Глава 6. Я открыла глаза и осторожно осмотрелась

Я открыла глаза и осторожно осмотрелась. Лес, густой. Солнечная полянка. Под ногами совершенно чудесная травка и цветы.

– Ой, земляничка, – зачем-то шепнула я, от удивления благополучно позабыв про задачу о ветоши.

Тихий свист – и мы окружены плотным кольцом пары десятков мужчин и женщин. Бес развернулся, прижал меня к себе и оскалился.

– Спокойно, Эрик, – раздался сбоку властный мужской голос. – Им просто интересно.

Я взглянула на обладателя столь приятного тембра. Невысокий, коренастый, довольно миловидный, русый, он внимательно изучал меня, оглядывая с головы до ног, не упуская ни одной мелочи. Я поежилась и сильнее прижалась к Рику, но глаз отводить не стала. Еще чего!

– Доброе утро, – вежливо поздоровалась на всякий случай. Все равно незамеченной остаться не удалось. Русая бровь легко взметнулась вверх и встала на место.

– Доброе, кукла.

Меня перекосило, однако виду не подала. Окружающая действительность вдруг пришла в движение, сбив меня на секунду с толку. Когда же миру вернулись очертания, оказалось, что русый стоит вплотную к нам, лицом к лицу с Риком, а меня мой панк спрятал за спину.

– Эрик, я лишь хотел взглянуть.

Рядом появилась Анжелочка.

– Том, ты мог попросить, прежде чем делать.

– Это совсем интересно. Никто из нас так не защищает кукол. Они легко заменяемы.

На последней фразе мне захотелось стать слабенькой, бухнуться в обморок и пропустить процедуру знакомства с подозрительным типом.

– Выходит, эта особенная? – продолжил мыслить вслух русый. – А ну-ка, куколка, иди ко мне, – бархатно промурлыкал он.

Вот когда они поймут, что на меня эта ерунда не действует?

– Не-а, – буркнула я, уткнувшись лбом в спину Рика. Вокруг прошел тихий шепот и оборвался.

– Я тебя предупреждала, – засмеялась Анжелочка.

– Хотел проверить. Эрик, отойди уже наконец, дай взглянуть.

Бес зарычал.

– Мы играть будем или нет? – нетерпеливо бросила древняя. – И повторяю: кто тронет – убью самолично!

– Тогда после игры ты дашь взглянуть, – как-то сердито гаркнул русый, глядя на моего хищника, обернулся к древней. – Твоя фора, Ангелина. Максимилиан достаточно далеко ушел. Ждем десять ударов сердца моей куклы. Время пошло.

Его куклы?

Снова раздался тихий свист, Рик расслабился, я поняла, что древние ушли, вынырнула из-под его руки и увидела их. Людей, в которых играли эти монстрики.

Еще в первое свое посещение, размышляя над словами Арона о том, что я комнатная собака, понимала, что должна быть не одна такая. Потом мои догадки лишь многократно подтверждались, усиленные странным пристрастием и мужа, и Гриши одевать, носить, ухаживать, прижимать. Только представляя себе домашних людей-зверушек, я неизменно рисовала их тихими, забитыми, безвольными созданиями. Та же разношерстная группа, что предстала моему взору, совершенно не подходила под созданное мной описание. Красивые, яркие, все женщины, по-разному одетые.

Первой в глаза бросилась совершенно потрясающая брюнетка с роскошной фигурой и гривой волнистых волос. Ее хозяину явно нравилось лишний раз подчеркивать выдающиеся части тела своей игрушки. Такой откровенный прикид я б и в ночной клуб не нацепила. Мне стало жаль ее. Наверняка ни жизни нормальной, ни семьи. Женщина бросила любопытный, оценивающий взгляд на Рика и презрительный – на меня. Я тут же прониклась к ней глубокой неприязнью и переключилась на остальных. Две ухоженные блондинки увлеченно о чем-то беседовали, сидя на земле. Их не занимало происходящее вокруг. Еще три вполне элегантно одетые женщины стояли порознь, занятые кто чтением, кто рассматриванием окрестностей.

– Рик, а почему их только шестеро? – шепнула я.

– Кого взяли, – пожал он плечами, обернулся ко мне, обнял и медленно, нежно провел носом за ухом, поцеловал шею. – Маленькая, вернутся – молчи.

– Как скажешь.

– Не смотри в глаза.

– Как скажешь.

– И попробуй вспомнить то, чего боишься.

– Зачем?

Потом сообразила.

– Я ведь и сейчас боюсь.

– Нет. Мы чуем страх. Тебе неприятно. Томасу теперь интересно, отчего ты столь брезгливо к нему отнеслась.

– Я ж молчала!

– Маленькая…

– Томас? Дурацкое имя.

Рик вздохнул. Я обняла его, прижалась щекой к груди.

– Хороший мой, прости. Я все сделаю.

Его губы растянулись в улыбке.

– Скажи еще раз.

– Прости, я все сделаю?

– Когда не надо, ты умная…

Я засмеялась и повторила то, что он хотел услышать:

– Хороший мой.

Рик тихо выдохнул, руки скользнули под кофту. Отчетливо ощутила его желание.

– Еще.

– Хороший мой.

Прижал сильнее, склонился, провел губами по шее.

– Еще.

– Хороший мой, – теперь уже простонала я.

Серо-желтые глаза почернели. Бес вдруг начал вести себя так же, как тогда в больнице, принялся тереться об меня лицом, водить носом по волосам.

– Еще, – прорычал он.

– Хороший мой.

Не успокаивался, тогда я решила расширить количество обращений:

– Нежный мой, ласковый…

Рик хрипло выдохнул.

– Единственный мой, – прижалась сильнее.

Помогло. Временное помутнение начало сходить на нет. Тихо выдохнул. Напряженные мышцы немного расслабились. Взглянула в черные глаза. Бес ты мой, все у нас будет хорошо. Вот увидишь. Никто меня у тебя не отберет. Я скорее сдохну, чем позволю кому-то причинить тебе такую боль. Веришь? Тонкие губы чуть заметно тронула улыбка, затем он напрягся, стиснул зубы.

– Что, уже? – прошептала я.

Рик утвердительно кивнул, завел меня за спину. Я осторожно выглянула из-за его плеча. Первой на поляне возникла совершенно расстроенная древняя бабушка, следом один за другим остальные нелюди и последним русый, волоча за ногу изувеченный труп. Я резонно предположила, что сия тушка, верно, была некогда всемогущим Максимилианом.

– Томас, ты вообще-то судья, – прошипела Анжелочка.

– Ничего подобного, – самодовольно возразил русый. – Это на обычных играх, сегодня был особый случай. – Он бросил труп и обратился к роскошной брюнетке: – Давай.

Я невнимательная. Стоило догадаться, чья эта Барби. И какого она так благоговейно взирает на этого монстрика, словно и вправду собака преданная? Брюнетка с разбегу сиганула верхом на Томаса… Тома… Томика… Глупое имя. Пусть будет Тимур! Сиганула она на Тимура и засосала так, что вантуз и тот бы покраснел. Причем создавалось впечатление, что останавливаться они не собираются. Меня передернуло. Переключила внимание на остальных женщин. Поняла одну немаловажную вещь: каждая из них вела себя в меру испорченности и пристрастий своего хозяина. Почувствовала на себе внимательный взгляд Рика. Подняла на него глаза, улыбнулась. Он недовольно покачал головой, склонился и еле слышно прошептал на ухо:

– Страх.

Я вспомнила, закивала головой, спряталась обратно за спину и честно попыталась вспомнить что-нибудь страшное. Почему-то первая мысль была о пауках. Меня неприятно передернуло. Нет, не то. Не годится. Вторая мысль была более здравой. Вспомнила, как Рик пытался вырваться из хватки Максимилиана. Заставила себя вновь пережить эти моменты. Бес завел меня перед собой и прижал к груди. Ага. Значит, годится. Заставила себя представить, каково мне будет, если вдруг такое покушение повторится, скажем, со стороны Тимура. Стало жутко. По-настоящему. Хотите страху? Получите, ибо остановиться я уже не могла. Снежный ком столкнули с горы, и он несся, собирая за собой лавину. Фантазия разбушевалась, все кончилось тем, что я сначала пару раз шмыгнула носом, потом беззвучно заревела, уткнувшись в родную белую майку.

– Маленькая, – забеспокоился Рик.

Тут же рядом возникла Анжелочка, позабывшая о своем проигрыше, о котором мгновение назад спорила с кем-то мне невидимым.

– Куколка, кто тебя так напугал? Томас! – прошипела зло женщина.

Ой! Перестаралась. Надо прекращать.

– Никто, Анжелочка, все хорошо, правда. – Я потерлась лицом о грудь Рика, оторвалась, взглянула в хмурое лицо, скорчила виноватую мину, одними губами шепнула: «Я нечаянно». Он чуть заметно покачал головой, вытер оставшиеся слезы рукой. В этот момент услышала характерные звуки за спиной. Резко развернулась.

– Фу-у.

Меня непроизвольно перекосило. Тимур резко оборвал движения и с любопытством взглянул в нашу сторону. Брюнетка недовольно заерзала под ним. Поняв, что ненароком нарушила обещание помолчать, я испуганно пискнула, отвернулась к Рику и, зажмурившись, вжалась в него. В душе против воли начала закипать злоба.

– Мы уходим, – объявила чуть слышно Анжелочка. Я не сразу сообразила, что она обращается ко всем присутствующим. Слухастые же ребята. Для них это, наверное, как если б я заорала. – Сожжение пропустим.

Воздух рядом пришел в движение. Рик напрягся, зарычал.

– Стоп. А кукла? – бархатно произнес уродец Тимур. Интересно, он хоть штаны натянул? Поворачиваться и проверять не хотелось. – Я хотел раздеть, посмотреть.

И чего было вспоминать и сочинять страх, когда вот он рядом оказался. Подавила приступ паники и прижалась к Бесу сильнее, хотя куда уж сильнее, ан нет…

– Не коснешься, – рыкнул Рик.

– Тогда сам покажи.

– Черта с два. Она моя. Вся.

Первый раз так радовалась этой фразе.

– Эрик, я сильнее.

Бес зарычал.

– Достаточно, – вступила в разговор бабушка. – Ты сначала думай, кому угрожаешь, Том, а потом приступай. Иди к своей безвольной собаке, она заждалась. В отличие от нее Лена принадлежит Эрику по собственному желанию и выбору, а значит, на нее законы остальных кукол не распространяются.

Теперь зарычал русый:

– Так не бывает.

– Бывает, Том, вспомни историю. Было. Всего дважды, но было. Мы уходим. Все достаточно удовлетворили любопытство?

А все остальные тоже рядом? Проверять по-прежнему не хотелось. Мой хищник подхватил на руки и понес. Все еще было страшно. На сознание накатывали волны паники одна за другой. Хотел раздеть, посмотреть? Обняла теплое родное тело, как в первые дни знакомства, уткнулась носом в грудь, почти свернувшись калачиком. Хотелось уменьшиться до размеров невидимки, спрятаться.

– Маленькая, не надо. Все уже хорошо. Я никому тебя не отдам, никому не позволю тронуть.

Протяжно вздохнула, стараясь успокоиться. Рик меж тем посадил меня на что-то мягкое. Я открыла глаза. Наша гостиная. Диван. Бес опустился на колени напротив, заправил мои волосы за уши.

– Когда не надо, ты боишься.

Я устало изучала знакомые черты.

– Ну да. Пользы от меня не очень много.

Потерла глаза, не выдержала, заревела. Да, вот такая плакса. Рано или поздно наступает момент, когда в мозгу загорается красная лампочка «перегрузка», и ты начинаешь реветь, просто так, потому что устала, потому что слезы – своеобразный способ успокоиться, прийти в норму, привести мозг в рабочее состояние, а уж что стало причиной для слез – дело пятое. Помнится, через месяц после Витькиной красавицы Юленьки, пришедшей ко мне делить «любимого», я разревелась посреди улицы, поскользнувшись на льду и едва не свалившись. Ничего не произошло: не упала, каблук не сломала, пальто не порвала, а ревела до самого дома, благо шла не на работу, а с нее. В вечер знакомства с Риком я ревела не над испорченными сапогами, а вообще, в принципе, над всем произошедшим со мной несчастьем. Вот и сейчас тоже. Заявочки Тимура стали своеобразной последней каплей. Я согнулась пополам, всхлипывая и злясь на себя за слабость. Рик сел рядом, перетянул меня к себе на колени, прижал, начал раскачиваться взад-вперед, гладить по голове, плечам, спине и что-то тихо петь. Постепенно успокоилась и заснула. Его голос убаюкивал, дарил покой.

Проснулась от обалденно вкусного запаха и от полного одиночества. Подскочила на диване.

– Рик!

Родная фигура тут же возникла рядом с диваном.

– Что, маленькая?

– Не уходи.

Он довольно улыбнулся.

– С удовольствием. Только есть-то ты хочешь.

Соврать не дал предатель-желудок. И чего он у меня такой громкий, подлец? Бес и без того хорошо слышит. Улыбнулся, поднял на руки и перенес на кухню. Я скромно примостилась за столом и наблюдала, как любимый мужчина ставит передо мной тарелку рассольника. Все-таки это дико странно. Спрятала руки за спину и несчастными глазами уставилась на него. Бес нахмурился.

– Не хочешь?

– Хочу, – тихо промямлила я.

– Тогда ешь.

Вернулся к приказам. Ладно, сама виновата. Радоваться, Леночка, надо, а ты теряешься и глазами хлопаешь. Принялась есть, не поднимая взгляд от тарелки. Вкусно. Съела. Решилась задать давно интересующий вопрос:

– Как ты это делаешь?

Он улыбнулся.

– По запаху. Ты это заказывала, решил, что тебе нравится. Никогда не готовил, интересный процесс.

Смущение и растерянность резко отступили.

– Рик, ты – прелесть. – С этими словами я прыгнула на него, оказалась в объятиях теплых рук.

– Я помню.

– Уже говорила?

– Дважды.

– Не помню.

– И не надо. Достаточно моей памяти.

Чуть развернулась и обвела языком контур уха, подражая его собственному движению. Он застонал, прижал меня сильнее. Я с удивлением поняла, что завела с полоборота, просто повторив его же жест. Решила продолжить эксперимент. Провела губами по виску, за ухом, лизнула шею.

– Маленькая, – хрипло прошептал Бес.

Значит, тебе так нравится, хороший мой? Как интересно. А если сочинить что наподобие? Помнится, как-то уже прикусила ключицу, в прошлый раз понравилось. Повторим?

Рик напрягся, выгнулся, зарычал. Даже так? Недолго думая лизнула место укуса. Застонал. Нетерпеливо стянула белую майку и повторила сначала, только уже с другой ключицей. Зубы, язык. В ответ рык и стон. Эдак я тебя согласна кусать всего. Чем и занялась. Бес извивался на стуле, грозясь сломать хрупкое деревянное безобразие. Расстегнула джинсы, на мгновение задумалась, приняла решение и осторожно прижала зубами сквозь белье самую нежную часть тела своего хищника. Мир перевернулся.

«Довела», – довольно констатировал мозг. Мягко прогнулась под спиной кровать. Рик нетерпеливо сдернул одежду с обоих, перевернул меня на живот и прижался всем телом. Я тихо всхлипнула. Горячее прерывистое дыхание шевелило волосы на виске. Услышала странный, еле слышный звук над головой. С удивлением осознала, что причина – я сама, точнее – мои ногти, царапающие постельное белье. Бес, не прерывая движений, поймал неподвластные хозяйке пальцы, переплел со своими, склонился к самому уху:

– Маленькая, хочу слышать, что ты – моя.

– Я – твоя, Рик, – послушно выдохнула я. – И останусь твоей, пока ты этого хочешь.

Он протяжно застонал, ускоряя движения. Выгнула спину, перед глазами заплясали желтые точки, закрыла их.

– Моя, – уже громче повторил он.

– Только твоя, – с трудом хрипло шепнула я. Желтые точки плавно переросли в фейерверк. Я зажмурилась, с силой сжав пальцы своего хищника. – Ри-ик! – протяжный стон вырвался сам собой, минуя сознание.

– Скажи еще раз, громко.

– Твоя, только твоя и твоей останусь.

На тело накатила волна разрушительных по силе эмоций. Я всхлипнула в последний раз, прежде чем расслабиться.

Сквозь туман в голове пробилось злобное рычание. Бес исчез. Я осталась одна на кровати. Заставила тело слушаться, перевернулась, надела белье, белую трикотажную майку хищника и бегом потрусила к выходу. Именно оттуда доносилось тихое рычание. Во дворе глазам предстала чудная картина. Газон был завален розами. Алыми. Почему-то возникла ассоциация с кровью. Я взглянула на Беса. Он стоял, стиснув зубы, борясь с собой, с ненавистью глядя на цветы.

– Откуда это? – решилась тихо спросить я.

– От Томаса.

– Анжелочке за проигрыш?

Черные бездонные глаза сердито взглянули на меня. И я поняла.

– Черт.

Дата добавления: 2015-08-05