Двойной стандарт и сексуальность

Особенно трудно справляться с двойными стандартами, когда это касается сексуальности. Какая другая сфера делает мальчиков настолько уязвимыми, настолько открытыми, настолько незащищенными перед девочками? В какой другой области мальчики настолько испуганы, хотя в них видят агрессоров?

С одной стороны, мальчик становится мужчиной, у него появляется мужское тело и мужские сексуальные аппетиты. На него давят - общество и его сверстники, он должен показать себя мужчиной - флиртовать, завести подружку, заниматься сексом. С другой стороны, родители и учителя учат мальчиков обращать больше внимания на эмоциональную связь, которая возникает между ними и девушками или женщинами. Мы просим их уважать представления их сверстниц о том, какое сексуальное поведение считается допустимым, комфортным, правильным, просим уважать их чувства. В результате, у подростков много вопросов о том, когда и как можно начинать сексуальную жизнь и как она должна выглядеть. Что их приятели подумают о них, если они будут уважать желания девочек и согласятся "ждать"? Что подумают родители, если они оба, и мальчик, и девочка, решатся на секс?

- В школе,- рассказывает мне шестнадцатилетний Ральф,- нас учат уважать девочек. Мы должны обращаться с ними как с женщинами. Нам рассказывают о СПИДе, и это очень страшно. Нам говорят, что не надо спешить с сексом. Но, если у вас есть интимные отношения, то, говорят нам, надо надевать презерватив. В классе все внимательно слушают и соглашаются. Но потом многие ребята хвалятся тем, как много девчонок у них было. Все хотят знать, ты уже или еще нет. Это очень напряженная тема - заниматься сексом с девушкой.

- Как ты справляешься с этим давлением?

- Ну, я думаю, что хочу еще подождать, но я не знаю, почему. Я, кажется, немного запутался.

Решение, стоит ли и когда начинать интимную жизнь, вероятно, одно из самых кутающих решений, с которыми сталкивается подросток, в том, что касается сексуальности. Но его жизнь состоит из тысячи других проблем и вопросов, как следует себя вести в ситуациях, включающих девочек и сексуальность.

Неуверенность и много страхов приносят ему различия в уровне физической зрелости мальчиков и девочек в целом. Особенно в возрасте от 12 до 15 лет, девочки физически и нередко эмоционально более зрелые, чем мальчики. В отличие от девочек, у которых наступление половой зрелости ясно маркируется началом менструаций, у мальчиков нет никаких четких признаков, что они физически способны начать сексуальную жизнь. Начало пубертата у мальчиков более медленное, физические изменения менее заметные. Изменяется голос. Начинают расти волосы на лобке. Мускулы и торс увеличиваются в размерах. Но нет ни единого телесного "знака", говорящего, что мальчик готов к сексу и репродукции. В действительности, единственный способ для мальчика узнать, готов ли он к половой жизни - заняться сексом. Это увеличивает прессинг, желание заняться сексом, чтобы доказать свою взрослость, и увеличивает тревогу по поводу первого опыта. Мальчики переживают, что они не будут достаточно хороши, и страх импотенции - глубочайшее унижение - проходит через сознание каждого мальчика.

А теперь возьмите такого запутавшегося мальчика и девочку, которая психически созрела несколькими годами раньше, и представьте, какой страх он переживает. К сожалению, как мы знаем, чем более неуверенно мальчик себя чувствует, тем больше компенсаторной бравады в его поведении. Отсюда и все эти разговоры в раздевалках, где девочек низводят до вещей и хвалятся своими победами.

Еще хуже то, что у мальчиков и девочек отличаются мотивы, по которым они впервые вступают в интимные отношения. Девочки считают секс знаком любви и предельной близости. Мальчики склонны воспринимать его, во всяком случае частично, как способ подтвердить свою мужественность. Мальчики только тогда могут расслабиться и стать эмоционально открытыми, когда они смогут почувствовать себя уверенными в отношении своих сексуальных возможностей и убедиться, что секс не будет для них чем-то постыдным. Девочки хотят, чтобы мальчики были эмоциональным и любящими до секса. Мальчики, с их иными скоростями и философией эмоциональности, часто обнаруживают, что они могут открыться только после секса, да и в этом случае им часто требуется много времени. А пока это время не настало, девочкам кажется, что мальчикам все равно.

Скрытность подростков в этих эмоционально трудных вопросах и их защитный "мачизм" снискали им скандальную репутацию среди девочек и подростков, которые слишком поспешно увидали в них сексуальных хищников, ищущих любой возможности похитить сердце и невинность юной девы, а потом нырнуть в кусты. На фоне наших постоянных обсуждений безопасного секса, изнасилований, сексуальных преследований, мальчиков сейчас более чем когда либо, воспринимают как сексуальных агрессоров, которых неистовая животная жажда секса может толкнуть на любого рода варварское деяние.

Поэтому очень важно понимать отношение подростков к сексу. Важно помнить, что они действуют в рамках другого, подчас трудного для понимания поведенческого кодекса. Их поведение - это компромисс между жаждой близости и страхом быть отвергнутым, который дополнительно подпитывается бессознательными "стыдными" страхами ранней брошенности, которую мальчики рационально не осознают. Они переживают необычайно сложный период жизни, когда вероятно глубочайшее мужское унижение и при этом допускается лишь незначительная доля честности.

Итак, я не предлагаю, в соответствии с нашим сочувственным подходом, сообщить мальчикам, что быть сексуальным агрессором - это нормально. Моя позиция заключается в том, что если мы хотим достучаться до наших мальчиков и помочь им обрести зрелость и ответственность в вопросах секса, нам надо понимать их мотивацию. Как общество мы гораздо больше знаем о давлении, которое испытывают девочки в вопросах сексуальности, и относимся к ним с большим сочувствием. Мальчики прячут свое замешательство, прячутся под маской мачизма и за нашими собственными заблуждениями об опасности мальчиков. Мы готовы давать советы девочкам и обвинять мальчиков. Если вы сомневаетесь в этом, сходите, как я, на любое занятие в старших классах школы или в колледже, посвященное безопасному сексу, насилию или изнасилованиям на свиданиях. Очень часто девочек вполне разумно призывают прислушиваться к своим чувствам и настаивать на своем. Мальчикам, между тем, говорят, что их дело - уважать девочку, когда она говорит "нет". Такое впечатление, что у мальчиков нет своих собственных сложностей, как будто они сексуальные машины, всегда готовые к действиям.

Семнадцатилетний Мартин ушел с такого урока недоумевая, какое же поведение является приемлемым, и со страхом, что его могут посчитать опасным. "Нам говорят, что надо всегда спрашивать девушку, даже если ты просто собираешься ее поцеловать. И это только в одну сторону. Девушки не спрашивают. Как будто все движения - ответственность парня. Только парень должен следить, как бы не сделать чего-либо, чего девушка не хочет, и только парень должен думать о том, чтобы сделать так, как девушка хочет. Все так думают. Знаете, это странно и очень старомодно считать, что парни - это активная сторона, которая все делает, а девушки только либо принимают, либо отвергают это". Мартин считает себя бессильным изменить ситуацию. "Надо просто приноровиться к этому, принять и жить с этим, если не хочешь проблем".

Здесь мы снова сталкивается с двойным стандартом мужественности, который заставляет мальчиков чувствовать, что им надо "проверить себя" сексуально и затем наказывает их, если они на это решились. Послушайте Питера: "Быть парнем, вау. Никогда не знаешь, не оскорбляешь ли ты кого-нибудь, надо постоянно следить за собой. Еще труднее с отношениями. Ох, по-прежнему первый шаг должен всегда делать парень. Раньше, когда тебе тринадцать или четырнадцать, да может и сейчас тоже, ты не знаешь, что именно надо делать. Но желание есть. Ты хочешь поговорить с девушкой, но не знаешь, как. Ты никогда не делал этого раньше. На тебя давит то, что ты должен это сделать".

Я не говорю о том, что мальчики не используют свои физические преимущества и силу, чтобы совершать сексуальное насилие над девушками. И образовательные программы, разумеется, должны осуждать физическое принуждение в любом случае. Но большинство мальчиков не такие. Большинство мальчиков искренне ищет близости и пути к настоящим взаимоотношениям.

Например, Митчелл - сын моих друзей Дика и Дженнифер Харрингтон, живущий в прогрессивном, благополучном пригороде Бостона. И Дик, и Дженнифер работают полный день, Дик - бухгалтер, а Дженнифер специалист по связям с общественностью в крупной бостонской фирме.

Однажды в субботу Митчелл и его одноклассница Лиз пошли вместе поесть пиццу и сходить в кино, для обоих это было первое "настоящее" свидание. Когда Митчелл вернулся домой, отец спросил его, как все прошло.

- Хорошо,- сказал ему Митчелл, хотя вид у него был слегка озадаченный и встревоженный. -Немного странно.

- Что значит "странно"? - спросил его отец.

- Я не знал, должен ли я заплатить за пиццу или мы должны платить пополам.

- Как ты поступил?

- Мы скинулись, но мне кажется, она ждала, что я заплачу.

- Ну,- сказал отец,- это не так уж и странно.

- Нет, но потом, когда я вез ее домой, у нас прервался разговор. Кажется, она думала, что я буду приставать к ней или что-то в этом роде.

- Почему ты так думаешь? - спросит его отец.

- Я не знаю. Понимаешь, все эти поцелуйчики на ночь. Но иногда мне кажется, что даже коснуться девушки запрещено, если она не хочет этого. Я не был уверен, что она хотела. В общем, я подумал, что если бы я попытался поцеловать ее, она бы обвинила меня в сексуальном домогательстве,- Митчелл вздохнул. - Теперь я понимаю, как себя чувствовал Билл Клинтон.

Митчелл не мог разобраться, играть ли ему сильного, уверенного мужчину, который склоняется над трепещущей девушкой, или демократичного, нежного, чувствительного мужчину, который ждет. Пожалуй, самое печальное, что он на самом деле не знает, что он на самом деле чувствует. Хотел он поцеловать ее или нет? Она ему на самом деле нравится или нет?

Митчеллу повезло, что его родители постарались ему помочь. - Знаешь,- сказал ему отец,- наш новый руководитель на работе - женщина. У меня возникла похожая проблема, когда она только пришла к нам. Я не знал, должен ли я открыть ей дверь. Я думал, что если я задену ее плечо, она подаст на меня в суд. Я не знал, можно ли предложить ей пиво. Я не шутил с ней, потому что я боялся, что она неправильно поймет мои шутки. Прошло немало времени, прежде чем мне удалось со всем этим разобраться, и я все еще работаю над этими вопросами.

Когда Дженнифер рассказали о свидании, она предложила: "Слушай, Митчелл, может, тебе надо просто спросить Лиз, что она думает об этом? Спроси ее, как насчет того, чтобы ты заплатил за пиццу. Спроси, как она отнесется к тому, что ты поцелуешь ее. Поговори с ней. Я почти уверена, что она тебе ответит".

Ободренный этими советами, Митчелл пригласил Лиз на следующее свидание на рок-концерт. Он спросил Лиз, можно ли заплатить за ее билет, и она с радостью согласилась. Когда вечер подходил к концу, и они свернули на ее улицу, им было совсем не сложно выяснить, что поцелуй вполне уместен.

Итак, хорошая новость: когда родители, как в случае с Митчеллом, показывают, что они понимают, насколько трудно мальчику приходится в мире двойного стандарта, и мудро и с любовью поддерживают его, это не только помогает сыну справиться с трудной ситуацией, но и сближает всю семью.

Дата добавления: 2015-08-05