя, по-моему, мать англичанка, да?

– В тысячный раз поправляю: шотландка.

– Как же я мог забыть! – Отто драматически хлопнул себя по лбу. – Это все объясняет!

– Что именно?

– Почему ты никогда не платишь за ленч!

Фабель рассмеялся.

– Это не потому, что я шотландец… Это во мне играет прижимистость фриза. Как бы там ни было, сегодня твоя очередь раскошеливаться. Я платил в прошлый раз.

– О, горе мне! – закатывая глаза, изрек Отто. – Такой светлый ум и такая паршивая память! Ладно, а я тебе, шотландо-фриз, между прочим, подарочек приготовил. – Он нагнулся и достал из-под прилавка толстенный том. – Кто-то из университетских профессоров заказал – и не выкупил. Словарь британских фамилий. Я думал, какому придурку мне толкнуть эту дурацкую книгу? И вспомнил про тебя.

– Спасибо, сукин сын… Сколько сдерешь за подарок?

– Подарок – значит, подарок. Наслаждайся, пока я добрый!

Фабель поблагодарил Отто еще раз, уже не насмешливо, и спросил:

– Отто, а есть у тебя что-нибудь про древнескандинавские религии?

– Спрашиваешь! Хочешь верь, хочешь не верь, но нынче на подобные книги большой спрос.

– Правда? – удивленно спросил Фабель.

– Да. В основном одинисты покупают.

– Одинисты? Ты имеешь в виду верующих в Одина? Неужели кого-то в наши дни еще волнует этот хлам? И неужели какие-то остолопы верят в Одина? – За разбитным тоном Фабель старался скрыть внутреннее волнение.

– Наивный ты человек. Сейчас во что только не верят! Одинисты еще довольно безобидный народ. Задумчивые такие ребята, грустные. Словно мешком прибитые.

– Вот уж сюрприз так сюрприз, – сказал Фабель. – Значит, их довольно много и они часто у тебя бывают?

– Сколько их всего – не знаю. Ко мне забегают изредка двое-трое. Весьма своеобразные, чтобы не сказать хуже… Впрочем, пару раз заходил парень, который очень интересовался древнескандинавской религией, но нисколько не походил на хиппаря или чудилу.

Фабеля как обухом по голове ударило. В горле пересохло.

– Когда он был в последний раз?

Отто рассмеялся:

– Ой, это допрос?

– Пожалуйста, Отто, не ерничай.

Отто увидел, что друг не шутит, и сам посерьезнел.

– Последний раз – примерно с месяц назад, я думаю. А если заходил потом, то обслуживал его не я.

– Что именно он покупал?

Большой лоб Отто пошел морщинами. Фабель знал, что, совершенно беспамятный в быту, Отто – безотказный компьютер в том, что касается названий книжек, имен авторов и издателей. Лоб Отто наконец разгладился – банк данных в голове был прочесан и ответ готов.

– Я тебе покажу, что он купил. У меня в запасе есть еще экземпляр.

Подведя Фабеля к полкам с книгами о нетрадиционных религиях, народной медицине и оккультных науках, Отто проворно нашел толстый том и протянул его гаупткомиссару. Книга называлась «Рунекаст: обряды и ритуалы викингов». Это было явно не научное, а научно-популярное издание для широкой публики. Фабель заглянул в конец и нашел предметный указатель. В нем значился «кровавый орел»! Ритуалу были посвящены полторы страницы убористого текста.

– Отто, мне позарез нужно имя твоего покупателя. Или хотя бы опиши, как он выглядел.

– Тут тебе повезло. Правда, его адреса или телефона у меня нет: он никогда ничего не заказывал. Но стоит покопаться – может, остался номер кредитной карточки. Впрочем, имя его я точно помню. Говорил на чистом немецком – с легчайшим акцентом. Однако фамилия то ли английская, то ли американская. Максвейн. Джон Максвейн.

Дата добавления: 2015-08-18