Имя Мирсаида Хайдаргалиевича Султан-Галиева

Одни называют его “мусульманским Троцким”, другие – “отцом революции Третьего мира”, третьи – “самой крупной политической фигурой среди татарских лидеров Советской России”. Л. Д. Троцкий и Л. Б. Каменев позднее раскаивались в том, что позволили Сталину “лизнуть крови” столь видного деятеля, как Султан-Галиев, и тем самым почувствовать свою безнаказанность. По их мнению, Султан-Галиев явился “первой жертвой генсека”

Одним из наиболее захватывающих примеров борьбы с национализмом было дело Султан-Галиева, члена татарского Комиссариата Совета наций. Заговор был раскрыт, когда Султан-Галиев со своими друзьями пы­тался сформировать антисоветскую заговорщическую организацию в Татарской АССР и Башкирской АССР. Главные обвинения против него сводились к следующему: во-первых, передача им секретной информации панисламистским и пантюркистским кругам в Персии и Турции; во-вторых, его попытки установить контакты с Зеки Велиди Тоганом. К этому времени Тоган, согласно советским источникам, еще оставался коммунистом, но одновременно возглавлял восстания басмачей в Кокчетаве, надеясь создать пантюр - кистский Восточный Интернационал, который существовал бы вместе с Коминтерном

Сталин в речи, произнесенной на Четвертой конференции Центрального Комитета коммунистической партии СССР июня, говорил об отклонениях Султан-Галиева и его сообщников. Это был период, когда большевики заигрывали с национальными чувствами нерусских народов, и слова тогдашнего Народного Комиссара по делам национальностей достойны цитаты :«... Я не вижу ничего особенно недопустимого в теоретических упражнениях Султан-Галиева. Если бы у Султан-Галиева дело ограничивалось идеологией пантюркизма и панисламизма, это было бы полбеды, я бы сказал, что эта идеология, несмотря на запрет, данный резолюцией X съезда партии по национальному вопросу, может считаться терпимой и что можно ограничиться критикой ее в рядах нашей партии. Но когда идеологические упражнения кончаются работой по установлению связей с лидерами басмачей, с Валидовым (Тоганом) и другими, т. е. оправдывать басмаческую практику невинной идеологией, как пытается сделать это Фирдевс, — никак уж нельзя. Таким оправданием деятельности Султан-Галиева никого не проведете».

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПРОРЫВ

Имя Мирсаида Хайдаргалиевича Султан-Галиева – главы Центрального бюро коммунистических организаций востока в 1918 – 1921 году, председателя Центрального мусульманского комиссариата Наркомнаца РСФСР, председателя центральной мусульманской военной коллегии при Наркомоенморе РСФСР долгое время было гораздо лучше известно на Западе, чем в СССР и России. Взгляды этого человека, называемого западными историками «мусульманским Троцким» стали доступными отечественному читателю лишь в начале 90-х годов, когда в Москве были изданы материалы совещания ЦК РКП (б), разбиравшего летом 1923 года дело Султан-Галиева.

Как пишет известный российский историк Р.Г.Ланда: «На этих документах вплоть до 1992 года стоял гриф «совершенно секретно», ибо они как бы открывали совершенно новый этап национальной политики в СССР, который был связан с отказом от многих принципов и тактических установок большевиков периода 1917 – 1922 г.г. Именно сменой одного этапа этой политики другим и был во многом вызван трагический поворот в личной судьбе Султан-Галиева» — его исключение из партии, последующие аресты и расстрел в 1940-м году.

В этой связи стоит подчеркнуть, что успехи большевиков в годы гражданской войны были во многом обусловлены исключительной гибкостью политики РКП(б) по отношению к населению «мусульманских» регионов России, которое, в конечном итоге, поддержало Советскую власть в борьбе против белогвардейцев. Обеспечить эту политику могли такие люди, как Султан-Галиев – интернационалисты с одной стороны и знатоки культуры и самобытности своих народов с другой. Принципиальная линия Султан-Галиева, указывает Р.Г.Ланда, заключалась в последовательной реализации призывов «Обращения ко всем трудящимся мусульманам России и Востока»: «Вы сами должны быть хозяевами вашей страны! Вы сами должны устраивать свою жизнь по своему образу и подобию! Вы имеете на это право, ибо ваша судьба – в собственных руках!» («Вопросы истории». – 1999. -№8).

В соответствии с этим мусульманам Петрограда и Поволжья были возвращены отобранные царским правительством мусульманские святыни. Публикация Советским правительством тайных договоров Российской империи, затрагивавших интересы Турции высоко подняла престиж новой России в глазах мусульман. В июне 1918 года Совнарком создал особые мусульманские комиссариаты в русских губерниях и в Средней Азии. При поддержке большевиков проводились мусульманские съезды, на которых революционные атеисты сидели рядом с муллами и вместе с ними провозглашали лозунг «веры, свободы и национальной независимости». Ввиду этого даже часть мусульманского духовенства выдвинула лозунг: «За Советскую власть, за шариат!» В 1922 году в Средней Азии большевики восстановили ликвидированные ранее шариатские суды, вернули мечетям и медресе, отобранное ранее имущество. В декабре 1923 года было проведено совещание мулл под лозунгом: «Советская власть не противоречит исламу».

КОНСЕРВАТИВНАЯ РЕАКЦИЯ

Убеждения Султан-Галиева рано или поздно должны были войти в противоречие с линией Сталина на авторитарный централизм в решении всех вопросов, в том числе и в первую очередь национального.

Султан-Галиев одним из первых выступил с резкой критикой сталинского плана «автономизации» в период подготовки Союзного договора 1922 года, говорил об ошибочности предлагаемых Сталиным форм объединения республик в единый Союз и, особенно, о неверном принципе разделения «советских республик на национальности, которые имеют право на вхождение в союзный ЦИК, и на национальности, которые не имеют этого права». Примерно в то же время с резкой критикой сталинского плана «автономизации» выступил и Ленин, заметивший, что «Видимо вся эта затея «автономизации» в корне была неверна и несвоевременна».

Но если с Лениным Сталин не мог бороться в открытую, то на примере Султан-Галиева он решил проучить и запугать всех своих возможных соперников. 4 мая 1923 года Партколлегия ЦКК РКП(б) исключила Султан-Галиева из партии, сняла со всех постов и передала его дело в ГПУ. Но единомышленники Султан-Галиева и он сам, продолжали активную деятельность вплоть до 1929 года.

Обвинение основывалось на перехваченных конспиративных письмах Султан-Галиева своим единомышленникам в Татарии, Башкирии, Крыму с призывами выступать на партийных собраниях с защитой своих позиций. Как впоследствии писал Троцкий, в деле Султан-Галиева Сталин впервые «лизнул крови».

[3][4].

4 июня 1923г. Султан-Галиев был освобожден по предложению Р. В. Менжинского (тогда – начальника секретного оперативного управления ГПУ), дезавуировавшего агентурные сообщения о якобы поддержке Султан-Галиевым басмачества. Однако и после этого Сталин сделал все, чтобы просьба Султан-Галиева о восстановлении в партии была отклонена. Для Сталина это “дело” не было закончено. Оно только начиналось. Ему выгодно было утверждать, что Султан-Галиев якобы “перешагнул из лагеря коммунистов в лагерь басмачей”.

Можно представить себе, что пережил Султан-Галиев в последующие годы, отстраненный от работы, оклеветанный, лишенный возможности применить на практике свои огромные знания и талант. Его “дело” во многом стало поворотом в отношении СССР и Коминтерна к Востоку. Возобладали грубый расчет, догматическая зашоренность. Оказалась нереализованной потенциальная возможность творческого восприятия и учета восточной, в первую очередь – исламской, реальности. Именно сегодня это ясно во всей полноте. Ведь взгляды Султан-Галиева разделяли в 20 – 30-е годы такие деятели Коминтерна, как М. Нат Рой в Индии, Султан-Заде в Иране, Т. Малака в Индонезии, а в 60 – 70-е годы – такие известные деятели национально-освободительного движения, как А. Бен Белла и X. Бумедьен в Алжире и А. Шариати в Иране. И причина этого – не только в умелом учете в теоретических построениях Султан-Галиева своеобразных условий Востока, в частности – образа жизни и психологии его крестьянства (что особенно привлекало Вен Беллу), но особенно – в определении роли ислама в процессе революционного обновления общества. Можно лишь присоединиться к оценке Мухамедьярова: “Анализ Султан-Галиева оказался в этом отношении настолько глубоким и точным, что его значимость в подлинном масштабе раскрывается только в наши дни”.

Однако после 1923 г. выдающийся теоретик, публицист и писатель был всего лишь консультантом “Охотсоюза”, и ему не давали заниматься ни литературной, ни переводческой деятельностью. Его родных репрессировали, а тех, кто ему помогал, обвиняли в “поддержке контрреволюционера”.

Репрессиям подверглись братья Мирсаида, его дочери Расида и Гульнар, сын Мурат. В концлагере погибла и Фатима Ерзина, ставшая в 1918 г. второй женой Султан-Галиева. Лишь некоторым из родственников Султан-Галиева удалось выжить – его брату Фариту, сестре Зулейхе, которые впоследствии смогли рассказать о его жизни. А в 20 – 30-е годы создавалось впечатление, что Сталин и его сторонники старались не только избавиться от самого Султан-Галиева, но и исключить из публичного употребления всякую информацию о нем, даже упоминание.

Дальнейшая судьба Мирсаида Султай-Галиева оказалась еще более трагичной. Взяв на заметку его сторонников еще в 1923 г, как “националуклонистов”, Сталин после утверждения своей власти в 1927 г. развернул массовые репрессии против них и всех, кого к ним можно было причислить. В 1928 г. он сфабриковал новое дело о “султангалиевщине”, приписав Султан-Галиеву совершенно необоснованное обвинение в связях с организацией крымских националистов “Милли-Фирка”. Этой организации тогда в Крыму уже не существовало. Но в ней когда-то имел несчастье состоять Вели Ибраим (Ибрагимов), бывший наборщик в газете Ислама Гаспринского “Терджуман” и депутат курултая Крыма 1917 – 1918гг., ставший в 1923 г. председателем ЦИК Крымской автономной республики. Сталин не только казнил в 1928 г. Ибраима, но и сфабриковал “дело” о заговоре бывших милли-фирковцев, раздув его до всесоюзного масштаба и даже начав борьбу с “велиибраимовщиной”, будто бы связанной с Султан-Галиевым в СССР и Заки Валидовым в Турции.

Султан-Галиеву и его друзьям, а также – многим деятелям Татарии (К. Мухтарову, Г. Мансурову, Р. Сабирову, М. Будайли и др.) были приписаны, также без каких-либо оснований, связи с Троцким, Зиновьевым и другими врагами Сталина, а заодно – попытки срыва коллективизации деревни, организация подпольного террора, сотрудничество с иностранными разведками. Из 76 привлеченных к “делу” лиц 21 человек был осужден на смерть.

28 июля 1930г. Султан-Галиев был приговорен к расстрелу, однако в январе 1931 г. расстрел был заменен десятью годами заключения, которые он отбывал на Соловках, работая конюхом лагпункта. В 1934 г. его даже внезапно освобождают, разрешая жить в Саратовской области.

1937 г. Султан-Галиев пережил повторный арест и допросы с применением самых жестоких методов. Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила его к расстрелу в декабре 1939 года. 28 января 1940 г. приговор был приведен в исполнение. Эта смерть была частью гибели тысяч и тысяч представителей интеллигенции Татарстана, Башкирии, Крыма, Кавказа, Средней Азии и Казахстана, во многом подорвавшей то положительное, что было сделано там советской властью и за что упорно боролся Султан-Галиев 25.

Так завершился жизненный путь выдающегося татарского революционера и ученого, взгляды которого в случае их реализации могли бы очень многое изменить в судьбах не только мусульманских народов, но и всего СССР, более того – всего Востока. Султан-Галиев предвидел многое – и возможность “поражения революции” в СССР, и “неизбежность распада” старой России, что, по его мнению, “требовало необходимости “разрешения” нацвопроса, а не “изживания” его”, и, наконец, неизбежность революционного подъема и освобождения Востока. Нельзя исключать полностью того, что осуществление его идей предотвратило бы многие беды, в том числе – развал СССР и всевозрастающую с 1970-х годов опасность исламо-экстремизма, причем, на путях не просто “симбиоза марксизма и ислама”, как несколько прямолинейно представляют себе суть учения Султан-Галиева на Западе, одновременно удивляясь тому, как “этот человек, бывший скорее всего атеистом, стал образцом защитника ислама” 26.

Султан-Галиев был основателем идеологии, соединявшей в себе элементы марксизма и ислама. «Исламский марксизм» позже нашел некоторое распространение в странах третьего мира. С идеями Султан-Галиева были знакомы такие деятели стран третьего мира, как бывший президент Египта Гамаль Абдель Насер и бывший президент Алжира Ахмед Бен Белла

Дата добавления: 2015-08-05