Совесть

Митя встречает бомжа. Стоит на него смотрит, после долгой паузы.

Митя. Бляяяяять, скажи, что такое эта ебанутая любовь?

Бомж. А ты знаешь, что мы все тут на земле совершенно неодинаковые. Занешь, что такое варны? Так вот все тут большинство – оборотни, а людей, чтобы по-настоящему, с сигнальным механизмом – с совестью - на самом деле очень мало. Живешь ты, радость моя, в зоопарке. Людей среди нас очень мало.

Митя. А у тебя-то самого эта совесть есть? Что ты клянчишь все у других людей, почему не хочешь работать? Что это за стиль жизни такой ты себе избрал, что все тебе должны? Никто никому в этом мире ничего не должен.

Бомж. А ты чего тогда пристаешь со своими вопросами – что такое любовь, сам и отвечай?! Что ты от меня хочешь? Может, на то мы и люди, чтобы быть друг другу нужными. Вот я сейчас включаю в тебе совесть, значит, и я зачем-то нужен на земле.

К ним подходит священник, собирающий деньги на храм.

Священник. Подайте на храм.

Митя. (к священнику) И этотому жить негде. У него вот спрашивай! (указывает на бомжа) У свободного человека с совестью. Бог- есть любовь. Что ты недоволен своей любовью, ходишь попрошайничаешь? Займись работой, заработай денег и построй храм. Зачем ты у меня спрашиваешь? Если бы мне это было надо, я бы сам взял и принес.

Бомж. Думаешь, он деньги собирает, он тоже тебе о совести напоминает!

Священник. Подайте на храм.

Митя сплевывает и уходит.

Митя. Совесть!

19.

Дома

Митя. Произошла смена власти и всесильный брат слетел со своей должности. Машка сама набрала кучу знакомых юристов, и они юридически, по закону, выдворили моих родственников из квартиры, они еще и моральный ущерб мне должны платить. Вот сейчас я иду домой и знаю, что они уже на чемоданах. Андрей обмерит меня презрительным взглядом и скажет «Ты мне не брат»! Ну, и что - главное, что они не будут больше топтаться по моим мозгам.

Открывает двери.

Андрей. Хуйло.

Митя. А лошади ржут так, а луна расходится по горам, белые, черные, в яблоках, скачут, их гривы колышутся на ветру. Я поднимаюсь на лошади в горы. Все выше и выше, и земля превращается в туман, а пик горы еще только точка. Мне страшно оборваться вместе с конем. Но он ступает на своих тонких породистых ногах по камням. Я сросся с лошадью, с ней тепло и едино, именно – едино.

Митя заходит в пустую квартиру. Проходит по квартире, рукой проводит по стенам. В шкафах открыты дверцы, на полу пыль и бумажки, пустые пузырьки, разбросаны старые вещи.

Митя. Ну, вот и все. Квартира.

Ложится на пол. Лежит неподвижно. Звонит телефон. Митя совершенно неподвижен.

Митя едет в маршрутке. Звонит телефон. Митя не отвечает.

Митя в компании малолеток пьет пиво возле школы. Звонит телефон. Митя не отвечает.

Митя поет песню «Я свободен», кричит «Я свободен». Звонит телефон, Митя еще громче кричит.

Маша

Митя тихо заходит в квартиру. Включает свет. На чемоданах сидит Маша.

Митя. Испугался…

Маша. Тебя не было неделю.

Митя. Да?

Маша. Ты не вышел на работу.

Митя. Да?

Маша. Они меня заебали, они звонили мне все эти дни, по 20 раз.

Митя. Да?

Митя. У меня свое время, Маша. Прошел ровно час, как мы с тобой не виделись.

Маша бьет Митю по щеке. Маша целует Митю.

Митя остается один в квартире.

Митя. Самое тяжкое – это переживать эту каждодневную, ежеминутную экзистенцию, которая давит, бьет монотонной каплей по мозгам. Ты растворяешься в ней – нет никаких сил удержаться. В такие моменты тебе становится посрать на все – на жизнь, на добро и зло, вообще, на все. Какой-то жуткий виртуал пытается тебя втянуть и растворить, как сахар в чае – бесследно, без оболочки, проглотить с шелухой. Со всеми твоими ногтями и волосками.

Митя

Маленькая сцена в учебном театре. На сцене большой стол, накрытый яствами. За столом сидит священник. Это инсценировка «Верую!» Шукшина, в которой Митя играл Попа в институте. Но вместо сокурсников за столом сидят люди, которые окружают Митю последнее время – родственники, Лера, Маша и др. Еще – дед с торгового центра.

Дед с торгового центра. Слушай, ты меня прости, старого дурака за ту царапину на машине гадюшного капитализма, у вас, дорогие мои, своя сейчас война. Даааа, сил на нее тоже надо немало. Покоя у вас нет в душе. Вот в чем беда. Выиграете ли войну эту? Переживаю за вас, день и ночь терзаюсь.

Лера. Мить, ты один. Я уехала в другой город, в Москву. Буду тебе звонить, даже наяривать по несколько раз в день. Долго тебя отпускать не буду. Вот такая я, сука драная!

Маша. Я поняла, что меньше всего тебе нужна я – ты с собой справиться не можешь. У меня все будет хорошо. Поеду учиться в Европу, выйду там замуж. Ты скажешь – пиздуй на хуй – я так и сделаю.

Митя. Все – на хуй. Что-то там есть – глубоко. Во мне что-то зреет. Во зло или во благо? Вот бы был по-настоящему какой-нибудь инструмент, чтобы нырнуть внутрь, как с аквалангом, и все понять про человека. А еще я слышал, что пробуравили землю глубже, а оттуда вдруг зазвучали крики, стоны, стенания, плач… Страшно!

На сцену выходит Митя в костюме священника. Поп-Митя танцует и поет:

«Ве-ру-ю-у! Верую, что скоро все соберутся в большие вонючие городa! Верую, что зaдохнутся тaм и побегут опять в чисто поле!.. Верую! Верую-у! В бaрсучье сaло, в бычaчий рог, в стоячую оглоблю-у! В плоть и мякость телесную-у!..

Эх, верую, верую!

Ту-ды, ту-ды, ту-ды - рaз!

Верую, верую!

М-пa, м-пa, м-пa - двa!

Верую, верую!..

У-тя, у-тя, у-тя-три!

Верую, верую!

Е-тя, етя - все четыре!

- Зa мной!

Верую! Верую!

Эх, верую, верую!

Ты-нa, ты-нa, ты-нa - пять!

Все оглобельки - нa ять!

Верую! Верую!

А где шесть, тaм и шерсть!

Верую! Верую!»

Звучит голос откуда-то из-за кулис.

Мы все ждем, ждем, ждем, ждем… Чего ждем? Чего ждем?

ЧЕЕЕЕЕЕГОООООО?

Так вот – ад существует. Ад существует!!!

И рай, наверное, тоже. И рай!!!

Но во что верить? Во что верить?

ВЕЕЕЕЕЕРИИИИТЬ!!!!

Слушают тишину, напрягаясь всей сущностью ей навстречу.

Конец

Автор – Ото Г.

Дата добавления: 2015-08-05