Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Голодная

 

Стоит мужик —

Колышется,

Идет мужик —

Не дышится!

 

С коры его

Распучило,

Тоска-беда

Измучила.

 

Темней лица

Стеклянного

Не видано

У пьяного.

 

Идет — пыхтит,

Идет — и спит,

Прибрел туда,

Где рожь шумит.

 

Как идол стал

На полосу,

Стоит, поет

Без голосу:

 

«Дозрей, дозрей

Рожь-матушка!

Я пахарь твой,

Панкратушка!

 

Ковригу съем

Гора горой,

Ватрушку съем

Со стол большой!

 

Всё съем один,

Управлюсь сам.

Хоть мать, хоть сын

Проси — не дам!»

 

 

* * *

 

«Ой, батюшки, есть хочется!» —

Сказал упалым голосом

Один мужик; из пещура

Достал краюху — ест.

«Поют они без голосу,

А слушать — дрожь по волосу!» —

Сказал другой мужик.

И правда, что не голосом —

Нутром — свою «Голодную»

Пропели вахлаки.

Иной во время пения

Стал на ноги, показывал,

Как шел мужик расслабленный,

Как сон долил голодного,

Как ветер колыхал,

И были строги, медленны

Движенья. Спев «Голодную»

Шатаясь, как разбитые,

Гуськом пошли к ведерочку

И выпили певцы.

 

«Дерзай!» — за ними слышится

Дьячково слово; сын его

Григорий, крестник старосты,

Подходит к землякам.

«Хошь водки?» — «Пил достаточно.

Что тут у вас случилося?

Как в воду вы опущены!..»

— «Мы?.. что ты?..» Насторожились,

Влас положил на крестника

Широкую ладонь.

 

«Неволя к вам вернулася?

Погонят вас на барщину?

Луга у вас отобраны?»

— «Луга-то?.. Шутишь брат!»

— «Так что ж переменилося?»..

Закаркали «Голодную,

Накликать голод хочется?»

— «Никак и впрямь ништо!» —

Клим как из пушки выпалил;

У многих зачесалися

Затылки, шепот слышится:

«Никак и впрямь ништо!»

 

«Пей вахлачки, погуливай!

Всё ладно, всё по-нашему,

Как было ждано-гадано.

Не вешай головы!»

 

«По-нашему ли, Климушка?

А Глеб-то?..»

      Потолковано

Немало: в рот положено,

Что не они ответчики

За Глеба окаянного,

Всему виною: крепь!

«Змея родит змеенышей,

А крепь — грехи помещика,

Грех Якова несчастного,

Грех Глеба родила!

Нет крепи — нет помещика,

До петли доводящего

Усердного раба,

Нет крепи — нет дворового,

Самоубийством мстящего

Злодею своему,

Нет крепи — Глеба нового

Не будет на Руси!»

 

Всех пристальней, всех радостней

Прослушал Гришу Пров:

Осклабился, товарищам

Сказал победным голосом:

«Мотайте-ка на ус!»

— «Так, значит, и „Голодную“

Теперь навеки побоку?

Эй, други! Пой веселую!» —

Клим радостно кричал…

Пошло, толпой подхвачено,

О крепи слово верное

Трепаться: «Нет змеи —

Не будет и змеенышей!»

Клим Яковлев Игнатия

Опять ругнул: «Дурак же ты!»

Чуть-чуть не подрались!

Дьячок рыдал над Гришею:

«Создаст же бог головушку!

Недаром порывается

В Москву, в новорситет!»

А Влас его поглаживал:

«Дай бог тебе и серебра,

И золотца, дай умную,

Здоровую жену!»

— «Не надо мне ни серебра

Ни золота, а дай господь,

Чтоб землякам моим

И каждому крестьянину

Жилось вольготно-весело

На всей святой Руси!» —

Зардевшись, словно девушка,

Сказал из сердца самого

Григорий — и ушел.

 

 

* * *

 

Светает. Снаряжаются

Подводчики. «Эй, Влас Ильич!

Иди сюда, гляди, кто здесь!» —

Сказал Игнатий Прохоров,

Взяв к бревнам приваленную

Дугу. Подходит Влас,

За ним бегом Клим Яковлев,

За Климом — наши странники

(Им дело до всего):

За бревнами, где нищие

Вповалку спали с вечера,

Лежал какой-то смученный,

Избитый человек;

На нем одежа новая,

Да только вся изорвана,

На шее красный шелковый

Платок, рубаха красная,

Жилетка и часы.

Нагнулся Лавин к спящему,

Взглянул и с криком: «Бей его!»

Пнул в зубы каблуком.

Вскочил детина, мутные

Протер глаза, а Влас его

Тем временем в скулу.

Как крыса прищемленная,

Детина пискнул жалобно —

И к лесу! Ноги длинные,

Бежит — земля дрожит!

Четыре парня бросились

В погоню за детиною,

Народ кричал им: «Бей его!»,

Пока в лесу не скрылися

И парни, и беглец.

 

«Что за мужчина? — старосту

Допытывали странники. —

За что его тузят?»

 

«Не знаем, так наказано

Нам из села из Тискова,

Что буде где покажется

Егорка Шутов — бить его!

И бьем. Подъедут тисковцы,

Расскажут». — «Удоволили?» —

Спросил старик вернувшихся

С погони молодцов.

«Догнали, удоволили!

Побег к Кузьмо-Демьянскому,

Там, видно, переправиться

За Волгу норовит».

 

«Чудной народ! бьют сонного,

За что про что не знаючи…»

 

«Коли всем миром велено:

Бей! — стало, есть за что! —

Прикрикнул Влас на странников. —

Не ветрогоны тисковцы,

Давно ли там десятого

Пороли?.. ой, Егор!..

Ай служба — должность подлая!

Гнусь-человек! — Не бить его,

Так уж кого и бить?

Не нам одним наказано:

От Тискова по Волге-то

Тут деревень четырнадцать, —

Чай, через все четырнадцать

Прогнали, как сквозь строй!»

 

Притихли наши странники.

Узнать-то им желательно,

В чем штука, да прогневался

И так уж дядя Влас.

 

 

* * *

 

Совсем светло. Позавтракать

Мужьям хозяйки вынесли:

Ватрушки с творогом,

Гусятина (прогнали тут

Гусей; три затомилися,

Мужик их нес под мышкою:

«Продай! помрут до городу!» —

Купили ни за что).

Как пьет мужик, толковано

Немало, а не всякому

Известно, как он ест.

Жаднее на говядину,

Чем на вино, бросается.

Был тут непьющий каменщик,

Так опьянел с гусятины,

Начто твое вино!

Чу! слышен крик: «Кто едет-то!

Кто едет-то!» Наклюнулось

Еще подспорье шумному

Веселью вахлаков.

Воз с сеном приближается,

Высоко на возу

Сидит солдат Овсяников,

Верст на двадцать в окружности

Знакомый мужикам,

И рядом с ним Устиньюшка,

Сироточка-племянница,

Поддержка старика.

Райком кормился дедушка,

Москву да Кремль показывал,

Вдруг инструмент испортился,

А капиталу нет!

Три желтенькие ложечки

Купил — так не приходятся

Заученные натвердо

Присловья к новой музыке,

Народа не смешат!

Хитер солдат! по времени

Слова придумал новые,

И ложки в ход пошли.

Обрадовались старому:

«Здорово, дедко! спрыгни-ка,

Да выпей с нами рюмочку,

Да в ложечки ударь!»

— «Забраться-то забрался я,

А как сойду, не ведаю:

Ведет!» — «Небось до города

Опять за полной пенцией?

Да город-то сгорел!»

— «Сгорел? И поделом ему!

Сгорел? Так я до Питера!

Там все мои товарищи

Гуляют с полной пенцией,

Там — дело разберут!»

— «Чай, по чугунке тронешься?»

Служивый посвистал:

«Недолго послужила ты

Народу православному,

Чугунка бусурманская!

Была ты нам люба,

Как от Москвы до Питера

Возила за три рублика,

А коли семь-то рубликов

Платить, так черт с тобой!»

 

«А ты ударь-ка в ложечки, —

Сказал солдату староста, —

Народу подгулявшего

Покуда тут достаточно,

Авось дела поправятся.

Орудуй живо, Клим!»

(Влас Клима недолюбливал,

А чуть делишко трудное,

Тотчас к нему: «Орудуй, Клим!»,

А Клим тому и рад.)

 

Спустили с воза дедушку,

Солдат был хрупок на ноги,

Высок и тощ до крайности;

На нем сюртук с медалями

Висел, как на шесте.

Нельзя сказать, чтоб доброе

Лицо имел, особенно

Когда сводило старого —

Черт чертом! Рот ощерится,

Глаза — что угольки!

 

Солдат ударил в ложечки,

Что было вплоть до берегу

Народу — всё сбегается.

Ударил — и запел:

 

 


Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 71 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Странники | Глава 3. Савелий, богатырь святорусский | Глава 4. Демушка | Глава 5. Волчица | Глава 6. Трудный год | Глава 7. Губернаторша | Глава 8. Бабья притча | Вступление | Про холопа примерного — Якова Верного | Странники и богомольцы |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
О двух великих грешниках| Солдатская

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.024 сек.)