Битва народов

Артём Чуприн

[Мы - Сталкеры]

Меня разбудил громкий шум, что набатом раздавался за пределами моей скромной комнаты. Кто-то радостно кричал, что именно – понять было трудно, так как полностью отойти ото сна, я еще не успел. Затем крики смешались с множественным топотом, видимо, немалочисленная толпа людей пробежала мимо моей опочивальни, что-то возбужденно обсуждая. Я ворочался. Пытался не обращать внимания на царящий за дверью хаос, но, когда терпеть канонаду оказалось совсем невозможно, я, силой открывая слипающиеся глаза, скинул с тела колючий плед и принял сидячее положение.

«Да что там твориться? – уныло подумалось мне. – Неужели модреки нас в коем веке атаковали? Плевать. У меня сегодня выходной, пускай уполномоченные разбираются».

Безо всяких эмоций посмотрел на время – пять пятьдесят утра. Ровно через десять минут зазвонит будильник, чтобы разбудить меня. Плохой знак, день с самого утра не клеится.

Нажав на пластмассовой коробочке кнопку, я встал с кровати и медленно, то и дело зевая, оделся. Затем проверил пистолет, сунул его за пояс, взял начатую пачку сигарет, спички и подошел к громоздкой металлической двери, что вела прямиком в коридор, где до сих пор раздавались непонятные громкие разговоры и крики. Закурив, я открыл замок и покинул комнатушку.

Снаружи творилась полная неразбериха: люди бежали к центральному входу, спотыкались, некоторые падали, подымались и вновь устремлялись к своей цели. Весь этот марафон сопровождался жутким многоголосым базаром, который на сонного человека, то есть меня, наводил лишь одно раздражение. Желая выяснить, что происходит, я поймал за рукав старого тулупа пробегающего мимо меня мальца с перепачканным лицом и спросил не особо приветливым голосом:

- Что еще за паника, парень?

- Клык вернулся с похода, дядя, Клык и его отряд! – парень выглядел счастливым, а стоило ему упомянуть слово «Клык», как его пара глаз моментально превратилась в две сверкающие звезды. Любит же малышня крутых парней.

Огласив для меня ценную информацию, паренек бросился вслед за остальными, всем своим видом показывая, что не собирается терять ни секунды. Эх, молодость, время кумиров и подражаний.

Все было предельно понятно. Клык – это один из лучших бойцов Центра, прирожденный вояка, исинный лидер, мужик, который не терпит отказа, человек, который для достижения своих целей использует все возможное. В этом он был хорош и плох одновременно, с какой стороны посмотреть. Хорош, потому что в выполнении порученного задания можно было не сомневаться, а плох – цена порой бывает слишком велика. Ну, до аморальных случаев не доходило, а это многое значит.

Клык и его отряд численностью в двадцать человек получили важное задание – зачистить обширную территорию от модреков, которые обосновались на востоке в семи километрах от Центра. Прежде этот безумный солдафон поражений не терпел, интересно, что же будет на сей раз? Вероятнее всего, он перебил всех тварей и теперь вернулся с их головами, чтобы народ потешить и показать, как Центр обращается с теми, кто посягает на их территорию.

Я затушил окурок и не спеша побрел вместе с остатками опаздывающих зевак. В голове крутились мысли о том, что дальние подступы на востоке к границам нашего подземного государства спокойны, и что меня со дня на день должны послать на зачистку западных границ, а там модреки не такие активные и что особых столкновений случиться не должно. С таким приподнятым настроением я вышел к главному входу. Народу собралась тьма, но за своими мыслями, я не заметил главного: люди не кричали, не приветствовали героев, как это делалось обычно, они напряженно молчали, лишь время от времени о чем-то тихонько переговариваясь друг с другом. Озадаченный этим положением, я начал расталкивать людей, пытаясь увидеть причину их негодования.

Выглянув из-за широкой спины какого-то бородатого мужичка, я был удостоен наблюдать весьма печальную картину: перед сотнями людей, склонив голову вниз, стоял измученный человек – жалкий остаток мощного отряда. Он молчал, глядя в пол, оружие вместе с разбитым шлемом лежало на полу перед бойцом, защитный термокомбинезон исполосован многочисленными порезами, а несчастное лицо изуродовано синяками и кровоподтеками. Это что, мутировавшие твари ему так по щам надавали?

- Что произошло, Клык? – выкрикнул кто-то из толпы.

Командир поднял избитое лицо, оглядел толпу виноватым и бесконечно печальным взглядом.

- Люди, - сказал он глухо, - это люди снаружи… Их были десятки в лесу…, - он говорил отрывками, от чего понять смысл становилось довольно тяжело, но толпа молчала, стараясь не упустить ни единого слова. – Они напали внезапно, просто появились из неоткуда.… Перебили практически весь отряд, нескольких раненых взяли в плен, мне удалось сбежать, - вояка шмыгнул носом, - чтобы предупредить Центр.… Еще они…

- Что?

- Говори, Клык! – орали из толпы.

Военный уж было открыл рот, чтобы рассказать народу страшную правду, как вдруг резкий и бесконечно властный голос помешал ему это сделать.

- Довольно! Клык, об этом ты будешь говорить только со мной! - сказал высокий и по-спортивному подтянутый человек в военной форме, который ловко и почти незаметно вынырнул вместе со своей помощницей Эмми из недр толпы прямо к раненному командиру.

- Да, Министр, - кротко ответил Клык, немного склонив голову.

Министр – это глава Центра. Он тут всем заправляет. Лысый, с небольшими бакенбардами, крючковатым носом и неестественно выпирающим подбородком. Руки всегда держит за спиной, имеет манию подслушивать. А так - хороший мужик, добрый, но строгий, если потребуется. А как иначе? Раньше это качество приветствовалось, а сейчас, когда на дворе конец света – оно стало необходимо. Эмми – его помощница. Так, выполняет разные секретные поручения от Министра, всегда в курсе всех последних событий, красивая, стройная, но весьма стервозная. Короче, баба в высоком чине.

Глава что-то шепнул на ухо Клыку, тот кивнул и медленно, хромая на правую ногу, направился к коридору. Эмми за ним. Толпа шарахнулась в стороны, пропуская командира и даму, а мне на плечо вдруг дружественно опустилась чья-то рука. В принципе, я уже догадывался кто это.

- О, Штык! – воскликнул Министр, как будто не видел меня сто лет. – Как поживаешь?

Помимо подглядывания у нашего главного всегда была дурацкая привычка начинать важный разговор с ненужной прелюдии, которая всегда безошибочно указывала на будущие неприятности.

- Зайди-ка ко мне через пол часика, хорошо? – Министр улыбнулся.

Ну, я же говорил?

- Слушаюсь, - покорно отозвался я и направился в свою комнату.

*******

Подойдя к двери, за которой располагалась спальня и одновременно рабочий кабинет нашего руководителя, я прислушался. Тиша, ничего не слышно. Жаль, а ведь так хотелось хоть раз подслушать, как говорит начальство с другими людьми. Не распознав никаких подозрительных звуков, я трижды постучал по металлу.

- Войдите! – отозвался с другой стороны нерадостный голос.

Вошел. Внутри у шефа было все по скромному, впрочем, как и у всех жителей Центра: старая кровать, рядом ветхая тумба с книгами, у противоположной стены шкаф, в центе комнаты стол с кипой бумаг и другими канцелярскими принадлежностями. Министр сидел на кровати, посвежевший Клык напротив него на табуретке. Эмми, слава Богу, не было. Они смотрели на меня так, словно не ждали. Я застыл в дверях и, поежившись, недоуменно обвел их ничего непонимающим взглядом.

- Проходи, Штык, - Министр выглядел подавленным, видимо, новости вояка принес ой, какие хреновые, - садись рядом.

Я присел на кровати слева от главного. В груди тут же поселилось нехорошее чувство, словно случилось что-то плохое, непоправимое, предчувствие большой беды. Но я всячески старался отогнать плохое настроение силой воли, изображая полное спокойствие и рассудительность.

- Что случилось? – коротко вопросил я, посмотрев на Министра. Тот отвел глаза.

- Объясни ему, Клык.

Вояка слегка замялся, потом глянул на меня из-под лобья и уселся поудобнее на скрипучем табурете. Что-то мне не нравилось в происходящем. Почему они ведут себя так загадочно? Что происходит?

- Нас атаковали, - заговорил вдруг Клык, - там снаружи. Это были люди, самые настоящие люди…

- Я уже это слышал.

- Не перебивай! – прикрикнул на меня Министр и я заткнулся.

Клык взял стакан воды, что стоял на столе шефа, сделал глоток и продолжал:

- Мы добивали модреков, как вдруг по нам открыли шквальный огонь. Это были какие-то копья, камни, стрелы, но и огнестрел, как ни странно. Атака была внезапная, поэтому половина отряда полегла сразу, - он сделал еще один глоток. – Долго отбиваться мы не могли, этих дикарей было слишком много. К тому же я своими собственными глазами видел, как они ездили на модреках.

Последнюю фразу он закончил почему-то шепотом.

- Да брось, кто поверит в эту чушь? – я усмехнулся, отмечая про себя, что Клык либо шутит, либо тронулся умом из-за того, что твари перебили весь его отряд.

Министр цокнул на меня, и мне вновь пришлось заткнуться.

- Штык, я еще в своем уме, дружище, и явно не слепой, - вояка допил свою воду и поставил стакан обратно на стол, сверля меня неприязненным взглядом. Задел я его. – Потом я остался один, затаился и видел, как они забрали двоих наших раненых…

Серьезность выражения лиц этих двоих заразили меня, и я погрузился в раздумья. На поверхности живут люди? Такое вообще возможно? Ведь после обледенения планеты, жить можно только под землей, в специальных колониях, как наш Центр, потому что снаружи вот уже несколько лет температура опустилась до минус шестидесяти градусов. С трудом себе представляю, как человек одевшись в десять курток карабкается на дерево, чтобы любезные модреки не откусили ему его костлявую от мороза и авитаминоза жопу. Ха, более того эти самые «люди» хотят войны? Бред какой-то.

Однако этот «бред» поведал сам Клык, человек, у которого авторитет в Центре чуть ли не выше, чем у Министра. И он явно не выглядел больным на голову или хотя бы слегка тронутым. М-да, парадокс какой-то выходит…

- Что думаешь, Штык? – спросил меня шеф, вытаскивая мое сознание из пучины раздумий.

Я тяжело вздохнул:

- Как-то во все это не верится, - почесывая затылок, начал я. – В словах многоуважаемого Клыка я, конечно, не сомневаюсь, но…

- Я понимаю, что звучит это все бредово, но это так поверьте! – сказал вояка.

- Ну, в любом случае нельзя взять и вот так с горяча кинуться спасать пленников. Сведений у нас чрезвычайно мало. Мы не знаем ни кто эти люди, ни что они вообще собой представляют, ни сколько их, ни даже где они обосновались. В конце концов, мы даже не знаем, живы ли наши парни? Думаю, сперва нужно объявить чрезвычайное положение в Центре, чтобы быть готовым к внезапному нападению и параллельно послать небольшой отряд численностью в три человека для разведки на восток, не больше, для оценки ситуации.

- Думаю, их логово прямо за лесом на востоке, - сказал Клык.

- Большой карьер?

- Почему нет?

Министр задумчиво почесал гладковыбритую щеку.

- Да, да ты прав, Штык, - наконец сказал он, - разведка необходима. Ты уж прости меня, дружище, но я не могу послать на столь опасную миссию абы кого. Клык и так многое пережил, разведчик сейчас из него никудышный, а вот в Центре он может пригодиться, поэтому…

- Вы посылаете меня? – догадался я. Если быть честным, я этого ждал.

- Да, ты возглавишь операцию. Возьми двух бойцов на свое усмотрение, собери вещи и через час подходи к главному входу.

- Есть, - сказал я и покинул помещение.

Как и было оговорено, через полчаса мы встретились с Министром у больших металлических дверей главного входа. К себе в напарники я взял двух бойцов: Андрея и Михаила. Оба крепкие, высокие, с невозмутимыми выражениями лиц, а самое главное молчаливые – при выполнении разведки это качество одно из главных.

Шеф внимательно оглядел каждого из нас, кивнул и сказал:

- Очень вас прошу, парни, аккуратнее, - потом, видимо подавив приступ сильной эмоциональности, повторил детали операции. - Отправляйтесь на восток, к лесу, в котором Клык с отрядом уничтожал модреков. Не ввязывайтесь в бой, убедительно прошу избегать любых контактов. Не геройствовать и не пытаться освободить бойцов самим. Помните, ваша задача – это найти убежище врага, выяснить с кем мы имеем дело, и оценить ситуацию. Понятно?

- Так точно! – хором отозвался наш небольшой отряд.

- Ну, вот и отлично. Открывайте ворота!

Человек с автоматом нажал на зеленую кнопку, и тяжелые ворота тот час нехотя с протяжным скрипом отошли в разные стороны. Повеяло прохладой, сразу как-то стало не по себе. Я поморщился и глянул на парней, те стояли и безо всяких эмоций смотрели на старую дрезину, которая с минуты на минуту по длинному туннелю повезет нас наверх – в неизвестность…

Я скомандовал:

- Надеть шлемы, включить термозащиту, проверить стволы! Глушители у всех?

- Так точно! – отозвалась моя скромная бригада.

*******

Я никогда не верил в апокалипсис, не верил, что он когда-нибудь произойдет. Даже несмотря на то, что по телевидению нас всячески запугивали концом света, я все равно не верил, мой мозг просто отвергал информацию о том, что наша планета умрет, что не будет больше бескрайних морей, зеленых лесов, животных, моих друзей.

Зря…

Апокалипсис все-таки наступил, неожиданно, черт возьми, как же неожиданно! Солнце начало медленно, но уверенно и неумолимо гаснуть, с каждым днем нашей планете тепла доставалось все меньше и меньше, а различных осадков в середине лета было все больше. Когда ученые сумели раскрыть причину этих метаморфоз, они поставили неутешительный диагноз – огненная звезда умирает.… Сказали так же, что падение температуры небесного светила приведет к новому Ледниковому Периоду и что жить на поверхности станет невозможно, поэтому необходимо переселятся под землю. О, Боже! Как же дико это тогда звучало! На скорую руку, времени было очень мало, в каждой стране построили специальные поземные колонии, которые начали заселять людьми. Так возник Центр – огромный подземный мегаполис. Однако, к великому сожалению, места всем не хватило, поэтому большинство населения в самый пик Холода осталось на поверхности и умерло мучительной смертью.

Или нет?

Четыре года прошло с тех пор, как наступил апокалипсис, а я все еще никак не могу привыкнуть к этой белой пустыне, не имеющей ни конца, ни края, которая нагло явилась к нам и быстро предъявила права и указала на присутствие новых хозяев. Никак не могу привыкнуть к этим вечным скрипам под ногами, к этому одиночеству, тишине. Скорее всего, адаптироваться к этому никогда не удастся, но я стараюсь, стараюсь внушить себе, что самое страшное уже позади, что нужно жить дальше, смотреть вперед, а не оглядываться на прошлое, иначе можно просто сойти с ума.

Небо от края до края, словно одна большая простыня, затянули серые, уже привычные для этого мира, тучи, из-за которых иногда выглядывал тусклый красный диск умирающей звезды. Начал срываться небольшой снежок, который всегда безошибочно предвещал в недалеком будущем сильную метель. Мы цепочкой шли по лесу, направляясь прямо к бывшему логову модреков. Я рассудил, что там должны были остаться хоть какие-то следы, которые в дальнейшем приведут нас к цели. Это само собой разумеющаяся вещь, но мне было приятно поиграть самим с собой в Шерлока Холмса.

Черные стволы мертвых деревьев торчали из заснеженной земли, словно кривые пальцы. Вокруг ни души, только белая крупа предательски скрепит под ногами, оповещая всех здешних жителей о нашем присутствии, что было совсем некстати.

Снег усилился. Я остановился и поглядел в серое небо. Да, точно, метель будет, сильная метель, нужно торопиться, иначе такими темпами все следы заметет.

Прибавил шагу, ребята поспевали. Хорошо, а главное без лишних вопросов!

Вскоре показался первый труп модрека: большое волосатое тело с небольшими дырками от пуль, через пару шагов еще один дохлый экспонат, голова которого разнесена на добрый десяток кусков. Еще через пару шагов все лесное пространство было усеяно мертвыми тварями. Я насчитал два десятка. Тут и говорить нечего – Клык постарался на славу. Неплохо, товарищ вояка, очень даже неплохо. Ткнув первый попавшийся труп, отметил про себя, что тело уже окоченело и превратилось в твердую ледышку – времени прошло достаточно. Если дикари эти, м-да, не отсюда, а просто проходили мимо, найти их будет практически невозможно. Однако, эта догадка провалилась.

Следов было много, даже очень много, и понять, где что становилось практически невозможно.

Вот следы от армейских ботинок с непонятными рисунками, сразу видно, что люди Клыка здесь топтались, вперемешку с ними идут огромные следы с подушечками – это модреки, а вот это что? Я повесил автомат за спину и присел. На снегу был овальный след практически идеальной формы.

«Валенки, - сообразил я. – Такое наши точно не носят».

Я поднялся и оглядел окружающее пространство. Была одна деталь, которая не давала мне покоя: куда подевались трупы убитых солдат? Всего в отряде было двадцать человек, Клык вернулся, двоих взяли в плен, а остальные семнадцать? Может кто-то выжил и смог сбежать? Возможно, но это пара человек максимум, а другие?

Я огляделся внимательнее и вдруг взгляд зацепился за дерево, что росло метрах в десяти от меня. Уж неестественно объемное оно было посередине, словно вздутое. Подойдя к стволу, я увидел: на нем, раскачиваясь из стороны в сторону, висел труп.

- Пашка! – в тихом отчаянии я даже попытался прикрыть глаза рукой, совершенно забыв про шлем.

Павел Остахов – молодой боец, доброволец. Вызвался в последнюю минуту идти с Клыком на зачистку. Веселый, беззлобный парень, мечтал стать выдающимся солдатом Центра, да вот теперь висит тут на веревке посреди мертвого леса с перерезанным горлом.

Увы, Паша оказался не единственным подвешенным трупом. Побродив с парнями по лесу, мы насчитали целых шесть наших людей. Некоторые трупы были буквально разорваны, что указывало на нечеловеческую силу.

- Сволочи! – в сердцах возмущался Миша. – Увижу кого из них – на ножи сразу сук!

- Тише, тише! – успокаивал его я, - все они поплатятся, но нельзя из-за этого терять голову. Спокойствие – ключ к успеху! Будет и на нашей улице такой праздник, - стиснув зубы, добавил я.

Позади нас раздался тихий, но оттого не менее опасный рык. Мы обернулись, одновременно поднимая оружие. Прямо перед нами стоял раненный модрек, видимо сбежавший с поля брани, которое учинил здесь Клык. Видать очухался и решил рассчитаться. Увы, но сегодня не его день. Одна умело выпущенная пуля поставила точку в этом лесном инциденте, пробив насквозь квадратную уродливую голову. Обезображенное тело рухнуло навзничь, разбрызгав бурую жижу по снегу. Это помогло нам немного выпустить пар.

Поснимав всех солдат с деревьев и положив их рядком на снегу, я сказал:

- Это не все. Вполне возможно, что кто-то выжил помимо Клыка и двух пленных.

- Тогда почему они не вернулись в Центр? – спросил Миша.

- Кто знает…

Попросив прощения у убитых, мы вновь стали обследовать местность.

Через пять минут стало ясно, что Клык оказался абсолютно прав. Следы неизвестных вместе с огромными круглыми отпечатками лап модреков параллельно уходили из леса в сторону Большого Карьера. То есть дикари шли вместе с монстрами и, судя по следам, людей было не меньше двух десятков. Похоже, цель уже близко, но сейчас нужно быть еще осторожнее – мы вступаем на территорию жестокого и непредсказуемого врага. Трудно представить, что он еще может выкинуть…

Окинув взглядом трупы бывших некогда друзей, мы двинулись вперед, сомневаясь, что собираемся в точности исполнить просьбу Министра.

*******

- Это еще кто такие? – грозным голосом осведомился низкий человек, выходя из-за широкого ствола дерева и вешая на плечо автомат со сложенным прикладом.

Его тело полностью покрывала громоздкая шуба из темно-коричневой шерсти модрека, на голове красовался такой же «волосатый» капюшон, на руках толстые перчатки, на ногах валенки, половина лица закрыта черной тряпкой, видны были лишь серые глаза, которые злобно смотрели вслед разведчикам Центра, что спешно двигались к поляне на востоке. Из-за соседнего скрюченного почти винтом ствола, показался еще один человек – точная копия первого, разве что новый был чуть выше ростом.

- Похоже, из Центра, - предположил второй, положив оружие на правое плечо, - видать на помощь своим друзьям идут.

Последнюю фразу он закончил злорадной усмешкой, вскользь глянув на своего напарника. Тот усмехнулся в ответ и добавил:

- Хозяин будет доволен. Больше червей – больше еды! Берем их.

- Крот! – позвал кого-то второй. – Да где этот идиот? Крот!

Через несколько секунд к людям подошел еще один «близнец», окинул их недоумевающих взглядом, мол, чего надо?

- У нас гости, - поясним первый. – Где тебя носило?

- Хвост мертв, - тупо отчитался пришлый.

- Это разведка Центра его завалила, - подлил масла в огонь первый, - ничего, обезглавишь урода собственноручно.

Вновь прибывший молча кивнул и перехватил поудобнее автомат, как бы выражая свою готовность.

- Главное - не упустить! Если что-то пойдет не так – лучше валите их сразу, – командовал первый. – Все, вперед!

*******

Следы в скором времени вывели нас на бескрайнюю заснеженную поляну. Лишь вдалеке на той стороне слабо виднелась темно-синяя кромка нового мертвого древесного воинства. Поднялся сильный ветер, который лихо закручивал в однотонный калейдоскоп падающие с неба снежинки. Примета не обманула – начинается метель. Но это уже было не важно – мы достигли своей цели, оставался сущий пустяк: не загнуться из-за какой-нибудь нелепой ошибки. В самом центре широкой поляны располагался тот самый Большой Карьер. Он представлял из себя здоровенную впадину глубиной до пятнадцати метров, диаметр же был, это я так на в скидку, около ста метров, если не больше. Для чего эта яма – не знаю, но вырыта она еще до того, как Солнце решило коньки отбросить.

Мы остановились у последнего дерева и замерли, внимательно вглядываясь в белоснежный пейзаж. Вот сейчас спешить не следовало не при каких обстоятельствах. Стоит нам сею секунду сделать хоть один шаг, пусть из голого, но все же леса, мы сразу окажемся, как на ладони, ловко превратившись из разведчиков в мишень для дартса.

Убедившись, что все более-менее тихо и о нашем присутствии никто не догадывается, я кивнул Мише, тот еще раз внимательно огляделся, перехватил поудобнее автомат и, согнувшись в три погибели, побежал вперед к карьеру, опасливо водя стволом из стороны в сторону. Пробежав несколько десятков метров, он упал прямо в снег у подножья обрывистого края впадины. Несколько секунд он лежал неподвижно, затем помахал нам рукой и мы с Андреем, полностью повторяя движения напарника, двинулись вперед. Через пару секунд мы оказались рядом с Мишей, который, направив автомат вниз, смотрел на достопримечательности Большого Карьера.

Перед нами открылась удивительная картина: на дне огромной ямы развернулось целое поселение. То тут, то там стояли брезентовые палатки, на толстых сваях держались высокие навесы, под которыми лежали десятки мешков с непонятно чем внутри, а количество небольших деревянных будок, построенные, видимо, второпях, и сосчитать было невозможно. Так же я увидел два входа под землю, из которых виднелись слабые блики горящего внутри огня. Еще прямо под нами на здоровенной цепи, что намертво прибита к стене карьера, сидело два модрека и тихо поскуливали. Кругом в толстых шубах сновали люди. Они занимались своими делами: кто рубил дрова, кто сгребал снег, кто-то ходил с автоматом наперевес и курил, были и такие что просто сидели. Некоторые из дикарей подходили к скулящим тварям и чем-то кормили их, гладя по квадратной голове. Ко всему этому эльдорадо вели две лестницы, вырезанные прямо в стенах впадины, внизу у которых стояли дозорные. Одна из них располагалась слева от нас, метрах в трех, другая на противоположной стороне, так что если понадобиться спуститься, проблем не возникнет. Надо только будет снять часовых.

Честно говоря, увидев этих, м-м-м-м, аборигенов, я слегка опешил: как же такое вообще может быть? Ведь все это выглядело так необычно, так неестественно, дико и поэтому я то и дело задавался риторическим вопросом: кто эти люди и откуда они взялись? Однако, то что я увидел дальше, отбросило размышления на задний план.

Из-под земли вышли двое дикарей, неся за руки и за ноги нашего мертвого бойца. На нем не было защитного термокомбенизона, его вместе со шлемом нес третий дикарь, поэтому за исключением семейных трусов с цветочками солдат был абсолютно голым. Они подтащили труп к здоровенному пню, и бросили рядом с торчащим из него окровавленным топором. Мы разом напряглись. Вскоре появилась четвертая фигура, одетая в нечто отдаленно напоминающее поварской фартук. Он взял топор правой рукой, а левой схватился за голову и рывком, так что все тело содрогнулось, положил ее на пень. Топор занесся над головой мясника и с силой опустился аккурат на шею бойца. Брызнула кровь. Мы остолбенели от ужаса и тупо наблюдали за тем, как нашему зверски отрубают голову. Миша вышел из ступора первым, снял автомат с предохранителя, медленно передернул затвор и сказал:

- Я его сейчас убью!

- Нет! – отреагировал я, смотря, как голова после нескольких ударов, скатившись по залитому кровью пню, падает на снег. – Не время еще Бабий Яр устраивать!

- Да ты посмотри, что они делают! – в полголоса вскликнул Миша.

Картина и вправду была ужасная: после головы несчастному отрубили конечности, затем дикарь принялся и вовсе потрошить бойца. Пока один разделывал, двое других, третий, тот, что с костюмом, куда-то смылся, резво складывали в мешки части четвертованного человека. Выглядело это дико и страшно.

- Оставь эмоции! – сказал я, закрывая своей рукой дуло Мишенного автомата. – Ему мы уже не поможем, а положить этих уродов мы еще успеем!

Но Миша все не унимался:

- Да я их сейчас закопаю! Убери руку, Леха!

Я хотел было что-то возразить, но меня вдруг опередил грубый голос, что раздался позади нашего скромного отряда.

- Это кого ты там закопаешь? А?

Мы застыли. Случилось то, чего я боялся больше всего – нас обнаружили. Нет, больше – нас поймали. В голове быстро пронеслась картина нашего четвертования на заветном бревне.

- Мыши чертовы! Чего вы тут вынюхиваете? – басил за спиной другой возбужденный голос, в то время, как я отметил про себя, что конвоиров уже, как минимум, двое.

- Крот, собери оружие у этих свиней.

Заскрипел свежий снег, и к нам, зыркая злобными, маленькими глазками, подошел типичный дикарь, каких мы видели на дне впадины за минуту до этого инцидента.

Когда стволы оказались в руках врага, нас подняли.

«Трое, - подумал я, воочию разглядывая аборигенов. – Как же они обнаружили нас? Неужели, в лесу мы были не одни?

- А теперь вопрос! – громко и весело крикнул человек, вешая наше оружие себе за спину. – Кто из вас, гниды, убил в лесу нашего модрека? Отвечать!

Нежданно, нагадано превратившись из нападения в защиту, наш строй несколько секунд стоял молча, и пока я думал, как бы соврать, Андрей явственно произнес:

- Ну, я и что? Жалеешь, что не оказался на его месте?

Я цокнул на напарника, но было уже поздно. Дикарь в центре отошел в сторону, уступая место специалисту по вопросам изъятия. Тот спокойно поднял автомат, наш автомат, передернул затворную раму, досылая патрон, и дал короткую очередь в грудь Андрею. Пули с силой толкнули тело, оно качнулось и полетело вниз с крутого обрыва прямо к модрекам. Через пару секунд снизу послышалось грозное рычание, видимо, монстры рвали на части убитого товарища.

Ситуация полностью вышла из-под контроля. Теперь вопрос стоял по-другому: когда придет наша очередь?

Тем временем, абориген, тот, что с нашими стволами, похвалил стрелявшего дикаря, и скомандовал:

- Овощи, руки за спину и дуйте вниз по лестнице. Если увижу, что пытаетесь филонить – отправлю экспрессом к вашему дружку. Усекли? Тогда вперед!

Я развернулся и тут же моей спины коснулся ствол автомата.

Пришлось повиноваться…

*******

Сняв шлемы, а вместо них дав какие-то тряпки, нас бросили в глубокую яму, где подобрав под себя ноги и уткнув голову в колени, сидел военный из Центра.

- Неплохо вы устроились, черви, - сказал дикарь-надзиратель, разглядывая мой шлем, - очень неплохо!

С этими словами он снял с себя капюшон, обнажая лысую, с жалкими остатками жестких волос, голову, затем абориген скинул черную тряпку, что закрывала его лицо, позволяя на мгновение увидеть мне грубую, местами потрескавшуюся, бледную кожу с какими-то наростами. Похоже, это так Холод влияет на людей, которые живут снаружи. Неприятное зрелище…

Нацепив на себя шлем, дикарь сказал что-то типа «вау», и ушел, видимо, хвастаться своим друзьям-соплеменникам, прикрыв нашу темницу тяжелой деревянной крышкой с дырочками.

Воцарилась тишина. Я еще некоторое время смотрел наверх, потом провел правой рукой по стене ямы, понимая, что вылезти самим шансов практически нет – яма вырыта без единого выступа. Исключительная предосторожность.

Откинув мысль о побеге, я потрепал спящего бойца за плечи. Тот встрепенулся, увидел меня, сощурился и удивленно произнес:

- Штык? Леха, ты ли это?! – он перевел радостный взгляд на Мишу. - Вы пришли зам мной, мы теперь свободны?

Мне не хотелось обламывать его радость, но пришлось:

- Да, это я, Саня, но мы здесь не в качестве спасателей…

Улыбка мгновенно пропала с его лица.

- Значит и вы тоже.… А что случилось?

Миша пояснил:

- Клык вернулся в Центр, сказал, что на задании на вас напали какие-то туземцы, - он показал наверх, - Министр распорядился провести небольшую разведку и послал нас: Леху, меня и… Андрея…

- Андрей что, погиб? – вопросил Александр.

- Да, его застрелили дикари, - с досадой сказал я.

- Ну, за нами же придут? – все не унимался Саня. – Мы ведь не можем умереть здесь вот так.

- Понятия не имею, - сказал я и отвернулся.

Помолчали. Да, не очень счастливое воссоединение.

- А где второй пленник? – вдруг спросил Миша.

Саша задумался, потер заспанные глаза и ответил:

- Он умер в этой яме от ран. Вытащили недавно…

Снова молчание. Каждый напряженно о чем-то размышлял, а я вдруг начал подводить итоги:

- Итак, что мы имеем: смерть отряда Клыка – раз, смерть еще двух парней – два, наши смерти – три. А что взамен? В итоге мы не знаем ни кто они, ни чего хотят.

- Знаем, - тихо сказал Саша, и мы удивленно вытаращились на него, - или вы думаете, почему я тут торчу – меня допрашивают периодически, бьют, а потом задают вопросы.

- Что тебе удалось узнать?

- Ну, история может показаться слегка дикой, предупреждаю!

- Выкладывай! – давил я. – Не время интриги плести.

Саша вздохнул, поправил тряпку на лице, сменил позу и начал:

- В общем, вызвали меня на допрос, привели в какую-то комнату под землей, а там человек сидит, странный такой, в нашей форме. Я сперва не узнал его, но потом, когда мы немного поговорили, я понял, что этот тип Марк!

- Кто? – возмущенно спросил я, чувствуя, что Саша спятил и несет какой-то бред.

- Ты не помнишь? – изумился Александр. – Это же тот сумасшедший, который года два назад пытался поднять вооруженное восстание в Центре.

- Не может быть! – воскликнул Миша. – Он жив? Но ведь его после поимки совершенно голого выкинули на поверхность. Как же он смог выжить?

- Я не знаю, - просто ответил Саша и обратился ко мне, - немудрено, что ты не помнишь, Штык, это случилось, если я не ошибаюсь, когда ты чистил север.

- Вспоминаю, - отозвался я, и вправду припоминая кое-какие жуткие истории. – Похоже, эти дикари приютили его, поэтому он и выжил. Но кто эти аборигены, откуда у них наше оружие и почему живут не с нами?

Вопрос поставил всех в тупик.

- О чем вы вообще с ним говорили? – спросил Миша.

- Он задавал странные вопросы, типа: жив ли Министр, как там Эмма и прочую чепуху, ничего существенного.

- Зачем он спрашивал про Эмму? – я задумался.

- Однако я его тоже кое о чем спросил: что он собирается делать? Он ответил: восстановить справедливость.

- Это будет месть, месть за старые обиды, - сказал я неуверенно, - и если он задавал такие идиотские вопросы, можно с легкостью предположить, что в своей боевой мощи он уверен.

- Зреет конфликт, война, - сказал Миша, уставившись на меня, - нужно сообщить в Центр.

Я кивнул, а Саша спросил:

- Но как же нам выбраться отсюда?

Тут крышка нашей темницы отъехала в сторону и внутрь заглянула бородатая морда, на удивление без тряпки, что явно не соответствовало здешнему дресс-коду. Через секунду внутрь спустилась лестница и низкий голос сказал:

- Поднимайтесь, овцы!

Некоторое время мы стояли неподвижно, не желая подчиняться, но, когда бородатый гость направил на нас дуло автомата, мы нехотя подчинились и поочередно поднялись по скрипучей лестнице.

*******

Нам связали руки и вывели в самый центр впадины, где полукольцом уже собралась толпа зевак, жаждущая увидеть кровавую расправу. Сердце било кувалдой, обещая вот-вот выпрыгнуть из груди. Несмотря на много градусный мороз, на лбу проступили капельки пота, внизу живота поселился неприятный холодок – я боялся, боялся умереть вот так, как баран на добровольном закланье. Необходимо было что-то срочно придумать, но, что именно мой мозг никак не мог сообразить. Кругом сновали дикари с автоматами, изредка поглядывая на нас, позади шел конвоир, поэтому о побеге, к сожалению, речь даже не ведется.

Нас привели в свободное от толпы пространство и усадили на колени. Я поглядел на товарищей: глаза их излучали страх, хоть их хозяева всеми силами старались скрыть это. Они боятся, как и я, боятся никчемной и бессмысленной смерти.

К нам подошел тот самый бородатый абориген и грубо спросил:

- Кто из вас типа главный?

- Я, - голос мой звучал твердо, - а вы что, главарей щадите?

Бородатый ухмыльнулся и ответил, передавая автомат рядом стоящему дикарю и доставая здоровенный десантный нож из-за пазухи.

- Нет, мы их обезглавливаем, а из черепов пьем вино! - Он заржал и, повторяя за ним, единовременно залилась истеричным лающим смехом вся толпа.

- Надо же, не мочу? – злобно съязвил я. Ухмылка мгновенно слетела с лица туземца.

- Заткнись, - сказал бородатый дикарь, заходя мне за спину, когда беснующаяся толпа немного успокоилась, - на том свете пошутишь еще.

С этими сломами он взял меня за шиворот и положил лицом в снег. Холодно, но на это я вообще не обращал внимания, мой взор сейчас был направлен на нож, что держал абориген, предмет, который в одно мгновение может перечеркнуть мою жизнь.

Чтобы там не говорили самоубийцы – жизнь прекрасна, и даже в таком месте, как обледеневшая планета Земля, жизнь идет своим чередом, принося радость ее обитателям. Иначе никак, ведь на то она и жизнь. И сейчас именно в этот момент мою жизнь хотят забрать, а я ничего не могу поделать…

Нож приблизился к горлу, левая рука палача взяла меня за волосы, а я просто застыл, считая свои последние секунды. Вдруг раздался громкий хлопок и хватка бородатого дикаря ослабла. Я приподнял голову и заметил, как он завалился набок, выбросив нож, а из его лба слабой струей вытекала кровь. Я не понимал, что происходит, но внутри вдруг что-то вскипело и я резво поднялся, крикнув на своих сконфуженных товарищей.

- Бежим!!!

Раздалось еще два хлопка и двое аборигенов, которые поднимали на нас автоматы, повалились на землю. Кто-то упорно валил своих. Или чужих? Быть может за нами пришли?

Я забежал за какую-то пристройку, прислонился спиной и удачно нащупал длинный гвоздь, перерезал веревки. Через пару секунд в мое логово вбежал Саня. Я указал ему на торчащую железку, а сам принялся выглядывать из-за угла, пытаясь разглядеть Мишу. Вокруг царила полная неразбериха: аборигены бежали с оружием, падали, на смену убитых приходили новые. Все это сопровождалось громкими выстрелами и хлопками. Была только одна странность – я не видел ни одного нашего.

«Сверху что ли палят?»

И тут я узрел, как прямо ко мне с перекошенным лицом бежит Миша и вдруг падает, а сзади, появившись из не откуда, его хладнокровно добивает из автомата абориген и убегает. Я моментально потерял голову и, заорав, как ненормальный, бросился к мертвому товарищу. Добежать, увы, не смог. В боку резко заболело, я прислонил руку и упал в снег метрах в двух от пристройки. Шальная пуля, выпущенная один из аборигенов, попала прямо в меня. Господи, ну за что!

Посмотрел на окровавленную руку, приложил ее обратно к ране и пополз обратно в укрытие. Когда из-за угла показалась моя голова, чьи-то сильные руки схватили меня за плечи и, подняв рывком, приставили к стене. Это оказался дикарь. Да что же это такое! Остатками сил я пытался вырваться из его мертвой хватки, как он вдруг сказал:

- Тише, тише! Я свой! Это я палача убил! – с этими словами он протянул мне автомат и тряпку. – Положи под костюм к ране.

Видимо, прочитав все мое удивление на лице, он добавил.

- Потом все объясню, давай за мной!

- Стой! А как же Саня? Я никуда не пойду без него!

Уже выглядывавший из-за угла неожиданный союзник повернулся ко мне и произнес:

- Погиб. Мне жаль, но и с моей стороны полегло много! А теперь за мной! Нужно как можно быстрее выбраться отсюда!

Перебегая от пристройки к пристройке, мы потихоньку подбирались к лестнице, что вела наверх из этой проклятой впадины. Да нее оставалась пара метров, как вдруг позади нас раздался оглушительный рев – аборигены спустили модреков. Незнакомец сунул в подствольный гранатомет боеприпас и, когда злобная морда твари, показалась из-за угла нашего прикрытия, угостил ее чем-то зажигательным. Грозный рев сменился жалобным визгом, а мы, пригибаясь от свистящих пуль, двинулись к лестнице.

У меня в голове встал вопрос: как добраться до верха целым на столь открытом пространстве? В задачу я посветил и новоявленного спасителя, но он лишь довольно хекнул, приказав мне:

- Гляди в оба!

Я подчинился.

Неподалеку, за пристройками, раздавались голоса, но, что именно говорили их хозяева, понять я не мог. Кроме недовольных речей, ничего больше не было: ни тебе криков, ни тебе выстрелов всяких, никто не ломился прямо на нас с дикими воплями. Может они решили нас отпустить?

Я на секунду обернулся к незнакомцу: тот раскопал из снега большой прямоугольный толстый металлический лист с ручками по обеим сторонам. Такое вот подобие щита. Получается, что этот спасатель не один день готовил побег?

- Ну, вот! – сказал он радостно. – Теперь последний штрих.

Он вытащил из-за пазухи гранату, без тени сомнения выдернул чеку и совершенно спокойно бросил ее в метре от себя. Хлопок и через пару мгновений все обозреваемое пространство заполнил дым. Я вдохнул и на удивление понял, что он совершенно не опасен.

- Давай! – крикнул на меня незнакомец, и я схватился за щит.

Стало нехорошо. Железо оказалось очень тяжелым, поэтому при каждом напряжении живота, огнестрельное ранение болело так, что я на некоторое время попросту выпадал из реальности. Кровь лилась из меня чуть ли не ручьем, тряпки промокли насквозь, но я все равно прилежно шел вперед, не опуская руки.

Мы прошли около половины, когда по нам начали палить. Пули рикошетили о металлическую поверхность, попадали в стену, но мы все равно шли вперед. Внизу кто-то орал, видимо, отдавая приказы стрелять. Незнакомец, опустив свой край, дал пару очередей вниз. Кто-то вскрикнул, и аборигены начали долбить сильнее, однако, мы все-таки добрались до верха.

Отложив в сторону крышку, мы побежали вперед, но сделав всего пару шагов, я вдруг упал и потерял сознание…

Очнулся в лесу. Незнакомец сидел у соседнего ствола и настороженно смотрел куда-то вдаль, туда, где раздавались неприятные голоса. Его некогда ровное дыхание было полностью сбито. Похоже, нас преследовали, а он тащил меня на себе…

Когда крики стали раздаваться совсем близко, он поднялся, подошел ко мне, взял за руку, и собирался было уже взвалить мое тело на свои плечи, но я отстранился, вложив последние силы, и сказал:

- Со мной все кончено…

- Не говори ерунды! – он снова предпринял попытку поднять меня.

- Брось! – зло сказал я. – Я потерял столько крови, что еле сдерживаюсь, чтобы не отрубиться, поэтому просто выслушай меня.

Он коротко глянул в сторону приближающихся голосов и вновь обратился ко мне. Я продолжал:

- Доберись до Центра и расскажи им все, что ты знаешь…

- Нет уж! Мы доберемся туда вместе!

- Скорее всего, мы вместе помрем…, хватит врать самому себе, далеко мы вместе не уйдем, - я снял с себя наручные часы, - держи, это будет твоим пропуском в Центр. Эти часы подарил мне лично Министр.

Незнакомец молча принял вещь.

- И еще, - я достал из кармана лист бумаги и окровавленным пальцем написал слово, - передай это лично Министру, тогда в тебе не будут сомневаться…

Он молча принял вещи и отчаянно поглядел на меня.

- Спасибо тебе, - сказал я, - а теперь уходи!

Незнакомец положил руку мне на плечо, и через секунду исчез.

А я, закрыв глаза, стал с улыбкой прислушиваться к приближающимся голосам…

Дата добавления: 2015-07-26