Ребенок, родители, мир: классический треугольник

В предыдущей главе мы писали о роли взаимодействия матери и ребенка вего первый год жизни. Разумеется, описанные принципы отношений сохраняютсвою значимость и в дальнейшем, но когда ребенок начинает ходить иговорить и все более самостоятельно общаться с окружающим миром, этипринципы должны быть дополнены и расширены. В самом общем виде основнойзадачей воспитания является научить ребенка полноценно и независимосуществовать в мире, получая от этого удовольствие и доставляяудовольствие другим фактом своего существования. И задачу эту значительнотруднее осуществить, чем сформулировать. Первые шаги ребенка в мире сопряжены с большими сложностями. Онвступает в новые, незнакомые ему и уже в силу этого вызывающиенастороженность и страх отношения, прежде всего отношения с другимилюдьми. Он вступает в эти отношения, не вооруженный достаточным опытом.Механизмы адаптивного поведения у него еще не развиты в достаточнойстепени и не подверглись тренировке. Его поисковая активность, имеющаятакое большое значение для нормального развития, преодоления препятствий ивыживания, находится еще в зачаточном состоянии, и ее биохимические ифизиологические основы сформировались не полностью. Ребенку в этихусловиях гораздо легче отступить, отказаться от поискового поведения иисследования мира, чем идти на риск познания. На этом этапе основная рольродителей помочь преодолеть естественный страх, не отступить передтрудностями и позволить ребенку почувствовать первые радости активного ихпреодоления. А для этого нужно, чтобы родители были рядом, постояннодемонстрируя готовность прийти на помощь в случае необходимости, но ни вкоем случае не перехватывали инициативу у ребенка и не стремилисьустранить все преграды и как бы подменить его при решении его жизненныхзадач, таких крохотных и несерьезных с наших взрослых позиций и такихзначимых для самого ребенка. Быть посредником между ребенком и миромотнюдь не означает быть исполнительным джинном у него на посылках. Самоприсутствие родителей, их моральная поддержка, их любовь и поощрение кдеятельности помогают ребенку справиться со страхом и нерешительностью исовершить поступок. Каждый такой поступок по закону положительной обратнойсвязи становится основой для последующего, поскольку укрепляет уверенностьв себе. Но прежде чем эта обратная связь станет доминирующей, любовь иподдержка родителей, их демонстрируемая уверенность в успехе абсолютнообязательны для нормального развития. Эта поддержка помогает ребенкуизбавиться от исходной тенденции к пассивно-оборонительному поведению привстрече с трудностями, от реакции капитуляции, которая естественна ибиологически закономерна на тех ранних этапах развития, когда механизмыактивного поискового поведения еще не сформировались. Эта поощряюще-стимулирующая роль взаимодействия с родителямипрослеживается и у высших животных. Если детеныша обезьяны в критическийпериод между 3 и 7 месяцами жизни насильственно отделить от матери, у негозакономерно развивается целый комплекс поведенческих расстройств вопределенной последовательности. Сначала маленькая обезьянка проявляетпризнаки выраженного беспокойства, она кричит, пытается вырваться изклетки, всюду ищет мать. Убедившись, что поиск бесполезен, она впадает вапатию, отказывается от пищи, не вступает в контакт с другими обезьянами,не играет. Этот период апатии длится долго, может сопровождатьсясоматическими расстройствами (выпадением шерсти, язвами на коже и вкишечнике, повышением артериального давления и т.п.) и оказываеттормозящее влияние на все дальнейшее развитие животного. Даже во взросломвозрасте пережившая такой стресс обезьяна остается пассивной и зависимой,проявляет признаки страха при любой перемене жизненных условий, избегаетсоциальных контактов и с сородичами, и с экспериментатором и дажеоказывается неспособной на нормальные сексуальные отношения с особьюпротивоположного пола. Интересно, что никакой уход и забота со стороныэкспериментаторов, и других обезьян стаи не в состоянии устранить этиотрицательные последствия отделения от матери, не заменяют физическогоконтакта с матерью, хотя забота другой самки может смягчить выраженностьсиндрома. Можно предполагать, что отделение от матери в определенномкритическом возрасте приводит к закреплению неадаптивного поведения потипу отказа от поиска. Однако очень сходный конечный эффект можно получить при прямопротивоположном поведении родителей: если члены семьи наперегонкипускаются выполнять любое пожелание ребенка прежде, чем он успел до концаего выразить и уж наверняка прежде, чем он попробовал самостоятельно что-либо сделать. В этих условиях активное поисковое поведение просто ненужно, и оно, соответственно, не развивается. Выраженная тенденция к реакции капитуляции, к отказу от поиска враннем детском возрасте очень существенна еще в одном аспекте. Когда наглазах у ребенка развертывается конфликт между родителями или другимиблизкими ребенку членами семьи, даже если это случайный и временныйэпизод, ребенок нередко реагирует на такой стресс в единственной доступнойему манере - плачем, отчаяньем, паникой. Повторение такой реакциизакрепляет ее. Родители, вместо того, чтобы помочь ребенку выработатьстеничное и конструктивное поведение, способствуют развитию поведениядеструктивного и регрессивного. З. Фрейд был первым, кто высказал предположение, что домашниеконфликты в раннем детстве становятся глубоко скрытой основой последующейпсихологической патологии. Один из реальных механизмов развития такойпатологии как раз и состоит в том, что психотравмирующий конфликтзакрепляет и провоцирует типичную и закономерную для детского возрастареакцию капитуляции, - поскольку в конфликт вовлечены и источникомпсихической травмы становятся как раз те наиболее близкие ребенку люди,которые в нормальных условиях должны помогать ему менять пассивно-оборонительное поведение на активно-оборонительное. Формированию активного поискового поведения способствует не толькоморальная поддержка родителей, но и личный пример их собственногоповедения. При этом чем старше становится ребенок и чем больше он способенк анализу ситуации, тем существенней пример личного поведения близких изначимых людей. Но даже и в раннем возрасте на ребенка большее влияниеоказывает непосредственный опыт поведения родителей, чем любые формывнушений и разъяснений правил поведения. Лично на меня в свое время очень большое впечатление произвеласитуация, сложившаяся в семье моего школьного товарища, и поведение егородителей в этой ситуации. Этот мой товарищ рос в очень благополучнойинтеллигентной еврейской семье. Его отец был профессор-медик, а мать -кандидат наук, преподававшая в Центральном институте усовершенствованияврачей и считавшаяся там одним из лучших специалистов и педагогов. Где-тов конце сороковых годов, в разгар борьбы с космополитизмом, отец потерялвсе свои академические позиции и стал заведующим отделением в обычнойгородской больнице. Он был лишен возможности преподавать, а между тем онбыл блестящий лектор и лекционная работа имела большое значение для егосамоощущения. Возможности для научной работы тоже существенно уменьшились,жизнь стала незаполненной, и, судя по рассказам моего друга, жизненныйтонус его отца снизился, интересы сузились, началось что-то вродедепрессии. Он уже и не пытался создать какую-то альтернативу утраченнымвозможностям. Налицо был отказ от поиска, как бы я теперь это определил, ичерез несколько лет этот исходно очень здоровый и достаточно молодойчеловек (ему не было пятидесяти) заболел раком поджелудочной железы.Началось медленное и мучительное умирание. А в это время, в началепятидесятых годов, развернулось знаменитое "дело врачей", и мать уволили сработы. Общая ситуация ужесточилась, мать не могла найти даже самойобычной, рутинной врачебной работы, ибо попала в "черные списки"Минздрава. Небольшие запасы средств стали быстро таять. В этих трагических условиях мать проявила незаурядное мужество. Онаповела себя так, чтобы сын не догадался, что она уволена, справедливополагая, что если вдобавок к смертельной болезни отца он узнает о еенесчастье, он может не выдержать такого двойного удара, даст эмоциональныйсрыв, прекратит учебу. Каждое утро мать делала вид, что собирается наработу, и уходила из дома на целый рабочий день. Поначалу она еще пыталасьискать работу, а потом, убедившись в бесполезности этого, просто бродилапо улице, подавляя рыданья, или сидела в библиотеке. Но домой онавозвращалась, как всегда, подтянутая и собранная, интересовалась школьнымиделами сына, занималась хозяйством, и даже по телефону с друзьями, привсем внутреннем отчаяньи, ухитрялась говорить так, чтобы сын ни о чем недогадался. Так прошло несколько месяцев. А затем умер Сталин, и вскорепосле освобождения "врачей-убийц" она встретила на улице знакомого,который сказал ей, что времена изменились, и стоит попробовать подать навосстановление. Она была одной из первых, кого восстановили на работе вМоскве, она работала почти до 73 лет, а дожила до 88 лет. Отец же моегодруга умер в возрасте 51 года. Таковы две модели поведения, только одна из которых способствуетпобеде и как минимум сохраняет здоровье. Но она же формирует поведениеребенка личным, самым убедительным примером. Когда мой друг на протяжениижизни сталкивался с ситуациями, казавшимися безвыходными, он всегдавспоминал: "А как же мама?", и это воспоминание придавало ему новые силыдля борьбы. Нам никогда не следует забывать, что нашей задачей является передатьребенка миру во всеоружии его духовных сил, и наша моральная поддержка исобственное поведение играют в этом решающую роль. ПРЕОДОЛЕНИЕ "ОБУЧЕННОЙ БЕСПОМОЩНОСТИ" (как и почему еврейскаяреальность не соответствует нормам психологической науки) История еврейского народа полна чудес и парадоксов, и самым большимпарадоксом и чудом является само его существование. В условиях рассеяния ивраждебного окружения, упорного преследования и невозможности дать отпор,когда вся история народа как бы писалась не им, а окружавшими его другиминародами, постоянно менявшими редкую и пренебрежительную милость на частыйи безудержный гнев, - в этих условиях, по всем правилам психологическойнауки, следовало ждать развития массовой и индивидуальной обученнойбеспомощности. Что представляет собой феномен обученной беспомощности? Вэксперименте на животных и в исследованиях на людях обученнаябеспомощность вырабатывается тогда, когда субъект убеждается, чтоситуация, в которой он оказался и которая ни в коей мере его неустраивает, совершенно не зависит от его поведения, от предпринимаемых имусилий эту ситуацию изменить. Например, животное бьют током, куда бы онони бросилось и где бы ни искало спасения. Человек же, которого поэтическим соображениям в эксперименте, в отличие от жизни, бить, иособенно током, не полагается, получает невыполнимые задания одно задругим. Каждый раз, когда он не может с ними справиться, он выслушиваетупрек в недостаточной старательности или удивление по поводу как бынеожиданно выявленной бестолковости и бездарности. Обучение беспомощностисчитается успешным, если через некоторое время животное и человекпримиряются со своей судьбой, пассивно ей покоряются и не пытаются искатьвыхода не только из этой, действительно безнадежной ситуации, но также ииз любой другой. Когда обученная беспомощность сформирована, животноенеспособно найти безопасный уголок в камере, который без труда находитдругое животное, не прошедшее обучения. Человек же оказывается не всостоянии справиться с задачами, которые в других условиях решил быиграючи. В том и состоит коварство обученной беспомощности, что онаобладает тенденцией к экспансии и распространяется в определенных условияхна те виды деятельности, которые не затрагивались в процессе самого"обучения". Так, человек, который сталкивается с непреодолимыми,искусственно созданными трудностями на службе и в то же время не решаетсяее покинуть, может через некоторое время обнаружить, что ему не удаютсяинтимные отношения, он не в состоянии решать бытовые проблемы. Никто неможет подсчитать, сколько импотентов обязаны своей импотенцией не жене, аначальнику, точно так же, как невозможно учесть, сколько потенциальныхкарьер рухнуло вследствие хронических личных неудач. Один из авторовконцепции обученной беспомощности, профессор Пенсильванского УниверситетаМартин Селигман полагает, что обученная беспомощность, нарушение связимежду поведением и его результатом - причина депрессии. Исследования же наживотных показывают, что стойкая обученная беспомощность снижаетсопротивляемость организма к различным вредным факторам, способствуетразвитию разнообразных заболеваний, включая онкологические, и приводит кгибели. В свете этого, подтвержденного многочисленными экспериментамифеномена следует, казалось бы, что люди, попадая в объективно безвыходнуюситуацию, фатально обречены на депрессию, болезнь и гибель. И если встатьна эту точку зрения, то сохранение в веках еврейского народа должносчитаться подлинным чудом: на протяжении последних двух тысяч лет, послепадения древних царств, евреи как народ были не в состоянии влиять на своюсудьбу, а нерешаемых задач на выживание им всегда подбрасывали в достатке- от Вавилона и Рима до Гитлера. Но, по счастью не только для целогонарода, но и для каждого его представителя, эти условия отнюдь не фатальноведут к депрессии. Согласно концепции Селигмана, обученная беспомощность развивается вслучае, если человек полагает, что неудачи будут преследовать его нетолько в этой конкретной ситуации, но и в любой другой, с которой онстолкнется, не только сегодня, но и в будущем. А важнейшим условием такойустановки на глобальность и стабильность неудач является уверенностьчеловека, что во всех своих неудачах повинен он сам (его бездарность,глупость, безволие, неумение справиться с трудностями), тогда как успех,если он вдруг приходит, обусловлен случайным удачным стечениемобстоятельств или чьей-то помощью. Напротив, устойчивость к обученнойбеспомощности обусловлена уверенностью, что неудачи случайны и связаны снеблагоприятным стечением конкретных обстоятельств, только здесь исегодня, а успех определяется собственными качествами человека, егоспособностью самостоятельно решать трудные задачи. Таким образом,достаточно высокая и устойчивая самооценка, самоуважение к себе какличности - важнейший фактор противодействия обученной беспомощности. Экспериментальные исследования выявили и другие факторы устойчивости,связанные с прошлым опытом. Если человек на протяжении длительного временине сталкивается с проблемами, требующими от него серьезныхинтеллектуальных усилий и изобретательности, если он в 100% случаев и безвсякого напряжения решает свои задачи - обученная беспомощность передлицом трудностей наступает очень быстро (несмотря на положительный, напервый взгляд, предшествующий опыт). Но если человек сталкивается сдействительно трудными проблемами, требующими мобилизации егоинтеллектуальных, моральных и физических сил и справляется с ними в рядеслучаев - его устойчивость к обученной беспомощности растет, особенно еслитакая тренировка происходит в детстве. Что же при этом тренируется?Согласно моим представлениям, тренируется и развивается при этомспособность к поисковому поведению, поисковой активности - активности,направленной на изменение ситуации, при отсутствии стопроцентного прогнозарезультатов собственной деятельности, но при постоянном учете ужедостигнутых результатов. Важно подчеркнуть, что именно поисковаяактивность как процесс, даже независимо от прагматического результата,повышает сопротивляемость организма и к болезням, и к обученнойбеспомощности, которая представляет собой отказ от поиска. Понятно, почемунеизменные и легкие удачи снижают устойчивость к обученной беспомощности -ведь при этом формируется 100%-й положительный прогноз, отпадаетнеобходимость в поисковой активности, и она детренируется. Понятно также,почему постоянные поражения, преследующие с раннего детства, способствуютобученной беспомощности - при этом формируется неизменный отрицательныйпрогноз и обесценивается поисковая активность. Напротив, чередование победи поражений, как это обычно происходит в жизни, формирует неопределенныйпрогноз и ощущение зависимости результатов от собственных усилий, чтоспособствует тренировке поисковой активности и "иммунизирует" к обученнойбеспомощности. При этом важно помнить, что поисковая активность, так жекак отказ от поиска (обученная беспомощность), имеет экспансивнуютенденцию к распространению с одного вида деятельности на другой: зарядпоисковой активности, полученный в процессе творчества, во время решениясложных интеллектуальных задач, способствует сопротивляемости в трудныхжитейских ситуациях или в условиях эмоциональных конфликтов, ибо неважно,что именно поддерживает "огонь в очаге", т. е. поисковую активность; важнотолько, чтобы он не угасал. И, напомним, уважение к себе как к личности -важнейшее условие этого, ибо поиск требует постоянной мобилизации веры всобственные силы и возможность преодоления, вопреки отсутствиюоднозначного прогноза. Есть еще один очень важный аспект проблемы. Поисковая активностьуспешнее стимулируется задачами, не имеющими однозначного решения, а незадачами, ответ на которые полностью предопределен исходными условиями.Чем более "открыта" задача, чем ближе она к творческой и чем дальше отоднозначной формальной логики, тем важнее для ее решения поисковаяактивность. Согласно нашей концепции, когда возможности поиска в реальнойдеятельности исчерпаны, когда формируются неразрешимые конфликты и "светсходится клином", потому что один подход к проблеме однозначно исключаетдругой - тогда условия для активного поиска сохраняются в сновидении, гдевсе образы многозначны и притяжение и оттакивание могут причудливосочетаться. Несовместимые позиции парадоксальным образом совмещаются всновидениях, открывая новые возможности для поиска. Рассмотрим с этих позиций условия религиозного обучения и воспитанияв рамках иудаизма. Прежде всего, оно характеризуется стимуляциейинтеллектуальной активности с самого раннего детства. Талмуд, изучаемый врелигиозной школе, - это не свод истин в последней инстанции, не догма, астолкновение различных трактовок противоположных взглядов на одни и те жесобытия. Лучше всего суть изучения Талмуда выражена в анекдоте-притче: К одному ученому еврею пришел однажды нееврей и сказал, что он хочетизучать Талмуд. Еврей ответил: "Талмуд еврейские дети начинают учить сдетства". "Но я тоже хочу попробовать, неужели я умею думать хуже, чемеврейские дети?" - сказал этот человек. "Хорошо. Попробуй ответить мне нанесколько вопросов. Первый вопрос такой: два еврея провалились в печнуютрубу. Один вылез грязный, а друтой чистый. Кто пойдет умываться?" -"Разумеется, грязный". - "Неправильно. Грязный посмотрит на чистого,подумает, что он такой же чистый, и мыться не пойдет. А чистый посмотритна грязного, как в зеркало, ужаснется и побежит мыться. Теперь второйвопрос. Два еврея провалились в печную трубу, один вылез грязный, а другойчистый. Кто пойдет умываться?" - "Но я уже знаю этот вопрос: разумеется,чистый". "Неверно. Слова могут быть одинаковые, но вопросы разные. Мытьсяпойдет грязный. Ибо чистый взглянет на грязного и подумает: "Неужели я такгрязен?", посмотрит на себя в зеркале и убедится в обратном. А грязныйпосмотрит на чистого, не поверит, что он так же чист после трубы, взглянетв зеркало и пойдет мыться. Теперь третий вопрос: два еврея провалились впечную трубу, один вылез грязным, а другой чистым. Кто пойдет умываться?"-"Грязный?" - "Неверно". - "Чистый?" - "Неверно". - "А что же верно?" -Аздесь все неверно. Ведь не может быть, чтобы два еврея провалились впечную трубу и один вылез грязным, а другой чистым." Этот анекдот иллюстрирует принципы воспитания и обучения в иудаизме.В противоположность не только другим религиям, но и западноориентированному светскому обучению, у еврейских детей на протяжениистолетий формировался антидогматический подход к самым сложным вопросамбытия и человеческих отношений. Перед маленьким ребенком развертывалисьальтернативные объяснения фундаментальных основ, закрепленные в различных,часто противоречащих друг другу комментариях Талмуда, и ребенкупредлагалось найти собственную позицию в процессе сравнения и обсуждения.Потенциально любой ученик становился как бы соавтором комментария. Он неполучал в готовом виде "истину в последней инстанции" (как это сегодня, ксожалению, зачастую происходит не только в школе, но и в университетах) -он сам шел к этой истине, постепенно осознавая по дороге, что она неконечна и не единственна. То, что только сейчас на Западе начинаетocознаваться как краеугольный камень творческого мышления, подспудновходило в систему ежедневного обучения в маленьких ешивах, разбросанных посотням местечек. Подчеркивание необходимости поиска собственного,нерегламентированного пути к истине, признание неизбежности иоправданности ошибок и заблуждений на этом пути устраняло страх передошибками и перед поиском, расковывало человека, давало ему чувствосопричастности великим мудрецам и учителям. Атмосфера "мозгового штурма" вминиатюре - вот что достигается таким обсуждением комментариев к Талмуду.Требование активного соучастия в строительстве собственной личностиподнимает ребенка в собственных глазах и побуждает его к поиску. А когдаон убеждается, что противоречащие друг другу трактовки не отрицают, адополняют друг друга; что есть правда за каждым подходом; что только варифметике дважды два всегда равно четырем, а в человеческом поведении и вотношениях между людьми одинаковые, на первый взгляд, посылки могут вестик разным результатам - когда ребенок сталкивается со всей этой сложнойдиалектикой (которая в детстве, впрочем, воспринимается легче, ибо онаестественна, а логическая несовместимость, напротив, искусственна), -именно тогда ребенок приобщается к многозначности, без которой нет нитворчества, ни снов, ни условий для поиска. "Талмудизм"и парадоксальность мышления - это то, что определиловеличайшие открытия в этом веке в психологии и в естественных науках:психоанализ, ориентированный на анализ того, что лежит вне сознания ипринципиально противостоит сознательному анализу: бернштейновско -винеровская кибернетика, объясняющая, как недостигнутая еще цельопределяет движение к ней; теория стресса, обнаруживающая сходный механизмв совершенно различных явлениях; теория относительности и принципдополнительности, не без оснований удостоенные названия "еврейскойфизики". Потенциал поисковой активности и интеллектуальной энергии,высвобождаемый правильно понимаемым традиционным еврейским обучением, ещеждет своей оценки. Предстоит понять, почему еврейский стиль мышления иготовность к поиску оказали гораздо большее влияние на развитие культуры инауки в Европе и Америке конце XIX и в XX столетии, чем, может быть, всамом Израиле. Не сказалась ли на этом некоторая тенденция к "отрыву отгалутных поколении евреев" - тенденция компенсаторная, но оттого еще болеемощная? А может быть, Израиль, превратившись из духовного начала, каким онбыл в странах рассеяния, в материальную государственную силу, что-тоутратил из своего традиционного уважения к интеллекту и духу? В широкихслоях общества поменялась система ценностей, и уже трудно се6епредставить, что удачливый коммерсант сочтет за честь выдать дочь свою занищего, но талантливого студента, как это случалось в прошлом. Если такаятенденция в недооценке интеллекта и духа существует, она гораздо опаснееарабского окружения и неизбежно должна выхолащивать само религиозноевоспитание, сводя его к догматическому. Ведь в конечном итоге всеопределяется системами ценностей. Вернемся однако к основной теме статьи. Итак, несоответствие еврейской реальности нормам психологическойнауки, отсутствие обученной беспомощности, к развитию которой такпредрасполагала вся жизнь в галуте, - может быть объяснено особенностямирелигиозного обучения и воспитания, формирующими стиль мышления напротяжении поколений. Не забудем и о том, что в иудаизме человек - нетолько "раб Божий", но и партнер и собеседник Бога в процессе собственногоразвития и самостановления. Конечная цель его - не слепое следование раз инавсегда определенным догмам, а максимальное раскрытие своих возможностей,самореализация в духовной и интеллектуальной сфере и тем самым -приближение к Богу. Человек сам несет ответственность за степень своейсамореализации. Такое отношение неизбежно повышает самоуважение человека ксебе. Вспомним, что самоуважение - условие сохранения поисковойактивности. Никакое униженное положение, навязанное обстоятельствами, не всостоянии подавить уважения к личности и глубокого самоуважения того, ктос детства воспринял себя ответственным партнером Бога. Не отсюда личастично и та "жестоковыйность", по выражению Торы, которая заставлялапредпочесть костер инквизиции отречению и возвращала народ к оружию послекаждого военного поражения. Чтобы вести борьбу, которая представляетсябезнадежной, нужно обладать высоким самоуважением, нужно, чтобы точкаотсчета деяний была внутри, а не вовне. Эта позиция отличала аристократоввремен Великой Французской революции и евреев - на всей протяжении ихистории. Уважение к себе как к микрокосмосу, сопоставимому смакрокосмосом, пронизывало еврейскую философию и входило в кровь и плотьдаже тех евреев, кто не чувствовал прямой связи с религией. Известнаистория, напоминающая притчу. Еврейские интеллектуалы, бежавшие в 30-хгодах из Германии в Палестину и вынужденные стать каменщиками настроительствах, не позволяли обращаться к себе иначе как "господинпрофессор". На другое обращение они просто не реагировали. Это ощущение засобой права оставаться "господином профессором", сохранение достоинстваявляется первостепенным условием преодоления трудностей. Боюсь, что впоследующих волнах алии было уже гораздо больше людей, чье самовосприятиенапрямую зависело от внешних условий - а из-за этого и сами условияизменить стало значительно труднее. Широко известно, что вскоре после революции 1917 года евреи в Россиизаняли ключевые, непропорциональные их численности, позиции в социальной,научной и художественной жизни страны, оказавшись болееконкурентоспособными, чем представители других наций. Соблазнительнообъяснить это более высокой одаренностью, но есть альтернативное и болееправдоподобное объяснение. Уровень поисковой активности, обусловленныйвоспитанием и обучением, гибкость мышления, отшлифованная Талмудом, итрадиционное уважение к Книге и образованию, сыграли свою роль. Но, как быпо системе отрицательной обратной связи, чем больших интeллектуальныхуспехов достигали евреи, тем дальше отходили они от религиозныхпервоисточников. С точки зрения развития и формирования всехвышеотмеченных факторов стрессоустойчивости - поисковой активности,многозначности мышления и самоуважения - этот отход от традиционноговоспитания не был бы бедой, если бы имелся адекватный его заменитель,действующий с раннего детства. Но такого заменителя не было. Напротив,еврейские дети, как и все прочие, обучались в школе тоталитарного строя, сее установкой на развитие однозначного мышления, на подавление поиска и надевальвацию личности. Разумеется, очаг, горевший на протяжении многихпредшествовавших веков, не мог угаснуть сразу и бесследно, он тлел всемьях и подогревал протест. Обученная беспомощность труднее формироваласьу евреев, чем у остальных народов. Не объясняется ли вековая ненавистьтоталитарных режимов к евреям тем,. что они. в силу их воспитания, всегоустойчивей к обученной беспомощности, без которой тоталитарный режимобречен? Однако без постоянной тренировки поисковая активность угасает, ине в этом ли отчасти причина того, что в последних волнах алии так многолюдей, не способных противостоять обученной беспомощности? Советские евреив массе своей нерелигиозны. Выросшие в условиях повседневногоидеологического давления, они чрезвычайно чувствительны к любым попыткамтакого давления. Лобовая религиозная агитация, да еще в условиях Израиля,где религия не отделена от государства, вызывает у многих психологическиоправданное чувство протеста. В то же время большинство евреевинтересуется особенностями еврейской психологии, проблемамистрессоустойчивости и т. д. Мне кажется, что анализ роли, которую сыграларелигия в развитии еврейской психологии и мышления и в преодоленииобученной беспомощности, поможет нам обратить внимание на те аспектырелигиозного воспитания, которые будут интересны и привлекательны дляпредставителей новой алии. Давно уже было сказано, что мы сохранились какнарод благодаря Книге. Настоящий анализ показывает, что мы должныблагодарить Книгу даже и за физическое выживание - ибо из-за нее мы несломались под ударами судьбы и сохранили поисковую активность, которуюсегодня можем направить на создание процветающей страны.

Дата добавления: 2015-08-05