Гендерные стереотипы и гомофобия

В нашей культуре мальчиковая дружба недооценивается потому, что мы недооцениваем все эмоциональные потребности и возможности наших мальчиков. Как мы уже обсуждали, даже малышей стыдят за любые проявления зависимости, грусти, уязвимости. В соответствии со старым Мальчишеским кодексом, мы ждем, что мальчики будут маленькими мужчинами: сильными, независимыми, автономными. Мы ограничиваем то, насколько сильно они могут проявлять свои чувства перед другими. Общество учит нас, что мальчики (и мужчины) не так уж и нуждаются в друзьях, близких личных отношениях и связях. Более того, общество часто воспринимает открытое проявление мальчиками эмпатии и приязни как нечто неприличное.

Один мальчик, Мэтт, рассказал нам, что у него в прошлом году была депрессия, но он не мог обратиться за помощью из-за неписаных законов мужественности:

"Трудно быть парнем, потому что ты не можешь рассказать о своих чувствах. Ты должен справляться со всем в одиночку. Девочки могут пойти и поговорить с кем-нибудь. Мальчикам это не позволяется". Мэтт мог поговорить со своим лучшим другом, Джимом, и это давало ему облегчение, но он никогда не показывал свою хрусть ни своим родителям, ни другим друзьям. Он говорил только с Джимом, один на один, где их не могли подслушать родители или кто-то еще.

Мальчиков с раннего возраста учат ограничивать способы инициирования и выражения дружбы. Не одобряются разговоры о проблемах, особенно о таких проблемах, которые сопровождаются сожалениями, сомнениями, грустью. Фактически, их учат не говорить ни о чем серьезном из страха создать впечатление слабого, уязвимого, нуждающегося - словом, немужественного. Двенадцатилетний Алан объясняет так: "Я рассказываю Кевину о своих делах, но только в выходные, когда мы не в школе. Если мы будем обсуждать такие вещи в школе, про нас будут говорить, что мы ведем себя, как девчонки". По словам четырнадцатилетнего Скотта, "тебя назовут слабаком, если ты начнешь говорить сентиментально, как какая-нибудь Опра[7]". Питер Эган, автор ТВ-шоу для подростков "Школа в Ласковой долине", согласен с ним. Он говорит, что в его шоу в нескольких сценах мальчики говорят о своих эмоциях. Эган продолжает: "Такого просто не может быть. Мальчики так себя не ведут. Мальчик знает, что если он начнет говорить так слащаво, то его засмеют и обзовут педиком".

Действительно, страх - страх быть названным педиком, рохлей, мальчиком на побегушках, быть заподозренным в женственности или гомосексуальности - удерживает мальчиков от того, чтобы свободно вступать в серьезные эмоциональные разговоры с другими. Порой это даже мешает мальчикам сказать, что им кто-то небезразличен. Это мешает им выражать свою симпатию другим физически. Взрослые не ценят ту нежную, искреннюю дружбу между мальчиками, какую, за редкими исключениями, мы поощряем у девочек.

Меня недавно посвятили в один грустный эпизод из жизни двух третьеклассников. Этот инцидент показывает, как неверно воспринимается открытое выражение привязанности среди мальчиков. Томми и Чарли очень сдружились за летние каникулы после третьего класса. Когда они узнали, что в следующем учебном году будут учиться в одном классе, они не могли дождаться осени.

В первый день их новая учительница, миссис Хатчинс, попросила учеников переписать домашнее задание и начать решать задачу по математике. Чарли опоздал, и вошел, когда класс уже сидел. Томми увидел, как входит его друг. И, прежде чем Чарли успел сесть, Томми радостно бросился через весь класс и сердечно обнял друга. Миссии Хатчинс обернулась, чтобы посмотреть на них, и ей это показалось "потасовкой" на глазах у всего класса. Пораженная, она отправила их обоих в кабинет директора.

"Мы не дрались,- объясняли мальчики директору мистеру Аткинсу,- мы просто обнимались".

В доказательство Чарли запечатлел поцелуй на голове Томми и добавил: "Мы лучшие друзья. Мы любим друг друга".

Это не произвело впечатления на мистера Аткинса. "Я думаю, миссис Хатчинс ошиблась, когда подумала, что вы деретесь. Но такое чувственное поведение недопустимо в школе. Сейчас вы пойдете обратно в класс, но я хочу, чтобы ваши родители подписали вот эти письма".

Мистер и миссии Симмонс, родители Чарли, потом рассказали мне, что содержание письма поставило их в тупик. "Чарли, как понять, что твое поведение в классе недопустимо сексуальное? Что именно произошло?"

"Я просто обнял Томми".

"В этом нет ничего плохого",- сказали родители Чарли.

На следующее утро миссис Симмонс сидела в кабинете мистера Аткинса. "Нам нравится искреннее поведение нашего сына. Почему вы наказали его за это?"

"В уставе школы сказано, что неприличные касания и проявления сексуальности строго запрещены",- сказал директор.

"Вы хотите сказать, что если две девочки из четвертого класса делают что-то вместе и одна обнимет другую, миссис Хатчинс испугается насилия, и вы отправите их домой за сексуальную активность?"

Глаза мистера Аткинса расширились, он колебался. "Мы должны учитывать обстоятельства конкретной ситуации",- Сказал он наконец.

Миссис Симмонс ушла, надеясь, что директор переосмыслит Свою позицию. Но ей было грустно, она размышляла, должна ДИ она поговорить с сыном о том, что ему следует сдерживать Проявление своей привязанности к Томми в школе, чтобы избежать в дальнейшем проблем.

К сожалению, убеждения мистера Аткинса, что дружба Между мальчиками - это нечто сексуальное и недопустимое, Не являются чем-то необычным. Тендерные ограничения в сочетании с абсурдом приводят к параллели между мальчишеской симпатией и взрослой мужской гомосексуальностью и к Созданию ограничивающей среды. Мальчиков разводят, если они демонстрируют хотя бы толику искренней любви или привязанности друг к другу. Это ошибочное восприятие - форма гомофобии - прискорбно еще и тем, что оно может разрушить мальчишескую дружбу до того, как она возникла. А это, по иронии судьбы, в свою очередь может заставить нас сомневаться, Способны ли мальчики на глубокую дружбу. И, как мы видели в Седьмой главе, это толкает мальчиков к наркотикам и алкоголю как средствам временно заглушить стыд, который они испытывают из-за своей потребности в дружбе, любви, привязанности.

Стоит ли удивляться тому, что общество, которое не ценит дружбу мальчиков, воспитывает мужчин, которым не удается "дружить" во взрослых отношениях с женщинами? Если мы разлучаем и стыдим мальчиков, которые показывают привязанность друг к другу, как мы можем винить мужчин в том, что они не способны проявлять несексуального рода симпатию к женщинам? Аналогично, почему мы ставим мужчинам в вину их неумение сочувствовать женщинам, если мы не даем мальчику обнять друга, который нуждается в поддержке? Ответы на эти вопросы надо искать в наших тендерных стереотипах и позоре, которым мы давим мальчиков, восстающих против них. Я Давно думаю о том, что мальчик, способный открыто выражать свои эмоции, не только не тряпка и не мамсик, а герой, и его поступок - это настоящая храбрость. В идеале, такого рода незадавленная любовь и забота между мальчиками должны быть привычными и не требовать отваги. В идеале, это должна быть черта каждого "настоящего мальчика", то, что мы ценим в нем.

Дата добавления: 2015-08-05