Глава 2. Каждый клон подвергался тестированию на интеллект

Каждый клон подвергался тестированию на интеллект. Коэффициент IQ, как правило, был очень высок — за 180. Как правило, у многих. Но были и такие, кто не мог усвоить простую истину. Скажем, маленький Наполеон наливал в ванну горячую воду и все время пытался выяснить, как долго аквариумные рыбки могут в ней продержаться. Или почему крохотный кролик не пьет фруктовый кисель. Ему было невдомек, что как рыбка, так и кролик могут существовать только в известных условиях и пить только то, что они могут пить.

А Ньютон просто маялся: почему стрелки часов движутся только по часовой стрелке?! А яблоко всё не падает!

А вот Эмма, на мой взгляд, рисковала, пытаясь воспитывать малыша Франкенштейна по своей новой методике. Она была убеждена, что ни Франкенштейн, ни Дракула, ни другие интеллектуальные уродцы не представляют никакой угрозы для общества, если их вовремя наставить на путь истинный.

— И даже ваш Перемотчик-кишкомот? — спрашивает Лена.

— Вот: кишкомотатель! Как точно! Ты тоже учуяла в нем ублюдка?

— Ты уже дважды назвал его ублюдком.

— Хм, дважды! Да он, золотая моя, достоин быть ублюдком в стотысячной степени! Мир ведь и гнется под тяжестью таких вот…

— Ублюдков?

— Упырей… А Николка — святая простота! — надеялся выстрогать из него добряка и паиньку. Но эта простота…

— Хуже воровства?

— Ха! Хуже… Она убийственна! Ведь нет ничего страшнее деятельного невежества и жажды наживы. Этот говноед…

— И что же?

— Бесполезно: говно, пардон, и есть говно! И говняные пули не…

— Ясно-ясно…

Лена только кивает, мол, и с этим понятно.

— Возможно, Эмма была и права. И все же оставалась опасность выпустить джина из бутылки. И мы это должны были предвидеть. Чтобы никакие кентавры, циклопы или снежные человеки на нас не накинулись. Предвидеть — значит избежать, верно?

— Хм! Само собой!

— Ген — это ген. С ним шутки плохи. Сила его — безмерна.

Мне было понятно желание каждого поиграть в кости с самим Богом, поспорить и, ясное дело, позабавиться своими малышами, пытаясь лепить из них то, чем, возможно, жизнь тебя обокрала. Все-таки дети — это самые лучшие в мире куклы! К тому же, здесь было где разгуляться воображению. Наши ребята большей частью создавали химер из растений, жучков, паучков и птичек, и разных животных. Каких только комбинаций не напридумывали! Смешивали и перемешивали, кроили и перекраивали, лепили, созидали, ваяли… Нет в мире ничего интереснее игр, в которые играют взрослые люди. Но невозможно утишить или победить страсть деятельного ученого, однажды откусившего от плода своего воображения. Необоримый азарт игрока, неизлечимый диагноз, наркотик… Амок! Даже Юра не смог удержаться от соблазна клонировать своего «мышонка». Так он называл творение, созданное из генов жирафа, кактуса и паука… Жуткое зрелище… Там было что-то и от акулы, и от грифа, и от крота… Юра развлекался. А Жора и не думал скрывать свою любовь к Нефертити. Его Тити, Тютелька, как он ее называл, росла первой красавицей. Так и должно было быть.

— Тити и Тина, — спрашивает Лена, — одно и то же?

— Я догадывался… Наверное… Я не знал.

И хотя мы не опасались никаких неожиданностей, тем не менее были всегда начеку. Мало ли!… Генная комбинаторика — страшная зараза, наркотик… Она влекла нас в неведомое…

Гены, как известно, — это вопрос свободы, Эйнштейн оказался прав. Они, как тот джин, вырвались на свободу, которую мы им и предоставили. Ох, уж эта тяга к независимости…

— Ну, а кого-нибудь из своих вы тоже… — спрашивает Лена.

— Что «тоже»?

— Ну… клонировали? У вас же, помнится, был полный набор… Там и ты, и Жора, и… Этот ваш Еремейчик.

— Да, мы всей гурьбой до поры до времени томились в стеклянных флакончиках, сердце мира, золотой запас человечества… Себя-то уж мы берегли, холили и лелеяли: вдруг новый потоп! И мы, сапожники, не могли же оставить себя без сапог! Но вот история, достойная вечности. Об этом нельзя не сказать. Как ты помнишь, к 2003 году был расшифрован геном человека. Эта работа, в которой участвовали как государственные научные центры, так и частные…

— И вы тоже в этом участвовали? — спрашивает Лена.

— Мы там были в кипящем слое… Это заняло 13 лет жизни и потребовало 400 миллионов долларов.

Лена согласно кивает:

— Игра стоила свеч.

— Помнишь, я рассказывал о Джеймсе Уотсоне?

— Как они с вашим парторгом ели сало…

— Ему за восемьдесят! Мы подарили ему DVD-диск с расшифровкой его генома. Это обошлось в миллион.

— Завидный подарок!

— Мы вместе, две компании — «454 Life Science Daily» и «BCM Human Genome Sequencing Center» работали над этим два месяца. Джеймс достоин такого! И хотя этот подарок чисто символический, Джеймс успешно теперь, имея перед собой всю картину генетических поломок в собственном геноме, борется с раком кожи, в полном соответствии с законами, которые сам открыл всему миру.

— Завидное применение. Вы и его клонировали? — спрашивает Лена.

— Его геном в нашем банке один из самых…

— Рядом с Наполеоном?

— С Леонардо да Винчи, с Августином Аврелием, с Марком Аврелием, с Франциском Ассизским и с…Там их столько… И с Френсисом Криком… Да! Там собралась неплохая компания.

Дата добавления: 2015-08-03