Бафомет и алхимия

Р ецепции секретны. Рецепции, как правило, происходили в бальи.

Не настолько, однако, секретны, чтобы не рассеивались некоторые сведения, — следователи все же составили «вопросник» о ритуале этих рецепций.

Но в «домах» орденских провинций случались и другие встречи — тут секрет сохранился куда лучше: в таких встречах принимали участие только избранные шевалье, шевалье-монахи, чаще всего.

На процессе выяснилось: шевалье собирались в капеллах. Свидетели оговаривали, что лично они там не присутствовали. Двери «дома» запирались, стража охраняла капеллу, иногда наблюдателей ставили даже на крышу. Собирались со всей провинции под предлогом проповеди чужеземного клерикала; после его ухода начиналось собственно собрание.

Судя по материалам процесса, никто не открыл тематики подобныхх собраний — одни вообще отказывались отвечать, другие отказывались понимать вопрос.

Только служивая братия была несколько откровенней — возможно, эти люди затаили обиду, — их на такие собрания не допускали.

Один поведал про церемонию адорации идола, другой про черного кота, что прогуливался среди присутствующих. Будто трудно встретить в больших домах охотников на мышей.

Идолов видели довольно часто, значит, их не прятали умышленно. Обычно идолов выставляли в нишах.

Видели чаще всего деревянный или металлический бюст мужчины о двух, трех лицах с бородой и сверкающими глазами.

Наверное, тот самый, на голову которого возлагали цепочки и пояса.

«Фигуры» (в лексике магии «фигурины») выставляли редко.

Допрошенные дигнитарии не отрицали их наличия, но давали диковинные описания. По Гуго де Пейро, в Монпелье стоял идол о четырех ногах.

Следователей крайне интересовали идолы, и особенно «головы», ибо очень соблазнительно обвинить весь орден в идолатрии; следователи въедливо вызнавали о корделетах (веревках), кои возлагались на «головы», словно впервые слышали, что речь идет о веревках — ими подпоясываются почти все монахи — и что это имеет определенное отношение к обету целомудрия. Число узлов на поясе символизирует некоторые качества, но об этом здесь распространяться не стоит.

«Идолы» и «головы» инквизиторы искали во всех командорствах безрезультатно, ничего не нашли, все пропали купно со священными сосудами и деньгами.

В Париже, в «доме Тампля», нашли «голову», но то был, скорее, церковный реликварий — там лежали две кости от человеческого черепа. Надпись: Caput LVIII.

Никто не признал находки.

Удивительное дело, никто из тамплиеров не нашелся ответить, что проблематические «головы» не более чем реликварии, поскольку Тампль хранил реликвии (согласно моде того времени, реликварии часто отличались андроморфизмом, наподобие Caput LVIII). Напротив, вопросов избегали, старались уйти в другую тему, но не лгали.

Следователи не особо настаивали. Некоторого силуэта дьяволизма достаточно для осуждения ордена.

Брат Госеан, сержант из Мон-Пеза, назвал идола — «Голову» бородатого мужчины in figuram baffometti, в форме «бафомета», — «голову чудесную и спасительную».

Что обозначает это слово?

Возможно, на языке «ок» имя Магомета — в Лангедоке мечети именовали «бафомериями».

В Средние века очарованные, оживленные дьяволом фигурины именовались «головами Магомета» — это были автоматы, призванные ошеломлять, даже терроризировать добрых людей.

По слухам, ученый папа Сильвестр II вывез из Испании подобную «голову» — она отвечала на вопросы «да» или «нет». Когда спросили: «что за диковина?», он объяснил — это автомат, вычисляющий посредством бинарной системы, — некий вид «технического» дуализма, наподобие системы наших «электронных мозгов» (анекдот, впрочем, недостоверен).

Альберт Великий обладал аналогичным устройством.

Арабские книги алхимии и магии повествуют о «золотой голове», не утруждаясь объяснением. Каирский чародей Эль-Гирби владел оракулом в виде подобной «головы» — оракул сей открывал ему местонахождение сокрытых сокровищ.

Как бы то ни было, «головы» пребывали в «домах провинций» Тампля.

Слово «бафомет» осталось после тамплиеров не только в странах языка «ок», но и в других. Дело не только в тамплиерах, ведь материалы процесса практически до публики не дошли.

Для народа языка «ок» Бафомет — Магомет, для тамплиеров и некоторых других — совершенно иное.

Квартал Тампля в Париже, портал церкви Сент-Мери. Там живет в камне бородатый, рогатый, крылатый демон — когти зверя, грудь женщины. Его прозвали «Бафомет», а точнее, «Бафомет тамплиеров».

Портал церкви Сент-Круа в Провенсе — бородатый, рогатый, крылатый гермафродит, напротив портала — здание старинного командорства Тампля.

Обе скульптуры датированы после исчезновения Тампля.

Сент-Бри-ле-Вено близ Оксерра. В самом центре бурга очень любопытный дом — когда-то командорство, подчиненное байли Солс-сюр-Ионн.

В доме ныне почта, фасад реставрирован, сохранились фрагменты оконного тимпана. На тимпане изображено, скорей всего, рождество: колыбель, животное, напоминающее быка, над колыбелью — три ангела. Внизу — бородатая и рогатая «голова», близкая родственница «бафометов» Сент-Мери и Сент-Круа: рот раскрыт в говорении или крике, рога образуют правильный полумесяц, проходящий сквозь череп.

Эта «голова» соответствует эпохе Тампля.

Логично предположить символику единой традиции.

Вряд ли свидетели видели именно скульптуру Сент-Бри-ле-Вено, хотя описания зачастую довольно сходные и поражают искренним пафосом. Рауль де Жизи, дигнитарий из Шампани: «Ужасно! Это демон, моффе (дьявол)». Череп, прорезанный полумесяцем, — псевдорога.

Для верующих или скептиков — всех, кто знаком с книгами алхимии и символикой тайного знания, Бафомет из Сент-Мери не представляет ничего уникального.

«Головы бафометов» — просто ансамбли символов: за «идолопоклонство» принимали коллективную медитацию шевалье над сложнейшим значением символов.

Но в таком случае слово «Бафомет» должно иметь эзотерический смысл.

Для Хаммер-Пигшталля baphe — крещение, meteos — небесный огонь. Речь идет о гностическом крещении огнем: главный праздник тамплиеров — Троицын день, когда Святой дух языками пламени спустился на апостолов.

Другие трактовки.

Джон Шарпантье усматривает здесь слияние двух имен (Баптист-Магомет) при выпадении семи букв — Bap(tiste-Ma)homet, хотя вряд ли Иоанна Баптиста называли просто Баптистом.

Эмиль Оливье внушает такую аллюзию: Baffo — гавань на Кипре, когда-то святилище Астарты. Не слишком убедительно.

На мой взгляд, Жерар де Сэд (Les Templiers parmi nous) остроумней других: для него «Бафомет» есть Bapheus mete — «трансмутатор луны». Тогда baffometi — прилагательное в figuram baffometi — можно перевести: «на манер трансмутаторов луны»; в алхимии это адепты, способные к трансмутации серебра в золото, к завершению opus magnum.

Итак, Бафомет — герметическнй ключ, алхимический ребус, а не религиозное изобретение тамплиеров.

Занимались ли алхимией в Тампле?

Как написано в материалах процесса, «идол» умеет «оплодотворять землю, энергично выращивать деревья». Аналогичными свойствами обладает «белая пудра проекции», или «белый камень философов».

Правда, игноранты-следователи смешали формулу и ее материальный результат. Бафомет — формула.

Не учил ли святой Павел: ковчег — лишь «тень будущего блага».

Неофитам, понятно, говорили только о «беспредельном могуществе головы».

Откуда нарочитое безобразие ее? Таков непременный элемент данной алхимической аллегории: materia prima Великого магистерия, согласно сочинениям адептов, вульгарна, отвратительна, чешуйчато-слизиста, тошнотворна…

Словно Золушка перед феей, словно Ослиная Шкура перед примеркой своих ослепительных туалетов. Словно терновый куст… сомкнутый… вокруг розы…

Инквизиторы не добились никаких толковых сведений касательно идола. Игноранты ничего сказать не могли, знающие играли игнорантов.

В ордене была коллегия алхимиков, это очевидно.

Значит, искусственное золото — причина богатства и могущества тамплиеров?

Не думаю, что коронная цель алхимии — фабрикация драгоценных металлов. Однако вполне возможная на определенной степени познания, и эту возможность не стоит отрицать. Уточняют даже пункты, где реализовалась подобная фабрикация: Луз-ла-Круа-От, Луз-Сент-Совер и знаменитая Тур-д' Аржини на берегу Саоны, где, по слухам, алхимики собираются при благоприятных астро-условиях.

Рассуждая здраво, можно и так повернуть ситуацию: секретные и тайные знания и сведения ценятся «на вес золота» — богатство и власть часто имеют такой источник.

Алхимия, по сути, мудрость религиозного стиля и берет выше нескольких унций материального золота, но теоретически такая фабрикация допустима.

Современная наука не так давно считала, утверждаясь в догмах столь же категоричных, как непогрешимость папы, что трансмутация простых металлов — дело безнадежное…

Догмы несколько расшатались, когда атомистам удалось получить несколько золотых крупиц в качестве побочного продукта при реакции ядерного распада. Потом посчитали количество необходимой энергии и ахнули: жалкие крупицы потребуют бешеных затрат.

Делать золото немыслимо, по крайней мере, немыслимо без новой энергии, неизвестной в старину. Точка.

Однако природа при минимальной энергии постоянно трансформирует одни простые тела в другие. В человеческом организме тоже действует подобная трансформация.

Вот забавная и достоверная история.

Человеку жизненно необходима определенная доза калия. Когда в Сахару посылали инженеров и рабочих бурить нефтяные скважины, это учитывалось. Врачи, кстати, поинтересовались, откуда аборигены-номады достают калий? Те толком не поняли, потом объяснили, что потребляют только соль, то есть хлористый натрий. Стали наблюдать аборигенов и домашних животных: в их пище не было ни грамма калия, но этот элемент обнаружился при анализе пота и урины.

В живом организме трансформация элементов постоянна.

Иначе говоря, догмы физики далеки от непогрешимости.

Но человеческим особям дипломированной породы присуще высокомерие.

У царя Соломона золота много. Более чем. У царя Соломона золотые копи. Где? Райдер Хаггард написал роман о золотых копях. В Южной Африке.

И на каких кораблях царь Соломон плавал за этим золотом?

Не имел флота Давид, отец его, не имел флота Ровоам, сын его. Верно, финикийцы или критяне ездили за море. Известно даже куда. На Рио-де-Оро, где меняли на золото мануфактурный хлам того времени.

Но с какой стати они старались для царя Соломона, не будучи под рукой его? Израиль не мог им предложить за золото адекватных ценностей.

Легенда говорит о золоте искусственном, легенда говорит: царь Соломон — адепт, «Песнь песней» есть алхимический трактат.

Ну что ж! Наука не без греха, научные константы — не Святое Писание, нет ничего сногсшибательного в том, что мудрецы, подражая природе, трансформировали одно простое тело в другое.

Соломон, вооруженный традицией Египта, сотворил Храм Иерусалима «для вящей славы имени Предвечного».

Тамплиеры-алхимики воздвигли готику ради «славы имени Твоего, Господь».

Гораздо важней трансформация человека, нежели простых металлов. Собор, в известном смысле, «атанор».

Словно Храм Соломона.

Я попытался, сколь хватило сил, осветить данную проблему в «Тайнах собора Шартра» и повторю еще раз: существует тесная связь между алхимией и религиозной архитектурой.

Фулканелли в «Тайне соборов» указал на алхимические медальоны в Шартре — на короля: заслоняя складкой мантии, король прижимает к сердцу реторту с длинным горлом («зибаг» герметиков).

Добавим: в «портале Славы» работы Матео, в Сент-Жак-де-Компостелла, двадцать четыре музыканта, окружающие «Христа во славе Его», держат, помимо инструментов, аналогичные реторты.

Интригующее напоминание в легендах об алхимии: в каждом соборе, посвященном «Нашей Даме», спрятан золотой футляр, содержащий «пудру проекции».

На тайник сей направлен клюв ворона портала Нотр-Дам-де-Пари. Согласно фонетической каббале, ворон — это «тело Славы» (corbeau — corps beau).

Адепт на такой стадии совершенства освобождается от причинно-следственно-темпоральной цепи.

Что ведет к любопытным констатациям.

Дата добавления: 2015-08-05