Китайская модернизация сквозь призму интересов российского общества и государства: Pro et Contra

В условиях противоречивого процесса преобразований Российского государства и общества для нашей страны, как представляется, более чем актуален мировой опыт модернизации. В этом плане китайская реформационная практика несомненно достойна самого предметного и системного изучения. Тем более, что в отношении КНР речь возможно вести не столько о модернизации, сколько об альтермодернизации.

Вполне закономерен изначальный вопрос: а по каким причинам масштабные и многолетние преобразования в этой стране, - которая в ближайшие три десятилетия способна самым кардинальным образом повлиять на сложившуюся к началу XXIв. межгосударственную глобальную иерархию, - возможно квалифицировать как альтернативную модернизацию?

Ответ на данный вопрос может быть следующим: Китай, - в отличие, например, от России и "стран" СНГ, - не пошёл по пути ликвидации существующего политического режима и "строительства" демократии западного образца по западным же лекалам и рецептам. Иными словами, китайский реформационный транзит не является модернизационным дрейфом от автократии к демократии западного типа. Соответственно и достижения, и издержки от реформ в этой стране имеют принципиально иное, - альтернативное, - содержание в сравнении с Россией в период ельцинского правления. (В самой же России с приходом В.В. Путина произошёл публичный отказ от продолжения реформ по указке Запада, а в недрах Администрации Президента РФ началась интенсивная работа по созданию концепции "суверенной демократии", согласно которой в нашей стране демократию следует строить с учётом российской специфики, историко-культурных традиций, и ни в коем случае не заниматься слепым копированием западных демконструкций, а также не идти на поводу у западных структур {типа МВФ}, "советников" и "консультантов", и так нанесших России в 1990-х гг. громадный ущерб [1, С.83-103]).

Как справедливо отмечает директор программы "Демократия и правовое государство" Фонда Карнеги за международный мир (США) Томас Карозерс, "… выдающиеся экономические успехи Китая создали серьёзную проблему для тех, кто утверждал, что демократия является необходимым условием развития, а диктаторские режимы не могут обеспечить устойчивый экономический рост…" [2, С.77]

Вместе с тем следует подчеркнуть, что в научной и политической литературе в отношении событий, происходящих в КНР, превалирует "рациональная настороженность". Она детерминирована, как представляется, в первую очередь "кентаврическим" [3, С.7] характером функционирующего в этой стране политического режима.

Ибо, с одной стороны, в Китае произошёл беспрецедентный по масштабам, радикализму и эффективности поворот к рыночной экономике и политике "открытых дверей". Экономический рост КНР за последние 25 лет составляет в среднем 9% в год; а доля этой страны в мировом ВВП увеличилась за названный период с 1% до 6%, превратив Китай в одного из самых влиятельных игроков на глобальной сцене, способного к 2040г. по объёму ВВП превзойти США [4, С.27-28]. Ныне на КНР приходится 15% роста мировой экономики [5, С.15].

Но с другой стороны, названный поворот осуществлён под руководством Коммунистической партии Китая, сохранившей свою монополию на государственную власть. То есть социально-экономические преобразования в этой стране происходят в условиях коммунистического авторитаризма. Соответственно неясно, как поведёт себя на международной арене экономически мощный и нарастивший "военные мускулы" Китай.

Pro tanto в контексте рассматриваемого вопроса представляется необходимым предпринять лапидарные ретроспективные уточнения. Как известно, несколько ранее кампании горбачёвской "перестройки", начавшейся в нашей стране с середины 1980-х гг., в Китае, - на основе "Концепции социализма с китайской спецификой" Дэн Сяопина и "Программы четырёх модернизаций" Хуа Гофэна, - начались крупные (прежде всего экономические) преобразования и реформы в режиме "догоняющей модернизации". Переход Китая от "командно-административной" системы хозяйствования к рыночной был рассчитан на несколько десятилетий, и ныне эта страна преодолела приблизительно половину пути.

За весь период "реформ после Мао" ВВП Китая возрос на 500%, уровень потребления на душу населения - на 350%, а численность бедных слоёв населения сократилась в 6 раз. Ныне по "научно-технической мощи" Китай, - по оценке Ма Вэйгана и Ма Вэйцзе, - входит в "первую пятёрку" государств - мировых лидеров (наряду с США, Японией, Германией и Россией). По "демографическому ресурсу КНР - самая мощная держава мира: её население превосходит число жителей США в 4,6 раза; России - в 7,5; Японии - в 9 и Германии - в 14,5 раза. По сводному показателю ресурсной обеспеченности Китай занимает 3-е место в мире после России и США [6, С.61-64, 79-80].

В свою очередь руководство Китая в лице Ху Цзиньтао и премьера Вэнь Цзябао пришло к власти в 2002-2003гг., до 2005г. "делясь" частью властных полномочий с прежним лидером страны Цзян Цзэминем. При этом осенью 2002г. Ху Цзиньтао получил пост Генерального секретаря ЦК КПК, а осенью 2004г. Цзян Цзэминь уступил ему последнюю ключевую должность - пост Председателя Военного совета ЦК КПК. Весной 2005г. Ху Цзиньтао стал и Председателем Центрального военного совета КНР.

Как известно, на XVIII съезде КПК в ноябре 2012г. вновь произошла планомерная смена высшего руководства этой страны, и к власти пришло пятое поколение высших китайских руководителей во главе с Си Цзиньпином и Ли Кэцяном. Но государственная политика КНР во всех ключевых сферах жизнедеятельности и развития нации осталась неизменной.

Государственной идеологией в современном Китае является "неосоциализм", которому возможно дать следующую "контурную" характеристику. Переход страны к многопартийной парламентской демократии преждевременен. Главная цель - построение "социалистического гармоничного общества", в процессе которого первостепенное внимание следует уделять качеству роста, нивелировке социальных противоречий, обеспечению доступа социального большинства нации к бесплатному среднему образованию и недорогому здравоохранению, сохранению окружающей природной среды и энергосбережению.

"Социалистическое гармоничное общество" должно базироваться на 6 главных принципах: * демократическая правовая система; * равенство и справедливость; * доверие и дружба; * наполнение общества творческой жизненной силой; * стабильность и упорядоченность; * гармоничное сосуществование человека и природы. "Гармоничное общество" должно учитывать интересы "слабых групп", мало что получивших от ведущихся реформ; а также бороться с "чуждой идеологией", способной расшатать существующий государственно-политический строй. Правящая элита должна действовать в соответствии с "тремя народными принципами": * использовать власть для народа; * соединить чувства с народом; * помышлять об интересах народа. Экономический рост страны должен сопровождаться восстановлением элементов социальной справедливости [7].

Внешняя политика Китая должна вестись в соответствии с принципом "мягкой силы" (понятие "мягкая сила" - "soft power" было предложено в конце 1980-х гг. американским политологом Джозефом Наем, и означает использование нематериальных властных ресурсов культуры и политических идеалов в интересах влияния на поведение людей в других странах [8, С.18]). Наращивание "мягкой силы" Китая является важной задачей для руководства страны, ибо "мягкая сила" означает влияние в мире и международную привлекательность культуры страны, её ценностных представлений, общественных институтов и модели развития [9, С.14].

Кроме того, Китаю не следует отказываться от участия в экономической глобализации, но при этом необходимо быть бдительным по отношению к стоящей за ней глобальной экспансией неолиберализма и монополистического капитала [10, С.14].

Очевидно, что Китай в недалёком будущем по многим параметрам будет оказывать заметное влияние на ситуацию в России, а соответственно и на состояние её национальной безопасности. Соответственно нашей стране жизненно необходимо стремиться к расширению сотрудничества, к сближению с КНР. Тем более, такое сближение объективно детерминировано как минимум тремя "долговременно-историческими обстоятельствами:

1. Территориальная близость (российско-китайская граница колоссальна по протяжённости, - более 4000 километров, - и впервые за всю историю взаимоотношений наших государств легитимна в восприятии обоих сопредельных государств.

2. Обоюдная потребность в развитии как торгово-хозяйственных, так и политических (ввиду глобализации неустойчивости и "продвижения NATO на Восток") связей.

3. Исламский фактор. Ибо мусульманский фундаментализм всё явственнее дестабилизирует ситуацию и в Средней Азии, и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и внутри России (прежде всего в Чечне), и внутри Китая (особенно в Синь-цзяне).

Конструктивное и взаимовыгодное развитие российско-китайских отношений, - как справедливо подчёркивают известные китайские эксперты Ли Цзинцзе и Лу Наньцюань [11, С.96, 113], - способно в XXIв. оказать стабилизирующее и позитивное влияние на многополярный мир. А посему желательно смещение российского центра гравитации в экономическом развитии с Запада на Восток. Ведь, помимо прочего, России будет крайне трудно самостоятельно превратить свои восточные регионы в экономически развитые. Добиться этого возможно, - при условии трезвого отношения РФ к мифам о "китайской угрозе" и "жёлтой опасности", - в сотрудничестве со странами Северо-Восточной Азии. И в этом плане Китай, - как считают вышеназванные специалисты, - для России является наиболее перспективным выбором для кооперации в Азии.

Однако, на наш взгляд, России при этом не следует забывать о том, что Китай для РФ представляет собой не только перспективного партнёра на международной арене, но и "генератора" целой группы угроз. При этом основной угрозой национальной безопасности России, исходящей от Китая, является прежде всего переизбыток населения в этой стране. Во многом из-за гипертрофированной многочисленности населения бедность и экологически неблагоприятные условия жизни и поныне являются острыми социальными проблемами для десятков миллионов китайцев, подталкивая их к вынужденной миграции. Северный сосед КНР, - Россия, - и особенно её богатая природными ресурсами территория от Урала до Дальнего Востока включительно (в демографическом плане представляющая собой "людскую полупустыню"), - для возможной миграции (в том числе и нелегальной) масс людей из Китая более чем привлекательна. Собственно, "китаизация" российского Дальнего Востока - уже свершившийся факт.

Кроме того, Китай (население которого составляет уже 1,5 миллиарда человек), испытывающий дефицит самых различных ресурсов (от энергетических и продовольственных до природных), объективно будет стремиться к увеличению масштабов ресурсного импорта из России (и, как представляется, этот ресурсный экспорт не по всем параметрам и не во всех ситуациях будет безусловно легален и выгоден именно Российскому государству и обществу, а не отдельным уполномоченным на торговлю ресурсами с российской стороны субъектам и структурам).

Наряду с этим, Китай, - в связи с не снижающимися вот уже третье десятилетие высокими темпами экономического роста и индустриализации, - в обозримом будущем вполне способен в отношении России стать одним из наиболее активных источников (генераторов) трансграничных загрязнений, существенно ухудшающих состояние атмо-, педо- и гидросферы на территории нашей страны. Со стороны КНР не исключён также и "экспорт" в регионы РФ на восток от Урала своих отходов (включая радиоактивные) для их последующего захоронения ("переработки"). В этом плане симптоматично, что ещё в 2003г. агентство RAND Corporation выявило 8 основных рисков для продолжающего бурно развиваться Китая, назвав в их числе риски ухудшения экологической ситуации (с сопутствующей эскалацией загрязнений социоприродных комплексов и экосистем); обострения дефицита водных ресурсов; а также распространение СПИДа и других эпидемических заболеваний [12, С.168-170].

Наконец, социально-экологический ущерб Российской Федерации Китай наносит уже сегодня, являясь источником и генератором такого специфического "социосферного" загрязнения, как перманентный и масштабный "вброс" на российский рынок низкопробных (некачественных) и экологически опасных товаров широкого потребления (при этом экологическую опасность нередко представляют даже многие виды изготовленных в КНР кустарным способом из запрещённых международными экостандартами материалов детских игрушек). В сущности, по целому ряду параметров со стороны Китая в отношении России, - через экспорт в нашу страну наносящих ущерб здоровью потребителей продовольственных и иных товаров, - латентно применяется экологическое оружие. Ибо экологическим оружием возможно считать любое физическое, химическое и биологическое средство, наносящее материальный урон, снижающее обороноспособность, либо приводящее к ухудшению здоровья (вплоть до летального исхода) объекта как через изменение (ухудшение, разрушение) природной среды его обитания, так и посредством его контактирования с априорно вредной для здоровья продовольственной и иной продукции [13, С.191-193].

Таким образом, в архитектонике внешних угроз безопасности России китайский фактор занимает особые, серьёзные позиции [14, С.93-97]. Соответственно в процессе дальнейшего развития сотрудничества с этой страной России жизненно необходимо предпринимать меры по превентации (нейтрализации) вышеохарактеризованных реальных либо вероятных негативных воздействий как на территорию нашей страны, так и на здоровье населения РФ.

Тем не менее актуальность китайского опыта модернизации для России трудно переоценить в силу целого ряда обстоятельств.

* Преобразования в Китае наглядно доказывают крайнюю важность осуществления последовательных реформ. В КНР такие реформы ведутся в сфере экономики. Модернизация же политической модели в этой стране - вопрос перспективы. Иными словами, Китай не повторил ошибок горбачёвской "перестройки" всего и вся одновременно и немедленно [15, С.157-182].

* Эффективность модернизации, - как свидетельствует китайский опыт, возможна лишь при наличии соответствующих концепции, модели и стратегических планов (рассчитанных на min. 2-3 десятилетия) преобразований (в России, кстати, отсутствующих до сих пор).

* Предстоящие крупные реформы, - в целях снижения экономических и социально-политических рисков, - необходимо сначала апробировать в малом социально-региональном масштабе. И лишь после подобной "обкатки", давшей позитивные результаты, возникают основания для начала общенациональной модернизации.

* Главным индикатором осуществляемых реформ, претендующих на статус прогрессивных, должна быть не столько их экономическая эффективность, сколько их ориентированность на интересы основной части нации, - то есть социального большинства.

* В процессе масштабной модернизации особую роль играют кадры государственных служащих. Pro tanto радикальная ротация имеющихся кадров чрезвычайно опасна, так как на смену им гарантированно приходит малокомпетентная и меркантильная управленческая псевдоэлита.

* Масштабное реформирование требует наличия эффективной вертикали государственной власти, жёстко пресекающей попытки отклонения от курса реформ и дезинтегративные тенденции. Иными словами, в процессе модернизации ведущие акторы государственной власти призваны контролировать социально-политическую и экономическую ситуацию в стране, и в первую очередь в отношении стратегически важных сфер жизнедеятельности и развития нации (то есть государственно-организованного общества.)

Ad hoc, многие компоненты процесса преобразований в Китае более чем актуальны и для оптимизации российского модернизационного транзита от автократии к суверенной демократии.

Литература

1. Смышляев В.А. Модернизационная политика Российского государства: теория и реалии. / В.А. Смышляев. // Актуальные проблемы современной экономики: теория, практика, политика. Межвузов. сб-к науч. трудов. / Под ред. проф. Гоголевой Т.Н., проф. Смышляева В.А. – Воронеж: ВГУ – ВГТУ – «Наука-Юнипресс», 2012. – Вып.1. – 175с.

2. Carothers T. Democracy`s sobering state. / T. Carothers. // Current History. - 2004. - December. - Т.103. - № 677. - P.73-80.

3. Михеев В.В. Китайская головоломка. / В.В. Михеев. // Pro et Contra. - 2005. - Т.9. - №3 (30). - С.6-17.

4. Китай: угрозы, риски, вызовы развитию. - М.: Московский центр Карнеги, 2005. - 646с.

5. see: http: // un.by / news / world / 2004 / 09-02-04-2.html.

6. see: Ma Veigang, Ma Veijie. Zhongguo: Xia i ushi nian: Guangrong yi mengxiang. / Ma Veigang, Ma Veijie. - Nankou: Nanhai cuban gongxi, 2000. - 318p.

7. Гоуцзянь шэхуэйчжуи хэсе шэхуэй ганьбу дубэнь (Пособие для кадровых работников по построению социалистического гармоничного общества). - Пекин: Жэньминь чубаньшэ, 2005. - 189с.; Гоуцзянь шэхуэйчжуи хэсе шэхуэй сюэси вэньда (Вопросы и ответы к изучению темы построения социалистического гармоничного общества). - Пекин: Жэньминь чубаньшэ, 2005. - 138с.

8. Nye J. Soft Power: The Means to Success in World Politics. / J. Nye. - N.Y.: Public Affairs, 2004. - 271p.

9. Ян Таоюань. Тишэн Чжунго жуань шили: Цзеду чжунъян чжэнчжицзюй ди шисань цы цзити сюэси (Увеличивать "мягкую силу" Китая: Изучая материалы тринадцатой коллективной учёбы в Политбюро ЦК КПК). / Ян Таоюань. // Ляован синьвэнь чжоуканью - 2004. - №6 (1060). - С.11-27.

10. Синь цзыючжун пинси (Анализ неолиберализма). / Отв. ред. Хэ Бинмэн. - Пекин: Шэхуэй кэсюэ вэньсянь чубаньшэ, 2004. - С.3-18.

11. Rapprochement or Rivarly?: Russia - China Relations in a Changing Asia. / Sh.W. Garnett (ed.). - Wash., D.C.: Carnegie Endowment for International Peace, 2000. - 472p.

12. Смышляев В.А. Экополитическое пространство как сфера геополитического противостояния. / В.А. Смышляев. // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология. – 2012. - №1. – 211с.

13. Смышляев В.А. Экологическая политика как инвайронментальный компонент политического процесса. / В.А. Смышляев. // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология. – 2013. - №2. – 225с.

14. см. также: Смышляев В.А. Феноменология экотерроризма и экооружия в контексте проблемы обеспечения экологической безопасности России. / В.А. Смышляев. // Россия в условиях модернизационного транзита: проблемы и перспективы преобразований. Сб-к науч. трудов. - Воронеж: ВГУ, 2006. - С.66-92.

15. Смышляев В.А. Устойчивое развитие России и мира: теоретико-политические и эконэкологические аспекты. / В.А. Смышляев. // Актуальные проблемы современной экономики: теория, практика, политика. Межвузов. сб-к науч. трудов. / Под ред. проф. Гоголевой Т.Н., проф. Смышляева В.А. – Воронеж: ВГУ – ВГТУ – «Наука-Юнипресс», 2013. – Вып.2(3). – 206с.

Дата добавления: 2015-08-05