Пророки за компьютерами

Помните, в начале этой главы говорилось, что тягу к пророчествам у людей развивает общение с вычислительными машинами и прочей сложной техникой? Так вот иные используют возможности компьютеров довольно парадоксальным образом.

Катастрофы происходят по расписанию?! К своему открытию петербуржский исследователь, профессор Александр Назарьевич Синюков шел довольно долго. Одним из толчков к прозрению послужил парад планет, состоявшийся несколько лет назад. Так называется явление природы, когда планеты выстраиваются на своих орбитах словно бы по ранжиру. Весьма многие ожидали в этот момент невиданных катастроф, но потом раздался всеобщий вздох облегчения: «Кажется, пронесло…»

Однако Синюков провел статистическое исследование и установил, что число природных и техногенных катастроф в этот период все-таки было больше обычного. Придумал он и обоснование того, почему так получается.

По мнению исследователя, древние недаром много рассуждали о положении звезд и планет на небе в тот или иной период времени. «Это была гениальная для своего времени догадка, — утверждает он. — Конечно, в средние века трудно было определить механизм такого влияния. Разве что гениальный Ньютон, бывший не только физиком, но и теологом, сумел в какой-то мере предвидеть, что дело тут в гравитации».

Что такое гравитация, на сегодняшний день толком не знает никто. Просто мы привыкли, что существует некая сила, которая удерживает все предметы на поверхности Земли, несмотря на то что в каждый момент времени часть населения земного шара непременно ходит «вверх ногами». Не обращаем мы и особого внимания на те электромагнитные и прочие поля, которые постоянно проникают на нашу планету из космоса. И не обращаем, как выходит по расчетам Синюкова, зря.

Когда он проанализировал взаимное гравитационное и электромагнитное взаимодействия планет, то установил, что время от времени может происходить явление, которое исследователь назвал ЛГР — локальный геофизический резонанс.

Гром гремит, земля трясется… Наибольшее количество расследований профессора Синюкова связаны с землетрясениями. Проанализировав более тысячи случаев, он пришел к выводу, что практически все они, как и подавляющее количество вулканических извержений, крупнейшие пожары, тайфуны, смерчи и наводнения — в том числе произошедшие последнее время в Венеции, Нидерландах, Центральной Европе, а также в Ленинграде 20-х годов, — также являются следствием зловещего ЛГР.

«Бедствие, как правило, происходит при максимальном значении параметра, который должен достигать пика — 140-142 единиц, — поясняет профессор, демонстрируя на экране дисплея систему замысловатых кривых. — Этот числовой показатель представляет собой одну из гармоник угловой скорости вращения Земли».

Вот что, например, выяснилось при анализе природной обстановки 1953 года, когда огромное количество бедствий обрушилось на нашу планету — холодное лето, социальные катаклизмы и т. д. При этом соединилось негативное воздействие даже не двух, а трех планет.

Так что, как видите, подобно всякому резонансу, ЛГР способен причинить немало неприятностей нам с вами. Например, наведенное поле в определенном районе Земли приводит к сейсмическим подвижкам ее недр, и тогда случаются землетрясения, возобновляют свою деятельность уснувшие было вулканы. Если максимум резонанса приходится на атмосферу — возникают ураганы и штормы…

Причем в зависимости от того, какие планеты сходятся на орбите — ближние или дальние, планеты земной группы или планеты-гиганты, — мощность воздействия также бывает различной; наряду с катастрофой глобального масштаба ЛГР может сотворить и, так сказать, локальные неприятности. Последние чаще всего проявляют себя на объектах не природного, но искусственного происхождения — скажем, самолетах. «Вспомните, например, о катастрофе в районе Хабаровска, когда у авиалайнера в полете попросту оторвалось крыло, или случай на Ставрополье, когда у только что взлетевшего самолета тут же отвалился хвост, — говорит Синюков. — Эксперты выявили усталость конструкции, задним числом обвинили аэродромные службы в преступной халатности. Но, быть может, виноваты не только и не столько они?.. Некогда в Петербурге обвалился мост после того, как шедшие в ногу солдаты попали в механический резонанс с элементами конструкции. А тут мы имеем дело с еще более мощным геофизическим резонансом…»

В некоторых случаях воздействие резонанса, по мнению Синюкова, может быть таким, что он воздействует не на дюралюминий конструкции, а только лишь на сталь и иные сплавы. В таком разе разрушению подвергается не сам планер, а, скажем, подшипники в двигателях. Разрушение их происходит в считанные секунды, что тут же приводит к тому, что вразнос идет двигатель. Его осколки разрушают крыло, взрываются топливные баки… Именно так, например, произошло с «боингом» в декабре 1988 года, когда погибло 270 человек, только что вылетевших из нью-йоркского аэропорта.

И тут пришельцы?.. Всего Синюковым было исследовано несколько сот техногенных катастроф. По его мнению, многие из них происходили именно по вине ЛГР — локального геофизического резонанса. «Он же стал причиной и подавляющего числа кораблекрушений последнего времени, — полагает исследователь. — Вспомним хотя бы атомную подлодку „Комсомолец“, танкер „Находка“, паром „Эстония“… По моему мнению, на пароме могли попасть в резонанс металлические запоры на аппарелях. Прочность их была нарушена, после чего напору забортной волны не составило особого труда распахнуть эти огромные ворота».

Аналогичный подход можно применить и к рассмотрению аварий, случившихся с ракетами и космическими кораблями последнего времени.

«Летом прошлого года взорвались при запуске две отечественные ракеты, перед этим потерпел неудачу запуск межпланетной станции на Марс, — говорит Синюков. — Примерно в это же время потерпела аварию и французская ракета „Ариан“. Еще раньше случилась катастрофа „Челленджера“. Все это лишь некоторые причины воздействия резонанса. В частности, при аварии „Союзов“ резонанс возник при воздействии двух планет — Меркурия и Марса. В результате отказала система управления».

Причем в некоторых случаях исследователь возлагает вину за происшествие не только на «чистой воды» ЛГР. Анализируя сведения о катастрофах по вине ЛГР, Синюков обратил внимание на тот факт, что очень часто в воздухе над самолетом в момент его взрыва авиационные диспетчеры с помощью своих радаров фиксировали какой-то странный объект. Он же бывал замечен и в тех случаях, когда самолет не взрывался, не разваливался, а по непонятным причинам начинал просто пикировать на землю.

Объекты эти пропадали столь же внезапно, как и появлялись, а вместе с ними исчезал и геофизический резонанс. Почему?

Узнав время и место их появления, продолжительность и т. д., Синюков с помощью компьютерного расчета вывел, что объекты не что иное, как… НЛО. Но не те, на которых вроде бы прилетают к нам зеленые человечки с других планет, а иные — энергетические. Синюков назвал их ИФО — индуцированные физические объекты.

Эти объекты тоже являются порождением резонанса, причем возникают они не всегда, а лишь при определенных параметрах. Именно с их помощью удалось объяснить, почему в одном случае самолет разваливался еще в воздухе, а в другом совершенно целехоньким долетал до земли и уже там взрывался.

Объяснение таково: геофизический резонанс действует на самом глубоком уровне — ядерном, молекулярном, кристаллическом. Если вследствие этого воздействия разрушаются даже сталь и титан, то почему не могут возникнуть проблемы и в организме живого человека, который также состоит из молекул и атомов? И они возникают, полагает Синюков. Только человек не взрывается, напротив, он как бы цепенеет.

Человеческий фактор. Такой ступор довольно часто случается у пилотов и иных операторов примерно на уровне земли, полагает Синюков. И вспоминает такой пример. Самолет зашел на посадку, приземлился и бежал по полосе. Первый пилот скомандовал второму включить реверс. «Есть», — ответил тот, но самолет как ни в чем не бывало продолжал свой бег, пока не выкатился за пределы аэродрома. Расследование аварии показало, что реверс включен так и не был. В состоянии ступора второму пилоту не хватило времени, чтобы выполнять простую команду.

Подобная опасность может подстерегать операторов, дежурящих в ракетных бункерах, у пультов управления АЭС, морскими судами и т. д.

Вспомните хотя бы о катастрофе «Нахимова». Судоводители кораблей, идущих навстречу друг другу, не смогли предотвратить столкновения, хотя на это у них было не менее 10 минут. «Я просматривал записи хронометража этой катастрофы и помню, что с 11.00 до 11.10 вполне можно было принять решение, и корабли спокойно бы разошлись — море все-таки большое, — вспоминает Синюков. — Однако момент был упущен, что в конце концов и обернулось катастрофой».

Что же касается чернобыльской трагедии, то здесь, по мнению исследователя, одновременно сошлись два роковых обстоятельства. Вначале в районе атомной станции возник локальный геофизический резонанс, мгновенно изменивший мощность ядерного реактора. Спасти положение мог бы технический персонал, однако люди находились в ступоре из-за сопутствующего ему ИФО.

Универсальный алгоритм. Пытался Синюков раскрыть и тайну Тунгусского метеорита. «На мой взгляд, — говорит он, — на самом деле никакого метеорита не было. Вместо него был ИФО, возникший потому, что в то время наблюдался парад планет». Свидетельствует же в пользу такого суждения тот факт, что у людей, попавших в зону взрыва, как известно, произошли некоторые изменения на генетическом уровне. Особенно они сильны были у младенцев, в том числе и у еще не родившихся.

Таким образом, получается, что геофизический резонанс на некотором уровне влияет на судьбу человека и влияние это определяется уже в момент зачатия.

«Сегодня есть уже несколько исследований, которые указывают на влияние космического фактора на поведение человека, его характер, здоровье, болезни и т. д., — говорит Синюков. — Я знаю, что в Болгарии есть врач, который заранее может определить, в какой момент нужно зачать ребенка, чтобы получить на выбор мальчика или девочку. Он определяет этот момент с учетом положения Луны и других планет на небосклоне».

В момент зачатия происходит зарождение новой генетической программы, слияние хромосом. И в зависимости от того, какой это момент — возбужденный или нет, — во многом зависит, каким именно станет данный человек, какова будет его дальнейшая судьба. То есть в зависимости от момента рождения можно заранее предсказать, что лучше для данного индивидуума — выбрать военную карьеру или стать инженером, определить себя в пилоты или лучше тихо-мирно сидеть на земле… «Скажем, зная, что при взаимодействии Урана и Сатурна можно надеяться на рождение талантливого физика, а Марса и Венеры гениального полководца, можно в принципе заранее формировать структуру общества, — полагает Синюков. — Если государству нужны лет через двадцать открытия в области химии и биологии, достаточно опубликовать в печати подробное объяснение, что нужно сделать, чтобы получить ребенка с данными задатками, — и в указанный срок дефицита специалистов данного профиля не будет».

Звучит все это, конечно, заманчиво. Но и обманчиво — все вышесказанное существует пока на уровне предположений. Для доказательства нужны глобальные исследования. А. Н. Синюков уверен: рано или поздно такие исследования будут проведены. И если окажется, что он прав, то на планете окончательно исчезнут люди с врожденными психическими и физическими отклонениями. Такие отклонения, как полагает он, регулярно проходят при параде планет.

Однако если корректировка структуры общества, выращивание специалистов по заказу — дело далекого будущего, то вот предсказание, предотвращение различных катастроф ученый готов осуществлять уже сегодня.

«Компьютерный прогноз с учетом точных астрономических данных — это не астрологический, а физико-астрономический прогноз — вполне может быть изготовлен для каждого самолета, судна, космического корабля и т. д., — полагает Синюков. — Можно прогнозировать также опасные участки, зоны, где возможны землетрясения и прочие катаклизмы в тот или иной отрезок времени. А зная точную дату, можно будет вовремя эвакуировать людей и технику из зоны бедствия, предотвратить многочисленные жертвы, уменьшить материальный ущерб. Для этого достаточно будет просто объявить по радио и телевидению, как ныне транслируют прогноз погоды на ближайшие дни…»

За завесой военной тайны. Вскоре вслед за известием о работе Синюкова из того же Санкт-Петербурга поступила и еще одна весть. Оказывается, там издавна дислоцируется самое, пожалуй, необычное подразделение в наших Вооруженных Силах. А именно в местном НИИ ВМФ окопались военные астрологи, которые определяют по звездам (и отнюдь не тем, что на погонах), кто будет вершить судьбы мира, начнется ли третья мировая война и на чьи головы свалится очередной спутник или самолет.

Согласно утверждениям газетчиков, каждые три месяца в Генштаб Минобороны России приходит очередная сводка астрологических прогнозов, в которой предсказаны места и даты будущих чрезвычайных происшествий. Военная спецлаборатория космоастропрогнозов стала реальностью наших дней.

По свидетельству руководителя лаборатории капитана первого ранга Александра Бузинова, прежде чем стать поставщиками Генштаба, сотрудники лаборатории несколько лет работали «на корзину» — доказывали дееспособность своего метода. Особой оригинальностью тесты не блистали — астрологов просили указать места и даты засекреченных аварий и катастроф, уже имевших место в прошлые годы. Говорят, что астрологи справились с этим чуть ли не со стопроцентной точностью.

Затем авиаторы придумали им задание посложнее. Назвали десять пилотов и десять самолетов. Для чистоты эксперимента и те и другие шли под условными номерами. От астрологов требовалось опять-таки заглянуть в прошлое и определить, кто из летчиков и на каком самолете попадал в переделку. Ответ оказался в основном верным.

Тогда НИИ ВВС заказал сводку прогнозов на месяц вперед. Бузинов указал 15 неблагоприятных дней; в реальности случилось лишь 10 летных ЧП. Летчики было зашумели, но Бузинов рассудил, что в иных случаях лучше проявить лишнюю бдительность. Ведь все указанные происшествия имели место точно в указанные дни.

Далее, 30 сентября прошлого года, представляя очередную сводку в Министерство обороны, военные астрологи указали три десятка регионов, где в четвертом квартале 1997 года могли быть авиапроисшествия. Туда попал и Иркутск. Но сами астрологи на выделении этого ЧП не настаивали, а те, кто принимал прогноз, важности иркутской версии тоже не поняли. В итоге «Руслан» свалился на головы ничего не подозревавших жителей…

«В нашем прогнозе было указано конкретно транспортная авиация, ВВС, — защищается Александр Сергеевич Бузинов. — Кто и что должен был предпринять — военные, Министерство по чрезвычайным ситуациям, я не знаю…»

О сути методики составления прогнозов руководитель лаборатории рассказал следующее. Ритмы жизни человека определяются космофизическими факторами его рождения — солнечной активностью, лунным и солнечно-лунным циклом, движением Сатурна, угловой зависимостью Сатурна с Плутоном… И т. д. и т. п.

В общем, не знаю, кому как, но лично мне вся эта процедура во многом напоминает нашумевшее еще лет двадцать тому назад прогнозирование благоприятных и несчастливых дней по трем циклам — физической, эмоциональной и интеллектуальной активности. Я даже такую японскую машинку видел: закладываешь в нее дату своего рождения, а она тут же выдает тебе график на ближайший месяц. Подобными машинками, помнится, стали пользоваться диспетчеры автобусных парков и гаражей, администрация авиаотрядов. В газетах то и дело появлялись публикации о том, что аварийность на транспортных предприятиях заметно снизилась… Но прошло полгода — год, и мода на прогнозирование прошла, все вернулось на круги своя.

Так, видимо, будет и в данном случае. Почему? Да промахи астрологов в погонах уже очевидны. Сопоставим факты. «Что касается прогнозов Бузинова для конкретных ситуаций и персон, то их достоверность поражает, — написано в газете. — С точностью до минут были предсказаны покушение на генерала Романова в Чечне, теракты в Буденновске, Первомайском и Кизляре. Дата окончания войны в Чечне была спрогнозирована за год…»

И вот тут приходится прервать цитату. Как сообщило радио, в районе Моздока попала в засаду инспекторская группа наших генеральских чинов. Пять человек убито, семеро ранено, похищен «дипломат» с деньгами и документами, нападавшие благополучно скрылись… А вслед за тем в тех же местах бесследно исчез представитель Президента…

Куда смотрели прогнозисты?

Комментарии тут, наверное, излишни.

Но все-таки добавлю к вышесказанному еще два факта. У Бузинова в запечатанном конверте хранится записка, в которой указана дата рождения «персоны, которая станет следующим Президентом России». Но фамилию астролог назвать категорически отказался. Сказал лишь, что А. И. Лебедю никогда не быть первым лицом государства и до 2005 года наша страна не будет втянута «ни в какой крупномасштабный конфликт». Как говорится, и за то спасибо.

Теория катастроф. В интересное время все-таки мы живем!.. Дописал я вышеуказанные строки и поехал на работу. А там меня уже письмо дожидается. «Довелось слышать, что ученые разработали теорию катастроф, — пишет Игорь Воронихин из Новосибирска. — Неужто на самом деле теперь появилась возможность заранее предвидеть, где и когда произойдет то или иное несчастье? Почему тогда по радио и телевидению не передают соответствующих прогнозов, как то делают, скажем, с предсказанием погоды? Неужто это такая страшная тайна?..»

Игорь, по всей вероятности, имеет в виду математическую теорию, первые сведения о которой появились в печати еще в начале 70-х годов. Не разобравшись толком, в чем дело, журналисты «Тайма», «Ньюсуика», а потом и некоторых отечественных изданий стали писать, что теперь появилась реальная возможность прогнозировать возможные неудачи во многих отраслях человеческого знания — социологии, геологии, экономике, технике и даже психологии и лингвистике.

Но когда ажиотаж спал, выяснилось, что новая теория, несмотря на ее громкое название, имеет отношение лишь к чистой математике и ее законы могут иметь лишь такое, например, выражение: «Расстояние от исчезающего локально-оптимального режима до движущегося ему навстречу локально-минимального — порядка квадратного корня из отличия параметра от катастрофического значения». Многое ли тут можно понять, а уж тем более использовать на практике?..

Тем более что сам по себе термин «катастрофа» был введен французским математиком Рене Тома всего лишь для замены таких мудреных слов, как «бифуркация», «перестройка» и «метаморфоза», а само сочетание «теория катастроф» английский математиктополог К. Зиман стал использовать для соединения воедино теории особенностей, теории бифуркации и их приложений; касается же оно лишь математического описания поведения неких причудливых кривых на плоскости и в пространстве. И даже такой громкий термин, как «машина катастроф», обозначает собой нехитрое устройство типа пантографа, с помощью которого очень удобно строить эти самые кривые…

Казалось бы, все — «инцидент исчерпан», как писал поэт, и говорить больше не о чем. Но, в самом деле, разве не интересно создать некую теорию, которая бы могла наперед предсказывать, какие именно неприятности и где ожидают нас хотя бы в самое ближайшее время? И поточнее, чем то делают астрологи… Именно над этим бьются исследователи Агентства по мониторингу и прогнозированию чрезвычайных ситуаций при МЧС России.

Электроника выживания. Прежде всего сотрудники агентства попытались собрать воедино все эти теории и методики предсказания несчастий, которые к настоящему времени разработаны «узкими» специалистами — метеорологами, геофизиками, экологами, даже пожарными и медиками «Скорой помощи».

«Качественно переработав добытое „сырье“, рассказывал руководитель агентства М. Шахраманьян, — эксперты намерены „выдавать на-гора“ регулярные прогнозы стихийных бедствий, а в перспективе, быть может, и техногенных катастроф». Первоочередным потребителем такой информации будет, конечно, Центр управления кризисными ситуациями МЧС России и его региональные отделения, но и другим ведомствам тоже многое перепадет.

Проще всего предсказывать технические аварии и катастрофы. Тут уже есть кое-какой опыт, накоплены определенные методики. Например, в электронике, авиации и некоторых других отраслях техники специалисты широко пользуются таким понятием, как «наработка на отказ». Запуская в эксплуатацию, например, новый авиационный двигатель, специалисты проводят его ресурсные испытания. По их данным и устанавливают, через сколько часов работы можно ожидать поломки, отказа того или иного агрегата.

Опытный специалист может даже при профилактическом осмотре двигателя сказать, сколько часов он может еще летать безаварийно. А помогает ему в этом современная диагностическая аппаратура. Скажем, сотрудником кафедры пластической деформации спецсплавов А. Лютцау разработана методика и аппаратура для выявления процесса рекристаллизации металла. Говоря попросту, с ее помощью можно установить, насколько металл «устал». Дело в том, что в процессе эксплуатации накапливаются напряжения в металле, образуется сеть микротрещин, которые в конце концов и приводят к поломке самолета или корабля.

Чтобы такие случаи пореже происходили во время полета или плавания, Лютцау и разработал рентгеновский дифрактомер — портативный рентгеновский аппарат, могущий уместиться в небольшом чемоданчике. С его помощью теперь несложно просветить тот или иной узел и по полученной рентгенограмме судить, насколько велика усталость металла.

Профессор А. Гудзенко попытался взглянуть на эту проблему пошире и предлагает реализовать разработанную им программу автоматизированного контроля за состоянием техники. Частично эта программа уже реализуется: автоматизированному контролю подвергают ныне ракетно-космические системы перед стартом, периодически проверяют суперкомпьютеры и другую архисложную технику, отказы которой обходятся чрезвычайно дорого. Профессор же предлагает сделать такой контроль повсеместным, а сигналы от встроенных датчиков засылать через спутники связи в общую систему безопасности, построенную наподобие «Интернета». И тогда сигнал об аварийном состоянии той или иной машины будет анализироваться и передаваться на центральный пост оператору — водителю, летчику, машинисту, диспетчеру АЭС и т. д. — вместе с рекомендациями, как действовать, чтобы предотвратить аварию. Одновременно та же информация будет отправляться и вышестоящему руководству, чтобы сразу было видно, кто виноват и что нужно делать…

Ну а пока таких систем еще нет, эксперты советуют использовать законы статистики, нашедшие отражение в инструкциях по эксплуатации той или иной техники. Если в ней сказано, что через столько-то километров пробега надо поменять масло или заменить сальник, сделайте это, не поленитесь.

Победителю — Нобелевскую премию. Статистическое прогнозирование широко используют в своей работе, например, пожарные. «Не нужно быть пророком, — говорят они, — чтобы понять: если барометр показывает „великую сушь“ — жди роста количества пожаров. Пользуясь статистическими сводками за прошлые годы, мы даже примерно можем сказать, сколько таких пожаров будет…»

Ныне и эту работу предлагается автоматизировать. Идея тут такова. В том же Агентстве по мониторингу и прогнозированию чрезвычайных ситуаций создается специальная электронная карта. В каждый из ее квадратов будет вводиться не только, так сказать, стратегическая информация — сколько в данном регионе лесных массивов, торфяников, старых строений и т. д., но и ежедневные тактические данные о температуре, количестве осадков, координаты молниевых разрядов, сила и направление ветра. Тут же выделяются кризисные зоны, на которые и наводится авиаразведка и спутники наблюдения за поверхностью планеты. Таким образом, полагают авторы проекта, появляется реальная возможность на ранней стадии выявлять и локализовать очаги лесных и прочих пожаров.

Аналогичным образом эксперты намерены выявлять и прогнозировать возможность наводнений. На ту же электронную карту заносятся данные о рельефе и объеме водохранилищ, количестве выпавшегб снега в том или ином регионе, интенсивности его таяния, влагонасыщенности почвы… Сюда же добавляют оперативно поступающие данные с паводковых постов и фотоснимки с американского спутника НОАА с разрешением 1 км и российского «Ресурса» с разрешением 100 м. По этим данным будут составляться прогнозы паводков, примерно так же как ныне Гидрометцентр выдает сведения о приближении циклонов и антициклонов, штормов и тайфунов…

Гораздо хуже, по мнению М. Шахраманьяна, обстоит дело с прогнозированием подземной «погоды». Предательский удар по Нефтегорску два с лишним года назад, когда под завалами погибло свыше 2 тыс. человек, дамоклов меч, нависший над Камчаткой, где десятки тысяч людей постоянно живут под угрозой землетрясения, заставляют экспертов раз за разом брать эту проблему методом как осады, так и мозгового штурма.

Кое-какие сдвиги уже есть. Например, наши специалисты уже могут сказать, что тот или иной регион опасен в сейсмическом отношении в течение того или иного периода. Существуют кроме долгосрочных и методики среднесрочного прогноза землетрясений, когда опасность сейсмических подвижек оценивается в течение года. Правда, такое прогнозирование является довольно дорогим удовольствием.

К примеру, ныне агентство проводит на Северном Кавказе полигонные испытания системы, в основе которой лежит использование GPS-приемников, каждый из которых стоит 40 тыс. долларов. Суть же их работы такова. Каждый из приемников получает сигналы от группы навигационных спутников и таким образом может определять свое местоположение с точностью до миллиметра. В случае же сейсмической подвижки происходят микроперемещения, информация о которых тут же передается в прогнозный центр.

Эксперты полагают, что по-настоящему такая система будет работать, если ее датчиками будет опутан весь земной шар. Однако до этого пока далеко… Поэтому в настоящее время исследователи пытаются использовать и другие методики прогнозирования. Например, неплохие результаты дает использование данных той сети сейсмических станций, которая уже существует в настоящее время.

Однако эти методики могут быть использованы разве что для среднесрочного прогнозирования. Специалистов же больше всего интересуют краткосрочные прогнозы, которые бы давали ответ на вопрос, через сколько часов или суток, какой силы землетрясение начнется в данном конкретном населенном пункте. И вот тут, к сожалению, наша наука бастует — ни одной точной методики пока нет. «За ее разработку со стопроцентной вероятностью можно прогнозировать — Нобелевская премия будет наверняка», — невесело шутят сотрудники агентства.

Ныне ими взяты на заметку все более-менее перспективные методы краткосрочных прогнозов, сделана попытка оценить их надежность. И получилась довольно-таки любопытная картина…

Пророков просят не беспокоиться… Два с лишним года назад команда М. Шахраманьяна затеяла любопытный эксперимент. При МИФИ была организована экспертная лаборатория, которая специально занималась оценкой точности и достоверности прогнозов чрезвычайных событий. Двери в лабораторию открыли всем, начиная от сотрудников академических институтов, ученых-энтузиастов и кончая парапсихологами и колдунами. Самым «ясновидящим» обещали госфинансирование их разработок и статус эксперта МЧС.

Принцип проверки таков. Каждый из желающих принять участие в творческом конкурсе на основе изобретенных им методов предсказывал то или иное событие. Параллельно в ЭВМ заводились объективные данные о том же событии и смотрелась математическая вероятность того или иного исхода. По прошествии указанного срока прогноз сравнивался как с математической моделью, так и с действительным исходом событий.

При этом выяснилось, что далеко не все из пророков, которые дают предсказания на страницах печати, на радио и телевидении, так уж рвутся на проверку. И это при том, что один из таких пророков не постеснялся заявить публично, что он предчувствовал гибель собственной сестры, но в его прогноз, дескать, никто не поверил, и вот девушка погибла… Среди тех 70 субъектов прогноза (19 — организации, 51 — частные лица), которые все-таки отваживались пройти тестирование и составили 3461 прогноз (76,5 процента по природным катастрофам и 23,5 процента — по техногенным), «точность попадания» колеблется от 13 до 32 процентов.

Как видите, прогнозисты не вышли за пределы, определяемые известной детской считалкой: «То ли дождь, то ли снег, то ли будет, то ли нет…» Тем не менее сотрудники лаборатории полагают, что собранные данные весьма ценны. Ведь среди собранных методик есть и такие, которые при соответствующей доработке могут оказаться весьма полезными в будущем. Да и сами идеи встречаются весьма интересные.

Пока же экспертам по старинке приходится предвычислять будущие катастрофы, анализируя показания «черных ящиков», пытаясь на основании уже случившегося предсказать, предупредить подобные ЧП в будущем.

Что рассказал «черный ящик»

Как выглядит «доносчик»? Вообще-то он вовсе не черный, а оранжевый. И не ящик, а металлический контейнер с толстыми стенками; некоторые из «ящиков» вообще представляют собой идеально круглую сферу. Название же, скорее всего, позаимствовано из кибернетики, где таким образом эксперты обозначают объект, на который подаются электрические сигналы, и, анализируя, что получается на выходе, пытаются понять, что у него внутри.

Во всяком случае, сами специалисты, в отличие от журналистов, редко употребляют такое название, предпочитая обозначения «шар», «горшок» или просто «самописец». Последнее, кстати, практически совпадает с официальным названием данного предмета как на русском — аварийный самописец, так и на английском языке — flight recorder.

По сути дела, в контейнере расположен специальный магнитофон, который записывает сигналы, поступающие к нему по проводам от всех жизненно важных агрегатов самолета. Причем обычно в самолете таких самописцев два или даже три. Один или два стоят поблизости от кабины пилотов, и записи на них периодически анализируются после полета и вполне благополучной посадки и служат для оценки правильности действий экипажа или выявления возможных ошибок. За что пилоты иногда в сердцах зовут это устройство еще и «доносчиком». Кстати сказать, СССР, а потом и Россия, пожалуй, единственная в мире страна, где записи на самописцах используются для профилактики безопасности полетов. Ведь анализ позволяет узнать о всех сбоях как в работе техники, так и в действиях экипажа — от выпуска шасси на повышенной скорости до перегрева лопаток двигателя, внешне совершенно неприметного, — все фиксируется на ленте. Вот почему если за рубежом после окончания полета шеф-пилот имеет право стереть записи самолично, у нас же — «и тронуть его не моги…». Правда, пилоты все же приспособились и затыкают отверстия микрофонов того самописца который регистрирует переговоры экипажа, пробками от шампанского.

Но, конечно, никому и в голову не приходит до поры до времени трогать аварийный самописец, располагающийся в наименее уязвимом месте самолетного фюзеляжа — в районе хвоста. Его-то и ищут в первую очередь при катастрофе.

Взгляд профессионала. Когда я готовился к встрече с А. М. Горшковым, начальником отдела обработки информации Межгосударственной комиссии по надзору за безопасностью воздушных судов, то полагал, что услышу от него какие-нибудь душераздирающие подробности о той или иной нащумевшеи авиакатастрофе. Но Александр Михайлович на эту тему распространяться не стал, экономя свою и мою нервные системы.

Да и вообще взгляд профессионала на проблему несколько отличается от взгляда дилетанта. Рискну пояснить эту мысль хотя бы таким сравнением. На операционный стол кладут девушку для срочной операции. Как вы думаете, заметит ли дежурный хирург, что пациентка красива? Нет, скорее, он запомнит сколько трудов ему пришлось положить, зашивая рану: нежная кожа плохо держала нить… Так и в данном случае. То или иное летное происшествие запомнилось Горшкову прежде всего по тому, насколько трудно было добраться до «черного ящика», расшифровать его показания, а не количеством жертв или какими-то иными драматическими подробностями.

В Чечне боевики однажды остановили автомобиль с экспертами на горной дороге и потребовали под дулами автоматов слить бензин из бака. Лишь когда шофер растолковал им, кого везет, смилостивились и махнули рукой: «Пускай едут!..» И они поехали разбираться в очередном летном происшествии.

— Прибыли мы как-то в Сибирь, — вспоминает Горшков. — Самолет при аварийной посадке угодил в коровник, да так неудачно, что самописец самопроизвольно раскрылся — по нему ударил сместившийся с места двигатель. Вот то была работа: по всему коровнику и его окрестностям отыскивать в навозе разлетевшиеся кусочки магнитной ленты (самый маленький оказался длиной всего 1,5 см), отмывать их, реставрировать, а уже потом дешифровать…

Или вот еще. Самолет совершал рейс по маршруту Санкт-Петербург-Воронеж. Только стартовал с полосы аэропорта Пулково и тут же упал в Финский залив. А когда водолазы достали контейнер, оказалось, что записей на ленте практически нет — лишь отдельные всплески. Выяснилось, что бортовое питание подавалось на магнитофон урывками. Но почему?

Чтобы ответить на этот вопрос, Александр Михайлович и его коллеги полтора месяца изо дня в день ездили в аэропорт Быково, где на аналогичном самолете имитировали различные ситуации, чтобы получить подобные всплески на клеммах бортового питания. И в конце концов докопались-таки до первопричины аварии, выяснили, почему вышел из строя бортовой генератор. А вслед за тем определили и что нужно сделать, чтобы подобные аварии никогда больше не повторялись.

В воде не тонет и в огне не горит. Кстати сказать, именно для этого — для объективного анализа случившегося в воздухе — и стали ставить на самолетах первые бортовые самописцы вскоре после второй мировой войны, когда во многих странах быстрыми темпами стала развиваться пассажирская авиация.

Представьте себе ситуацию: прибыв в аэропорт назначения, некая дама или джентльмен вдруг начинали жаловаться, что пилоты везли их, словно мешки с картошкой. Во время полета самолет немилосердно встряхивало, а приземлился он так, что из пассажиров едва дух не вышибло… Действительно ли жалоба обоснованна, или экипаж, напротив, действовал исключительно грамотно и самоотверженно в сложных метеорологических условиях? Чтобы понять это, на борт стали устанавливать самописцы, регистрирующие наиболее важные параметры полета.

— Скажем, и по сию пору в кабине Ан-2 красуется самописец-барограф, — рассказывал Горшков. — Он фиксирует перепады давления, по которому затем можно установить динамику изменения высоты полета…

А когда контроля одного параметра оказалось недостаточно, на самолетах появились многоканальные самописцы, регистрирующие, скажем, не только высоту, но и скорость полета, вертикальные перегрузки… И записывать информацию стали уже не обыкновенными чернилами на бумажной ленте, а на магнитофонную пленку.

Однако и бумага, и лавсан, на основе которого делают обычную магнитную ленту, боятся высоких температур; даже если не сгорают, то обугливаются (бумага) или оплавляются (лавсан). Чтобы как-то уберечь информацию, приобретающую первостепенное значение при авариях, которые в авиации очень часто кончаются пожарами, самописцы придумали прятать в бронестаканы — специальные защитные кожухи, рассчитанные на противодействие не только высоким температурам, но и сотрясениям, ударам.

Один из таких бронестаканов представляет собой сферу диаметром около полуметра, составленную из двух половин, выполненных из прочнейшего сплава. (Возможно, именно потому и предприятие, занятое конструированием и производством таких самописцев, называется НПО «Сфера».) Полусферы соединены с помощью простейших, но достаточно надежных замков, так что при ударе они вряд ли раскроются самопроизвольно. Снаружи сфера окрашена в яркооранжевый цвет — ее издалека видно среди обломков катастрофы, а изнутри проложена толстым, в два пальца, слоем термоизоляции.

Впрочем, хотя шары еще летают на самолетах разных типов, они вовсе не являются последним словом в данной области техники. Один из новых видов самописцев по внешнему виду представляет собой уплощенный цилиндр, опять-таки выполненный из сплава с термоизоляцией. Внутри упрятана аппаратура, регистрирующая уже не 3, как бывало, и даже не 12, а 64 параметра; причем в случае необходимости несколько таких ящиков могут быть объединены в комплекс, могущий одновременно фиксировать до 256 параметров.

Фиксируются данные не на лавсановой, а на металлической ленте, которая может выдержать нагрев до 150ёС. А если учесть еще, что сам регистратор рассчитан на пребывание в очаге огня с температурой 1000ёС в течение 15 минут, сохраняет герметичность в морской воде не менее 36 часов, может выдержать кратковременные перегрузки (т. е. удары) с 1000-кратной перегрузкой и статические — более 2 тыс. кг, то становится понятно, почему в большинстве случаев записи все-таки удается расшифровать, несмотря на передряги, вполне возможные при катастрофе.

И опять без компьютера не обойтись… Расшифровка ведется с помощью современной вычислительной техники. Например, то помещение, в котором мы разговаривали с А. М. Горшковым, по внешнему виду напоминает нечто среднее между вычислительным центром и криминалистической лабораторией.

— Так оно, собственно, и есть, — соглашается Горшков. — Мы действительно ведем экспертизу происшествий с помощью компьютеров и другого современного оборудования…

Однако все вышесказанное вовсе не значит, что эксперты полагают: современные самописцы в улучшении уже не нуждаются. Взять хотя бы, пожалуй, наиболее распространенный на российских воздушных судах регистратор МРСП-64. Вроде бы и длительность записи сигналов составляет 30 часов, и фиксирует он около 80 параметров, и достаточно легкий (9,5 кг), но вот после катастрофы Ту-154 в районе Хабаровска «черные ящики», как и сам самолет, искали более недели, потратив на это около 10 млрд рублей. Насколько были бы облегчены поиски, если бы регистраторы дополнительно оборудовались гидроакустическими буями, а также маяками космической системы радиооповещения?..

Но вот «ящик» так или иначе найден. Что следует за этим? Комиссия, в состав которой входит А. М. Горшков или кто-то из его подчиненных, а также представитель завода, который выпустил или ремонтировал данный самолет, двигателисты, опытные пилоты и т. д., вскрывает контейнер. Горшков, пользуясь привезенными с собой программами, в вычислительном центре ближайшего аэропорта приступает к расшифровке записей.

Полученная информация отображается в виде графиков. К ним добавляются расшифровки «звуковиков» — службы, которая занимается прослушиванием и записью всех переговоров экипажей, особенно в последние 30 минут полета, а также анализом шумов, наложившихся на ту же пленку: изменением в гуле двигателей, тревожных сигналов, которые подают многие устройства на аварийных режимах… (Именно звуковики, кстати, установили, что перед самой катастрофой аэробуса А-310 под Междуреченском в кабине пилота были дети.) Если всего этого недостаточно, к расследованию подключаются аналитики; на основании предоставленной информации по формулам аэродинамики они вычисляют недостающие данные, строят, если надо, математические модели поведения летательного аппарата в воздухе на последнем участке траектории. (На экране дисплея такая информация видна в качестве своеобразного мультика — наглядно показано, какие эволюции совершает летательный аппарат, перед тем как врезаться в нашу твердую планету.)

Вся эта информация плюс сведения от двигателистов, самолетчиков, пилотов-экспертов сводится в единый отчет и служит затем основанием для квалифицированного резюме: причиной аварии послужил отказ такого агрегата. Или: есть основания полагать, что корень летного происшествия кроется в неграмотных действиях экипажа…

И пусть сделанного уже не исправить. Найденные ошибки должны послужить уроком для других. Ведь это только дураки (простите за грубость) учатся на собственных ошибках. Умные люди просто обязаны сделать выводы из промахов других. И сделать так, чтобы каждый полет начинался удачным стартом и заканчивался благополучной посадкой.

Дата добавления: 2015-08-05