Представь, когда я вышел сегодня из дома, сделал то же самое!

Подняв голову от собственной руки, Нина увидела Алексеева. Он стоял прямо под фонарем, и его лицо, хорошо освещенное, выражало явное смущение.

Что именно «то же самое»? – спросила удивленная Нина.

– Тоже поймал снежинку и слизнул с ладони…

Нина пожала плечами, а потом встревоженно спросила:

А что ты здесь делаешь, Митя? Что-то случилось?

Знаешь, а я уже почти привык, что здесь с твоей легкой руки меня все называют Митей. Неплохое имя, теплое… – отозвался Алексеев.

Ты не ответил! Что-то случилось?

– Да ничего особенного… кроме того… что мне почему-то сегодня с самого утра захотелось тебя увидеть… Вот я и пришел…

У Нины от этих его слов чуть не подогнулись колени, но она тут же взяла себя в руки. Скорее всего, это ничего особенного не означает. Может быть, Алексеев захотел просто поболтать с ней о Маришке или еще раз поклясться в том, что он не имеет никакого отношения к пропаже монеты. Она, Нина, правда, и так почему-то твердо верит в его невиновность. Она по-прежнему очень на многое для него готова, хотя рассчитывать может, похоже, только на дружбу.

Ну… тогда идем, что ли… – пробормотала она и первой пошла по направлению к школе. Алексеев ее тут же догнал, сделав всего пару больших шагов. Сначала они напряженно молчали, а потом все же разговорились и принялись болтать ни о чем и обо всем сразу, как тогда, в первый раз, когда он провожал ее из школы домой. Но разница все же была. Тогда Нина очень старалась понравиться Мите, а сегодня она была просто собой.

В рекреацию перед кабинетом математики, где должен был состояться первый урок, они вошли вместе с улыбками на лицах, что тут же было зафиксировано компанией Селиванова, которая кучковалась на одном из широких подоконников. Нина тут же отметила потемневшее лицо Верховцевой, но словесно первым прореагировал, конечно, Валерка:

Нет, вы посмотрите на них! Парочкой пришли! Нинка! Ты кому улыбаешься? Он же вор!

Алексеев кинулся к нему, схватил за толстовку и прорычал:

А вот за это можно и ответить!

Я отвечу за что хочешь! Ты ответь, где коллекционная монета! – ответно выкрикнул Селиванов и резко отбросил от себя руки Алексеева. Они стояли друг против друга, рослые, сильные, злые, готовые броситься в самую отчаянную драку. С двух сторон к парням подскочили подруги, Ира Михеева и Нина, а потом и Вишняков с Рощиным.

Валерка! Кончай! – крикнул Вишняков. – Вы сейчас подеретесь, и нам опять дискотеку в честь Восьмого марта отменят! О других-то надо думать хоть чуть-чуть!

Вам бы только танцульки! – сквозь зубы процедил Селиванов. – Вам плевать, что такие люди, как Алексеев, делают, что хотят, и при этом ходят безнаказанными. Вчера… условно, конечно, говоря, он украл коллекцию в школе, сегодня – монету у Ивана Никитича, завтра он, Тоха, обворует тебя, и ты сам тут же полезешь в драку, позабыв про дискотеку! Разве не так?!

Алексеев опять дернулся, но его уже крепко держали за руки несколько одноклассников, и он только смог выкрикнуть:

Дата добавления: 2015-08-05