Управление людьми

Уже так много говорилось о реформах учреждений, и необходимости изменения систем. Интересной на этот взгляд кажется католическая точка зрения.

Известно, что людей можно организовать по трем разделенным, смешанным или объединенным основным моделям: монархии, аристократии и демократии.

Церковь все время уходила как от теоретических привилегий, так и от осуждения одной из них: выбор принадлежит времени, истории и сложностям отдельных народов. Тем не менее, последние римские папы (впервые это сделал Пий ХП, в выступлении по радио в рождество 1944 года, распространение которого было запрещено, особенно в Германии) охотнее хотели предоставить для современного Запада парламентскую систему, хотя и остерегались догмы этого мнения, чтобы никто не подозревал, что только эта система приемлема католиками. Несмотря на то, что в это время ее считали более подходящей для Запада. В связи с этим Церковь не обязана бить себя в грудь, ни просить прощения за сдерживание своих капелланов в королевских дворах старого порядка, или в связи с признанием Венеции RES publica Christiana (не смотря на противоречия, однако несвязанные с системой управления), которая отличается наиболее просвещенным аристократическим строем.

В то же время и в тех же местах, принимая во внимание ту историю, и тот темперамент людей, именно эта система была наиболее соответствующей. Речь идет прежде всего о законной власти такой власти, о которой говорит Апостол, сурово приказывая: «Всякая душа да будет покорна всяким властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены.(…) И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. (…) Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь. (…) (Рим.13,1,5,7.).

Церковь не может делать того, «что ей придет в голову», не может придумывать себе Откровение, приспосабливаясь к моде и к меняющимся человеческим требованиям, так как является невольником Божьего Слова (нравится это кому‑то или нет). Итак, «католическая» точка зрения, касающаяся разных систем управления должна опираться на цитированные отрывки из Послания св. Павла и на другие, расположенные в Новом Завете. Среди них находится Первое Послание св. Петра, а в нем совет столь же короткий, как и обязывающий в христианской практике: «Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите!» (1 Петр 2,17).

В связи с этими, как и многими другими цитатами, которые можно перечислить, нельзя умалить вопрос об «официальной» проблеме Церкви, осуждаемой из‑за своей истории об «ассимиляции с властью» или «угодливости перед властью, не обращая внимания на их характер». Некоторые эту проблему изменили до такой степени, что сделали из Святого Писания науку «констатирующих» или «революционеров». Считали, а многие по сегодняшний день это делают, что ведение политической борьбы истекает из Святого писания, в то время как именно Библия говорит совсем нечто другое.

Итак, «христианское» право не оспаривается до тех пор, как, например, в XVII веке иезуит был советником короля в Версале, священник принимал участие в партизанском движении, катехет был революционером. Это однако неприятно смотрится. Поэтому прежде, чем кто‑то решится на это, должен задать себе вопрос, разве хочет он это делать согласно Слову Божьему?; если нет — пусть найдет себе другую опору для своей идеологии.

Католическая мысль все время считала, что все формы управления — даже те, более совершенные на бумаге и наиболее благородные в теории — осуществлялись людьми, первородный грех которых перепутал мужество с трусливостью, альтруизм с эгоизмом, величие с низостью.

Итак, на протяжении веков, усилия людей Церкви более сосредоточились на усовершенствовании человека, чем на структурах. Стремились больше участвовать в формировании «хороших управляющих», чем в конструировании «хороших властей». Как знаем, даже самая лучшая в теории общественно‑политическая структура может превратиться в кошмар, если властью будут управлять негодяи.

Христианство — это не встреча просвещенных идеологов, закрывающихся в своих квартирах, проводящих время в салонных дебатах, и не разработка концепций с целью установления проекта «наилучшего из миров». Верующие вынуждены заменить смерть теоретических принципов с живой действительностью, прагматизмом, которого нельзя найти в анонимных структурах, но в личностях, со всей гаммой их человеческих противоречий. Политики не исправятся «манифестами», но совершенствованием и «очищением сердец» народа, который выдвигает их к управлению и поддерживает.

В связи с этим, имеет смысл также оценить огромные усилия монашеских орденов, прежде всего тех, которые были созданы после реформации и стремились обновить расколотое общество. Речь об усилиях иезуитов, пияров, барнабитов и многих других орденов, стремящихся гарантировать правящим классам католическую формацию.

Только старый и поверхностный бунтовщик, может соблазниться выдвижением в фавориты перечисленных орденов, детей богатых людей и вельмож, на которых потом можно было «рассчитывать». Однако нельзя забывать, что дети бедных также не были оставленными, так как возле колледжа для «благородных», управляемых иезуитами и барнабитами, были созданы многие колледжи, дома и мастерские для бедных. Кто этим соблазняется, не понимает точки зрения, которую должен принять верующий: приоритетом не является борьба за теоретическое изменение системы управления, которая все время является условной, несовершенной и неудовлетворенной т.к. в этой материи, нет абсолютного добра, а самым высшим достижением политики может являться причинение наименьшего ущерба. Приоритетом является результат компромисса, позволяющего поместить в структурах власти людей, могущих, как можно лучше управлять.

Таким образом, формирование в ветвях благородных семей, предназначенных к исполнению общественных обязанностей, чувства обязанности, солидарности и умеренности являлись наиболее эффективной формой обеспечения на будущее лучшей жизни крестьянам, рабочим и ремесленникам, которые должны были испытать на практике последствия управления вышеназванными.

По той же причине не поощрялись забастовки (у нас есть возможность увидеть их результаты; вдобавок они вообще не приемлемы Святым Писанием). Более того, считалось, что влияние на «верхи» с помощью евангелической формации политиков, а в результате на христианизацию политики, могло принести лучшие общественные успехи, чем обращаться к «низам», объединенным с демагогическим влиянием на массы. К тому же этому сопутствовало сознание условности всех земных структур: «Ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» (Евр.13,14); «Наше же жительство — на небесах, откуда мы ожидаем Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа…» (Флп.3,20).

Это только записки на эту тему, которые еще до недавнего времени верующий человек обходил стыдливым молчанием, хотя такой нужды вообще не было. Существуют различные данные, помогающие понять прошлое, влиять на сегодняшнее и создавать видение прошлого без отречения от стези тысячелетней традиции.

«БОЛЬНЫЕ ПАПЫ»

Волнение, причиной которого была госпитализация Папы, побудило журналистов к написанию множества статей на тему «Истории болезни пап». Нравится это кому или нет, правило журналистов следующее: "Каждый день, который подарил нам Господь, должна появляться газета с множеством страниц, заполненных до краев, даже если не случилось ничего такого, что оправдывало бы это. Некоторые коллеги даже звонили ко мне, чтобы задать несколько вопросов на тему «дня». Я заметил, что с того времени, когда медицина начала предоставлять все новые средства излечения, все папы чем‑то «болели», даже, если этой болезнью была лишь (повторяем латинскую пословицу) сама старость.

На самом деле папская династия является самой старой в истории: тайная цепь, начатая Симоном Петром, рыболовом из Капернаума, существует непрерывно до Кароля Войтылы. Стоит задержаться на страницах, начинающих Annuario pontiflcio, содержащих имена 270 приемников пап, следующих друг за другом на протяжении веков истории. Однако это не является простой династией, так как она относится к людям, стоящим у порога старости, или совсем уже старых на момент избрания.

«Должность» папы является единственной, для достижения которой, молодость считается непобедимой преградой. Многие заслуженные кардиналы были исключены своими коллегами из кандидатов, так как были «слишком молоды». Отсюда тоже целая серия старческих недомоганий пап и важная позиция личных врачей, тех же досточтимых старцев.

Спрашивающим меня коллегам я указал на неожиданный факт: на протяжении двух тысяч лет папы подвергались всем болезненным патологиям, за исключением одной: психической болезни. На сколько известно, не было пап больных помешательством, а даже (хотя ничего такого неизвестно) не имело это никакого влияния на их учение. Даже старческий атеросклероз, который, наверное, касался некоторых из них в последние годы жизни, ни в какой степени не повлиял на догматическое учение.

И поэтому для верующего, говорил я это моим коллегам, это является подтверждением особого присутствия Святого Духа.

На самом деле власть папы in spritualibus [124] является абсолютной: Церковь видит в нем наивысшего учителя веры. Что бы произошло, если бы из‑за какой‑то физической болезни, хотя бы только один из «викариев Христа», начал провозглашать что‑то против католической веры, которая является сторожем? Что бы произошло с Церковью, если бы некоторые из пап отредактировали и опубликовали официальные документы, заверенные его печатью — юридически церковный кодекс признает его право, — даже содержащие deliramenta [125], ересь экстравагантность, догматическое заблуждение или хотя бы рискованные богословские мнения?

Такого, никогда не происходило и верующие убеждены, что никогда не произойдет. Были папы — по мнению современных этических норм — не нравственные, не достойные этого высочайшего поста. Но, однако, — что с религиозной точки зрения, подтверждает тайну провидения — именно те папы, которые не очень ревностно исполняли требования веры, были наиболее решительными в провозглашении правды веры.

Мы уже напоминали, что Александр VI Боргия, которого считают, может слишком упрощенно, примером нравственного разложения, (в какое впало папство периода Возрождения) был одновременно безупречным учителем веры. Даже если он обвиняется в плохом поведении, нельзя отказать ему в великолепном провозглашении доктрины веры, и именно такого провозглашения доктрины, которое исходило от приемников Петра, призванного самим Иисусом, к этой основной функции «утверждения братьев в вере».

Папское учение имеет преимущество даже перед нравственностью. Чистота этого учения все время выигрывала на фоне криков об атеросклерозе или признаках помешательства, чем теряла из‑за нарушения моральных устоев, которые даже если на самом деле происходили, никогда не провозглашались и не преподносились как учение Церкви, «в теории», — и тем более никогда радикальным образом не представлялись, как благо. Против такого мышления можно привести многие обвинения, однако, нельзя скрыть, что как тогда, так и теперь самым важным является провозглашение истин веры.

Даже «ватиканолог» одного читаемого журнала, известного, как борющийся мирянин, написал статью на тему папских болезней. Среди больных удачно отметил Инноцента VIII, который был папой с 1484 по 1492 год, предшественник Боргии. Журналист пишет: «Говорят, что папский врач, видя его изнуренным и упавшим духом, хотел ему придать новых сил переливанием крови молодых мальчиков.(…) Чтобы провести эксперимент, были куплены в крестьянских семьях три пухленьких мальчика, по дукату за каждого, которые очевидно умерли по причине малокровия, хотя здоровье папы ни сколько не улучшилось».

Коротко можно сказать, что это является позором коварного человека. Хотя есть сомнение, что читатели его газеты примут за истину эти тяжелые обвинения. Похоже, как и другие проглотят «обман» журналиста, независимо от того, религиозной они натуры или мирской.

Хорошо было бы посмотреть, как на самом деле, это происходило. Чтобы это сделать обратимся к более достоверным источникам: к шестнадцати томам " Storia dei papi dalla fine del Medio Evo [126] " австрийского барона Людвига фон Пастора, который приводит точный текст безупречного историка: «Стефано Инфессура рассказывает, что еврейский врач Инноцента VIII, убил троих детей в возрасте около 10 лет, даря папе кровь этих детей, как единственное лекарство, могущее сохранить его жизнь. Однако когда папа воспротивился принять эту кровь, преступный врач убежал. Чтобы доказать убедительность этого события (в которое, кажется, верит Грегор) необходимо было получить достоверные данные возможного использования евреями крови для медицинских целей. К сожалению, доступные мне и до сих пор не опубликованные документы, которые я лично изучил, ни о чем похожем даже не напоминают. Даже в хрониках Валори, не говорится о чем‑то похожем. Автор хроники, записавший лекарства, принимаемые папой (сравни Thuasne I, 571) не упоминает такого страшного лекарства» (Цит. 1942, т. III, c.273).

Сразу можно понять, что действительность не имеет ничего общего с тем, о чем пишет журналист: «Это было бы первое переливание крови, известное в истории медицины». Можно было дать папе попить крови, и то без его ведома. Папа сразу (призывая тех, которые подтверждают не правдивость этой подозрительной истории) отбросил негодное «лекарство», и с такой решительностью, что врач был вынужден спасаться бегством.

И не только это: что сказали бы еврейские читатели об этом произведении, если бы поняли, что под видом доноса на одну из многих провинностей церкви, скрывается одно из более коварных и злостных обвинений против еврейского талмуда, касающегося убийства детей в лечебных (св. Симонцино из Тридента и другие) и «терапевтических» целях? Превосходный бумеранг: атакуется католицизм, а на самом деле ранится иудаизм…

Что касается нас (принимая во внимание документы, опубликованные позднее фон Пастором), мы одинаково убеждены в невинности папы и еврейского врача, который был одним из многих людей, выбранных папой, полностью доверяющим его знаниям и верности. Нет основания на то, чтобы кто‑нибудь из них намеренно вредил голове Церкви, жизнь которой находилась в его руках. Это хороший пример, о котором нельзя забывать.

Дата добавления: 2015-07-26