Карабин

Карабин свой я достал в Черномлыцкой, там же, где получил Ваньку. Карабин сопровождал меня во все время гражданской войны и даже доехал до Галлиполи. Я зашел в обоз за сапогами, которые отдал в починку. Получив починенные сапоги, я спросил солдата-сапожника, сколько я ему должен. Он засмеялся и сказал, что обоз делает починку для батареи даром. Я дал ему что-то на чай, и он остался, видимо, доволен. Уже уходя, я увидал в углу артиллерийский короткий карабин, которые очень ценились и не мешали в походе.

• Чей это карабин?
• Мой, — ответил сапожник.
• Продайте мне его.

- Оружие не продается.

Мы были на Кавказе, где покупка оружия считается срамом. Его получают, воруют, достают у врага, но не покупают.

— Тогда одолжите мне его. Я еду в батарею, и у меня нет никакого оружия. Там, на фронте, я что-нибудь себе раздобуду и карабин вам отдам.

- Это можно, — и сапожник протянул его мне.

С тех пор карабин со мной не расставался. Впрочем, вру — дважды я его терял и он каким-то сверхъестественным образом ко мне возвращался. Через некоторое время я, скрепя сердце, решил отдать карабин владельцу. Но придя в обоз, узнал, что владелец-сапожник умер от тифа. Я стал законным владельцем карабина.

Под Харьковом мы ходили по тылам. Красные загнали нас в болото. Мне пришлось бросить орудийный ящик. Мы отпрягли лошадей, и я не подумал, что на ящике привязаны мои вещи, шинель и карабин. Шинель и вещи пропали, а вот карабин вернулся. Несколько дней спустя мимо нас шел полк. Вдруг я бросился к одному всаднику. Я узнал свой карабин. Странно ведь, что я узнал его между стольких одинаковых, и еще странней, что всадник отдал мне его без спора. Как тут не верить в чудо.

Когда в северной Таврии мы расставались с братом, то я настоял на том, чтобы он взял карабин. Я оставался на фронте, а брат уезжал в обоз. Карабин, пожалуй, был бы мне нужней. Но я знал его магическое свойство ко мне возвращаться и надеялся, что он мне приведет и брата с собой. Время было тревожное — перед эвакуацией из Крыма.

Поручик Абрамов передал мне карабин в Галлиполи.

• Как он попал к вам?
• В Феодосии на пристани была толкотня. Ваш брат дал мне его подержать и стал пытаться влезть на пароход. Толпа нас разъединила. Но я видел, что он влез на пароход.

Я рассердился на карабин за то, что он не привез ко мне брата, и решил его наказать — продать туркам. Турки охотно покупали оружие, Кемаль-паша был поблизости. Мы почти сторговались, вдруг турки разбежались, и карабин опять остался у меня в руках. К нам подходили греческие жандармы. Но нас было несколько и мы были вооружены, жандармы прошли мимо.

Я оставил карабин в батарее в Галлиполи.

***

На войне становишься суеверным. Суеверие, по-моему, та же вера, но древняя, языческая.

У меня с судьбой установился “договор”. Меня не убьют и не ранят, если я не буду делать подлостей и убивать напрасно. Можно было убивать для защиты и при стрельбе из орудий. Это убийством не считалось. Но не расстреливать и не убивать бегущих. Я никогда никого не убил самолично, и верно — я не был ранен и даже лошадь подо мной никогда ранена не была. Страх, конечно, я испытывал, такова уж человеческая природа. Но когда я вспоминал о “договоре”, то мне казалось, что пули перестают цыкать около меня. В общем за себя я не очень боялся, а за брата очень. Часто становился между красными и братом, чтобы прикрыть его моим “договором”. Было какое-то предчувствие. После сильной передряги всегда искал светлый контур Рыцаря и на нем брата и вздыхал с облегчением: “Слава тебе Господи. Жив!” А заговаривал о какой-нибудь мелочи.

Когда карабин вернулся ко мне в Галлиполи, я понял, что брат умер. Всеми неправдами, с чужим удостоверением, попал в Константинополь и искал брата во всех громадных французских госпиталях. Безуспешно. В отчетностях и в палатах царил чисто французский кавардак.

В полном отчаянии шел по Пере. Навстречу французская сестра милосердия. Спрашиваю, не знает ли случайно?

— Ах, тысячи больных русских. Как можно их запомнить?
Я поник головой. Очевидно, она сжалилась и спросила, как фамилия. Я сказал.

— Мамонтов? Он умер у меня на руках.

Как же не верить в чудо? Французская сестра милосердия помогла мне найти могилу брата.

Дата добавления: 2015-08-05