Утро того же дня.

Во всей Конфедерации было лишь два места, где Белоцерковский мог чувствовать себя, как дома. Первым было, невероятных масштабов, южная вилла Ортеги. Летом она выглядела превосходно. Терракотовый тосканский стиль, открытая парковая аллея для прогулок, пестрящиеся ночью ярким цветом неоновых ламп фонтаны, отдельное здание под залы досуга, наряду с гостиным дворцом внушающих размеров. Там Князь мог отдохнуть, подлечиться, уйти от досаждающих проблем. К ним он вернётся, но пока. Пока есть время вменяемо забыться, а не так, как в том отеле, посвятить себя отведённым каникулам… как же редко у владыки Тунгуски выпадают эти каникулы.

– Видишь, Яна, скоро мы улетим от этих надоедливых гнусавых забот, полностью поглотивших нас в последнее время. Мы выберемся из бури, поднимемся на ноги и дадим отпор. А тогда, когда это произойдёт (а это произойдёт), я клянусь, что вместе проведём эти каникулы там, где всегда пестрят своим запахом смарагды, а вечнозелёные туи свисают над террасой нам на скамью.

Ну а вторым таким местом можно смело назвать форт «Амут». Здесь Вам не тёплая загородная усадьба со всеми удобствами, тут блеклый, сырого и холодного климата замок. Князь останавливался в штабе, в своём личном кабинете. Рядом, в двух комнатах от него, занимали пространство помещения, созданные специально для правителя. Начиная с бильярдной, заканчивая баром. Однако местность окружающая, конечно, была депрессивной, что уж говорить про казармы с прогнившими полами и плесневелыми стенами, про болота вокруг форта, которые нагнетали уныние. Не смотря на всё, это было одно из тех мест, которые Николай мог назвать «местом для уединения». Какое-то магическое спокойствие. Там я чувствую себя… последним из нас. Одним, без прислуги.

Николай посмотрел в сторону уединения.

У ступеней, ведущих в штаб, по обоим бокам гордо выступили жёлтые каменные львы, вытянувшиеся и, немного раскрыв пасть, готовившиеся напасть. Рядом с хищниками стоял некий человек, в шинели медного цвета и кожаных кирзовых сапогах, высокий, с крупным подбородком и длинным носом, почти не имеющий волос на голове.

Это был генерал-лейтенант Смирнов Олег.

– Коля! – прозвучало оттуда громким радостным возгласом и Смирнов, тот час, заметивши приехавшего «Князя», пошёл ему навстречу.

– Олень! – сказал тот и так же направился к нему.

– Ты… сколько раз просил не называть меня так: Оленем!

– Сколько раз просил, ни одного не исполнил… Привет.

Оба пожали друг другу руки и обнялись. Наверное, именно так и должна была произойти встреча двух давно не видевшихся друзей.

– Ты куда исчез? Говорил на две недели. Тебя два месяца, если не больше, не было, – прозвучало от Олега, недовольного долгим отсутствием Белоцерковского.

– Непредвиденные обстоятельства… извини. Но ты не думай, что я не имел понятия о том, что происходило у Вас… мягко говоря сказано. Особенно мне понравился недавний случай с одним взводом. Кто это у тебя такой умный?

– А… прослышал! – немного огорчёно пропустил сквозь зубы Смирнов.

– Конечно, прослышал. У меня тут свои уши, они мне ежедневно докладывали всё о «подвигах» твоих солдат.

– Да уж. Они решили развеяться, устроили гулянку посреди ночи в казарме. Вот же сволочи! Что самое наглое, так это пробрались в магазин и выкрали несколько ящиков с пивом. Ты уже меня прости, я не знал.

– Ты не знал? Вот как? А я думал, что ты здесь, как раз для того, чтобы знать. У тебя дисциплины тут никакой.

– Я их наказал, честно. Они у меня драили полы неделю и территорию чистили от снега… ежедневно. Им физический труд не навредит, ты поверь.

– Правильно. Только ты не думай, что я сюда приехал лишь для проверки. – Николай, сделав паузу, посмотрел ему в глаза. – Пора выводить войска.

– Я, конечно, ждал такого поворота, но что – прямо сейчас?

– Прямо завтра. Медлить уже просто некогда. Надеюсь, бойцы у тебя готовы? Или так все месяцы и гуляли? – Князь пошутил и обратной стороной ладони легонько побил его по животу, – Ладно, я не в серьёз.

– Уже так и понял. Поговорим о военных делах немного позже, на это будет у нас целый день. Лучше рассказывай, как ты сам? Что нового?

Белоцерковский знал, что на это ответить. Такое он говорил и повторял многим, например, в интервью, когда его спрашивали о состоянии. А все знали, что его состояние в минувшие годы оставляло желать лучшего. Повлияло, как главная причина, его болезнь:???, которая возникла у него после ранения в ногу. Её он поборол, но иммунитет покосился. Конечно, не настолько, чтобы это его сломило.

– В последнее время не высыпаюсь, от этого шума голова болит жутко! В прямом смысле. Вообще, уж больно стал я уязвим; кажется, состояние моё всё хуже и хуже, – мрачно ответил он.

– Да уж. Тебе бы подлечиться нужно, а ты колесишь по стране. Не можешь усидеться, всё время по важным делам… да ты ведь и не спишь почти.

– А как же сидеть на одном месте, когда в стране чёрте знаешь что твориться! Не могу я просто так смотреть на это бардак и полу-анархию. Доверять дела этим тупым губернаторам себе же дороже… Ты видел, что творилось на северо-западе?

– Самому не пришлось. Но новости я смотрел…

– Ах, новости, они не показывают и половины происходящего.

– Да, это ужасная история, ничего не скажешь… Сколько жертв? – кивнул Олег, сложив руки у груди.

– Точно, не знаю. Приблизительно, за прошедшую неделю погибло около тысячи человек, – Белоцерковский вообще не хотел вновь вспоминать об этом. Этот теракт ему и так доставил немало неприятностей. Сразу позабыв о нём, Князь переключился: – А ты, почему стоишь у входа? Ждёшь кого-то?

– Можно и так сказать. Не жду, а медленно сохну от ожидания.

– Ну, с места тебе всё равно придётся сойти. На повестке дня: созвать совет командующих и поговорить о нашем положении. Главное, что наши не знают о том, что я приехал. Знали бы, подготовились, а так – внезапно, и мне же лучше. Заняться этим нужно будет тебе, а я приду к Вам, как только разберусь с одним человеком.

Князь показал взглядом на Демидова, который о чём-то расспрашивал проходящего солдата. Тот явно спешил и не хотел вовсе слушать бывшего и в то же время вернувшегося служителя. Хотя бывшими никто никогда не бывает. Особенно разведчики

– Кто такой? – спросил Смирнов.

– Военный водитель, мой знакомый. Александром зовут… А ты ведь помнишь его, он у Кодрула в разведке служил.

– Да ну? Неужто тот Александр, который пришёл к поражению под «Лебедем»?

– Он самый, – подтвердил его слова Белоцерковский.

– А… капитан грёбаный. Интересно, и зачем ты его сюда пропустил?

– Решил вернуть его обратно. На испытательный срок. Посмотрим, как он вновь будет действовать. Если он у него всё получится хорошо, я реанимирую, и он вновь получит своё прежнее звание…

– Если только он доживёт до этого времени. Не хватало тебе своих забот, так ты решил МНЕ новых подкинуть? Так понимаю, вновь в Кодрула батальон? Ты хоть знаешь, как сложно уживаться с батальоном «Якутских разбойников»? Там же одни упыри!

– С чего бы ему боятся их? Он их знает давно.

– Да, но я не об этом. Ты думаешь, что они его примут обратно с распростёртыми объятьями? Из-за его ошибки погибла, чуть ли, не целая рота. Думаешь, они уже забыли?!

– Что ты хочешь предложить? – теперь и он скрестил руки на груди.

– Не порть парню жизнь – вот, что я хочу предложить. Но дело твоё.

Белоцерковский свистнул Демидову. Тот резко обернулся, и Николай помахал ему рукой. Иди сюда. Он договорил с солдатом, видимо, попрощался с ним, и пошёл к штабу уверенной походкой.

– Саша, – начал Князь, – познакомься – генерал Смирнов Олег.

Демидов уже хотел пожать ему руку, но тот не очень приветливо посмотрел на него и он сразу понял, что с ним это делать не стоит. Смирнов сказал:

– Ну, здравствуй, Александр. Помнишь меня? Пересекались пару раз. Думаю, помнишь. Знаешь, как говорится: «Чем выше взлетел, тем больнее падать». Но теперь у тебя появился шанс из самых низов вновь взобраться на гору, вернув себе прежний статус. Хотя, учитывая, что ты водитель Белоцерковского, уже давно мог попросить его об услуге, вернуть тебя обратно в войска.

Олег и Николай переглянулись, и небольшая ироничная улыбка вылезла у обоих. Но Демидов, в прочем, не понял смысла этой шутки и не оценил её.

Быстро сменив тон и тему, прокашлявшись, он прямо сказал:

– А вообще, парень, – тебе крупно повезло. Потому что очень редко таких, как ТЫ, реабилитируют за прошлые провалы. Можно даже сказать, что ни разу. Надо было очень постараться, чтобы никчёмного командира возвратить в армию, даже солдатом, а не мойщиком полов. – Эту фразу он адресовал Белоцерковскому, который, немного удивившись, понял суть сказанного Олегом и непредвзято ухмыльнулся. Александр счёл это за обиду и разозлился. – Ну ладно, не обижайся. Это лишь моё мнение, можешь на него не обращать внимания… Нам нужно ещё поговорить кое о чём с Николаем, так что, погуляй пока. Не мешай взрослым.

– Я так понял, мне здесь очень рады. Я о Вас тоже много слышал. Помнится, Вы тот самый генерал, что по вечерам обычно устраивал инвентаризацию крепких напитков и слыл среди нас запущенным хроником, – острый, как нож, сарказм Демидова, поставил Смирнова на место и даже заставил его поникнуть.

Но то, что он сказал, было абсолютной правдой. Или не совсем. С этой проблемой у Смирнова возникали болезненные воспоминания. В то время он пил от утраты, печали, даже безысходности. Всё сводилось к тому, что он потерял одного человека.

(Будет объяснено в последующей главе, в виде развёрнутого действа, прим. ред.)

Смирнов стиснул зубы, не дав объяснить Саше, почему так слова об алкоголе сделали его таким, а Белоцерковский тут же сверкнул взглядом на жертву длинного языка. Саша понял этот намёк, данный строгими глазами Князя, – ему нужно было живо убраться с их глаз. То, что он сказал, было вовсе неуместно и неостроумно. Его слова только заставили вспомнить Смирнову тот ужасный период и он, не подавая признаков того, что они ранили душу генерала, спокойно на это ответил:

– Да ничего. Баловался одно время спиртным… Николай придёт за тобой, как мы закончим. Иди к беседкам.

Князь вновь глянул на новоиспечённого солдата, моргнул, и тот уже скрылся из поля зрения, быстрым шагом направляясь в пункт назначения. О! Зачем начал подкалывать? Сморозил чушь, теперь думай: не слишком ли сильно затронул?

– Ты прости его. Он совершенно не знал… – успокоил генерала Николай.

– Я же говорю: ничего. Забудем это. – Смирнов вновь поник, – Но под твою ответственность, как он уживётся с Якутами. Если они его задавят – это будет на твоей совести. Уж поверь.

– Он парень вообще с характером, не даст себя загнать. Только вот, если обидят, в драку полезть может. Тогда – не знаю что.

– Вот и я о том же.

Бойцов разбудили где-то в пять, поэтому форт уже бодрствовал.

В маленькой деревянной беседке, каких тут было штук десять, ровной линией выстроившись вдоль плаца, столпилась группа людей, яро наблюдавшая за тем, как кто-то играл в шахматы. Почти что, вплотную прижавшись к игральному столу, десятка два зевак что-то говорили и обсуждали. Сконцентрированные игроки не обращали на них внимания и продолжали делать ходы.

Демидов вразвалку сел на скамью соседней беседки, напоминающую бельведер, и стал наблюдать за окружением. Людей вокруг ходило не много, у каждого были свои заботы и занятия и они, спеша куда-то, не останавливались. Поняв, что ничего интересного за лицезрением происходящего он не заметит, Саша решил собраться с мыслями. В этой альтанке, где ему не помешали бы шумные любители, можно спокойно уединиться от посторонних и обо всём подумать.

Я возвращаюсь к своим. Я не был, можно сказать, “дома” уже больше года. Я не видел друзей больше года! Как же там всё у них поменялось. А отношение ко мне? Может, я там уже не свой? Забытый капитан, позорно не выполнивший поставленную задачу. Обесчестие и потеря уважения гарантируется. Но, возможно, ровно, как и прощение и понимание. Не знаю, даже… Но пусть будет, что будет. Посмотрим.

А мне, что ли, звание так и не вернут прежнее? Ну, это правильно. Верно подметил Смирнов, «из самих низов». Как-никак, я всё это проходил, пройду и заново.

Размышляя, Александр не заметил, как к нему подсел человек.

Это был рядовой, в руках он держал пачку с крекерами и, достав одну такую печенюшку, подал её Демидову.

– Будешь? – жуя своё, спросил незнакомец.

– Нет, спасибо, – он вежливо отказался и отвернул голову, направив взгляд на ярых шахматистов.

– Говорят, лабаз уже открывается. Может, по пивку?

– Пиво по утрам? – Демидов вновь посмотрел на человека и улыбнулся. – Давай.

– Вот и хорошо! Бабосы гони.

– Я недавно тут, денег с собой нет, – сказал он, а незнакомец поднял брови и расстроено нахмурил лицо.

– Ну ладно… Юрок, ходь сюда.

Незнакомец обратился к человеку, которого Демидов тоже заметил не сразу. Он стоял у беседки, облокотившись локтями на деревянную стенку бельведера, и смотрел на них. Юрок, услышав своё имя, подошёл к вымогателю денег и, вынув из кармана несколько мятых купюр, вручил ему. Тот тоже достал свои десять рублей и, аккуратно сложив общую сумму в ровную пачку, сказал Александру:

– Слушай, раз не при деньгах ты – сгоняй по-быстрому. Возьми три бомбы.

Демидов вспомнил, что он ещё в форме старшего солдата и быстро парировал меткой словесной контратакой не выгодное ему предложение незнакомца:

– Сгоняй по быстрому?! Я вообще-то старше тебя…

– Когда это ефрейтор был старше кого-либо? – Юрец засмеялся и передал смех своему оппоненту, сидящему у Демидова, который подловил его и тоже, улыбнувшись во весь рот, как конь, выплеснул из себя поток жизнерадостной слюны.

Оплеванный от смеха, Александр понял, что не очень удачно было сказать, что ты старше, на примере его звания. Отношение к однолычковым сводилось к тому, что: «Лучше иметь дочь проститутку – чем сына ефрейтора». Незнакомец ещё раз улыбнулся и обрадовал Демидова:

– Ну, будь ты хоть ефрейтором или даже полковником – трижды героем Советского Союза, всё равно ты не старше нас. Вот что я тебе скажу: в армии всё обнуляется, включая и твой армейский возраст. Я про чин и всё такое. Все равны.

– Не плохо сказано: всё обнуляется, включая личность, мечты… – Александр посмотрел на Юру с немного туповатым выражением лица, – и интеллект.

Два рядовых удивлённо переглянулись между собой. Незнакомец выразительно покосился на Демидова и, протянув руку для пожатия, представился.

– Андрей Мануйлов, четвёртый мотострелковый.

– Александр Демидов, первый отдельный разведбатальон, – он повторил это же действие, и большая ладонь Андрея крепко сдавила его.

– Так значит, новенький ты? Да нас тоже с Юрой только недельки две назад сюда привезли. – Сказал пехотинец, а Саша подумал, Уж не я ли подвозил Вас, ребятки, еще, когда военным водителем был? Да и какой я Вам «новенький»? Скорее, старенький обратно вернулся. – Вот что: будь другом, сгоняй, пожалуйста. Выпьем за наше новоселье в форту. А? Как тебе такая нескромная мысль?

– Ну ладно, так и быть. Но в следующий раз – Вы. – Демидов неохотно, но всё-таки, согласился, взял деньги, оторвался от скамьи и побежал.

– Ха, какой! Пойдём мы, конечно, – Юрок саркастически добавил ему вслед, а затем обратился к Мануйлову, – скажи, а он-то хоть знает, где магаз находится?

– Найдёт, не бойся.

О том, что в форту работает магазин, Саша даже не подозревал. Как же тут всё изменилось! открыли буфет, солдаты стали наглее!

Узнав у прохожих местоположения тутошнего солдатского минимаркета, он направился туда и, пройдя по ещё неубранному снегу, оставленному утреней метелью, скоро оказался у входа. Маленькое с виду, но потом, как оказалось, довольно просторное внутри, квадратное бетонное здание с красной вывеской на крыше «Магазин «АМУТ», давало понять, что АМУТ это не только форт, но ещё и такой магазинчик. Какого же они высокого о себе мнения, если сравнивают гигантский многотысячный гарнизон с затхлым заведением, где в продуктовых рядах пахнет не свежим позавчерашним мясом или зачерствелой выпечкой? Но, в любом случае, если Вам в кроссворде попадётся вопрос: «Форт и одноимённый магазин», то Вы с лёгкостью можете вписывать в клетки, не задумываясь и не спрашивая помощи.

Саша вошёл внутрь. За прилавком стояла приятная симпатичная девушка его возраста, одетая в мятую бирюзовую блузку и чёрные махровые брюки. В воздухе чётко пахло чем-то не свежим (в принципе, как и ожидалось).

Продавщица строго попросила закрыть за собой дверь, мотивируя это тем, что: Не выпускай тепло! И так батареи почти не греют! После этого она накинула на себя спортивную куртку, а Саша покорно прикрыл дверь. Поприветствовав её, он попросил три бутылочки пива, на что получил очень краткий ответ:

– Мне запретили.

– Что?.. Как? – Демидов не понял юмора молодой продавщицы.

Рядом оказалась ещё одна девушка, в форме, осматривавшая продукты.

– Вот так, запретили, – повторила вновь – пришёл генерал Смирнов и запретил продавать алкоголь солдатам.

В разговор вступила женщина в форме:

– После той вопиющей вечеринки в шестом блоке для Вас были установлены жёсткие правила: никаких алкогольных напитков, даже пива. Слово генерала – закон, – она странно посмотрела на Александра и закатила глаза. Видно, ей уже надоели многие выкидоны бойцов, как, например, эта «наглая вечеринка». А тут ещё Саша подошёл и начал просить запрещённый продукт, и этим разозлил девушку, – или ты не знал?

Демидов ничего не ответил. Он и в правду не имел понятия, что даже на ЭТО наложили вето. Ему стало немного неловко от незнания и того, что лишний раз потревожил кассиршу, и он попятился назад спиной к выходу, кивнув на прощание и тихо пробормотав им «извините».

– Ну, где он там? – Взволновано метался от одного конца беседки в другой Юра, в отличие от его спокойно сидящего друга. – А что, если он наши деньги забрал, а возвращаться не собирается вовсе? А?

– Не неси чушь. Он же не дурак – понимает, что найдём. Ишь, не на один день тут.

Как только Андрей сказал это своим пресловутым баритоном, напоминающий баритон одного известного актёра, из-за чего его прозвали в кругах «Артист», на горизонте событий показался вышеупомянутый бездарный “вор”.

Ни себе денег украдкой не взял, ни другим пива на эти деньги не купил.

Демидов подбежал к бельведеру и, пытаясь отдышаться, наклонился вниз, хватившись за ноги. Юра резко отскочил к нему от заднего перекрытия беседки и положил свою тяжёлую ладонь на его плечо.

– Ну что? – спросил Юрок, поднимая Александра, – Ну как?

– Дай, угадаю: следующий вопрос будет «Ну почему?». – Выровняв дыхание, насмешливо сказал он и, отодвинув рукой в сторону Юру, подошёл к Мануйлову. – Не повезло Вам, ребятки. Пива сегодня и вообще больше не предвидится.

– Шутку не уловил, – Андрей удивлённо вздёрнул голову кверху, – Ты это, не прикалывайся, а лучше говори, как есть.

– Хорошо, – Александр подсел к нему, Юра тоже сел за ними, а затем он вкратце объяснил: – Наведался Смирнов и запретил продавать солдатам и офицерам алкоголь. Вы, думаю, знаете о какой-то пьянке в шестом блоке, потому что я ни черта не понял.

– Вот ведь гад! – Юра рассержено сдвинул брови и встал. – Смирнов везде поспел!

– Он же ещё на прошлой неделе ввёл отягощающую дисциплину, – начал Мануйлов, поясняя такое нервное состояние Юрка, – мол, вообще солдаты разошлись дальше некуда. Мы-то только приехали, и тут такая объява… Поговаривали, по ночам в форт девок вели, азартные игры устраивали, драки, кто-то вообще сбегал за пределы стен, а некоторые, упаси Бог за стукачничество, лёгкие наркотики умудрялись проносить. Об этом молчок. Об этом ещё не прознали, так что лучше не ляпать языком по всем углам. Так сказать, решили устроить уголок пиратства в Нассау, пока английский губернатор не видит, – Саша поднял и «скрутил» свои веки в вопросительный знак, – Это из истории, не вникай. Ну, а наш суровый генерал, узнав обо всём и боясь кары всевышнего нашего Белоцерковского; хотя, он-то ещё раньше Смирнова всё прослышал; разрычался, надулся красным пузырём, лопнул и запретил все возможные поблажки военнослужащим. А ведь не только солдаты там были – там все кому не лень – от нижнего состава и до полковников. Особенно выделился здоровый хряк с тремя грязными звёздами, Лященко. О нём как-нибудь потом. А последней каплей была пьяная вечеринка в блоке номер шесть…. Смирнов, стало быть, не стал долго церемониться, рука его дрогнула, и он окончательно решил сделать жизнь солдат в немилость, устранив алкоголь. Вот так, дисциплина превыше всего. Мы – не при делах, знай. Мы, как приехали, тише воды были… Вот такая армия у нас сейчас, видишь. Одни разбойники из примкнувших разбойничьих племён.

– Да, – прослушав странные вести из форта, обронил Демидов, – сильно изменилось тут всё. При мне такого не было. Я имею в виду, когда я ещё был командиром разведроты. Тогда было спокойно…

– Это было когда-то. Теперь в армии нет особых принципов и идеалов. Основной состав – чистые отморозки и ублюдки, набранные, как правильно подметил Андрюха, из кочевых разбойничьих банд. Наш Коля, что ли, жалеет их? Даёт им кров над головой и пищу, которые они бы так и не получили, а, наверняка, сдохли, замёрзнув в тундре, а им пофиг. Они ведут себя, как-будто это их сраное племя, ни без каких моральных ценностей, с наплевательством к тем, кто их подобрал с порога верной смерти, – Юра не на шутку разошёлся. Он не любил таких отбросов и воевал бы, скорее, против такого вида упырей, нежели против британцев, которые были хоть чуточку цивилизованнее.

– Есть, конечно, нормальные люди – ветераны! – продолжил мысль Юры Андрей, –

Те, кто вошёл в состав армии на заре её существования… Они тоже есть, ты не думай так, что нет. Их даже больше, чем ты думаешь. Ты, – обратился к Демидову, – говоришь, был командиром разведроты? Первого отдельного батальона?.. Так, вот про этих ребят я и говорю. «Якутские разбойники»! Мне не изменяет память?

Демидов подтвердил его слова кивком.

– Те же яйца, только в профиль. Те же отморозки, что их отличает от новых? – нервно закачал головой Юрок.

Саша не понял его. То ли ему злиться надо за такое оскорбление, то ли…

– Хех, – не успел дать Саше подумать Андрей, он встал и подошёл к Юре, – соглашусь – хорошего в них мало. Тоже разбойники, тоже грабили и безцеремонились в деревнях восточной Сибири. Но этих «отморозков», – он подвёл к голове указательный и средний пальцы, опустив другие, и несколько раз согнул их, – отличает от «новых» то, как ты правильно сказал, что у них есть те самые принципы. У тех нет, а у них есть. «Якуты» верны своим законам, у них есть порядок и строй. Не один из солдат их отряда не будет перечить правилам, установленным когда-то. Они не будут долго разбираться с нарушившим. Если пересёк их законы – выгоняют, или же, даже, убивают. Немного варварски, но это хороший способ сохранить порядок. А там вообще никакого закона, ну ты понял, – Мануйлов не стал садиться, оставив Демидова одного на скамье в грустном расположении духа и тревожных мыслях.

Прослушав речи Андрея о законах и суровых правилах в обществе «Якутов», Саша невольно понимал, что один из таких законов он нарушил год назад, когда в неожиданной схватке потерял людей своей роты.

Никогда не подводи братство, никогда не подвергай его опасности и НИКОГДА не беги крысой с поля убитых братьев. А я? Бежал? Да!

А моя ошибка была? Да! Из-за моей тупой ошибки они погибли. Только сейчас я осознал, что не человек я. Крыса – самая настоящая. Падаль. Предатель. Лицемер – никто не хочет уже видеть меня там, а я окружающим говорил, что ждут, и что вернусь я к ним. Сам себя успокаивал! Никто не ждёт! Зачем вернулся?

– Ладно, ребята, – с болезненным видом поднялся Саша, – мне пора. Нужно ещё поискать «Князя». Ещё с местом разобраться…

– Погодь, – Мануйлов придержал его за плечо, – не уходи. Нам помощь твоя нужна.

– Какая помощь? – спросил он, посмотрев на него мрачным взглядом. – Я не могу.

– Да ты не знаешь ещё. Мы с Юрком придумали план, как достать алкоголь. Раз Олень сухой закон устроил, значит, мы будем местной мафией.

– Так, этот вопрос не ко мне, – махнул на них рукой позорный командир, – я не занимаюсь подобного рода вещами.

– А мы ничего такого серьёзного не просим! – Воскликнул Артист. – Юрок, объясни план новичку, – Артист улыбнулся, а Юра, убрав свои сдвинутые брови, сказал:

– От тебя многого не требуется. Я имею информацию, что магазин закрывается в девять. Нужно пробраться туда незаметно и остаться в подсобке до закрытия – это дело на мне. Тебе же ключик изъять нужно и оставить его на полу лабаза – простая же работа! А Андрюха проследит, чтобы всё прошло гладко, и вынести запретный плод можно было без сигналки… ну, то есть, без поднятия тревоги.

– Поразительно, – вздохнул Саша, – ещё десять минут назад говорили об отбросах общества и отморозках, которые власти над собой не знают, зачем и запретили им всё это, а теперь говорите, что самим захотелось нарушить закон.

– Ну, мы-то не отбросы, согласись? – уверенно внушил это Демидову Юрок, – почему мы должны страдать через провинности других?

– Может, потому что закон для всех?

– Не стоит так широко обхватывать. Тем этого не понять, им же хуже. А мы сделаем для нормальных людей хорошее дело! Может, скажешь, что закону подчиняются те же твои Смирновы с Белоцерковскими? Не поверю. Они тоже, отчасти, разбойники и отморозки, которым закон не ведом. Знаешь, чем они промышляли до власти? Не знаешь? Или пример такой – первыми объявляют войну нападением – говорят, что их подставили! Какая схема!

– Людей по-настоящему подставили, а ты понёс свою чушь не в то русло. – Саша напрягся, и жилка на виске у него злостно забилась. – И не надо говорить о праведности, когда сами ставите себя на весы с другими и начинаете сравнивать, кто разбойник, а кто, – он тоже согнул пальцы у виска, – высокоморальный человек.

– На что это ты намекаешь, сволочь? – взревел Юрец, подходя ближе.

– На то и намекаю! – Саша не стал отступать, а пошёл в наступление, – или ты мне хочешь возразить, что я не прав?

Они, можно сказать, уже столкнулись лбами. Драка была неизбежна.

– Так, извините, господа! – Вмешался Мануйлов, разводя двоих злобных великанов (сам то он был метр шестьдесят восемь, в отличие от «метр девяносто» у обоих). – Не надо тут драк – тут они лишние будут. Знаете, я ведь тоже сторонник, что их подставили. Политика – дело грязное…

– Какая к чертям политика, Артист? – взвыл Юрок, – причём тут это?

– Ну, я вроде в тему… – Сказал Андрей, а затем обратился к Демидову: – Ты прости Юрка: он бывает слишком вспыльчивый. А эти споры – кто прав, кто виноват – они не стоят и яйца выеденного! – А затем вновь к Юре: – Извинись перед ним.

– С какого я должен перед ним извиняться?! – великан отдёрнул руку Мануйлова, которая хотела положить себя на его плечо, – пусть он извиняется!

Андрей шепнул Юре что-то на ухо. Юра не приветливо встретил это предложение, но смягчился и сказал Демидову:

– Ладно. Кто-то ведь должен быть умнее в споре и уступить противнику…

– Да, и здесь этим умным выступаю я, – насмешливо оборвал Юрины слова Саша, – Да ладно тебе! Извиняемся оба. – Он обратился к Артисту. – Никто и не собирался драться. Дали волю эмоциям и мыслям!

Он подошёл к Юрку и пожал ему руку. Юра кивнул.

– Ну и славно, – сказал владелец неуникального баритона, – я предлагаю идею с выносом пары ящичков пива оставить на вечер. Прямо перед закрытием. Растрясём адреналин в штанах, так сказать.

– А пока что? – уныло спросил великан, – делать нечего. Скукотища хлынет!

Он преувеличивал. В форту всегда было чем заняться, поэтому скуки не было никогда. Многие любили поразвлечься, провести время с отрывом, интересно занять себя чем-то, кроме длинных тренировок, обращения с оружием, учебной стрельбы на полигоне и, особенно, стирки постельного белья, которая проходила каждую неделю; да-да, бойцы сами стирали вещи в прачечной. Взять хотя бы типичные будни.

Расчищая от снега место для игр, жители форта устраивали состязания по самым различным видам спорта, какие кому нравились: фехтованию, боксу, стрельбе, футболу и, особенно, баскетболу, иногда волейболу и пинг-понгу, бегу на дистанции с прохождением определенных точек форта, собирая флаги. В этом матче участвовало два человека, каждый от враждующей команды; кто первый соберёт их и прибежит на старт, считается победителем. Соревнования эти не ограничивались только лишь масштабом командами участников, и за ними наблюдали другие военнослужащие, не принимавшие прямого участия, как за олимпиадой.

А то, бывает, вечером спорт отставят и умудряются устраивать смешные представления, конкурсы, художественную самодеятельность и тому подобные забавные вещи. Под гитару спеть у костра, байки потравить в кругу взвода. Разно проводили время.

Вот, даже рядом с уныло сидящим Юрой происходило типичное дневное развлечение даже не спортивного характера. Люди играли в шахматы.

Мануйлов заметил этих ребят, и тотчас загорелась яркая лампочка у его головы. Электричество в ней завыло, затрещало и дало понять Андрею, как бороться с этой непонятной скукой Юрка. Одним словом: Идея!

– Ну-ка, Санёк, – сказал он Демидову, – поднимай Юрка, затёкшего липидами до краёв, и пошли в соседнюю беседку. Знаю, чем нам заняться пока.

– Шахматы? – неуверенно спросил Саша, у которого не было особого желания играть в индийскую забаву и, тем более, наблюдать за ней, – да, нет. Я пас. Не любитель… – начал лениво отмазываться стрелок, уходя от дела.

– Как это? Все любители! – Андрей поволок Демидова к выходу, – сейчас интерес появиться, в кураж пойдёшь. Не азартная, но всё же – развивает мышление.

Юра поморщился: ему вставать не хотелось. Андрей махнул на него рукой, Демидов прошёл к толпе шахматистов, а Юрок спокойно наблюдал за всем этим со стороны, сидя на скамье и щурясь от восходящего солнца.

– Так, расступитесь, – говорил Артист зевакам, стоящим у игрального стола, – нам тоже интересно посмотреть.

За столом сидело два человека: явный победитель, давящий, нагнетающий соперника своим свирепым взглядом и поведением доминирующего льва и хилая жертва, в очках и бледного цвета лица. Вторым был знатный любитель интеллектуальных настольных игр, Ерестафьев Владимир. Был он близорук, начитан, воспитан и не в меру умён. Носил очки с чёрной простенькой оправой, имел худое телосложение, любил хвастаться умением некоторых навыков бокса, но падал в драке раньше, чем успевал их применить. Человек, что так яро любил шахматы, проигрывал и был в одном шаге от мата. Свирепый лев с уголовно-мрачным взглядом не давал Вове никакого шанса на выигрыш и поэтому безжалостно продолжал изничтожать жертву.

Мат! Вова с грохотом поражения покинул поле брани.

– Кто следующий? – хлопнул ладонью по хилому деревянному столу лев, – я буду снисходителен к Вам! Дам попытать шанс на выигрыш в первых ходах, а потом перестану жалеть и пойду в мощную атаку. Или нет тут таких, кто может дать мне достойный отпор?

Ерестафьев не стал уходить из беседки, а остался в толпе. Но вид у него был не очень. Ему казалось странным, что его обыграли в шахматы. Только две недели назад его привезли в форт, и здесь такая беда. Человек, что обыграл его, был не менее смышлёным и логически продвинутым в плане ходов, но его телосложение было куда лучше оного.

Вправду умён, засранец. Хитёр каков, внушитель. Взглядом своим странным сбил!

Из толпы протянулась рука Мануйлова, и тот треснутым визгом радости произнёс:

– Этот человек хочет! – показывая на Демидова, он улыбнулся и подвёл его к столу.

– Что? Я вовсе не хочу, – Демидов сопротивлялся.

Андрей тихо шепнул ему на ухо:

– А думаешь, зачем мы сюда пришли? Просто поглазеть? Нет. Сыграй, давай, – а после перешёл на вменяемый громкий голос и подошёл к Вове. – Может ещё и выиграешь. Уделаешь нашего Вовку, проигравшего. Если так, то это будет что-то феноменальное!

Вовка обиделся и почувствовал себя угнетённым.

– Даже если этот умный сопляк не выиграл, то этот хмырь и подавно не сможет обойти старину Влада, – сказал это тот самый лев, но со странными замашками клыкастого и паршивого волка.

– Хмырь? – жилка-то вернулась в своё напряжённое состояние, – сейчас узнаем, – Саша сел за стол и предложил волку сыграть партию “на лычки”. Тот усмехнулся и принял это. Расставив фигуры, они начали игру.

Спустя пять минут ожесточённого боя, волк терпел потери. «Слоны» Демидова продвинулись вперёд и уже через пяток ходов, при правильных дальнейших действиях, могли дать мат непокорному Владу. Саше почему-то казалось, что лицо волка очень и очень знакомо ему. Только вот где я его мог видеть?

Взгляд Влада – штука была очень и очень мистичная. Вместе с его интонацией гипнотизирующей речи, сносящей с верной дороги любого, будь то, играешь с ним в шахматы или же в карты, или в любом другом деле, взгляд гарантировал стопроцентный результат выигрыша.

Демидов был стоек к различного рода внушениям. Его нельзя было так просто провести отведением от темы путём взгляда, его бдительность ещё надо было постараться сломить или хотя бы попытаться это сделать. Но нет. Саша в ни в какую не хотел прогибаться под волка. Поэтому Влад решил применить тяжёлую артиллерию.

В последнюю минуту Демидов каким-то непонятным образом потерял сноровку, и голова его закружилась в ещё более непонятном вальсе, который дирижировал взглядом клыкастый соперник, не переставая глазеть и сбивать с толку Александра.

Саше почему-то казалось, что он вновь вернулся в тот самый Лебедський сосновый лес, вернулся на год назад, где и когда происходили роковые события операции «Очаг», в которой принимала участие его рота. И снова – роковая ошибка. Потеря бдительности и сноровки, неожиданность и плохая подготовка молодого сержанта, теперь – солдата. И тут в крах понеслась шахматная битва, как и битва в лесу. У него в мутных воспоминаниях соотносились эти потери: волк сумел уничтожить его ладью – в сумасшедших мыслях Саша видел, как подставляется под пули врагов Навашевский – его друг; волк успел подойти вплотную к королю – снаряд миномёта прогремел вблизи Демидова, и взрыв контузил его. Кружение головы продолжалось, Саша невольно забывал, где он находится, и всё время прибывал в том лесу. Голоса, крики, всё утихло.

Мат! Саша очнулся от тумана воспоминаний.

– Что же, была настоящая борьба – за это отдельное спасибо, – оскалился волк, – думаю, теперь пора подставлять лоб.

Мануйлов стоял сзади с беспокойным лицом и с приставленной ладонью ко рту, о чём-то думая. Демидов нехотя привстал, наклонился и в ту же секунду получил смачный и агрессивный щелчок по лобовой кости. Саша присел, Влад продолжал стоять.

– Говорил: сумеешь выиграть? – обратился Влад к Саше, – ну, хотя бы попытался.

– Да ладно тебе – игра то всего лишь, – сказал Андрей, видя, что у Демидова раздражённый вид, и что он мог тот час натворить что-то неладное, – пошли: там Юрок ждёт нас, засранец проклятый! Юрок, – он крикнул ему в соседнюю беседку, – хватит сидеть там! Пошли уже! Я, вижу, тебе ничего не интересно!..

– Погоди, я сейчас, – сказал Саша и, привстав, крикнул в спину уходящего, – Влад!

Радужный победой волк обернулся. Демидов был настроен странно, и лицо его пыхнуло от непонятного гнева.

– Чего тебе ещё надо, умник? – хриплым недружелюбным басом спросил он.

– Ты кто? – подходя ближе, спросил Саша.

– Волшебник, дарящий надежду на победу, – выдержав паузу, насмешливо сказал волк, а сзади него стоящие заржали козьим лепетом.

– Что ты знаешь про Лебедський лес? – смело спросил Саша, – Где я тебя видел раньше?.. Откуда узнал обо МНЕ?

Все молчали.

Волк ещё раз посмотрел на Демидова своим глубоким и свирепым взглядом. Затем от него послышался многозначащий «пшик» изо рта, и его глаза пёстро засветились.

– Думаешь, я тебя сразу не узнал? – ухмылка его растянулась, – это же Александр Демидов! Пресловутый командир пятой роты! Где же твоя рота теперь, командир?

Демидов стоял молча и прожигался взглядом волка.

– Нет! Нет больше его роты! Потрачена была его рота! – Он подошёл вплотную к игральному столу, встав напротив Саши. – Знаешь, кто я такой? Я один из тех бойцов, которым посчастливилось убраться из западни. Я был в твоей роте, но ты меня, скорее всего, не помнишь. Старина Влад влился в твои ряды не так давно до того задания, и познакомиться мы тогда с тобой толком и не сумели. Но я уже итак видел, что из тебя командир никакой! Сейчас я старшина третей до сих пор благополучно существующей роты, в отличие от такого раззявы, непонятно как попавшего в чин старшего сержанта, – теперь Саше всё стало ясно: кто этот незнакомец, почему он навеял своим странным и загадочным взглядом дикие и болезненные воспоминания. Но откуда он тут появился и поджидал ли он его, пока что не понятно, – я хорошо знал всех их, всех, кого ты загубил, и мне противно смотреть тебе сейчас в глаза. Хоть теперь ты понял всю ужасную сущность того, что происходило тогда?.. Я не думал, что у тебя хватит наглости вернуться в форт. Тебя же, наверное, не просто так сюда впустили? Кто тебя сумел продвинуть далее «парка»? Белоцерковский? – он отступил на шаг, – я так и думал. Тупой добряк! Как он сумел сжалиться над тобой? Он забыл, что мы такого не прощаем? Забыл, что мы не прощаем таких, как ТЫ?

Демидов не выдержал и со злости яростно снёс шахматную доску вместе с фигурами со стола.

– Как полетели! – улыбнулся волк, – прям, как твоя репутация…

– Я не посмею, чтобы меня поливали грязью, – он опрокинул стол на бок и подошёл к Владу.

– А я не имею права делать то, что ты уже сам сделал год назад. Я констатирую факт, а он – есть самое важное и неопровержимое доказательство. Твоя жизнь пошла под откос, твой факт остался в наших головах надолго. Мы не забыли, мы помним...

– Нельзя человека погружать в яму только из-за оплошности давно прошедшего…

– Да ну! Нельзя? Человека – нет, а вот крысу – можно.

– Это была случайность, они нас поджидали. Я не ожидал!..

– А мы не ожидали, что ты кинешь наших. Кинешь и оставишь их на неизвестность дальнейшего плана. Если бы тебя нашли погибшим, то мы бы поняли. На покойника нечего сваливать. Лучше бы тебя тогда не контузило, а осколком да пришибло… – в то же мгновение к лицу Влада направился могучий кулак Демидова и разнёс беспощадным ударом щеку старшины.

Юрок от такого события резко соскочил со скамьи, у Мануйлова отвисла челюсть, все же остальные ошарашено наблюдали за происходящим и думали, что будет дальше.

Влад приложил ладонь к щеке, почесал лицо, немного сконфузился и сощурился от нанесённой травмы и произнёс следующие слова:

– Тварь. Тебе жить.

Далее, как и ожидалась, последовала драка. Тут Андрей уже ничего поделать не смог, а только подбежал к Юре, стоящему напротив и вытаращившему глаза на бойню.

– А-йа-йа-й! Вот тебе беда! На тебе не сорвался, так решил весь гнев слить на этого. Ну что за человек?! – раз, за разом оборачиваясь и проверяя состояния драки, нервно говорил он, – Какие ещё предательства? Какие роты? Не пойму… Чего же ты стоишь?

– А что мне делать-то с этим? – невнятно проговорил Юра, – Ничего не сделаешь! Вот, их народ вплотную окольцевал, смотрит, никто даже не вмешается!

– А позвать кого-то? Нет, ума не хватило? Беги, давай, за «Князем», пусть вмешается за своего новоиспечённого. Он у штаба, если не изменяет память. Давай-давай! Я пока посмотрю за ними, чтобы они ничего серьёзного с собой не наделали, – Андрей подтолкнул Юрка, и тот стремя голову побежал к Белоцерковскому, который в тот момент разговаривал с генералом Смирновым.

Через несколько минут невдалеке появился Николай, за ним сразу же и Олег. Увидели они следующую ожесточённую картину:

Влад с Сашей уже успели серьёзно подпортить друг друга и продолжали драться дальше. У Демидова изо рта текла кровь, у Влада из носа. Один разбил нос другому, а второй, стало быть, успел зуб верхний выбить. У Саши за это время появилась гигантская гематома вокруг левого глаза. Бой продолжался, уставшие бойцы то и дело переводили дух и снова кидались друг на друга. Влад накинулся с силой на Сашу, но Демидов сбросил его на пол и залез на него сверху, заламав ногу и схватив голову за чёрные волосы. Но сильный волк перевернул его и проделал почти ту же операцию с ним. После этого получил от вырвавшегося стрелка нижней частью ладони в подбородок. Нижняя челюсть резко, со скрежетом, сомкнулась с верхней. Зубы тряслись и содрогались. Вывих был очевиден. Влад выставил выпадающую челюсть вперёд и ещё раз вмазал сопернику. В этот момент в беседку вбежал обезумивший от вести Юрка Князь, изрядно повторяя всем стоящим расступиться и не мешать.

Николай с трудом сумел разнять Сашу с невменяемым волком и отвёл его назад. В этом ему помог подоспевший, но достаточно уставший от беготни сюда, Смирнов.

– Ты чего это? – с круглыми глазами спросил Демидова Белоцерковский, – не успел даже оформиться – уже подрался! Ты вообще понимаешь, кому ты дал в глаз?

– Понимаю… понимаю, – хватаясь за грудь и рот, сухим еле слышимым голосом отрывисто говорил помятый Демидов, – старшина третьей роты… Влад… сука…

С растерянным видом Князь одной рукой хватился за голову, выпустил накопившийся воздух из надутого рта и посмотрел на такого же, но немного в лучшем состоянии, Влада, который стоял позади. Рядом с волком столпились другие люди с опущенными челюстями, и то спрашивали у него что-то, то просто смотрели глазами бедных родственников и делали лживые сочувствующие лица.

Белоцерковский крикнул Смирнову:

– Веди Демидова в медпункт, живо! – а затем Саше, – Вот, что ты за нелюдь? Надеюсь, причина была серьёзная? Или ты теперь просто так всем по мордам заезжаешь?

Саша вздохнул и закатил опухшие глаза. Смирнов подошёл к нему, ещё что-то спросил у Князя и только потом повёл разведчика под руку в медпункт. Волк, как только увидел, что Демидов с генералом скрылись, с преодолением некоторой боли поднялся и свистнул Николаю. Тот с маленькой улыбкой посмотрел на него и закричал всем доходягам в беседке:

– Так, быстро ушли отсюда. Смотреть здесь более не на что! – Те, послушав острый тон главнокомандующего, покорно вышли из неё и разбрелись кто куда, а Князь подошёл к убого смотрящемуся Владу, с выпадающей из привычного места крепежа челюстью. – Ну, вы и театральную постановку устроили! Похлеще нашего «Столичного» будет, – он игриво подмигнул старшине, говоря о весьма продуманном плане.

План подразумевал возвращение Александра Демидова в ряды его бывшего батальона. Об этом попросил сам комбат «Якутских разбойников», майор Олег Кодрул.

Николаю эта затея понравилась, поэтому он решил разыграть ситуацию с возвращением. Они с самого начала знали, что делают. Вновь зачислив Сашу к этим же воякам, можно было бы посмотреть, как он сможет устоять в коллективе, где он уже отнюдь не главный и с очень подпортившейся репутацией.

Это будет его настоящим испытанием.

– Вам спасибо, Николай, – сказал волк, – спасибо, что откликнулись на просьбу Кодрула вернуть парня обратно. За это от него его личное спасибо.

– А драка тоже была в перспективе? – спросил Князь, не понимая форс-мажора.

– Появилась, как идея, в процессе, – ответил тот, – Теперь мы не гоняем смертями провинившихся, а смотрим на действительность объективно. Это пошло нам только на пользу. Кто-то сказал: когда человек возвращается с курорта, где каждый второй день шёл непрерывный дождь, он не вспоминает о непогоде и то, как сердился на неё, а вспоминает о красивом море и сладких фруктах, что он ел там, а о дожде даже не заикнётся. Из всего всегда нужно брать и вспоминать только хорошее. Зачем же оценивать деятельность Демидова только по одному плохо запомнившемуся проступку, ведь у него было немало достоинств. Не правда ли?

– Ты не ответил на мой вопрос, – сказал Николай, – драка как вышла?

Влад не посмотрел на Николая, а полными доброты и понимания глазами устремился в неизвестную точку, и лицо его было спокойным. Паршивый волк исчез, появился другой человек, верно выполнив указанное дело, и теперь с успокоившемся сердцем, которое ласкал увиденный результат, он мог уверенно говорить, что парень не забыл и, даже, не на шутку разбушевался от его резких слов:

– Кодрул попросил навеять на него события «Очага», посмотреть его реакцию и понять, верен ли он до сих пор нашим законам, не безразличны ли они ему, и что эта ошибка грызёт до сих пор его сердце, как засевший паразит, мучающий по ночам совесть.

– Результат дал, как я понял, положительный, – не спросил, а сказал Николай.

– Ему стало больно слушать мои слова, а, значит, парень не забыл. Он никогда не будет с лёгкостью относиться к нашему прошлому и всегда будет трепетно и аккуратно помнить об этом. Это, как он сам показал, для него не пустые слова. Парень наш. Он прошёл наше маленькое испытание на службу.

– А можно было провести это испытание как-то более лояльно? Но всё равно: за него я рад. – Николай насупился. – Долго стоять я с тобой не могу: нужно найти Смирнова. Думаю, он уже довёл Демидова и сейчас ждёт меня у медпункта. Попрошу созвать совет командующих. Поговорить потребуется о многом …

– Правильно. Вам надо провести хорошую зачистку среди этих тупых, хитрых и скользких типов. Уж очень твои подчинённые дали себе волю и беспредельничают дальше некуда. Я ведь не доносчик, профессия эта печальная, сдавать никого не буду, но интересно более становиться – что Вы будете с ними делать?

– Что-нибудь да придумаем. Не хочу загадывать, сами меня увидят – испугаются, а если поджилки не затрясутся и трусость не хлынет у них из глаз, то сами и признаются… Пора мне. А ты что, не идёшь? – спросил Князь и поднял на него голову.

– В больничку? – удивлённо спросил тот, – Пойду, но особого смысла не вижу. На мне всё и так заживёт, как на собаке, Вы же знаете. Правда, он так хорошо меня помял, что до сих пор некоторые места болят. Но это ничего. Саша всё так же боек и силён, а это радует… как только его выпустят, пусть сразу же идёт к нам – третий блок, второй этаж, комната 361.

– А если он не захочет? Побоится быть ненавидимым всеми и навсегда оставленным? Он думает, что никому не нужен. Побоится возвращаться, ведь, не так ли?

– Посмотрим. Его это решение. Если побоится – значит, трус и испытание до конца не прошёл. Об этом я забыл упомянуть. Всё зависит от него. Навестите его, наведи на правильный путь, но чтобы решение он принял сам. Не забудьте про комнату.

– А как же, – улыбнулся Князь.

Николай отпустил Смирнова в штаб, указав на собрание и, при этом, сказав ему, чтобы никого не предупреждал о присутствии его самого в форту, чтобы никому не было известно, что он лично придёт на собрание. Князь напомнил ему, повторив свои прежние слова, сказанные у штаба: Сюрприз им сделаем, эффект неожиданности их только взбодрит. Генерал, послушавшись, через некоторое время собрал всех в аудитории и послал прыткого мальчишку к Белоцерковскому, чтобы он сказал ему о готовности. Князь вышел из палаты Демидова, перед этим посмотрел на него ещё раз и уверил его не волноваться, а идти смело. Тот час, когда Николай закрыл дверь, подбежал мальчонка и сказал, что Смирнов уже ждёт его в кабинете вместе с другими, что созыв окончен. Князь, услышав это, тихим музыкальным голосом сказал Славно и с торжественным видом покинул медпункт. Он был в хорошем расположении духа, с чувством, что всё они сделали правильно.

Через полчаса Демидов уже находился на пути в блок. Поднявшись на второй этаж, он прошёл в конец длинного, плохо освещённого и затхлого серого коридора, где штукатурка сыпалась с потолка и покрывалась сухими трещинами на стенах, и робко толкнул дверь той самой 361-ой комнаты. Что ждало его за ней, Александр мог только предполагать, и предположения эти были не из лучших. Когда же дверь с пронзительным звучным скрипом отворилась, он увидел с десяток людей, что-то обсуждающих. Они, увидя Сашу, резко прекратили гул, и несколькими секундами позже цепочкой шептания пронеслись меж ними одни и те же слова: Демидов! Демидов! Правда, он! Тут обеспокоенный разведчик заметил фигуру того самого Влада, стоящего почти прямо перед ним. Всё, загубил Белоцерковский! Номер комнаты с верной смертью внутри дал.

Влад подошёл к нему, и, стало быть, по версии Демидова, должен был сейчас сделать или сказать что-то ужасающее, но, вместо всех крутившихся в голове Саши фраз и угроз, добродушно пропел иное:

– Ну, с возвращением, блудный капитан.

(Далее начинается новая глава, которую я так и не закончил. Буду продолжать писать и слушать Ваши наставления, прим. ред.)

[1] 25 апреля – официальная дата принятия п-ова Крым в состав Российской Федерации.

[2] Подробная информация и интересные факты о личностях, государствах и пр. приведена в «Приложении»

Дата добавления: 2015-07-26