Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Где говорится о столярном искусстве и приводятся некоторые подробности об устройстве лестниц

Читайте также:
  1. Quot;Искусственные" отношения
  2. БОУЛИНГ НА ЛЕСТНИЦЕ
  3. БУДУЩЕЕ: НЕКОТОРЫЕ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ
  4. В которой говорится в основном о женщинах и об эльфийском племени
  5. В КОТОРОЙ ГОВОРИТСЯ ОБ ЭКИПИРОВКЕ АРАМИСА И ПОРТОСА
  6. В которой раскрываются некоторые тайны плезирского двора. а новорожденные принцы выказывают весьма странные свойства
  7. В которой с великим трудом выясняются возмутительные подробности дерзкого побега из королевской тюрьмы

 

Совет Маликорна был передан Лавальер, которая нашла его неблагоразумным, но после некоторого сопротивления, скорее вызванного робостью, нежели холодностью, согласилась последовать ему.

Эта затея – плач и жалобы двух женщин в спальне принцессы – была гениальным изобретением Маликорна. Так как правдивее всего неправдоподобное, естественнее всего невероятное, то эта сказка из «Тысячи и одной ночи» привела как раз к тем результатам, которых ожидал Маликорн. Принцесса сперва удалила Монтале. А через три дня, или, вернее, через три ночи, изгнала также и Лавальер. Ее перевели в комнатку на мансарде, помещавшуюся над комнатами придворных.

Только один этаж, то есть пол, отделял фрейлин от придворных офицеров.

В комнаты фрейлин вела особая лестница, находившаяся под надзором г-жи де Навайль. Г-жа де Навайль слышала о прежних покушениях его величества, поэтому, для большей надежности, велела вставить решетки в окна и в отверстия каминов. Таким образом, честь мадемуазель де Лавальер была ограждена как нельзя лучше, и ее комната стала очень похожей на клетку.

Когда мадемуазель де Лавальер была у себя, – а она почти всегда сидела дома, так как принцесса редко пользовалась ее услугами с тех пор, как она поступила под наблюдение г-жи де Навайль, – у нее оставалось только одно развлечение: смотреть через решетку в сад. И вот, сидя таким образом у окна, она заметила однажды Мали, – прямо в комнате напротив.

Держа в руке отвес, он рассматривал постройки и заносил на бумагу какие-то формулы. Он был очень похож на инженера, который измеряет из окопов углы бастиона пли высоту крепостных стен. Лавальер узнала Маликорна и кивнула ему. Маликорн, в свою очередь, ответил низким поклоном и скрылся.

Лавальер была удивлена его холодностью, столь несвойственной характеру Маликорна. Но она вспомнила, что бедный молодой человек из-за нее потерял место и не мог, следовательно, хорошо относиться к ней, особенно если принять во внимание, что она навряд ли могла вернуть ему положение, которого он лишился.

Лавальер умела прощать обиды, а тем более сочувствовать несчастью.

Она попросила бы совета у Монтале, если бы ее подруга была с ней; но Монтале не было. В тот час Монтале писала письма.

Вдруг Лавальер увидела какой-то предмет, брошенный из окна, в котором только что был виден Маликорн; предмет этот перелетел через двор, попал между прутьев решетки и покатился по полу. Она с любопытством нагнулась и подняла его. Это была катушка, на которую наматывается шелк; только вместо шелка на ней была бумажка. Лавальер расправила ее и прочла:

 

«Мадемуазель!

Мне очень хочется узнать две вещи.

Во-первых, какой пол в вашей комнате: деревянный или же кирпичный?

Во-вторых, на каком расстоянии от окна стоит ваша кровать?

Извините за беспокойство и пришлите, пожалуйста, ответ тем же способом, каким вы получили мое письмо. Но вам будет трудно бросить катушку в мою комнату, поэтому просто уроните ее на землю.

Главное же, прошу вас, мадемуазель, считать меня вашим преданнейшим слугой.

Маликорн.

Ответ благоволите написать на этом самом письме».

 

– Бедняга, – воскликнула Лавальер, – должно быть, он сошел с ума.

И она участливо посмотрела в сторону своего корреспондента, видневшегося в полумраке противоположной комнаты.

Маликорн понял и покачал головой, как бы отвечая: «Нет, нет, я в здравом уме, успокойтесь».

Она недоверчиво улыбнулась.

«Нет, нет, – повторил он жестами. – Голова в порядке». – И постукал по голове. Потом он жестами и мимикой стал увещевать ее: «Пишите скорее».

Лавальер не видела препятствий для исполнения просьбы Маликорна, даже если бы он был сумасшедшим. Она взяла карандаш и написала: «Деревянный».

Затем измерила шагами расстояние между окном и кроватью и снова написала: «Десять шагов».

Сделав это, она посмотрела на Маликорна, который ей поклонился и подал знак, что сейчас спустится во двор.

Лавальер поняла, что он пошел за катушкой. Она подошла к окну и, соответственно его наставлениям, уронила катушку. Едва катушка коснулась земли, как Маликорн схватил ее и побежал в комнаты г-на де Сент-Эньяна.

Де Сент-Эньян выбрал или, вернее, выпросил себе жилье как можно ближе к покоям короля; он был похож на те растения, которые тянутся к лучам солнца, чтобы развернуться во всей красе и принести плоды. Его две комнаты были расположены в том же корпусе дворца, где жил Людовик XIV.

Господин де Сент-Эньян гордился этим соседством, которое давало ему легкий доступ к его величеству, а кроме того, повышало шансы на случайные встречи с королем. В это время он роскошно обставлял свои комнаты в надежде, что король удостоит его своим посещением. Дело в том, что его величество, воспылав страстью к Лавальер, избрал де Сент-Эньяна поверенным своих тайн и не мог обходиться без него ни днем, ни ночью.

Маликорн был принят графом беспрепятственно, так как был на хорошем счету у короля. Де Сент-Эньян спросил посетителя, нет ли у него какой-нибудь новости.

– Есть, и очень интересная, – отвечал Маликорн.

– Какая же? – перебил де Сент-Эньян, любопытный, как все фавориты. Что же это за новость?

– Мадемуазель де Лавальер переведена в другое помещение.

– Как так? – воскликнул де Сент-Эньян, вытаращив глаза.

– Да.

– Ведь она жила у принцессы?

– Вот именно. Но принцессе надоело ее соседство, и она поместила ее в комнате, которая находится как раз над вашей будущей квартирой.

– Почему над моей квартирой? – вскричал де Сент-Эньян, показывая пальцем на верхний этаж.

– Нет, – отвечал Маликорн, – не здесь, а там.

И показал на корпус, расположенный напротив.

– Почему же вы говорите, что ее комната расположена над моей квартирой?

– Потому что я убежден, что ваша квартира должна быть под комнатой Лавальер.

При этих словах де Сент-Эньян бросил на бедного Маликорна такой же взгляд, какой бросила на него Лавальер четверть часа назад. Другими словами, он счел его помешанным.

– Сударь, – начал Маликорн, – разрешите мне ответить на вашу мысль.

– Как на мою мысль?..

– Ну да. Мне кажется, вы не совсем поняли, что я вам хочу сказать.

– Не понял.

– Вам, конечно, известно, что этажом ниже фрейлин принцессы живут придворные короля и принца.

– Да, там живут Маникан, де Вард и другие.

– И представьте, сударь, какое странное совпадение: две комнаты, отведенные для господина де Гиша, расположены как раз под комнатами мадемуазель де Лавальер и мадемуазель де Монтале.

– Ну так что же?

– А то, что эти комнаты свободны, потому что раненый де Гиш лежит в Фонтенбло.

– Ей-богу, ничего не понимаю!

– О, если бы я имел счастье называться де Сент-Эньяном, я бы моментально понял!

– И что бы вы сделали?

– Я тотчас же поменял бы комнаты, которые вы занимаете здесь, на свободные комнаты господина де Гиша.

– Что за фантазия! – с негодованием сказал де Сент-Эньян. – Отказаться от соседства с королем, от этой привилегии, которой пользуются только принцы крови, герцоги и пэры?.. Дорогой де Маликорн, позвольте мне заявить вам, что вы сошли с ума.

– Сударь, – с серьезным видом заметил молодой человек, – вы делаете две ошибки… Во-первых, я называюсь просто Маликорн, а во-вторых, я в здравом уме.

И, вынув из кармана бумажку, прибавил:

– Вот послушайте, а потом прочтите эту записку?

– Слушаю, – отвечал де Сент-Эньян.

– Вы знаете, что принцесса стережет Лавальер, как Аргус нимфу Ио.

– Знаю.

– Вы знаете также, что король тщетно пытался поговорить с пленницей, но ни ваял, ни мне не удалось доставить ему этого счастья.

– Да, вы могли бы сообщить на этот счет кой-какие подробности, бедняга Маликорн.

– А как вам кажется, чего мог бы ожидать тот, кто придумал бы способ соединить любящие сердца?

– О, король осыпал бы его своими щедротами.

– Господин де Сент-Эньян…

– Ну?

– Разве вам не хочется отведать королевской благодарности?

– Понятно, – отвечал де Сент-Эньян, – благодарность моего повелителя за умелое исполнение обязанностей будет для меня крайне драгоценна.

– Так взгляните на эту бумажку, граф.

– Что это такое? План?

– План комнат господина де Гиша, которые, по всей вероятности, станут вашими комнатами.

– О нет, никогда!

– Почему?

– Потому что мои две комнаты составляют предмет вожделений многих придворных, которым я их, конечно, не уступлю: на них покушаются господин де Роклор, господин де Ла Ферте, господин Данжо.

– В таком случае прощайте, граф. Я предложу одному из этих господ мой план и разъясню связанные с ним выгоды.

– Почему же вы сами не займете этих комнат? – недоверчиво спросил де Сент-Эньян.

– Потому что король никогда не удостоит меня своим посещением, а к этим господам пойдет без всяких колебаний.

– Как, король пойдет к этим господам?

– Пойдет ли? Десять раз, а не один! Вы меня спрашиваете, будет ли король посещать квартиру, которая расположена в таком близком соседстве с комнатой мадемуазель де Лавальер?

– Хорошее соседство… в разных этажах.

Маликорн развернул бумажку, намотанную на катушку.

– Обратите, пожалуйста, внимание, граф, – сказал оп, – что пол в комнате мадемуазель де Лавальер, – простой деревянный паркет.

– Ну так что же?

– А то, что вы позовете плотника, его приведут к вам с завязанными глазами, запрут, и он сделает отверстие в вашем потолке, следовательно, в полу комнаты мадемуазель де Лавальер.

– Ах, боже мой! – вскричал де Сент-Эньян, точно вдруг прозревший. Вот гениальная мысль!

– Она покажется королю самой заурядной, уверяю вас.

– Влюбленные не думают об опасности.

– Какой опасности боитесь вы, граф?

– Ведь это страшно шумная работа, по всему дворцу будет слышно.

– Ручаюсь вам, граф, что присланный мной плотник будет работать без всякого шума. Он выпилит особой пилой четырехугольник в шесть футов, и даже ближайшие соседи ничего не услышат.

– Ах, дорогой Маликорн, у меня голова идет кругом!

– Я продолжаю, – спокойно отвечал Маликорн, – в комнате с пробитым потолком… вы внимательно слушаете?

– Да.

– Вы поставите лестницу, по которой либо мадемуазель де Лавальер будет спускаться к вам, либо король будет подниматься к мадемуазель де Лавальер.

– Но ведь эту лестницу увидят.

– Нет. Вы закроете ее перегородкой, которую оклеите такими же обоями, как и другие стены комнаты; у мадемуазель де Лавальер она будет замаскирована люком, составляющим часть паркета и открывающимся под кроватью.

– А ведь правда… – сказал де Сент-Эньян, глаза которого загорелись.

– Теперь, граф, мне не нужно объяснять вам, почему король будет часто заходить в комнату, в которой устроят такую лестницу. Я думаю, что господин Данжо оценит по достоинству мою мысль, которую я сейчас разовью ему.

– Ах, дорогой Маликорн, – воскликнул де Сент-Эньян, – вы забываете, что мне первому вы открыли ее и, следовательно, мне принадлежит право первенства.

– Значит, вы хотите, чтобы вам было оказано предпочтение?

– Хочу ли? Еще бы!

– Дело в том, господин де Сент-Эньян, что при первой раздаче наград я обеспечиваю вам таким образом орденскую ленту, а может быть, даже недурное герцогство.

– Во всяком случае, – отвечал де Сент-Эньян, покраснев от удовольствия, – это послужит удобным поводом доказать королю, что не напрасно он называет меня иногда своим другом, и этим поводом, мои дорогой Маликорн, я буду обязан вам.

– Вы не окажетесь забывчивым? – с улыбкой спросил Маликорн.

– Как можно забывать такие вещи, сударь!

– Я, граф, не имею чести быть другом короля, я просто его слуга.

– Да, если вы полагаете, что на этой лестнице я найду голубую ленту, то я думаю, что и для вас на ней будет грамота на дворянство.

Маликорн поклонился.

– Теперь остается только заняться переселением, – проговорил де Сент-Эньян.

– Не думаю, чтобы король стал противиться. Попросите у него позволения.

– Сию минуту бегу к нему.

– А я иду за плотником.

– Когда он будет у меня?

– Сегодня вечером.

– Не забудьте о предосторожностях.

– Я приведу его с завязанными глазами.

– А я предоставлю вам одну из своих карет.

– Без гербов.

– И одного лакея. Понятно, не в ливрее.

– Отлично, граф.

– А Лавальер?

– Что вас беспокоит?

– Что она скажет, увидя нашу работу?

– Уверяю вас, это доставит ей большое развлечение.

– Еще бы!

– Я уверен даже, что если у короля не хватит смелости подняться к ней, то она окажется настолько любопытной, что сама спустится к вам.

– Будем надеяться, – сказал де Сент-Эньян.

– Да, будем надеяться, – повторил Маликорн.

– Итак, я иду к королю.

– И правильно делаете.

– В котором часу придет плотник?

– В восемь часов.

– А как вы думаете, сколько времени отнимет у него работа?

– Часа два, но ему понадобится время на окончательную отделку. Ночь и часть следующего дня; словом, на всю работу, вместе с установкой лестницы, уйдет два дня.

– Два дня? Это долго.

– Чего же вы хотите! Когда берешься открывать двери рая, им следует придать приличный вид.

– Вы правы. До скорого свиданья, дорогой Маликорн. Послезавтра вечером я буду уже на новой квартире.

 


Дата добавления: 2015-08-03; просмотров: 117 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: ПУТЕШЕСТВИЕ | ТРИУМФЕМИНАТ | ПЕРВАЯ ССОРА | ОТЧАЯНИЕ | БЕГСТВО | КАК ПРОВЕЛ ЛЮДОВИК ВРЕМЯ ОТ ПОЛОВИНЫ ОДИННАДЦАТОГО ДО ДВЕНАДЦАТИ | Глава 35. | Глава 36. | У ПРИНЦЕССЫ | ПЛАТОЧЕК МАДЕМУАЗЕЛЬ ДЕ ЛАВАЛЬЕР |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ГДЕ ГОВОРИТСЯ О САДОВНИКАХ, ЛЕСТНИЦАХ И ФРЕЙЛИНАХ| ПРОГУЛКА С ФАКЕЛАМИ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.018 сек.)